Преодоление страха и встреча лицом к лицу с преследователями

(Minghui.org) После начала преследования Фалунь Дафа компартией Китая представители районного комитета и сотрудники полиции установили за мной наблюдение. Поэтому я старалась по возможности избегать контактов с ними и не открывала дверь, когда они стучали. Если им не удавалось найти меня, они начинали расспрашивать всех вокруг. Из-за растущей тревоги я решила встретиться с ними и договорилась о встрече у себя дома.

Пришли трое полицейских: один выглядел лет на 50, а два других чуть старше 20. Я пригласила их войти. Когда мы сели, молодые полицейские начали фотографировать мой дом. Я попыталась объяснять старшему полицейскому, насколько прекрасна практика Фалунь Дафа и как несправедливо развязанное компартией преследование, но он грубо перебил меня. В тот момент я была не в лучшем состоянии совершенствования, поэтому наш разговор перерос в спор, где ни одна из сторон не слушала другую.

Тут из своей комнаты вышла моя дочь и мягко, но твёрдо обратилась к ним: «Позвольте мне кое-что сказать. Я студентка третьего курса, и уже взрослый человек. Я не практикую Фалунь Дафа, но уверена, что это учение несёт добро. Посмотрите, пожалуйста, на мою маму. Она честнейший человек. Какой вред она может нанести? Все эти годы она жила по принципам “Истинa, Добротa, Терпениe”. Она здоровая, спокойная, великодушная, постоянно совершенствует свой характер и прислушивается к мнению других людей. Семья, коллеги и соседи считают её хорошим человеком; все знают, что Фалунь Дафа учит людей быть лучше. Неужели вы хотите, чтобы она подписала документы, которые превращают хорошего человека в плохого? Вы говорите, что вас направило руководство, но посмотрите, сколько неправомерных приговоров сейчас выносят. Вы действительно хотите нести бремя совершённой несправедливости? Вы, полицейскиe, находитесь на государственной службе пожизненно, и даже после выхода на пенсию эта ответственность с вас не снимается».

Они встали, чтобы уйти, и несколько раз повторили: «Всё в порядке, можете заниматься дома». После их ухода дочь повернулась ко мне и спросила: «Ты сделала что-то плохое, практикуя? Ты поступаешь неправильно, оставаясь хорошим человеком?» Я ответила: «Нет». «Тогда почему ты боишься заниматься открыто? Ты злишь тех, кто тебя преследует». От её слов мне стало так стыдно, что я покраснела. Я задалась вопросом, почему же я так себя веду.

Я вспомнила слова Учителя:

«Что значит ученик Дафа? Разве можно произвольно назвать таким именем? Это самое великое и священное звание!» («Проповедь Закона на конференции в Нью-Йорке, 2016 год»).

Осознав, что страх сковывает меня, я твёрдо решила его преодолеть. Я обдумала несколько вариантов и в итоге остановилась на том, чтобы написать письмо в полицию. Весь вечер я размышляла о том, почему, несмотря на преследование, я продолжаю практиковать, какую пользу мне принесло совершенствование, почему компартия продолжает преследовать Фалунь Дафа, и почему я считаю практику Фалунь Дафа законной. Я показала черновик соученице, которая отредактировала его, чтобы сделать текст более связным. Хотя текст стал более отточенным, в нём не хватало искренности. Я показала оба варианта дочери, и она согласилась, что мой первоначальный вариант был более искренним. Поэтому я решила переписать письмо от руки и доставить его лично.

Я пришла в полицейский участок и попросила поговорить с полицейским Ваном. Меня отвели наверх, в «офис социального управления», где я увидела того немолодого полицейского, который приходил ко мне домой. Было заметно, что он нервничал из-за моего неожиданного появления. Я искренне извинилась за то, что могла показаться не очень гостеприимной в прошлую нашу встречу, и протянула ему письмо. «У меня под столом целая кипа таких писем от вас, последователей Фалунь Дафа, – сказал он, – я их не читаю». Я настаивала: «Это искреннее, сердечное послание. Пожалуйста, прочтите его дома». Ван тихо кивнул, пробормотал что-то о камерах наблюдении и велел положить письмо к другим бумагам на стол. Я так и сделала, и повернулась, чтобы уйти. Когда мы подошли к лестнице, он сказал, что наверху ведётся видеонаблюдение. Я спокойно ответила, что не делаю ничего плохого, и протянула ему USB-накопитель, сказав: «Пожалуйста, возьмите и посмотрите дома». Он поблагодарил меня, и я ушла.

Через несколько дней полицейский Ван позвонил и спросил, можно ли навестить меня. Я пошутила: «Вы идёте с группой? Приготовить еду?» Он ответил, что будет один. Я пригласила его к себе. Он рассказал, что, придя домой и увидев, что содержимое диска – «Конечная цель коммунизма», где говорится о призраке коммунизма, он пришёл в ужас. Он хотел передать электронный носитель начальству, чтобы получить награду, но потом вспомнил о моём письме, которое тогда нужно было бы приложить к докладу. Однако, прочитав письмо, он смягчился. Ван проникся сочувствием ко мне; мои страдания за веру тронули его: «Простые и искренние слова глубоко тронули меня и вызвали уважение к вам. Я долго лежал в постели, не находя покоя, и думал – сдавать или нет? В итоге я решил этого не делать. Я возвращаю вам флеш-накопитель, но письмо оставлю у себя. Оно принесло мне успокоение».

Услышав его слова, я сказала: «Одна мысль определяет, что хорошо, а что плохо. Вы сделали правильный выбор для своей жизни». Он улыбнулся.

Я посмотрела на флеш-накопитель и сказала, что и это тоже его выбор. Что такое компартия Китая? Мы живём в обществе, находящемся под контролем партии, но люди боятся признать, что это так. Они слышат только государственную пропаганду. Почему правящий режим опасается, что люди узнают правду, и для чего был построен «Великий китайский файрвол»? Чтобы разобраться, нужно выслушать обе стороны. Практикующие Фалунь Дафа предлагают людям выйти из рядов компартии, но между нами и крахом компартии нет никакой связи. Мы просто рассказываем правду: партия совершила много зла, и Небеса её уничтожат. Некоторые люди просто не знают истинной природы компартии. На этом диске есть факты, которые людям следует знать. Услышав мои слова, он согласился посмотреть видео ещё раз и ушёл в приподнятом настроении.