Избавиться от коренного пристрастия

(Minghui.org) Я практикую Дафа уже много лет, последовательно выполняя три дела, как наставляет нас Учитель, но только недавно осознала, что спустя более десяти лет всё ещё не понимала, что означает истинное совершенствование. Сегодня я хотела бы поделиться своей историей с другими практикующими.

Поиск коренного пристрастия

Я начала заниматься совершенствованием не из-за болезни или каких-то серьёзных потрясений в жизни, просто хотела быть хорошим человеком, мягким, добрым и умиротворённым. Я знала, что мне очень повезло, что встретила Дафа; это поистине стало благословением для моей жизни. Я усердно выполняла три дела и участвовала в нескольких ключевых проектах. В то время, когда я начала заниматься совершенствованием, у меня уже была стабильная карьера, руководящая должность, высокая зарплата и хорошие условия работы. Несколько лет спустя я оставила свою обычную работу, чтобы постоянно заниматься проектами Дафа. Я не стремилась обрести Вэй Дэ, я просто чувствовала, что пришло время оставить славу и выгоду, чтобы выполнить свою миссию.

Однако после нескольких лет непрерывного совершенствования я заметила, что моё первоначальное желание угасло. Меня клонило в сон, когда изучала Фа или выполняла упражнения, и я редко уразумевала и узнавала что-то новое, когда изучала Фа. После того как я вышла замуж, начались трудности. Я очень боялась свекрови. В то время я жила в таком страхе, что едва не теряла сознание, не понимая, почему мне так страшно. Одно её присутствие заставляло меня волноваться, становиться неуклюжей, меня охватывало чувство невидимого страха и напряжения.

Я неоднократно смотрела в себя и находила у себя страх, пристрастие к славе и тщеславие, но так и не смогла пройти это испытание. Несмотря на то что ежедневно выполняла три дела, моё состояние совершенствования всё ещё было нехорошим.

Учитель с безграничным милосердием пробудил меня: один из практикующих поделился со мной своим коренным пристрастием. Я много раз перечитывала статью «Идти к Полному Совершенству», прежде чем меня осенило: после стольких лет я не совершенствовалась по-настоящему и не соответствовала стандартам истинного ученика Дафа.

Я начала глубоко размышлять о своём совершенствовании и искать свои коренные пристрастия. Это было действительно нелегко. Иногда я продолжала смотреть в себя, но ничего не могла распознать и понимала, что застряла. Мысленно я просила Учителя просветить недостойную ученицу, которая так и оставалась в заблуждении. Я начала с самого большого испытания – моих отношений со свекровью. Я не могла преодолеть его в течение многих лет, так как испытывала только обиду и никогда не смотрела страху в лицо.

Вначале я увидела, что у меня тщеславное сердце и желание быть уважаемой и любимой. С детства я всегда была послушной, очень успешной, меня любили родные и учителя. Поступив на работу, я добилась успеха, меня ценило начальство, я работала в профессиональной среде с добрыми коллегами. Благодаря моему мягкому характеру со мной было легко сотрудничать в проектах. Никто в моей жизни не заставлял меня чувствовать униженной, никчемной, я не подвергалась неожиданной критике, ложным обвинениям или клевете.

Хотя я и боялась свекрови, но в глубине души не испытывала к ней уважения, потому что её личность и поведение полностью противоречили моим представлениям о том, каким должен быть «хороший человек». Именно тогда я осознала своё коренное пристрастие.

Я начала совершенствоваться с таким пониманием: «соответствовать своему собственному кодексу поведения». Я хотела быть хорошим человеком и улучшать себя посредством совершенствования. Однако после всех лет изучения Фа моё понимание не претерпело настоящей трансформации. Я не оценивала себя по критериям Дафа и не совершенствовалась, избавляясь от человеческих привязанностей. Вместо этого я продолжала придерживаться своих первоначальных представлений и стандартов о том, что значит быть хорошим человеком.

Этот «стандарт хорошего человека» был моей собственной моральной философией, как красивое пальто, которое я носила. Действуя в соответствии с ним, я чувствовала, что живу в обществе правильно и достойно и, в свою очередь, получаю уважение и расположение окружающих. Кроме того, я испытывала безграничную радость, чувствуя себя счастливым существом, которое встретило Дафа и совершенствуется, чтобы вернуться в свой истинный дом. Я чувствовала себя в безопасности и под защитой.

Но разве всё это не было погоней за «выгодой в совершенствовании», вместо искреннего стремления выявить и преобразовать плохие вещи в глубине своего существа? Я не обращалась напрямую к человеческому сердцу и не устраняла каждую привязанность по отдельности. Я не изменяла свою эгоистичную, эгоцентричную природу в новую форму жизни – бескорыстную, альтруистическую и свободную от эго, в соответствии со стандартами Дафа.

Учитель сказал:

«Некоторые люди вначале вошли в наш Дафа с целью излечить болезни. Мы не против, всё-таки нужен процесс, чтобы познать Великий Закон. Потом он понял: «О, Дафа не лечит болезни. Но, если у меня, как у совершенствующегося, болезненное тело, то я не могу совершенствоваться, у меня не может появиться Гун. Что мне делать?» Он также понял: «Ага, тогда я не буду думать об этом, не буду просить Учителя вылечить меня и не буду хотеть излечиться. Но я знаю, что если только буду совершенствоваться, то Учитель обязательно избавит меня от болезней». То есть в душе он всё же ещё немного думает об этом. Тогда считается ли это коренным изменением? Нет. Те его поверхностные красивые мысли являются фальшивыми. Если человек не может из самой сущности изменить себя, то он не достигнет нормы. Просветлённые и высшие живые существа очень ясно это видят, ничего от них не скроется. Он не достиг нормы, у него не произошло коренного изменения, у него ещё есть такое желание, просто оно стало более скрытым. Но тот, кто отвечает за его совершенствование, очень ясно видит всё. Тогда кого он обманывает? Обманывает сам себя» (Проповедь Фа на Конференции в Сингапуре).

Не была ли я похожа на человека, цепляющегося за свою болезнь? Внешне я отказалась от славы и богатства, но внутренне стремилась к покою, безопасности и защите в совершенствовании. Я цеплялась за славу в отношениях со свекровью, за личную выгоду, переживая стрессовую жизнь с ней, за эмоции, стремясь к уважению и любви. Но если я всё ещё привязана к славе, выгоде и эмоциям, то как моя терпимость может быть истинным совершенствованием?

Теперь, на поверхностном уровне, я наконец-то понимаю Фа. На поверхностном уровне терпение – это высокомерие: я думала, что лучше и справедливее других, поэтому чувствовала себя обиженной.

Учитель сказал:

«Прав он. Не прав я» 

(«Кто прав и кто виноват», сборник стихов «Хун Инь-3»).

Действительно ли я верю в то, что сказал Учитель? Что люди здесь – это жизни, которые заслужили уничтожение, и которым дан последний шанс устранить карму через страдания? И я всё ещё чувствую себя обиженной и хочу уважения и комфорта?

Если бы не свекровь, которая нанесла мне удар прямо в сердце, разве смогла бы я пробудиться от своего поверхностного, искажённого состояния совершенствования? Она поистине великая благодетельница в моей жизни. Именно из-за того, что не понимала, как совершенствовать Синьсин, я цеплялась за выгоды и поэтому страдала.

Хотя я и учила Фа наизусть, но постигла его лишь теоретически. Когда приходили невзгоды, я впадала в состояние нежелания совершенствоваться и сопротивлялась трудностям.

Учитель сказал:

«В прошлом у людей было много Дэ, их Синьсин и так был высоким. Им нужно было потерпеть лишь чуточку страданий, и они уже могли развить свой Гун. А теперешние люди уже не такие. Лишь чуть потерпев невзгоды, они уже не хотят совершенствоваться. К тому же их способность уразумения всё ухудшается и ухудшается, отчего им труднее заниматься самосовершенствованием» («Чжуань Фалунь», лекция четвёртая).

Сначала я думала, что «нежелание совершенствоваться» относится к обычным людям. Но теперь увидела, что это относится и ко мне. Во время трудностей я не обращалась к своему человеческому сердцу. Я оставалась привязанной к поверхностной иллюзии того, кто прав, а кто виноват, и играла роль жертвы. Я жаждала спокойной обстановки, что полностью противоречит тому, чему наставляет Учитель.

Если бы я действительно следовала наставлениям Учителя – ценила Синьсин, не придавала значения привязанностям и человеческим эмоциям, и считала повышение Синьсин своей конечной целью – разве я всё ещё страдала бы душевно? Когда я чувствую себя расстроенной, не потому ли, что всё ещё ценю уважение, любовь и другие вещи, которые совершенствующийся должен отпустить и воспринимать легко? Не является ли страдание из-за того, что не могу получить эти вещи, признаком того, что я на самом деле не хочу совершенствоваться?

Человеческие представления и использование Дафа в своих интересах

В процессе поиска своего коренного пристрастия я обнаружила глубоко укоренившееся представление, которое заставляло меня верить, что я совершенствуюсь и подтверждаю Фа, тогда как на самом деле только придерживалась человеческих представлений и подтверждала себя.

С детства у меня сложилось собственное представление о том, что значит быть хорошим человеком: тот, кто ценит добродетель выше богатства, кто добр, милосерден, не причиняет вреда другим, мягок, скромен, честен, откровенен, чист в любви и не испытывает ненависти, не льстит и не манипулирует людьми в корыстных целях, помогает другим в трудностях. Я считала, что хороший человек должен быть образованным и представлять ценность для других. Я жила именно так и построила на этом свою личность. Это давало мне ощущение, что я хороший человек, и окружающие также признавали и ценили меня за это.

Познакомившись с Дафа, я почувствовала, что он идеально соответствует тому, к чему всегда стремилась. Обстановка среди практикующих была доброжелательной и гармоничной. Как же мне повезло, что я встретила чистую землю посреди нравственно разлагающегося мира. Более 10 лет совершенствования мне казалось, что я следую Фа Учителя. Но на самом деле я не совершенствовала Синьсин в соответствии с требованиями Учителя. Вместо этого я продолжала действовать, руководствуясь своими собственными стандартами «хорошего человека».

Я старательно выполняла три дела, но это было похоже на следование поведенческим нормам, сформированным моими человеческими представлениями. Такие аспекты, как отказ от денег и личной выгоды или желания бороться за что-то, не представляли для меня особой сложности, поскольку находились в «безопасной зоне» и соответствовали моим существующим ценностям. Между тем многие другие привязанности, такие как тщеславие, зависть, слава, стремление к комфорту и желание показать себя, всё ещё существовали. Просто я не выражала их внешне, прикрываясь терпением мягкого характера.

В глубине души я не решалась отпустить эти привязанности потому, что они не вступали в прямой конфликт с моим представлением о «хорошем человеке» или могли повредить образ, который я создала в глазах других людей. Я носила мантию совершенствующегося, но в глубине души не принимала совершенствование Синьсин и избавление от привязанностей и желаний как цель возвращения к своему изначальному истинному «Я». Я всё ещё жаждала лёгкой и комфортной жизни здесь в человеческом мире.

Этот образ хорошего человека в моём совершенствовании ничем не отличался от того, что Учитель назвал ложным Буддой или Бодхисаттвой. Пока я всё ещё жажду признания, всё, что я делаю в совершенствовании, даже помогая другим, – является условным, не бескорыстным и не свободным от эго. В основе всего этого по-прежнему лежит поиск выгоды для себя. Вместо того чтобы анализировать каждую ситуацию и мысль, чтобы увидеть, какие ещё привязанности у меня остались, я обращала свой взор внутрь себя только тогда, когда сталкивалась с проблемой, чувствовала дискомфорт, или когда на карту были поставлены личные интересы.

Я не избавлялась активно от таких привязанностей, как тщеславие, обида, зависть, высокомерие, соперничество и желание показать себя. Я просто подавляла их, сдерживаемая понятием «хороший человек» и мягким характером, чтобы защитить созданный мною образ, мою «добродетельную и благородную репутацию», которая представляла меня в обществе. Когда-то я думала, что этот образ – это действительно я, и даже гордилась им. Только сейчас я понимаю, что это был всего лишь образ, форма личной выгоды, которую я отчаянно защищала, чтобы хорошо жить в этом мире, чувствовать, что я хороший, ценный, признанный, успешный и уважаемый человек.

И это понятие «жить хорошо» стало целью, которая направляла всю мою жизнь. В школе это означало посещение лучших классов, получение высоких отметок, похвалу учителей. В моей карьере это означало работать в крупных компаниях, занимать руководящие должности и быть частью элиты, которой доверяет руководство. Эта система понятий продолжала руководить мной и в совершенствовании. Я старательно выполняла три дела и с энтузиазмом участвовала в проектах, чтобы почувствовать, что у меня всё получается, получить признание практикующих и Учителя.

Учитель наставляет нас преобразовывать плохие, эгоистичные вещи внутри нас в новые, чтобы стать бескорыстными, свободными от эго жизнями. Но я не понимала, что значит по-настоящему совершенствовать Синьсин и изменяться в корне. Вместо этого я занималась совершенствованием поверхностно, используя принципы Фа для создания великолепного ложного образа, в то время как внутри меня по-прежнему жили грязные, эгоистичные мысли. Разве я не использовала Дафа, не обманывала Учителя и не обманывала себя?

Понятия «быть хорошим человеком» и «жить хорошо в этом мире» руководили моей жизнью даже спустя долгое время после знакомства с Дафа. Они контролировали меня и мешали по-настоящему обрести Фа, создавая мне иллюзию хорошего положения в обществе, но при этом держали меня в заблуждении в этом мире. Однако Учитель неоднократно говорит нам:

«Человек должен вернуться к истоку и к истине – только это является настоящей целью быть человеком» («Чжуань Фалунь», лекция первая).

Раньше я думала, что совершенствуюсь искренне, и считала, что совершенствование – самое важное в этой жизни. Но на самом деле даже не понимала, что такое совершенствование. Поэтому я никогда не испытывала счастья от подлинного совершенствования – такого, когда трудности воспринимаются как радость. Радость пробуждённой жизни совершенно не похожа на то счастье, которое я испытывала, когда впервые познакомилась с Дафа, – эгоистичное счастье, которое ни от кого и ни от чего не зависело, лёгкость от ощущения удачи и защищённости. Но в основе его всё равно лежала личная выгода.

Теперь из своего нынешнего поверхностного уразумения я понимаю, что такое фундаментальное изменение: истинное совершенствование означает веру в то, что мы здесь не для того, чтобы жить хорошо. Мы – жизни, упавшие в этот мир потому, что перестали быть достойными высших сфер, существа, которых следовало уничтожить. Эта жизнь – шанс избавиться от кармы и искупить вину через страдания. Это означает непрерывное избавление от привязанностей и желаний, чтобы возвысить себя, не преследуя никакой личной выгоды, даже выгоды в рамках самого совершенствования.

Это означает искренне совершенствовать Синьсин, преобразовывая себя из самых глубин нашей эгоистичной сущности в новую форму жизни – бескорыстную, альтруистическую и свободную от эго, в соответствии с Дафа. Только тогда мы сможем по-настоящему вернуться к своей изначальной истинной природе. И хотя я всё ещё в преодолении этого, на пути освобождения от этой фундаментальной привязанности к эгоизму и собственному эго, но действительно чувствую невероятную удачу и радость от того, что в этот последний отрезок времени всё ещё могу прийти к пониманию:

«Утром услышал Дао – вечером можно умереть» («Раствориться в Законе», сборник «Суть усердного совершенствования»). 

С глубокой признательностью я благодарю Учителя за безграничное милосердие и спасение!