Унижения и страдания, которые мне пришлось испытать во время заключения в трудовом лагере Туаньхэ

Унижения и страдания, которые мне пришлось испытать во время заключения в трудовом лагере Туаньхэ

Я начал заниматься Фалунь Дафа в 1996 году и получил большую пользу от практики для своего физического и психологического здоровья. Я занимал должность управляющего известной иностранной компании в Пекине, до того как режим запретил Фалунь Дафа. Я работал усердно, и мои достижения были значительными . Мои начальники очень доверяли мне. Позже, во время преследования практикующих Дафа, моя компания вынудила меня уволиться из-за давления со стороны коммунистического режима. Полиция незаконно арестовывала меня пять раз, потому что я апеллировал в защиту Фалунь Дафа, выполнял упражнения Фалуньгун в общественных местах и разоблачал злое преследование. Самый тяжелый инцидент произошел после моего последнего ареста. То, что я пережил, является демонстрацией фанатичной злобности и неразумности коммунистической партии Китая (КПК).

В начале 2001 года я начал добровольно изготовливать материалы Дафа в специально созданной типографии. Тогда я не знал, что лучше иметь множество широко распространенных мест, где изготовляются материалы. Ко времени, когда я присоединился к практикующим в этой типографии, там уже изготовливалось большое количество материалов высокого качества, и отсюда отправлялось много материалов для разъяснения правды в другие города. Мы арендовали дом, используя его как безопасный склад для материалов. Я имел ключ от дома и отвечал за доставку материалов местным практикующим, которые нуждались в них. Я стал взволнованным и нетерпеливым, когда увидел, как медленно распространяются большие пачки материалов среди обманутых людей, не знающих правду. Я сказал себе, что нужно раздавать их как можно больше каждый день. Я пошел во двор для прогулок пациентов в Генеральный госпиталь Народной освободительной армии и госпиталь №307, чтобы раздавать материалы прямо перед агентами национальной безопасности и чиновниками уличного комитета. Я даже не помню, сколько жилищных районов я посетил, и сколько материалов с разъяснением правды я распространил.

Я был взволнован во время раздачи материалов и пренебрегал безопасностью. Я также не обращал достаточного внимания на изучение Закона. Кроме этого у меня были привязанности. Дважды меня чуть было не арестовали. Я не осознал, что Учитель делает мне намеки через то, что я едва не был арестован и не смотрел внутрь себя. Я думал, что ничего не произойдет, пока я был внимателен, поэтому я продолжал распространять большое количество материалов в жилищных зданиях. В один день после полудня два офицера безопасности арестовали меня в жилищном районе. Я пытался освободиться, но один офицер ударил меня тяжелым предметом в затылок и я сразу же потерял сознание. Когда я пришел в себя, я лежал на полу микроавтобуса лицом вниз на холодном металлическом полу. Моя левая рука была вывернута так сильно, что локоть сильно болел, как будто моя рука вот-вот сломается. В полицейском участке офицеры спросили мое имя, адрес и источник материалов для разъяснения правды. Я отказался говорить с ними и искал возможности, чтобы убежать. Полицейский сильно ударил меня по лицу, вдавливал свое колено в мои ноги и бедра, бил меня ногой и ходил по мне, пока я не начал кататься от боли по полу. Они также говори о том, чтобы бить меня электрической дубинкой. После того, как они избили меня, они бросили меня в железную клетку на два дня. Я осознал в какой-то момент во время допроса, что убежать было невозможно, поэтому я назвал им свое имя и адрес. В этот вечер полиция отправила меня в центр заключения Цинхэ ( Qinghe ), расположенный в районе Хайдин ( Haiding ).

Доктор в центре заключения заметил большую гематому на моей голове. Он сказал, что он не примет меня пока мне не сделают снимок головы. Позже полиция поехала в дом моих родителей, требуя деньги на то, чтобы мне сделали снимок в госпитале, после чего они обратно доставили меня в центр заключения.

Условия в центре заключения были ужасные, так как около 20 человек находились в камере площадью 24 квадратных фута . В течения дня мы должны были сидеть на полу. Нам не позволяли двигаться без разрешения. Ночью мы спали, прижавшись друг к другу головами. Я не мог выпрямить свою спину в течение 15 суток из-за ранений, оставшихся на моей пояснице и бедрах после побоев, и мне было трудно ходить. По ночам двух заключенных в каждой камере назначали, чтобы наблюдать, когда другие спят. Когда была моя очередь дежурить, я находил возможность выполнять упражнения Фалуньгун. Я говорил заключенным, среди которых были убийцы: «Фалунь Дафа несет добро, практикующие Фалуньгун хорошие люди, и это преследование полностью неразумно». Охранники допрашивали меня три раза, приказывая мне прекратить практику Дафа и назвать источники материалов для разъяснения правды. Я отказывался .

После месяца, проведенного в центре заключения, я был незаконно отправлен в трудовой лагерь. Вначале я содержался в распределительном центре лагеря перевоспитания, который расположен поблизости с трудовым лагерем Туаньхэ ( Tuanhe ) в Пекине. Как только я вошел в ворота, полностью вооруженные охранники, стоявшие по обеим сторонам о ворот, холодно и со злобой уставились на меня. Один охранник закричал грубым голосом: «С настоящего времени ты находишься в трудовом лагере перевоспитания».

Было лето, когда я попал туда, и все камеры были переполнены. Более 30 человек, составляющие «класс», содержались в маленькой комнате. Там было очень тесно . Каждый глава класса был назначенным лакеем охранников. В трудовом лагере существовали различные правила унижения, например, было запрещено поднимать наши головы, и мы могли смотреть только в пол. Мы должны выкрикивать «рапорт», когда мы входили в комнату, и должны были говорить предписанные слова, когда получали пищу. Мы должны были становиться в ряды и складывать ноги вместе во время «коллективных мероприятий», должны были становиться на корточки, когда охранники говорили с нами. Мы должны были цитировать регуляции трудового лагеря и петь пропагандистские песни коммунистической партии.

Сразу же после того, как я попал в трудовой лагерь, охранник по имени Шэнь ( Shen ) подозвал меня и сказал мне «реформироваться». Он также потребовал, чтобы я назвал источник материалов разъяснения правды, но я отказался говорить. Он сказал: «Я надеюсь, что ты можешь искупить свои преступления, делая правильные дела. Даже если ты не скажешь нам сейчас, ты должен будешь сказать нам позже. Даже если ты не скажешь, они выяснят это со временем».

Вновь прибывших людей также заставляли стоять в рядах и отжиматься от пола. Практикующий Чжай Гуанцай ( Zhai Guangcai ), известный инженер, которому было более 60 лет, отказался следовать приказам преследователей стоять прямо, сделав это с поднятой головой. Охранники начали бить его по ногам, но сдались, когда увидели, что это не действует на Чжай Гуанцая. Охранники распределительного дивизиона лагеря перевоспитания связали Чжай Гуанцая и били его электрическими дубинками.

В распределительном дивизионе компьютерный программист по имени Чжао Сяньмин ( Zhao Xianming ) также подвергался пыткам электрическими дубинками. У него было высшее образование, и он создавал компьютерные программы для канадской компании. Он приехал в Пекин из Канады в начале 2001 года и был арестован, когда расклеивал материалы с разъяснением правды на улицах Пекина.

Однажды, когда меня заставили стоять длительное время, я встретил практикующего Дэн Чаоганя ( Deng Chaogang ). Он приехал их провинции Хунань ( Hunan ) и содержался в центре заключения Дунчэн ( Dongcheng ) в Пекине в течение нескольких месяцев, перед тем как прибыл в распределительный дивизион. Я тихо спросил, избивали ли его охранники, и он кивнул в подтверждение. Позже я узнал, что охранники часто жестоко избивали его, били электрическими дубинками и насильственно кормили его, потому что он отказывался назвать свое имя и начал голодовку. Охранники даже сорвали его ногти на пальцах рук.

Наша ежедневная работа в распределительном дивизиона состояла в том, что мы должны были заворачивать «гигиенические палочки для еды» в бумагу, на которой было напечатано «дезинфицированы». Мы почти никогда не имели возможность вымыть руки, когда заворачивали их в бумагу. Большое количество палочек лежало на полу и кровати. Их забирали и продавали, после того как их оборачивали в бумагу. Многие из ресторанов покупали эти «дезинфицированные палочки», чтобы их посетители пользовались эти палочками, которые были “дезинфицированы” таким образом.

Охранники, планировавшие заработать деньги, обманывали клиентов таким образом. Нам ежедневно давали трудные для выполнения планы, и мы начинали работать сразу же после того, как просыпались утром. Нам не давали перерывов , кроме как для приема пищи . Мы работали до 20:00, а иногда до полуночи. Охранники получали бонусы за наш рабский труд, поэтому нас заставляли производить как можно больше палочек для еды. Я видел одного человека, запястья которого были повреждены от работы, у него появилась инфекция, а руки опухли, но его все равно заставляли работать.

Когда практикующие были заняты спешным обертыванием палочек для еды, их бомбардировали злой клеветой, которая предназначалась для того, чтобы «реформировать» их. Я не хотел слушать ложь. В результате меня заставляли сидеть на корточках на полу, с руками на голове, которая была почти между моими ногами. Эта очень болезненная поза. Я чувствовал головокружение, мне было трудно дышать, а мои ноги немели почти сразу.

На прием пищи мы шли строем, и должны были есть, сидя на корточках. Нам давали паренные булочки, консервированные овощи и овощной суп. Мы очень потели во время еды от сильной жары.

Перед тем, как пойти спать, мы должны были цитировать регуляции для заключенных трудового лагеря. Наши кровати были двухъярусными и соединялись вместе. Три или четыре человека обычно спали на площади, предназначенной для одного человека. Поэтому мы могли спать на боку, плотно упакованные друг к другу. Мы работали много часов подряд, но нам запрещали принимать душ. Мы были мокрыми от пота. Хотя я сильно уставал, в некоторые ночи я совсем не мог уснуть.

Обычный заключенный проходит через большие страдания в распределительном дивизионе. Практикующие Фалуньгун находятся даже еще под более строгим контролем. Назначались люди для наблюдения за практикующими, чтобы не давать им разговаривать друг с другом. Практикующим также запрещали брать воду, мы только могли просить воду у других. Иногда я так хотел пить, что я пил воду из-под крана во время очень короткого периода времени, отводившегося для мытья и времени пользования туалетом. Люди, которых назначали наблюдать за нами, часто останавливали нас и говорили, что есть правило, которое запрещает практикующим Фалуньгун пить воду из-под крана.

После нескольких очень трудных дней, проведенных в распределительном дивизионе, меня отправили в трудовой лагерь Туаньхэ. С первого взгляда охранники там не такие грубые и жестокие как в распределительном дивизионе, но ложь, которую они использовали, и насилие, скрытое под их двуличной маской, предназначались для уничтожения праведной веры и совести практикующих. Охранники вначале притворялись добрыми по отношению к вновь прибывшим практикующим, используя политику так называемой «помощи и образования», что на самом деле было “промыванием мозгов” и насилием.

Вначале у меня было относительно ясное сознание в трудовом лагере Туаньхэ. Охранники отправляли коллаборационистов (бывших практикующих, помогающих охранникам после пыток и “промывания мозгов”), чтобы «помогать и воспитывать меня». В течение нескольких дней я мог указывать им на их фальшивую логику. Затем охранники запретили мне спать, чтобы я был уставшим и терял сознание.

Начальник класса, где я был заключен (то есть заключенный, которого назначили охранники для преследования практикующих) полностью сотрудничал со злом и психологически травмировал меня. Он увидел, что он не может убедить меня, поэтому он нашел коллаборациониста, человека, которому было тридцать с небольшим лет, который выучил на память большую часть «Чжуань Фалунь». До его ареста он был военнослужащим среднего уровня, который отвечал за официальную литературу. Он говорил о своем отклонившемся понимании Дафа и цитировал абзацы из «Чжуань Фалунь». До того как я был арестован, я не был усердным в изучении Закона. Сейчас я находился в злобной среде. Мое сознание стало неясным, и поэтому я принял «реформацию». Я написал «гарантийные заявления» и «отказ» от Дафа. Охранники заставили меня прочитать эти заявления перед всеми и записали на пленку этот процесс. Когда я медленно падал, Ван Цзяньин ( Wang Jianying ), помощник профессора из университета города Хэфэй ( Hefei ), твердо пожал мою руку во время переклички. Он имел ввиду, чтобы я поддерживал ясное сознание. Однако в то время я думал, что «реформирование» является повышением и избавлением от привязанности к Полному Совершенству и гармонизация Закона на уровне людей – когда на самом деле это была глупость.

Вскоре коллаборационист, бывший военнослужащий, который «реформировал» меня, получил новые каноны Учителя. Он пробудился и подошел ко мне, чтобы объяснить смехотворность «реформирования». Я сразу же осознал, что «реформирование» является не правильным, но я беспокоился смогу ли я совершенствоваться по Дафа после того, как совершил такую серьезную ошибку. Мне не хватало мужества. Я также видел огромные страдания, через которые проходили твердые практикующие, и беспокоился, смогу ли я пройти через это. Я думал: «Вещи уже такие как есть. Я выйду отсюда побыстрее, и позже начну совершенствоваться по Дафа, когда появится возможность». Управляемый эгоизмом и страхом перед охранниками я вел себя так, как будто я был «реформирован». Я изменился из человека, согласного на искаженное понимание Дафа, на человека, намеренно идущего на компромисс. Это очень позорно для совершенствующегося, и конечно я очень страдал. Я твердо знал, что Дафа несет добро, и я все равно говорил охранникам и людям, которые предали Дафа, ложь потому, что только так я мог избегать дополнительного преследования. Когда я находился там, многие «реформированные» практикующие были в такой же ситуации.

Для того, чтобы зарабатывать деньги и хорошо выглядеть, официальные лица трудового лагеря Туаньхэ часто заставляли практикующих выполнять различные виды рабского труда, включая копание ям, работу грузчика, прокладку труб, пересортировку персиков, чистку шерсти, посадку деревьев, выравнивание полов и выдергивание сорняков. Труд был незначительным мучением по сравнению с психологической агонией .

Я постоянно страдал от чувства вины в то время и оттого, что можно назвать психологическим изнасилованием. Каждый раз когда КПК изготавливала ложь на Дафа, охранники принуждали практикующих смотреть программу «Интервью в фокусе» Центрального Телевидения Китая, после которой каждый практикующий должен был писать свое понимание. Я играл словами и писал то, что могло удовлетворить охранников. Для того, чтобы подтвердить результаты «промывания мозгов», охранники «тестировали» нас снова и снова, заставляя нас атаковать Учителя и Дафа. Я предал свою совесть и делал так, как мне говорили, чтобы я смог выбраться из логова демона.

Охранники также требовали узнавать, что думают практикующие, которые работают с нами. Я беспокоился, что если я не напишу обо всех, охранники снова надавят на меня, спрашивая об источнике материалов для разъяснения правды. Я написал об одном коллаборационисте, которого я знал, по фамилии Дэн ( Deng ). Он был относительно известен в лагере. Он полностью предал Дафа и активно помогал охранникам в «реформировании» практикующих Дафа. После освобождения он, по своей инициативе, посещал практикующих Дафа и пытался «реформировать» их. Он даже писал письма начальству трудового лагеря, сообщая о своих «достижениях». Я слышал, что он еженедельно получал деньги от агентов департамента полиции и был их «любимчиком». Я думал в то время, что не будет никаких последствий, если я напишу о нем, но это позорно – предоставлять информацию охранникам, в не зависимости от оправданий.

Иногда меня отправляли «реформировать» вновь прибывших практикующих. Было трудно, когда охранники или люди, которые полностью отвернулись от Дафа, были со мной. Я пытался говорить как можно меньше, но я не мог не говорить вообще, поэтому я говорил: «Это привязанность, стремиться к Полному Совершенству, и практикующие Дафа также должны думать о своих семьях». Я также задавал вопросы, которые я не мог понять. Когда мне нечего было сказать, я читал параграф из клеветнических материалов, которых нас заставляли изучать. Если это не работало , я повторял некоторую ложь КПК . Это было ужасно ! Ни один из практикующих не реформировался в результате моей «помощи и образования», хотя все равно я совершал преступления, потому что это действовало хитрое человеческое намерение защитить себя.

«Помощь и образование» не было самым сильным страданием. Иногда другие коллаборационисты, которых отправляли со мной, также шли на компромисс со своими настоящими желаниями. Иногда мы говорили друг с другом и спрашивали, написал ли Учитель новые каноны. Если кто-то выучил канон наизусть, мы слушали его и делились своим настоящим пониманием.

Один практикующий по имени Ли Цзиншэн ( Li Jingsheng ) играл на гитаре. До своего ареста он пел в барах и преподавал игру на гитаре в университетах. Один коллаборационист и я были назначены, чтобы «воспитывать» Ли Цзинэна. Когда он был ребенком, у него обнаружили болезнь сердца. Люди с таким состоянием жили очень недолго. После того, как он начал заниматься Дафа, его состояние улучшилось. Раньше он начинал задыхаться даже после не длительной ходьбы, но после того, как он начал практиковать Дафа, он мог играть на гитаре и петь часами.

Он научил нас песне Тихая Ночь, которая описывала рождение Иисуса. Он сказал, что когда он исполнял эту песню, он часто был тронут великим милосердием просветленных. Величественный Бог пришел в грязный мир, чтобы спасать людей, и он страдал из-за этого, но многие люди не только не верили ему, но даже принимали участие в преследовании его. Иногда, когда он пел эту песню, он не мог удержаться от слез.

Однажды мы сидели вместе в маленькой комнате, когда я сказал, что я давно не выполнял упражнения. Я действительно надеялся быстрее выйти из лагеря, чтобы выполнять упражнения и изучать Закон. Он сказал: «Хорошо, тогда делай их сейчас». Я начал выполнять первые четыре упражнения. Он сказал мне, чтобы я не стоял слишком близко окну, чтобы люди с улицы не увидели меня. Позже он был отправлен в другой дивизион. Однажды я видел, как несколько людей тащили его в клинику на насильственное кормление. Он голодал, протестуя против преследования некоторое время, поэтому был худой как скелет. В прошлом году я прочитал на Интернете, что он был замучен до смерти. Дафа дал ему новую жизнь . КПК забрала его жизнь. Я больше никогда не услышу, как он исполняет Тихую Ночь .

Практикующие Дафа Ли Юйецзинь ( Li Yuejin ) из пекинского района Шицзиншань ( Shijingshan ) был отправлен в трудовой лагерь второй раз. Охранники приказали одному коллаборационисту и мне «помогать и воспитывать» его. Мы попросили его рассказать нам о новых канонах Учителя. Ли сказал нам, что после его первого освобождения из трудового лагеря, он написал письмо начальнику департамента полиции Пекина и сказал ему, что преследование Фалуньгун является неправильным. Он не мог оставаться дома долго. Начальник полиции лично приказал арестовать его, и он был вскоре арестован. Ли Юйецзинь рассказал нам о своем первом пребывание в трудовом лагере. Одной ночью, когда он дремал, он увидел змею, ползающую над его кроватью, которая свернулась вокруг человека, лежащего в этой кровати. На следующий день на всем теле этого человек были красные пятна. Раньше он был практикующим Дафа, но с того времени он неожиданно перешел на другую сторону и злобно атаковал Дафа.

Я встретил практикующего, который закончил университет Цзинхуа ( Tsinghua ). Его несколько раз «реформировали», и позже он отказывался от этого и возвращался в Дафа. Однажды он, сильно рискуя, передал мне новые каноны Учителя, это могло привести к тому, что его бы сильно пытали, если бы охранники обнаружили это. Позже его снова «реформировали». В один день на его теле появились красные пятна, и его глаза также стали красными. Я чувствовал, что он сильно изменился, и мы все дальше и дальше расходились.

Практикующий Чжэнь Хуэйцзюнь ( Zhen Huijun ), который работал в Китайском исследовательском институте электроники, также стал объектом для «помощи и воспитания». Его подвергали пыткам в течение полугода в Центре юридической подготовки в Пекине - центре «промывании мозгов» перед тем, как его заключили в трудовом лагере Туаньхэ. Он был помещен в комнату центра тренировок, полностью изолированную от внешнего мира. Тяжелая штора блокировала солнечные лучи, поэтому в комнате было темно 24 часа в сутки. Около десяти военных полицейских по очереди наблюдали за каждым его движением, но они никогда не говорили с ним. Четыре офицера полиции и несколько коллаборационистов, по очереди, «промывали ему мозги». Они также сильно избивали его и не давали спать. Полиция называла эти избиения – «заставить его думать».

Некоторые люди со временем шли на компромисс. Они знали в своем сердце, что Дафа несет добро, но некоторые коллаборационисты действительно были злобные, такие, как начальник класса, о котором я говорил раньше. Он полностью посвятил себя помощи полиции в «реформировании» практикующих Дафа, и часто у него пересыхало горло от непрерывных разговоров с практикующими. Он часто кричал на практикующих. Он сказал позже, что у него часто были головные боли, когда он «помогал и воспитывал» практикующих Дафа. Перед тем, как выйти из лагеря, он пошел к тюремному доктору, который сказал, что у него было высокое кровяное давление. Я не знаю, осознал ли он, что он получал возмездие за преследование Дафа. Другие коллаборационисты, такие как он, так ненавидели Дафа, Учителя и решительных практикующих, что они не могли скрывать это. Они обвиняли во всех своих страданиях Дафа, и что это практика Дафа принесла им бедствия. На самом деле, Дафа дает людям только прекрасные вещи. Это силы зла манипулируют КПК, чтобы преследовать Дафа, и это КПК является настоящим источником их страданий.

По отношению к тем практикующим Дафа, которые не были обмануты и сохраняли твердую как алмаз веру в Дафа, охранники полностью срывали свои маски притворной доброты и применяли крайне жестокие методы. Такую жестокость трудно себе представить людям, которые живут в цивилизованном обществе.

Я встретил человека из района Фаншань ( Fangshan ) по фамилии Чжан ( Zhang ). Он выглядел искренним человеком и знал на память некоторые каноны Учителя. Первое мое впечатление о нем было неплохим, но позже я узнал, что этот человек ответственен за исполнение приказов охранников и избиение практикующего Дафа Лу Чанцзюня ( Lu Changjun ), который стал от этого инвалидом. Охранники использовали Чжана как козла отпущений, и отправили его на три года в тюрьму за этот инцидент.

На территории двора есть небольшой сарай, где нас содержали. Дверь сарая была всегда была закрыта. Иногда мы видели людей, которые несли человека. Этим человеком был практикующий Дафа У Цзюнь ( Wu Jun ). Он отказался писать то , что сказали писать охранники . Они привязали его к стойкам кровати и продержали его в сарае в течение 100 суток. Каждый день наркоманы и преступники, соблазненные финансовыми интересами, приходили туда и словесно унижали и оскорбляли его. У Цзюня пытали таким образом пока его мышцы перестали функционировать нормально, и он не мог передвигаться без помощи других. Раньше он был ученым, работающим в сфере исследований ракетных технологий в Пекине.

Я встретил практикующего Ван Яньфаня ( Wang Yanfang ), когда его второй раз заключили в трудовом лагере. Он был простым человеком и не много говорил. Он сказал мне однажды, что преследователи вбивали гвозди в его ступни. Ван Яньфан испытал на себе различные жесточайшие формы преследования. Одна из его ног была серьезно повреждена. Иногда у него в ней полностью отсутствовала чувствительность, и ему было трудно ходить. Я видел, как двое человека таскали его по земле, покрытой галькой. Его туфли слетели , а ноги волочились по гальке . Охранник стоял позади и отдавал приказы .

Когда практикующий Лю Сяо ( Liu Xiao ), помощник преподавателя из Медицинского колледжа Института Союза Пекина, прибыл в лагерь, я увидел его. Он написал на бумаге и столе поговорку: «Удары и огонь делают меч прочным; сильный мороз дает рождение аромату цветов сливы». Его почерк был аккуратным и элегантным, как и он сам. Я думаю, что он вдохновлял себя и других практикующих, проходивших через страдания и испытания. Я говорил с ним только однажды, в течение нескольких минут, и почувствовал, что он был высокообразованным и очень интеллигентным человеком. Преследователи жестоко пытали его, потому что он был тверд в своих убеждениях. Я не видел как его пытали, но позже я увидел, что его лицо было сине-черного цвета, и он выглядел подавленным. Он больше не разговаривал со мной. Его перевели в камеру, в которой содержали и меня. Он часто сворачивался в своей кровати в грязной одежде. Его тело содрогалось даже от небольшого скрипа двери. Иногда я видел его сидящим в одиночестве в комнате, используемой под склад. Его взгляд был потерянным .

Практикующий Чжу Чжилян ( Zhu Zhiliang ), который получил степень мастера в Пекинском университете Аэронавтики и Астронавтики, был отправлен в дивизион группы разделения, потому что он твердо практиковал. Его пытали, пока он не сломался психически. Я видел его только несколько раз. Когда его срок закончился, и он должен был выйти из лагеря, он заходил в каждую комнату, чтобы попрощаться с нами. Он ничего не говорил и только смотрел на нас глубоко задумчивыми глазами.

Практикующий Лю Юнпин ( Liu Yongping ), который работал в гостинице Пекина, находился в одной комнате со мной. О нем сообщили и его арестовали за копирование материалов с разъяснением правды. Лю отказался «реформироваться» и ему было запрещено спать более чем десять суток. В течение этих дней он ни разу не коснулся своей кровати. Он был очень смелым и мягким, и отказывался говорить о том, что он переносил.

Охранники часто использовали физическое наказание, чтобы пытать решительных практикующих. Охранники часто применяли физические наказания , чтобы пытать твердых практикующих . Эти методы включали отжимание от пола, длительное принуждение сидеть на корточках или долго стоять прямо, принуждение бегать и так далее. Охранники называли это «физическими тренировками». Я видел практикующего Чжао Мина ( Zhao Ming ), который жил и учился в Ирландии. Я видел, как его заставляли бегать по кругу во дворе. Он содержался в ужасном дивизионе разделительной группы, где его жестоко пытали. Он был очень слаб . Другой практикующий Чжан Сянюй ( Zhang Xiangyu ) из пекинского района Дасин ( Daxing ) также был заключен в трудовом лагере. Я не разговаривал с ним, но я видел как его день и ночь заставляли сидеть на маленьком пластиковом стуле возле его комнаты. Я также видел другого практикующего, имя которого я не знаю, которого бесконечно заставляли выкрикивать «рапорт».

Всем практикующим, заключенным в трудовом лагере, которые отказывались «реформироваться», продлевали сроки их заключения. Ли Айминь ( Li Aimin ), заместитель начальника трудового лагеря, заявил на митинге, на котором присутствовали все заключенные: «Мы будем грузом для общества. Даже не думайте, что вы выйдете из трудового лагеря, если вы откажитесь реформироваться!» Я также слышал крики охранника: «Если вы не реформируетесь, вы умрете! Вы станете трупом здесь или сойдете с ума !»

Охранник однажды приказал мне «изучать» книги, клевещущие на Дафа, вместе с другими несколькими людьми. Вскоре охранник привел решительного практикующего Гун Чэнси ( Gong Chengxi ) и сказал ему читать книги с нами. Гун Чэнси отказался, и закрыл уши руками. Охранники увели Гун Чэнси и странный «урок» закончился. Однако каждому человеку, кто присутствовал на этом «уроке» , сказали написать свидетельские показания, в котором говорилось, что Гун Чэнси отказался участвовать в обучении.

К этому времени я полностью потерял праведные мысли практикующего и написал статью, в которой говорилось, что Гун Чэнси отказался принимать участие в обучении. Я утешал себя, говоря, что он на самом деле отказался. Позже я слышал, что Гун Чэнси продлили срок на десять месяцев. Я всегда чувствовал сожаление из-за этого. Хотя охранники преследовали его, то, что я сделал, является худшим, потому что я практикующий.

Из-за моего недобросовестного предательства и с помощью моей семьи я вышел из логова демона, трудового лагеря Туаньхэ, на четыре месяца раньше срока. В течение долгого периода времени страх парил надо мной, как черное облако. Содержание материалов с отравляющей клеветой, которые я читал в трудовом лагере, часто появлялись в моей голове.

Великий Учитель с безграничным милосердием не бросает своих учеников, которые совершили ошибки. Благодаря постоянному изучению Закона и отправлению праведных мыслей, я чувствовал, что злые элементы, которые силой были введены в мои пространства, постепенно уничтожались, и мои праведные мысли становились сильнее. Сейчас я дороже каждым днем, чтобы хорошо выполнять три дела и делаю все, что в моих силах, чтобы восполнить потери, нанесенные мной в прошлом.

Канон Учителя “Пройти смертельное испытание” побудил меня написать опыт о моих страданиях и позоре, чтобы полностью очистить себя от тяжелого груза и пройти оставшийся путь с чистым сердцем. В то же время я хотел бы разоблачить злобное преследование, которым управляет КПК, и также я надеюсь, что наши друзья-практикующие, которые пошли по неправильному пути в результате злого преследования, как можно быстрее вернутся на правильный путь.

Пожалуйста, укажите и исправьте любые недостатки.

Практикующий Фалунь Дафа .

Версия на китайском языке находится на: http :// minghui . ca / mh / articles /2006/6/27/131508. html