Мы должны разрушить представление о том, что людей, принадлежащих к элите общества, трудно спасти

(Minghui.org) Я профессор университета. Тан, известный научный руководитель и исследователь, скончалась в июле 2023 года. Её достижения в области науки были выдающимися, и она принесла университету множество почестей. Её кончина потрясла и опечалила академическое сообщество. Размышляя об этом, я пожалел, что не сделал больше, чтобы донести до неё правду.

Всего год назад, когда постоянно появлялись новости о гибели известных учёных, профессоров и ректоров университетов, я осознал, что элита, поддерживающая компартию Китая (КПК), находится в серьёзной опасности. Как только я узнал, что Китайский народный университет опубликовал двадцать хвалебных речей за один месяц, меня осенила мысль: «Тан в опасности». Я решил навестить Тан и рассказать ей о преследовании Фалуньгун.

В воскресенье 2022 года я посетил дом Тан. Они с мужем приняли меня очень тепло. Она выглядела очень воодушевлённой и показала мне несколько своих публикаций в рецензируемых международных журналах. Она даже сыграла мне известную фортепианную пьесу. Мы заговорили о Фалунь Дафа, и я видел, что они без проблем принимают факты. Однако, когда я упомянул о выходе из КПК, её муж повысил голос: «Нет, мы ни в коем случае не выйдем из КПК!» Она ответила: «Давайте поговорим об этом в другой раз». После этого они отказались меня слушать. Я понял, что КПК оказала Тан столько почестей, что она отказалась выйти из партии.

Услышав о кончине Тан, я пожалел, что не навестил её дома или в её офисе, чтобы снова разъяснить ей правду, даже после того, как Учитель опубликовал каноны «Почему существует человечество» и «Почему Творец хочет спасти всех живых существ». Я понял, что именно моё человеческое представление о том, что «людей, принадлежащих к элите общества, трудно спасти», сдерживало меня.

Дважды отвергнут лучшим другом

Смерть Тан пробудила воспоминания о том, что произошло более десяти лет назад. Мы с Бо познакомились в колледже. После окончания университета нас назначили преподавателями в один и тот же университет, с тех пор мы коллеги. Десятки лет мы были лучшими друзьями и делились всем. После начала преследования Фалунь Дафа Бо беспокоился о моей безопасности.

Однажды в 2007 году я пришёл к Бо домой, надеясь, что он и его жена выйдут из КПК после того, как я расскажу им правду о Фалуньгун. К моему удивлению, как только я упомянул Фалуньгун, Бо сказал: «Подожди», – и поднял руку, чтобы остановить разговор. Когда я попытался продолжить, его лицо вытянулось, и он сказал: «Если ты будешь продолжать говорить о Фалуньгун, мне придётся попросить тебя уйти», – что потрясло меня и смутило.

Грубость Бо меня удивила, но я его не винил. Я понимал, что ему было нелегко достичь своих высот. Из-за бедного происхождения он был в тени. Однако в итоге он стал профессором и ведущим учёным благодаря своему уму и трудолюбию. Он даже получал дополнительную зарплату от государства. Он никогда не был членом КПК. В результате университет изо всех сил старался завербовать его, давая ему громкие титулы, такие как «Представитель Народного конгресса» и «Член городского политического консультативного совета». Бо явно знал, что КПК использует его для повышения имиджа партии, в то время как он сам использовал эти титулы для защиты своей карьеры. Он боялся потерять эти титулы.

Восемь лет спустя, в 2015 году, я навестил Бо. Он выглядел счастливым, когда увидел меня, но как только я сел, сказал: «Приветствую тебя, брат. Но если тема Фалуньгун снова всплывёт, мне придётся снова быть грубым». Когда я попытался поднять эту тему, он велел мне уйти.

Когда меня дважды попросили уйти, это напомнило мне, что мне нужно повышать свой Синьсин, но мне всё равно было грустно от того, что мой лучший друг, не колеблясь, задел мои чувства, чтобы защитить свои корыстные интересы. Представление о том, что «людей, принадлежащих к элите общества, трудно спасти»», сформировалось у меня после того, как Бо и Тан отвергли мои попытки противостоять клеветнической пропаганде против Фалуньгун.

Человеческие представления мешали мне спасать людей

После смерти Тан я пересмотрел список коллег, с которыми общался за последние 12 лет. Среди тех, кто вышел из КПК, не так много было выдающихся специалистов в своей профессии. Очевидно, я предпочитал общаться с теми, кто, как я считал, со мной согласится, и избегал «выдающихся представителей элиты», которые, как мне казалось, не согласятся. Решал ли я, кого спасать? Кроме того, я часто беспокоился, что некоторые люди могут быть грубыми и откажутся выйти из КПК. Этот образ мышления, отступающий от Фа, мешал мне эффективно спасать людей.

Учитель сказал:

«На самом деле, неправедное прохождение пути происходит, во-первых, из-за кармических причин, включая проблемы, которые несёт с собой жизнь, а также различные благодеяния и обиды, клятвы, взаимосвязи с различными жизнями и так далее; во-вторых, из-за твоих пристрастий человеческого сердца, особенно из-за сформировавшихся представлений и форм мышления, в результате действия которых самому человеку очень трудно осознать, когда на него неосознанно влияют человеческие представления» (Проповедь Фа к 20-летнему юбилею).

Слова Учителя Ли напомнили мне, что человеческое представление о том, что «людей, принадлежащих к элите общества, трудно спасти» мешало мне спасать некоторых людей. Но из-за каких пристрастий возникло это представление?

Я плакал каждый раз, когда смотрел фильм «Когда-то мы были Богами». Сравнивая себя с персонажем Суном, который также был преподавателем университета, я видел множество пристрастий, которые раньше скрывал. На встрече выпускников Сун без извинений заявил, что преследование Фалуньгун – ошибка правительства, и честно признался, что его отстранили от должности за практику Фалуньгун. Меня поразили его мужество и праведные мысли. Я понял, что так и не избавился от пристрастий к славе, тщеславию (боясь «потерять лицо») и страха. Все эти пристрастия проистекали из моего эгоизма.

Сун однажды сказал: «Они сами решают, слушать или нет, а я решаю, говорить или нет. Люди имеют право знать, и именно так они могут отличить добро от зла». Его слова тронули меня. «Элита» имеет право знать и выбрать хорошее будущее. Если я не скажу им то, что им нужно знать, они не будут знать, что выбрать. Я сказал себе, что нужно избавиться от мысли: «Людей, принадлежащих к элите общества, трудно спасти». Я должен разъяснять правду с милосердием и без человеческих представлений.

Учитель сказал:

«Совершенствование зависит от тебя самого, а Гун – от Учителя» («Чжуань Фалунь», лекция вторая).

С тех пор я часто напоминаю себе: «Они решают, будут ли они слушать, а я решаю, хочу ли я говорить».

Элита узнаёт о преследовании

С октября 2023 года, когда я говорил с коллегами о Фалуньгун, обязательно посещал выдающихся представителей элиты, которых раньше намеренно избегал. Я использовал кончину Тан, чтобы поднять эту тему. Реакция людей показала мне, что их несложно спасти, стоит только отпустить свои человеческие представления. Более того, на этот раз Бо выслушал меня и вышел из КПК.

Вы делаете доброе дело

Однажды я посетил дом профессора Чэня. Чэнь раньше был деканом в моём университете. Он и его жена тепло приняли меня. Когда речь зашла о Тан, Чэнь сказал: «Я хорошо её знал. Она слишком много делала для КПК, и физическое истощение привело к её смерти». Я рассказал ему, что произошло, когда навещал Тан год назад. Я поделился с ним подробностями о преследовании и объяснил, почему ему нужно выйти из КПК, как это сделали более 400 миллионов других китайцев. В конце концов, Чэнь и его жена вышли из КПК. Им очень понравился амулет, который я им подарил, и они прочитали слова на обеих сторонах.

Перед моим уходом Чэнь эмоционально сказал: «Раньше я думал, что практикующие Фалуньгун, раздавая листовки или звоня по телефону, добиваются справедливости ради собственных целей. Теперь я знаю, что они помогают другим. Вы делаете доброе дело».

КПК живёт за счёт налогоплательщиков

Я помог Дуну, директору исследовательского института, выйти из КПК. Когда я уходил от него, он сказал: «Меня беспокоит один вопрос. Я знаю, что КПК коррумпирована и должна быть уничтожена, но кто будет платить нам зарплату, если её действительно уничтожат?»

Я улыбнулся и спросил его: «Вы видели, чтобы чиновники КПК действительно возделывали землю или управляли фабрикой и приносили хоть копейку дохода?» Он ответил: «Нет». Я объяснил: «Деньги в этой стране поступают из налогов, которые мы платим, а КПК не внесла никакого вклада в наши зарплаты. Как крах КПК что-то изменит?»

Дун подумал об этом и рассмеялся: «А наши налоги идут даже на зарплату чиновникам КПК и на их содержание. Почему я раньше об этом не думал? Должно быть, я старею».

Уничтожение КПК – воля Бога

И был известен своей превосходной каллиграфией. Мы хорошо ладили: я много ему помогал, и он меня уважал. После начала репрессий он перестал со мной разговаривать и игнорировал при каждой встрече. Наши друзья называли его неблагодарным снобом. Я тоже считал его поведение крайне неадекватным.

Несколько лет назад И начал присылать мне свои каллиграфические работы, которые, как говорили, стоили немало. Я всё ещё испытывал некоторую обиду на него и не думал о том, чтобы разъяснить ему правду. Полгода назад я столкнулся с И у входа в здание, когда шёл к профессору. Он пригласил меня к себе домой в этом здании, и я сказал, что зайду в гости, когда закончу дела на другом этаже.

Спустившись, я колебался, стоит ли идти к И. Я боялся, что он донесёт на меня в полицию, как только я заговорю с ним о Фалунь Дафа. В конце концов, я пошёл к нему, понимая, что должен ему помочь. Он и его жена радушно приняли меня и угостили чаем и фруктами.

Я не терял времени и быстро затронул тему преследования. После этого И осудил Цзян Цзэминя, используя такие слова, как «изменник», «развратник» и «коррупционер». Сначала я думал, что он просто соглашается со мной, но потом понял, что он действительно разгневан. «Цзян никогда не делал ничего хорошего, – сказал И. – Посмотрите, как он разрушил страну. Не могу поверить, что ему устроили грандиозные похороны и изобразили героем войны. Какая нелепость, он никогда не участвовал в войне!»

Когда я показал ему фотографию камня с выгравированными китайскими иероглифами «Смерть КПК», он прочитал это вслух и сказал: «Всё верно, это воля Бога!» Я помог ему и его жене выйти из КПК. Когда я уходил из его дома, он некоторое время ещё сопровождал меня.

Я знал, что Учитель устроил мне эту, казалось бы, случайную встречу, чтобы помочь супругам выйти из КПК. То, что всё прошло так гладко, также помогло мне избавиться от обиды на него и страхов. Меня больше не травмировало то, как он обращался со мной в прошлом.

Какой человек подавляет Zhen-Shan-Ren (Истину, Доброту, Терпение)?

Фан был тем, кого я считал самым способным и выдающимся руководителем в университете. Я всегда уважал его. Пять лет назад я говорил с ним о преследовании и показал ему видео о камне с выгравированными китайскими иероглифами «Смерть КПК». Он согласился со мной и сказал, что высоко ценит Фалуньгун. Однако, когда мы обсуждали выход из КПК, он сказал: «Я подумаю об этом». Я понял, что его беспокоит его статус.

В начале этого года я снова навестил его. Мы обсудили школьный девиз, который он предложил много лет назад, и я сказал: «Мне всегда нравился этот школьный девиз из восьми иероглифов. Знаешь почему? Потому что он соответствует принципам “Истина, Доброта, Терпение”».

Фан выглядел очень взволнованным и сказал: «Нет ничего плохого в Истине, Доброте, Терпении. Какую позицию занимает человек, если он решает подавить эти принципы?»

Меня впечатлил его точный и глубокий взгляд: «Когда ты начал так думать?» Он сказал: «С 1999 года я считал, что КПК ошиблась, начав преследование; это было абсурдно. Просто не мог сказать это открыто». Я улыбнулся: «Теперь понимаю, почему вы с женой здоровы, ведь вам почти 90. Бог защищает вас, потому что вы встали на сторону справедливости в битве добра и зла». На их лицах сияли улыбки.

Я быстро сменил тему и сказал ему, что 25 лет преследования не уничтожили Фалунь Дафа, а, наоборот, подорвали КПК. «Более 400 миллионов человек вышли из КПК. Может быть, я смогу помочь вам обоим сделать то же самое», – предложил я. «Да, конечно. Большое спасибо», – сказал он, сложив ладони перед грудью.

По моему мнению, Фан былa самым умным представителем элиты в нашем университете.