( Minghui . org ) Тан Тяньминь из города Лучжоу провинции Сычуань недавно вернулась домой после трёх лет заключения и пыток в женской тюрьме Сычуань. В 2012 году ей вынесли приговор без должной правовой процедуры за то, что она рассказывала людям о преследовании Фалуньгун. До своего последнего заключения 60-летняя Тан была дважды заключена в исправительно-трудовые лагеря, где находилась в общей сложности три с половиной года. Это было в период с 2004 по 2010 год. В 2011 году её снова арестовали и подвергли интенсивному «промыванию мозгов».
Во время заключения в тюрьме за свою веру Тан стала свидетелем того, как коммунистический режим вовлекает должностных лиц общественной безопасности, полицейских, охранников и даже заключённых в преступления по отношению к практикующим Фалуньгун. Ей было жаль тех людей, которые мучили её и были просто пешками в руках режима в кампании по уничтожению Фалуньгун. Она поняла, что они тоже жертвы преследования.
Тан сказала: «Я всегда относилась к ним с милосердием и использовала любую возможность, чтобы рассказать, что это преследование незаконно». Несколько охранников и заключённых перестали пытать её. Один из них удивлялся её доброте и стойкости: «Вы действительно замечательная, выдержали всё, через что пришлось пройти».
Перед освобождением из тюрьмы кто-то спросил её о планах на будущее. Стоя перед охранниками и многими другими, она сказала: «Я собираюсь подать в суд на Цзян Цзэминя за то, что он начал преследовать Фалуньгун».
Выйдя недавно на свободу, Тан рассказала, что она пережила после ареста в 2012 году – это её первый шаг к тому, чтобы привлечь Цзян Цзэминя к правосудию.
Ниже приводится личный опыт Тан.
Приговор к тюремному заключению без надлежащей правовой процедуры
В апреле 2012 года в городке Цуба уезда Наси во время разговора с людьми о Фалуньгун меня арестовали и доставили в уездный центр заключения.
Через несколько месяцев в какой-то день мне вдруг заявили, что сегодня состоится суд по моему делу. Я даже подумать не могла, что против меня будет выдвинуто обвинение, к тому же никто мне не дал возможности проконсультироваться с юристами.
В зале суда я увидела около 20 незнакомых мне людей. Все они были в форме. Там не было ни одного человека, которого бы я знала. Мою семью не уведомили о предстоящем суде.
Прокурор быстро зачитал обвинительное заключение. Я пожаловалась, что ничего не поняла из того, что он сказал. До судебного разбирательства мне не дали копию обвинительного заключения, и я не знала, что там. Когда прокурор назвал Фалуньгун культом, я сразу возразила.
Разговоры с людьми о моих убеждениях и о практике являются моим конституционным правом на свободу слова и вероисповедание, но это было охарактеризовано как «преступление». Ни один из шести названных прокурором свидетелей не явился. До суда меня не поставили в известность, что по закону я имею право защищать себя, и мне не предоставили этой возможности.
Когда судья объявил, что срок тюремного заключения составит от трёх до семи лет, я заявила, что ни в чём не виновата и не нарушала закона. Я спросила судей: «Разве это справедливый суд?»
Больше чем через месяц мне вручили приговор, и я узнала, что мне присудили три года тюремного заключения. Судебный чиновник, который привёз эти документы, ничего не сказал мне о моём праве нанять адвоката или обжаловать приговор. На этом документе я написала: «Коммунистическая партия Китая является культом. Фалунь Дафа — праведный путь самосовершенствования».
Неожиданно меня перевели в Сычуань в женскую тюрьму Янмахэ города Цзяньяна. И снова никого из членов моей семьи не уведомили об этом. Только через несколько месяцев, благодаря опубликованной статье на сайте «Минхуэй», они узнали о переводе и о том, что моё здоровье находится в критическом состоянии.
Пытки в женской тюрьме Сычуань
Меня поместили в отделение №4. Я решила не сотрудничать со злом, поскольку не совершала никаких преступлений и не должна находиться в тюрьме. Независимо от того как жестоко они ко мне относились, я отказывалась подчиняться приказам охранников.
Я отказалась переписывать и учить правила и нормы поведения в тюрьме. Я не отвечала, когда называли моё имя и не спрашивала разрешения пользоваться туалетом, как того требовалось, даже если мне приходилось облегчаться в одежду. Я никогда не пела пропагандистские хвалебные песни компартии вместе с другими заключёнными.
Охранники велели заключённым пытать меня, чтобы «преобразовать» и заставить отказаться от своей веры. Они были можно сказать профессионалами и часто подвергали практикующих пыткам, поэтому в течение первых пяти месяцев я очень страдала.
1. Лишение сна
За мной круглосуточно следили и лишали сна. Первые пять месяцев я оставалась в камере, в то время как другие работали в течение дня.
По ночам меня заставляли либо стоять, либо сидеть в коридоре или на лестнице, не давая спать. Мне давали спать только в течение нескольких часов, а то и совсем не давали. Однажды я была в таком сонном состоянии, что заснула, спускаясь вниз по лестнице, и сильно ударилась головой.
2.Смирительная рубашка
Вместо наручников в тюрьме применялась специальная одежда для подвешивания практикующих. Сшита она была из кожи, с длинными рукавами. Её надевали на жертву, поднимали ей руки и привязывали за рукава к верхней части двухъярусной кровати. Уже через некоторое время руки начинают болеть. Распространённое явление при этой пытке – сильная боль в груди.
Меня подвесили таким образом на одну ночь, когда я не ответила на перекличке. Чтобы оказать на меня давление, надзирательница по имени Дэн запретила спать заключённым всего отделения, а это больше 200 человек. Я попросила её не вовлекать в это дело других, и тогда она надела на меня куртку и подвесила на всю ночь. Когда я попросила её назвать свой идентификационный номер, она отказалась.
3. Физическое насилие
Однажды несколько заключённых затащили меня в служебное помещение и толкнули к столу. Они раздвинули мне ноги и стали наносить удары по интимным местам. Было очень больно, мне казалось, что ломаются кости. Схватив меня за волосы, они дважды окунули мою голову в большой таз с водой. Те несколько минут были самыми длинными в моей жизни. Это было так ужасно, что мне хотелось умереть.
Избиения и пощёчины были обычным явлением. Однажды заключённая Цзян Хайся затащила меня в ванную и избила там. Охранник как-то приказал всем моим сокамерникам избивать меня. Одна из них не хотела этого делать, но старшая камеры, заключённая Пэн Хун, заставила её.
Как-то раз заключённая, назначенная следить за мной, схватила меня за шею и стала душить, доведя почти до смерти. Много раз они таскали меня за волосы и несколько раз били головой о стену. Я до сих пор страдаю от последствий: у меня кружится голова, ухудшилась память, я не так быстро воспринимаю вещи как раньше.
Они также иногда наступали на мои пальцы ногами, вдавливая их в пол. Однажды две заключённые подняли меня и затем резко бросили на пол. У меня онемела спина.
Я помню, как в один холодный ноябрьский день заключённые затащили меня в ванную и облили с ног до головы холодной водой. Около десяти из них по очереди неоднократно обливали меня. Многие пришли смотреть на это.
По тюремным правилам запрещено применять физическое насилие к другим заключённым. Все заключённые учили правила наизусть, поэтому они знали их, тем не менее, открыто нарушали. Заключённая, которая следила за мной, как-то сказала: «Если тюремное начальство не согласно с чем-то, никто не осмелится это делать».
Охранники, которые подстрекали заключённых пытать практикующих: Ли Миндэ, Чжан Цин и охранник по имени Гао.
4. Голод
После того как я попала в тюрьму, меня в течение месяца морили голодом. Охранники мне говорили: «Вы голодны? Продуктами питания нас обеспечивает партия. Для вас у неё ничего нет». Я ответила: «Еда оплачивается налогоплательщиками».
Два раза в день мне давали только по 56 граммов риса без овощей. Мой вес снизился с 45 до 27 килограммов. Я была только кожа и кости. Мне приходилось собирать все свои силы, чтобы только встать с кровати и принять душ. В какой-то момент я была настолько слаба, что не смогла одеться и встать. Даже тюремный чиновник сказал, что я пугающе худа.
Весь день в канун Нового года мне не давали ни еды, ни воды. Одна заключённая, которую я встретила, вспомнила, что будучи задержанной в центре заключения Лучжоу, я заботилась о ней во время её болезни. Когда охранники не наблюдали за нами, она подсунула мне конфету.
В знак протеста против жестокого обращения я начала голодовку. Через пять месяцев меня заставили работать в мастерской. Поскольку я не могла самостоятельно идти, трое заключённых должны были каждый день носить меня на работу.
5. Анализ крови
Несколько раз у меня брали кровь якобы для медицинского осмотра. Несмотря на моё возражение, меня крепко держали и брали кровь.
6. Искушение деньгами
Однажды в тюрьму пришёл чиновник поговорить со мной. Он сказал, что дом, в котором я живу, должны будут снести, и если я напишу заявление об отказе от практики и пообещаю никогда к ней не возвращаться, то мне дадут большую квартиру и 25 000 юаней компенсации. Я ответила, что не буду писать заявление.
Я никогда не уступала попыткам «преобразовать» меня. Я остаюсь непреклонной и всегда повторяю по памяти Закон. Несмотря на то, сколько физической боли мне доставили и как бы ни старались сбить меня с толку, я, даже находясь в бессознательном состоянии, всегда оставалась тверда в своей вере в Дафа.
Когда закончился трёхлетний тюремный срок моего заключения, я отказалась подписать документы, потому что это было незаконное заключение.
Я написала свой опыт, чтобы свидетельствовать о жестоком преследовании Фалуньгун.
Версия на английском языке находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2015/7/12/151513.html
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
