(Конференция Фа практикующих Китая) Добиваться справедливости для мужа, находящегося в заключении, и разъяснять правду о преследовании (часть 1)

(Minghui.org) Я начала практиковать Фалунь Дафа в 1997 году, и сейчас мне 78 лет. В рамках 22-й Конференции Фа практикующих материкового Китая на сайте Minghui.org я хотела бы поделиться своим опытом, связанным с поиском справедливости для моего мужа, и использованием правовой системы Китая для разъяснения правды о преследовании. Я попросила соучеников помочь мне составить статью и записать всё, что я им рассказала.

Я начала практиковать Фалунь Дафа после того, как увидела перемены в своём муже

Двое практикующих на моей работе посоветовали мне практиковать Фалунь Дафа. Они сказали, что эта практика приносит необычайную пользу для здоровья, и дали несколько Книг, в том числе «Фалуньгун» и «Чжуань Фалунь». Прочитав Книги и посмотрев три видеолекции Учителя, я почувствовала, что Фалунь Дафа – хорошая практика. Но я не досмотрела лекции до конца, так как мне нужно было уехать в командировку. Вернувшись домой, я не продолжила практику, так как была занята работой и находилась под влиянием атеизма, у меня не было представления о совершенствовании, Буддах или Богах, поэтому я не практиковала Дафа по-настоящему.

Я предложила мужу практиковать, но он не стал этого делать. Он был занят игрой в маджонг, танцами и встречами с друзьями. В 1997 году мы переехали на новое местожительства и не знали никого в этом районе. У мужа не было друзей, и он оставался дома. Ничем не занимаясь, он вдруг обратил внимание на Книгу «Чжуань Фалунь» и начал читать. Он обнаружил, что это Книга необыкновенная, и сказал, что никогда раньше не читал ничего подобного. Муж внимательно прочитал Книгу от начала до конца.

Через три дня он почувствовал, как в его животе вращается Фалунь, по часовой стрелке и против часовой стрелки, точно так, как описано в «Чжуань Фалунь». Он понял, что Учитель вложил в него Фалунь, и он действительно это почувствовал.

Муж не выходил из дома четыре дня и постепенно прочитал всю Книгу. С тех пор он был убеждён в изложенных в ней принципах, и понял, что это высоконравственное учение, которое действительно ведёт человека по правильному пути.

Семья моего мужа верит в Будд. Возможно, это повлияло на него, поэтому он очень усердно практиковал Фалунь Дафа. Изменения в нём были значительными. Через три дня после прочтения «Чжуань Фалунь» он бросил курить, и его характер значительно улучшился. Даже это небольшое изменение произвело впечатление на наших друзей и родственников, потому что все знали, что он готов был променять свою жизнь на сигарету, а когда выходил из себя, это пугало всех.

До практики, в 1986 году у него часто болел живот, и ему поставили диагноз «язва двенадцатиперстной кишки». Мужу сделали операцию, удалив четыре пятых желудка. Врач постоянно говорил, что он должен бросить курить, иначе его организм не выдержит. Муж соглашался, но ничего не делал. Но начав практиковать по Фалунь Дафа, он бросил курить через три дня. Он также перестал сердиться, когда я его критиковала. Его здоровье улучшалось с каждым днём.

Огромными изменения, произошедшие с мужем за такой короткий промежуток времени, вдохновили меня, и я тоже начала по-настоящему идти по пути самосовершенствования, следуя наставлениям Учителя. Мы с мужем совершенствуемся уже более двух десятилетий и ни разу не потратили ни цента на лекарства. У нас нет никаких болезней.

Молодой человек осознаёт, что Фалунь Дафа несёт добро

После начала преследования в 1999 году я часто выходила на улицу, чтобы раздавать разъясняющие правду материалы.

Однажды мы с молодой практикующей пошли раздавать материалы на улице и разошлись по разным путям. Вскоре она подошла ко мне и сказала, что за мной кто-то следит, и этот человек даже позвонил по телефону. Я велела ей быстро сесть в автобус, который как раз подъехал, и она запрыгнула в него.

Я пошла в противоположном направлении. Молодой человек, который звонил по телефону, последовал за мной. Я сказала ему: «Молодой человек, не совершай плохих дел». Он ничего не ответил и продолжал следовать за мной. Пройдя долгий путь, я увидела, что он всё ещё идёт за мной. Я сказала: «Пожалуйста, помни, что хороший человек будет получать благословения всю свою жизнь. Тот, кто защищает практикующих Фалунь Дафа, будет благословлён, и у тебя будет хорошая карьера в будущем». Он не сказал ни слова.

Я увидела приближающийся автобус и хотела сесть в него. Он внезапно закричал: «Она практикующая Фалунь Дафа!» Я обернулась и сказала: «И что с того, что я практикую Фалунь Дафа? Мне за 70, моё здоровье улучшилось благодаря практике Фалунь Дафа. Что в этом плохого?» Автобус остановился, и я села в него.

В этот момент молодой человек вдруг поднял руку и крикнул: «У доброго человека будет спокойная жизнь!» Я улыбнулась и помахала ему в ответ: «Действительно, добрый человек будет в безопасности всю свою жизнь!»

Оказалось, что этот человек ненавидел Фалунь Дафа, поверив лжи, распространяемой компартией Китая. В тот день его знающая сторона прислушалась к словам практикующей. Это было замечательно.

Преследование моего мужа

Мы с мужем не отказались от своей веры после того, как компартия начала преследовать Фалунь Дафа. Мы продолжали хорошо выполнять три дела, о которых говорит Учитель. Моего мужа помещали в центры заключения, исправительно-трудовые лагеря, и он вынужден был жить вдали от дома, чтобы избежать преследования. Он подвергался физическим и психическим пыткам и пережил много трудностей. Меня тоже заключали.

В первой половине 2019 года мужа снова арестовали. Наши личные вещи, включая Книги Дафа и оборудование для изготовления разъясняющих правду материалов, были конфискованы. Впоследствии его дело было передано в суд. С помощью соучеников я подала заявление на получение статуса адвоката по защите мужа, как члена семьи, до суда. Но так как я не знала, что делать, и не подготовилась заранее, то только заявила на суде, что мой муж невиновен. Я не знала, что ещё сказать в его защиту.

На суде адвокат попросил судью предъявить доказательства. Судья достал сувениры с надписью «Истина, Доброта, Терпение». Адвокат спросил, как такой хорошо сделанный предмет, пропагандирующий традиционные добродетели, может считаться доказательством преступления? Однако прокурор и судья настаивали, что мой муж препятствовал исполнению закона, изготавливая большое количество этих сувениров. После суда я представила документы, которые юридически доказывали, что Фалунь Дафа (Фалуньгун) всегда была законной практикой в Китае.

После первого судебного разбирательства мужа незаконно приговорили к более чем восьми годам тюремного заключения и штрафу. Он попросил кого-то сообщить мне, что он решил не обжаловать приговор, потому что считал, что обжалование бесполезно.

Практикующие быстро проконсультировались на форуме по вопросам правосудия, и после обсуждений я решила подать апелляцию. Практикующие подготовили апелляционные документы в короткие сроки. Муж узнал о моём намерении и завершил оформление документов в установленный срок.

Успешно подав апелляцию, он подал заявление с просьбой, чтобы я, как член семьи, выступила в качестве его адвоката в апелляционном суде. Затем я отправила в суд различные юридические документы, а также письма с просьбой не участвовать в преследовании практикующих.

Я дважды встречалась с судьёй, ответственным за апелляцию, и мы много раз разговаривали по телефону. После того, как я подала жалобу, судья стал более дружелюбным и перестал перебивать меня, когда я разъясняла правду.

При поддержке практикующих из форума по вопросам правосудия, а также местных практикующих, я встала на путь интенсивного использования правовой системы Китая для противодействия преследованию и спасению своего мужа.

Отправка юридических документов в различные организации

Мне сказали, что нужно отправить документы не менее чем в 40 или 50 организаций. Я колебалась и решила отправить их только в те, которые, по моему мнению, имели отношение к пересмотру дела. Позже практикующие продолжали спрашивать меня, скольким организациям я отправила письма, и я призналась, что разослала лишь несколько. Я испугалась, увидев по телевизору репортаж о деле адвоката, который получил суровый приговор после того, как его семья подала на него в суд.

После нескольких обсуждений с практикующими я изменила своё мнение и стала смелее. Позже я смогла отправить письма во все организации, указанные в жалобе.

Я помню, как однажды мы подготовили десять документов, в общей сложности почти на 200 страниц, чтобы разъяснить правду работникам судебной системы. Мы отправили 40 или 50 копий этих документов. В конце концов, главу местного бюро юстиции перевели на работу, которая публично считалась изгнанием. Это бюро оказалось в самом низу рейтинга степени удовлетворённости клиентов обслуживанием местных властей. Я стала знаменитой в судебной системе.

Я открыто отправляла юридические документы по почте. Но однажды, когда я снова пошла отправлять письма, сотрудник почты сказал мне, что я не имею права этого делать. Я спросила: «Можете ли вы показать мне документы, в которых сказано, что я не имею права их отправлять?» Он ответил: «Если они содержат информацию о Фалуньгун, то вы не можете их отправлять».

Я сказала: «Пожалуйста, покажите мне правовые положения. Нас преследуют за то, что мы практикуем Фалуньгун. Если я не пишу о Фалуньгун, то о чём я могу писать? Вы лишаете меня права на общение, что противозаконно. Где ваш начальник? Пожалуйста, позовите его». После того, как они позвонили по телефону, мне разрешили отправить документы. Впоследствии, каждый раз, когда я приходила на почту, сотрудники звонили своему начальнику, и каждый раз мне разрешали отправлять документы.

Позже я пошла в другое почтовое отделение. Сотрудники этого почтового отделения были дружелюбны. Менеджер сказал, что юридические документы составляются юристами, и я могу просто отправлять их, если в них нет революционных лозунгов. Одна сотрудница была очень услужлива и часто помогала мне регистрировать отправляемые документы. Мне нужно было только оплатить почтовые расходы. Я знала, что Учитель помогает мне.

Я продолжала использовать различные законные методы, чтобы спасти своего мужа и разъяснять правду. В этот период мои волосы совсем поседели, и я сильно похудела. Несколько раз я чувствовала сильную усталость и говорила практикующим, что хочу сдаться. Однако после того, как они делились со мной опытом, я снова начинала рассматривать вещи с точки зрения Фа и обдумывала их в течение дня. Таким образом, я никогда не останавливалась на достигнутом и ездила во многие места, отправляя различные юридические документы, апелляции, жалобы и т. д. Я также часто отправляла письма, призывающие людей не участвовать в преследовании практикующих.

Однажды я нашла в корзине своего велосипеда листовку, которая представляла собой  письмо в Политико-юридический комитет. Мне показалось, что она хорошо написана, и я воодушевилась. Я сразу же вспомнила о Политико-юридическом комитете в моей провинции. Если бы они знали эти факты о Фалуньгун, как было бы замечательно. Они не только перестали бы совершать зло, но и защищали бы практикующих в провинции. Итак, с этой мыслью я написала письмо от своего имени в Политико-юридический комитет в моей провинции.

Ваша жалоба хорошо написана

Однажды меня вызвали в полицейский участок и спросили, отправляла ли я письмо в Политико-юридический комитет. Я спросила, что плохого в том, чтобы написать письмо. Полицейский спросил: «Почему вы отправляете так много писем в разные ведомства?» Я ответила: «Мой муж был несправедливо приговорён к тюремному заключению, я хочу, чтобы все об этом узнали и увидели, кто прав, я также надеюсь, что все смогут нам помочь освободить его».

В этот момент позвонила моя дочь и попросила меня прийти домой на обед. Заместитель начальника сказал: «Почему бы вам не пойти сначала домой, а потом я распечатаю кое-что. Пожалуйста, вернитесь и заберите это». На следующее утро я вернулась. В комнате были закрыты шторы и было темно. Меня попросили подписать документ. Поскольку они были вежливы, я, несмотря на плохое зрение, подписала документ, не прочитав его, и взяла копию с собой домой.

Дома я поняла, что это было решение об административном наказании. Причиной наказания было то, что я рассылала материалы Фалуньгун по почте в различные государственные учреждения. В документе говорилось, что такие материалы пропагандируют Фалуньгун, порочат правовую систему и мешают административной и судебной работе. Было решено, что семидневное административное задержание не будет приведено в исполнение, но мне был назначен штраф в размере 300 юаней, который я должна была уплатить в течение нескольких дней, иначе штраф будет увеличен.

Я поняла, что меня обманули. Позже в полицейском участке сказали, что они действовали по приказу сверху. Тогда я написала письмо в районную администрацию с просьбой отменить решение об административном наказании и подала заявление о пересмотре административного решения. Я также объявила свою подпись недействительной. Полицейский участок не потребовал от меня уплаты штрафа в 300 юаней, и я его не платила.

В своём заявлении о пересмотре административного решения я написала: «Я отправила по почте заявление, предназначенное для использования в суде в защиту моего мужа, в соответствующие районные организации. Разве не смешно утверждать, что это мешает работе администрации и суда?»

Районное правительство, как законно назначенный орган по пересмотру, не выполнило свои установленные законом обязанности и не ответило в течение шестидесятидневного срока административного пересмотра. В течение пятнадцати дней после истечения срока административного пересмотра я напрямую подала административный иск в промежуточный народный суд города.

Молодая сотрудница центра обслуживания клиентов промежуточного народного суда города долго рассматривала мою жалобу, а затем обратилась к своему начальнику. Через некоторое время её начальник вышел и спросил, кто написал мою жалобу. Он сказал, что она хорошо написана, но что я должна обратиться в Бюро общественной безопасности для решения вопроса.

Публичное раскрытие подробностей о преследовании моего мужа

После ареста мужа практикующие написали статьи, разоблачающие преследование, собрали их и отправили на сайт Minghui.org. Я выходила на улицу и раздавала эти материалы. Поскольку в статьях рассказывалось о реальных событиях и людях, живущих в этом районе, многие, увидев заголовок, хотели их прочитать.

Я брала с собой две сумки с материалами для раздачи. Встречая молодых людей, я говорила им: «Позвольте, я дам вам эту информацию. Почему бы вам не поставить себя на место судьи и не решить, как бы вы рассмотрели это дело». И они с радостью брали.

Однажды я увидела машину, припаркованную у дороги, с сидящим в ней мужчиной. Я сказала: «Позвольте, я дам вам буклет, чтобы вы прочитали». Он ответил: «Я из Бюро общественной безопасности». Я сказала: «Ну и что же? Разве вы не человек? У меня нет злых намерений, я просто хочу, чтобы вы увидели, кто прав, а кто виноват». Он взял буклет.

После того, как муж решил подать апелляцию, мы подготовили заявление в свою защиту. Затем я распространила это заявление. Оно было написано с помощью экспертов с форума «Правосудие» и местных соучеников. В нём ясно объяснялось, что практиковать Фалуньгун законно, а преследовать Фалуньгун – преступление. Те, кто прочитал его, поняли бы правду. Таким образом, одновременно с массовой рассылкой документов я также раздавала материалы людям на улицах.

Разъяснение правды в различных правительственных ведомствах

В прошлом я разъясняла правду людям лицом к лицу и радовалась, возвращаясь домой после того, как помогала им выйти из КПК. После ареста мужа я почувствовала, что должна разъяснять правду людям в Бюро общественной безопасности, прокуратуре и суде. Хотя это не давало такого сильного чувства удовлетворения, но если бы люди в Бюро общественной безопасности, прокуратуре и суде узнали правду и перестали участвовать в преследовании, это тоже было бы значимым делом.

Однажды практикующий рассказал мне, что на него донесли, когда он раздавал материалы возле полицейского участка. В тот вечер, когда практикующий разговаривал с начальником полицейского участка, он почувствовал, что начальник полиции уже знает правду. Он спросил, разговаривал ли он с практикующими в прошлом, и получил положительный ответ. Когда практикующий спросил, от кого он узнал правду, начальник сказал, что от Чжоу (псевдоним). Чжоу – это мой муж. На самом деле, я тоже рассказывала им о фактах и предоставляла документы, в том числе заявление в защиту моего мужа в суде. После этого начальник сказал практикующему: «Вы можете идти, но не ходите больше в это место раздавать материалы, там установлены камеры наблюдения».

Услышав рассказ этого практикующего, я почувствовала большую уверенность. Это говорило о том, что мои усилия не были напрасными. Начальник полицейского участка знал правду и не преследовал практикующих.

Насколько я знаю, большинство сотрудников Бюро общественной безопасности, прокуратуры и суда слышали только ложь и выполняли незаконные приказы, полученные сверху. Очень немногие слышали правду непосредственно от практикующих, особенно сотрудники тюремных управлений на уровне провинции, бюро юстиции, чиновники провинциальных правительств, которые тем более нуждаются в правде. Если мы сможем разъяснить им правду, возможно, они не выйдут из КПК, но смогут отличить добро от зла в своих сердцах, и тогда произойдут изменения.

Кроме того, эти высокопоставленные чиновники обычно принимают так называемые «задания» сверху. Они общаются только с людьми из своего ближайшего окружения и редко вступают в контакт с обычными гражданами. Обычно у нас нет повода обращаться к ним, но теперь у нас есть возможность подойти к ним и разъяснить правду.

Это даёт мне смелость ездить в провинциальные города, расположенные в нескольких километрах от нас, чтобы встретиться с чиновниками из различных ведомств и рассказать им о фактах, касающихся Фалуньгун, на примере ситуации с моим мужем. Я ездила на поезде, чтобы встретиться с начальниками тюрем, расположенных в нескольких километрах от нас, и просить об освобождении моего мужа, а также ездила на велосипеде и автобусе в различные государственные ведомства в моём городе, чтобы рассказать чиновникам о том, что мой муж был несправедливо приговорён к тюремному заключению.

Некоторые из них не говорят об этом вслух, но в душе восхищаются нами, практикующими. Иногда я готовила много небольших записок с информацией с сайта Minghui и раздавала их. Они улыбались, кивали и брали записки.

Как-то я направилась в Управление тюрьмами. Сначала сотрудники создавали мне трудности и были очень грубы со мной. Я терпеливо объясняла им ситуацию, и они перестали быть такими грубыми. Когда я пошла на встречу с начальником судебного управления, я упомянула о преследовании, которому подвергался мой муж в тюрьме. Один молодой человек сказал: «Он преступник. Так с ним и нужно поступать». Я ответила: «Кто совершил преступление? Это те, кто преследует моего мужа, совершили преступление. На самом деле нет закона, доказывающего, что Фалуньгун является незаконным. Можете ли вы показать мне какую-либо правовую основу? Нас, практикующих, незаконно осуждают». Мужчина замолчал.

Я обратилась в суд после того, как Бюро социального обеспечения потребовало от моего мужа вернуть выплаченную ему пенсию. Я сказала судье, что пенсия – это наши собственные, заработанные нами деньги, и они должны быть выплачены нам. Какое право они имеют требовать от нас их возврата? Точно так же, как в банке: деньги, которые мы вкладываем, принадлежат нам, кто может сказать, что они принадлежат банку? Пенсия, выплачиваемая Бюро социального обеспечения, – это деньги, накопленные за всю нашу трудовую жизнь, и они должны выплачиваться после выхода на пенсию. Пока человек жив, пенсия должна выплачиваться, но вы хотите, чтобы мы вернули деньги. Это противоречит закону.

Судья сказал: «Это дело Бюро социального обеспечения. Вам не следует обращаться ко мне». Я ответила: «К кому же мне обращаться? Вы приехали в тюрьму и объявили решение в присутствии моего мужа, сказав, что его пенсия будет приостановлена, и он должен вернуть выплаченные ему деньги. Это усилило психологическое давление на мужа и усугубило его болезнь. Что вы делаете? Я пришла к вам сегодня, чтобы сообщить, что то, что вы сделали, является незаконным, и я буду отстаивать наши права».

Я увидела молодого мужчину рядом с судьей и сказала: «Молодой человек, вы ещё молоды. Вы должны знать, что такое хорошо и что такое плохо, и ведь вы хотите хорошего будущего. Если вы будете продолжать следовать за ними и совершать плохие дела, у вас не будет в жизни ничего хорошего. Вы должны знать, для чего предназначен суд». Молодой мужчина улыбнулся и опустил голову. В конце концов, я не вернула пенсию мужа, и они тоже больше не просили меня об этом.

Я пошла к председателю промежуточного народного суда по поводу моего иска против судьи, который вёл первое судебное разбирательство по делу мужа. Председателя не было, но я осталась ждать его. Я разъяснила правду нескольким молодым сотрудникам. Один из них сказал: «Не нужно это говорить! Мы скоро тоже начнём практиковать Фалуньгун. Смотрите, наш начальник идёт!» Они сразу перестали со мной разговаривать.

Я спросила их начальника: «Почему вы не принимаете моё дело? На каком основании?» Он ответил: «Недавно появился документ, в котором говорится, что мы не можем принимать дела, связанные с Фалуньгун». Я воспользовалась моментом и сказала: «Покажите мне этот документ, я не могу просто поверить вам на слово, вы должны показать мне документ». Он не ответил и вошёл в какую-то комнату. Из неё он так и не вышел.

Иск против городского Бюро общественной безопасности и городского правительства

В первой половине 2021 года я подала заявление в Управление общественной безопасности города с просьбой обнародовать правительственную информацию. Я попросила руководство обнародовать всю информацию о времени, в течение которого мой муж находился в центре предварительного заключения. В ответе Управления общественной безопасности города было сказано, что эта информация не относится к правительственной информации, и в удовлетворении моего запроса было отказано. Затем я подала заявление об административном пересмотре в городскую администрацию. Правительство оставило в силе первоначальное решение. Затем я подала административный иск, поскольку ответчиками являются Бюро общественной безопасности и правительство. Суд отказался принимать дело, заявив, что срок истёк. Я пошла на почту, чтобы получить копию подтверждения доставки документов. После долгих усилий я наконец получила повестку из суда, и в конце 2021 года в городском суде состоялось судебное заседание.

В день судебного разбирательства я оделась профессионально, поскольку это отражало образ практикующих. Моя невестка сопровождала меня, помогая нести бутылку с водой и документы, под видом моей помощницы. Она сидела рядом со мной. Поскольку мы были истцами, наши места были выше, чем у ответчиков, что было очень приятно. Хотя это было открытое судебное разбирательство, в зале для публики никого не было.

Позже я узнала, что двенадцать практикующих из округа отправляли праведные мысли около здания суда.

На месте ответчиков напротив нас сидели представитель мэра города, двое полицейских, представляющих Бюро общественной безопасности, и два адвоката, действующих от имени правительства и Бюро общественной безопасности, всего пять человек.

В начале судебного разбирательства произошел забавный инцидент. Полицейский, представлявший Бюро общественной безопасности, встал и начал говорить, утверждая, что он является истцом. Судья сразу же остановил его и сказал: «Вы – ответчик», и попросил его сесть и дать возможность высказаться истцу. Полицейский, привыкший выполнять роль истца, на мгновение остолбенел и угрюмо сел. Увидев это, мои праведные мысли стали ещё сильнее.

Я не боялась, несмотря на то, что перед мной сидели пять человек, потому что практикующие из форума «Правосудие» подготовили для меня материалы, объяснили процедуру и рассказали, что говорить на каком этапе и как действовать в особых обстоятельствах, которые могут возникнуть. Они написали для меня всё, и мне оставалось только прочитать это.

Весь процесс длился менее часа. Я говорила красноречиво, и ответчики выглядели неловко перед моими убедительными аргументами. Хотя мы и являемся жертвами этого политического преследования, мы никогда не признавали обвинения, которые КПК навязывала нам. Поэтому мы никогда не чувствовали себя ниже других. Я могу выступать в качестве истца и пользоваться уважением. После суда моя невестка сказала мне: «То, что вы сказали, было превосходно».

После этого я подала заявку на получение копии видео- и аудиозаписи слушания, но работники суда нервничали и приводили всевозможные причины, чтобы отклонить мою просьбу. Они так и не дали мне их.

Я не нанимала адвоката для суда, потому что у меня была поддержка соучеников и форума «Правосудие». Я не считала необходимым тратить деньги на наём адвоката. Вместо этого я использовала деньги, чтобы отправить больше юридических документов.

Я думала, что, поскольку КПК использует правовую систему для преследования нас, мы должны противостоять преследованию и разъяснять правду, также используя правовую систему. Иначе кто узнает, что их действия противоречат закону? Если бы мы не подали на них в суд за нарушение закона, была бы у нас возможность встать на позицию истца и разъяснить правду? Независимо от результатов, на данный момент Бюро общественной безопасности и городское правительство были ответчиками. Хотя в конце концов суд не поддержал справедливость и оставил в силе первоначальное решение, я использовала этот инцидент, чтобы государственные служащие, адвокаты, судья и т. д. выслушали мою речь, и разъяснила правду как истец.

 (Продолжение следует)

(Статья представлена для 22-й Конференции Фа практикующих материкового Китая на Minghui.org)