(Minghui.org) Здравствуйте, уважаемый Учитель! Здравствуйте, соученики!
Начав писать эту статью, я осознал, что много лет противостою преследованию, используя знание законов.
Меня взяли на работу в офис благодаря моим хорошим навыкам письма. Позже меня повысили до должности секретаря коммунистического союза молодёжи, организации, принадлежащей компартии Китая. Я всегда умел ясно выражать свои мысли. Изучение права улучшило мою способность критически мыслить, а также мои навыки устной и письменной речи. Мои коллеги знали, что у меня хорошо получается общаться с людьми, и считали, что меня ждёт яркое будущее. Я тоже так думал.
Я слышал, что Ли, мой коллега из Бюро по труду и занятости, читает «Чжуань Фалунь», и что эта Книга помогает людям достичь состояния Будды. Из-за многолетнего «промывания мозгов» компартией и моего служебного положения я считал всё это суеверием, поэтому решил убедить коллегу бросить практику. Я попросил у него информацию о Фалунь Дафа. Он отказался дать мне свой экземпляр Книги «Чжуань Фалунь», поскольку читал её каждый день. Вместо этого он распечатал девять страниц Книги на компьютере и дал мне. «Если, прочитав это, ты захочешь купить Книгу, дай мне знать», – сказал он.
После того, как во время обеденного перерыва я прочитал то, что он распечатал, я перестал считать Фалунь Дафа суеверием. Меня полностью убедило, казалось бы, простое для понимания и в то же время глубокое учение Фалунь Дафа. Я попросил коллегу купить для меня «Чжуань Фалунь».
Изучение юриспруденции
С детства меня привлекало умение вести дискуссию и логически рассуждать. После окончания средних классов средней школы я поступил в хорошую школу следующего уровня с гуманитарным уклоном. Позже я изучал естественные науки в колледже и получал отличные отметки, но всё же чувствовал, что мне чего-то не хватает.
В конце концов я понял, что меня не устраивает моя специальность, и у меня появились другие мечты, например, стать юристом. Поэтому я зарегистрировался в местном управлении юстиции, купил книги и стал самостоятельно изучать право. Чтобы получить юридическое образование, нужно сдать 14 предметов. Я сдавал по два предмета каждый раз и к моменту окончания колледжа сдал восемь. После окончания университета я пошёл работать, а затем женился. Так мечта моих студенческих лет угасла.
Хотя я и не получил юридического образования, но изучил основные предметы, включая уголовное право, гражданское право, историю права, углублённое владение китайским языком и логику. Я был знаком с правовыми нормами и, принимая решения, склонен был мыслить с точки зрения закона.
Противостоять преследованию, используя закон
В 2008 году несколько практикующих в моём районе были арестованы, и впервые нам пришлось нанять адвокатов для их защиты. В ходе этого процесса я узнал, что закон и правосудие не соблюдаются так, как я думал. Я также узнал о процессуальном правосудии и исключении незаконных доказательств.
В то же время я увидел, что в присутствии адвоката или человека, знающего закон, особенно если этот человек честен, те, кто преследует практикующих в системе правосудия, испытывают некоторый страх. Поэтому я стал ссылаться на закон, когда рассказывал кому-нибудь о преследовании или разоблачал преследование.
Когда приближалась одна из «чувствительных дат» компартии, директор компании попросил меня оставаться дома после работы и не выходить на улицу. «На работе я должен следовать правилам и нормам поведения, установленным руководством компании; после работы я должен просто соблюдать закон», – объяснил я. Он понял и сказал, что после работы у него нет права распоряжаться мной.
В преддверии Олимпийских игр в Пекине в 2008 году руководство моей компании заподозрило, что я рассказываю людям о Дафа, используя Интернет. Поэтому, они задержали меня в офисе охраны компании и забрали мой компьютер. Представители руководства компании, агенты «Офиса 610» и ещё несколько человек по очереди угрожали мне и пытались заставить меня отречься от моей веры. Я побеседовал с каждым из них отдельно и рассказал им правду о Дафа.
В полночь пришёл высокий человек, но не назвал себя. Внимательно выслушав меня, он встал и сказал: «Я ухожу. Кто бы сюда ни вошёл, просто расскажи ему то, что ты сказал мне». Из тех полицейских, которые по очереди наблюдали за мной, Лю согласился выйти из рядов компартии Китая и решил уволиться из полиции и найти другую работу. Сюй, услышав правду, начал сомневаться в законности выполняемых им задач и почувствовал, что должен защищать меня.
На следующий день в 14:30 я сказал Сюю и другому охраннику: «Меня вызвали сюда вчера в 15 часов, и через тридцать минут истекут 24 часа, установленные законом. Если за полчаса вы не докажете, что я нарушил какой-либо закон, я подам на вас в суд». Сюй тут же вышел, позвонил вышестоящему начальству и сказал: «Что мне делать? Он знает закон, и мы не можем больше его держать». Через 10 минут меня отпустили. Начальник службы безопасности вернул мне компьютер.
После того, как я вернулся из командировки в конце 2008 года, мне велели перейти из производственного отдела в другой. До этого меня сняли с должности секретаря комитета коммунистического союза молодёжи. Я пришёл в отдел, и мне сказали, что моя зарплата снизилась на одну ступень. Я обратился в Бюро по труду и занятости, и они подтвердили, что зарплата в производственном отделе, где я работал до этого, на одну ступень выше.
Я поблагодарил сотрудника и пошёл в кабинет директора компании. Когда я спросил, допустил ли я какую-то ошибку, он ответил отрицательно и объяснил, что перевёл меня в другой отдел, чтобы я мог лучше реализовать свои навыки. «Я знаю, что у тебя есть потенциал, но я не могу дать тебе повышение из-за политики, связанной с Фалунь Дафа», – сказал он.
«Могу я взглянуть на документы, подтверждающие эту политику?» – спросил я.
«Нет, – ответил он, качая головой. – Даже если они и есть, я не могу тебе показать».
«Даже такие мелочи, как посадка деревьев, имеют письменные распоряжения от вышестоящих чиновников. Как такое важное кадровое решение может не иметь обоснования в виде письменного указания? Мы же не можем просто так обманывать людей. Верно?» – продолжил я.
«Компартия всегда играет с людьми в свои игры», – беспомощно ответил он.
Позже в тот же день я услышал, что директор компании передал в Бюро труда и занятости распоряжение о необходимости повысить мне зарплату на одну ступень.
Однажды осенью 2009 года руководитель Мяо пригласил меня на ужин. Я поблагодарил его и сказал, что у меня нет времени. Вечером он позвонил и попросил меня срочно вернуться на работу. Приехав туда, я понял, что служба безопасности донесла начальству, что я распространял материалы с информацией о Фалунь Дафа. Когда я увидел, что там находится сотрудник по фамилии Чэнь, я решил поговорить с ними о Фалунь Дафа.
«Возможно, вы слышали, что я занимаюсь по Фалунь Дафа и хотите узнать больше о практике. Сегодня я могу рассказать вам об этом», – сказал я. Я рассказал о своём совершенствовании по Фалунь Дафа, о пользе этой практики для физического и психического здоровья человека, о том, что компартия преследует невиновных людей и о том, насколько бессмысленно это преследование.
Была почти полночь. «Вы оба прекрасно меня знаете, и мы хорошие друзья. Вы, наверное, слышали, что за добро воздаётся добром, а за зло следует наказание, – сказал я, указывая на настенные часы. – Через полчаса наступит завтра, и вы совершите преступление, связанное с незаконным задержанием. Меня не волнует, что время позднее, но я не хочу, чтобы у вас были проблемы». Поэтому меня отправили домой.
На следующий день другая сотрудница, Ма, пригласила меня в кабинет, где находились Мяо, Чэнь и другие. Она спросила, могу ли я поработать сверхурочно в выходные. Я покачал головой и сказал, что мне нужно навестить родителей. Она сказала, что может послать к моим родителям кого-нибудь от моего имени. «Мои родители хотят видеть меня, а не кого-то другого, – я перестал улыбаться и серьёзно продолжил. – Кроме того, как должностное лицо компании, вы не имеете права незаконно задерживать сотрудников». Она не знала, что делать, и отпустила меня. Однако, когда я навещал родителей в те выходные, служебный автомобиль, принадлежащий компании, всё время следовал за мной.
В 2010 году менеджер Чжоу попросил меня поработать в выходные. Я спросил, почему, ведь все задания выполнены. «Это моё решение. К тому же, сверхурочная работа будет оплачена», – ответил он. Понимая, что это форма незаконного задержания, я серьёзно сказал ему: «Согласно трудовому законодательству, сверхурочная работа оплачивается дополнительно и требует моего согласия. Извините, я не могу». Затем я ушёл.
В тот вечер я увидел автомобиль компании перед подъездом моего дома. Я взял фрукты и пошёл к машине. Немного смутившись, коллеги, находившиеся в машине, сказали, что им дали поручение. Я угостил их фруктами и сказал: «Я не обижаюсь на вас. Но вы нарушаете закон. То, что вы делаете, выходит за рамки ваших должностных обязанностей». Они ответили, что приказ отдал Ван, недавно назначенный партийным секретарём компании.
Я слышал, что Ван много лет был чиновником компартии Китая, и люди его боялись. На следующий день я зашёл к нему в кабинет и представился. «Руководитель компании должен подавать пример соблюдения законов, – объяснил я. – Если чиновник поручает одним сотрудникам следить за другими после работы, это незаконно. Если для этого используется служебный автомобиль, это ещё одно нарушение, связанное с нецелевым использованием ресурсов компании». Мои слова не рассердили Вана. Он вздохнул и сказал: «Знаю. Через полгода я уйду на пенсию. У меня нет выбора. Если хотите, то можете подать на меня в суд…»
Позже, когда я встретил адвоката, защищавшего арестованных практикующих, я рассказал ему эти истории. Адвокат сказал, что я поступил правильно.
Защищать себя
В 2014 году полиция нашла в моём доме купюры с надписями, связанными с Фалунь Дафа, и отправила меня в центр заключения. Когда сотрудник компании потребовал, чтобы я отрёкся от своих убеждений, я сказал, что Фалунь Дафа несёт добро, и в списке запрещённых культовых организаций Министерства общественной безопасности Фалунь Дафа нет. Сотрудник замолчал и ушёл.
На допросе в центре заключения я всегда спрашивал: «В чём я провинился? Ваш вопрос связан с этим делом? Если нет, я не буду отвечать». Этот ответ пресёк большинство их вопросов. Видя, что от меня ничего не добиться, пришёл заместитель начальника управления полиции. Я небрежно спросил: «Я думал, этим делом занимается другой заместитель. Почему его нет?» Уже расстроенный моими ответами, заместитель начальника сердито ответил: «Ваш вопрос не связан с этим делом, поэтому я не буду отвечать». Все рассмеялись. Позже я узнал, что другой заместитель начальника прекратил участвовать в преследовании благодаря усилиям практикующих по разъяснению правды о Дафа и о репрессиях.
Принудительный труд в заключении – обычное дело. Работа заключалась в изготовлении ватных палочек и надувании воздушных шаров. Я знал, что это незаконно, поэтому не собирался выполнять работу. Когда один из заключённых предложил мне остаться с ними, чтобы поговорить, у меня возникла идея. Изготавливая ватную палочку, я написал на ней: «Фалунь Дафа несёт добро». Иероглифы были мелкими и чёткими. Заключённые зааплодировали и стали делать то же самое.
Однажды вошёл охранник и крикнул: «Здесь есть практикующие Фалунь Дафа?»
«В чём дело?» – спросил я.
«У вас есть ручка?» – поинтересовался он.
«Да», – ответил я.
Его лицо внезапно потемнело, и он резко сказал: «Прекратите писать эти слова. Мой начальник в ярости». Сначала я не совсем понял его. Тогда он добавил: «Не пиши на ватных палочках!»
Я сказал: «Давайте проясним – чей начальник? Мы не рабочие, которые зарабатывают деньги, – сказал я. – Заставлять работать тех, кто находится в центре заключения, незаконно. Вы на этом зарабатываете. Так что он ваш начальник, а не наш».
Не успел я закончить, как охранник исчез.
Перед судебным заседанием жена написала мне, что нанять адвоката для вынесения оправдательного приговора очень сложно. Она посоветовала мне защищать себя самостоятельно. Я тоже так подумал и начал писать собственное заявление защиты, разбирая каждый пункт обвинительного заключения. В обвинительном заключении говорилось, что я использовал культовые организации для подрыва исполнения закона. Однако основные принципы Фалунь Дафа – «Истина, Доброта, Терпение», и в нём нет никакого членства. Это не культовая организация. К тому же, как частное лицо, у меня нет полномочий подрывать правопорядок. Если кто-то считает, что я это сделал, он должен указать, какой именно закон был нарушен и в какой степени.
В день слушания я пришёл с заявлением защиты. Охранник не позволил мне использовать его. «Если вы лишите меня права на защиту, не буду участвовать в заседании», – ответил я. У него не было другого выбора, кроме как позволить мне.
Я не был знаком с процедурой, но знал, что мне нужно дважды подумать, прежде чем отвечать на их вопросы и не позволить себе сотрудничать со злом.
«Откуда в вашем доме взялись деньги [с напечатанными посланиями]?» – спросила прокурор.
«У меня есть работа, и я заработал эти деньги», – ответил я.
«На что эти деньги были потрачены?» – спросила она.
«Деньги есть деньги. Я использую их так же, как и все другие люди», – ответил я.
Она раздражённо сказала: «Пожалуйста, отвечайте прямо».
«Я уже ответил прямо», – сказал я.
Читая своё заявление защиты, я чувствовал, что меня охватывает решимость и сила, потому что каждое слово исходило из моего сердца, каждое произнесённое мной слово было голосом моей души. Я чувствовал, что все существа во Вселенной слушают меня.
Когда судья велел мне сесть, я сказал: «Я предпочитаю стоять, потому что я истец, а не ответчик». В тот момент я уже знал, что практикующие подали иск против Цзяна. Хотя в моей защитной речи это не было написано, я заявил в суде, что подам в суд на Цзян Цзэминя, бывшего лидера компартии, который инициировал преследование Фалунь Дафа.
После вынесения приговора я написал апелляцию. Когда прокурор отказался принять её, я указал, что непринятие апелляции является должностным преступлением, поэтому он взял.
Перед тем, как покинуть центр заключения, другой прокурор спросил, что я думаю.
«Даже вынесение мне приговора за один день – это неправильно», – ответил я.
«Но это уже произошло», – сказал он.
«Это решать суду. Я был и остаюсь невиновным», – заявил я.
«Мы знаем, что вы невиновны. Но у нас нет выбора. Тем не менее, мы не хотели приговаривать вас к длительному сроку заключения, как требовало вышестоящее руководство. Именно поэтому ваше дело так затянулось», – сказал он.
Я был тронут. «Вы первый представитель власти, который сказал мне о невиновности Фалунь Дафа. Не могли бы вы назвать своё имя?» – спросил я. Я думал, он будет колебаться. Но он назвал мне своё имя, и я знаю, что его действительно так зовут, потому что слышал его имя раньше. Все заключённые в камере были тронуты этим.
Когда я был доставлен в тюрьму, меня провели в конференц-зал, где находилось более 20 сотрудников. Все сидели, кроме меня.
«За что вы здесь?» – спросил один из них.
«За веру в Фалунь Дафа», – ответил я.
«Как жаль! – вздохнул лысый полицейский. – У вас могло быть блестящее будущее. Вам не жаль ваших родителей?»
«Я хороший работник, хороший сын, хороший муж и хороший отец. Все знают, что я невиновен», – ответил я.
Позже я узнал, что этот человек был заместителем начальника отдела образования, который отвечал за преследование практикующих.
Затем я начал рассказывать ему, что произошло на моей работе и в центре заключения. Не успел я закончить, как лысый сотрудник остановил меня и спросил: «Вы сказали, что это не ваша вина. Так чья же?»
«Компартии», – тихо сказал я, избегая его взгляда из-за страха.
«Чья?» – крикнул он.
«Компартии!» – серьёзно сказал я, глядя прямо ему в глаза. Я думал, меня изобьют, но он ничего не сделал и стал выглядеть как сдувшийся воздушный шар.
Я отказывался выполнять работу в тюрьме или читать тюремные правила, но пытался общаться с заключёнными. Со временем я понял, что они меня избегают. Я решил узнать, почему. Мне тайно рассказали, что это приказ охранника по фамилии Гао.
На следующий день я подошёл к Гао и поздоровался. Он поинтересовался, в чём дело. «Разве я нарушаю закон, разговаривая с другими?» – спросил я.
«Конечно, нет», – ответил он.
«Тогда почему вы запретили другим разговаривать со мной? – спросил я. – Если я что-то сделал не так, пожалуйста, скажите мне, чтобы я мог это исправить и больше не повторять».
Он немного смутился и сказал, что не делал этого.
«У вас есть минутка поговорить о законе?» – спросил я.
«Нет-нет. Мы здесь не говорим о законах», – ответил он и поспешно ушёл.
(Продолжение следует)
Авторские права © 1999-2025 Minghui.org. Все права защищены.
