Совершенствовать себя в процессе сбора подписей под петицией, призывающей освободить маму

(Minghui.org) Моя мать начала практиковать Фалунь Дафа (Фалуньгун) в 1998 году и познакомила меня с практикой. Тогда я была ещё маленьким ребёнком и усердно изучала Фа и выполняла упражнения. Но к лету следующего года практику запретили по всему Китаю, и коммунистический режим начал её общенациональное преследование.

Маму несколько раз арестовывали и приговорили к двум годам принудительных работ за приверженность духовным убеждениям. Мой отец, который раньше нас поддерживал, теперь был против того, чтобы мы с мамой практиковали. Хотя я полностью не отказалась от совершенствования по Дафа, но постепенно расслабилась. Погружаясь в большой красильный чан обычных людей, я всё больше и больше становилась похожей на них.

После окончания колледжа меня приняли в аспирантуру в другой стране, и я уехала из Китая. Имея возможность свободно следовать своим убеждениям, я решила остаться там после получения степени. Я считала, что это путь, который Учитель устроил для меня.

Последний арест мамы

Я позвонила маме в декабре 2019 года, но не смогла с ней связаться. Я дождалась следующего утра, чтобы позвонить отцу. Его голос звучал удручённо, и он сказал, что мама пропала с тех пор, как накануне он вернулся с работы. Отец увидел, что дверь в их квартиру не была заперта, и был включён свет. Было очевидно, что кто-то обыскал их спальню. Книги Дафа, мобильные телефоны, компьютер и принтер мамы пропали, и она так и не вернулась домой. У меня упало сердце – я поняла, что её снова арестовали.

Это происходило не в первый раз. В последний раз, когда маму забрали, полицейские посреди ночи выбили дверь и обыскали наш дом без ордера на обыск. Они забрали маму и конфисковали личные вещи.

Друг предложил моему отцу подать прошение о её освобождении, но он колебался. Однажды он пришёл в полицейский участок. Полицейский сказал ему, что маму освободят через несколько дней. Отец поверил ему и прекратил добиваться её освобождения. Он ждал и ждал, но в итоге маму приговорили к двум годам принудительных работ.

В то время я была всего лишь подростком и не до конца понимала, что происходит, и не могла ничего с этим поделать. На этот раз я решила, что не допущу того же: сделаю всё возможное, чтобы освободить маму!

Составление плана

Я никогда не обращалась с петициями в государственные органы Китая, поэтому понятия не имела, с чего начать. Я связалась с несколькими практикующими в моём районе и уведомила местную Ассоциацию Фалунь Дафа. Я попросила координатора помочь разослать эту новость по нашему местному списку адресов электронной почты, надеясь, что практикующие смогут отправлять праведные мысли в помощь маме и дать мне несколько советов.

После того как письмо было отправлено, я получила огромное число ответов. Многие практикующие выразили свою поддержку. Несколько практикующих связались со мной и поделились опытом подачи петиций об освобождении практикующих и их освобождения в результате таких усилий. Я начала формировать некоторые идеи и приблизительный план того, как добиться освобождения мамы.

Практикующая, которая была успешно спасёна благодаря петиции соучеников в правоохранительные органы в Китае, дала мне несколько полезных советов. Она предложила мне как можно скорее передать подробности ареста мамы на сайт Minghui и в редакцию The Epoch Times, включая контактную информацию преступников. Таким образом, практикующие глобальной платформы RTC смогут начать звонить по телефонам с разъяснением правды тем, кто участвует в деле мамы.

Она сказала, что подача петиции и сбор подписей в Интернете также является эффективным способом разоблачить преследование и информировать общественность за пределами Китая. Я также могла написать в местное посольство Китая, правительственным чиновникам, послу, работающему в Китае, и в Amnesty International с просьбой о помощи. Она сказала, что участие Amnesty International в её деле сыграло жизненно важную роль в её окончательном освобождении. Опыт этой практикующей и её советы не только дали мне чёткое направление, с чего начать, но также вселили в меня большую надежду и дали высокую мотивацию.

Отказ отца

Конечно, когда я приступила к осуществлению своих больших планов, сразу последовали неприятности. Самым большим препятствием, с которым я столкнулась сразу же, было то, что мой отец (непрактикующий) не хотел помогать. Я была далеко, и мне приходилось полагаться на свою семью в Китае, чтобы добиться цели.

Отец знает, что Дафа несёт добро, и практика учит людей быть честными и добрыми. Однако после того, как мама прошла через многочисленные аресты и принудительный труд, отец, обладавший осторожным характером, теперь был против того, чтобы мы практиковали. Его негодование ещё больше усилилось после последнего ареста мамы.

Когда я попросила отца, он несколько раз ходил в полицейский участок, чтобы узнать, где находится мама. Но после нескольких бесплодных походов он сказал мне, что больше не хочет туда идти. Он сказал, что полиция сообщила ему, что протоколы по делам Фалуньгун гораздо сложнее и труднее, чем обычное уголовное дело: в полиции даже не знали какой срок получит мама.

Отцу не разрешали навещать маму, и каждый раз ему отказывали. Единственное, что ему сказали, это дождаться официального уведомления. Разочаровавшись, отец спросил меня, почему мы с матерью должны быть привержены практике, преследуемой коммунистическим режимом. Он сказал, что давно разочаровался в правительстве.

Я относилась к жалобам и обескураживающим словам отца как вмешательству и испытанию для меня: старые силы пытались отговорить меня от того, чтобы я продолжала прилагать усилия. Я поняла их тактику и отправляла сильные праведные мысли, чтобы уничтожить все замыслы старых сил, не оставляя им лазейки, которую они могли бы использовать. В то же время я устранила все злобные элементы, которые контролировали отца: им не разрешается использовать членов семей практикующих Дафа, чтобы вмешиваться в дела практикующих и преследовать их.

Столкнувшись с такими трудными ситуациями, обычный человек может питать негативные чувства, но, как практикующие Дафа периода Исправления Законом, мы должны поддерживать праведные мысли и оставаться незатронутыми негативом других. Более того, нам нужно помочь обычным людям увидеть истину и милосердием и добротой вдохновить их на праведные мысли, Я пообещала Учителю, что не позволю старым силам добиться своего, – никакое вмешательство не изменит моего намерения!

Помочь отцу увидеть правду

Я сказала себе, что сопротивление отца могло быть результатом неприятного опыта в полицейском участке. Я успокоила его и спросила, что случилось. Конечно же, он сказал, что полицейские использовали всевозможные оправдания, чтобы выдворить его. Они либо полностью игнорировали присутствие отца, заставляя ждать, либо отпускали насмешливые комментарии, пока он стоял там, чувствуя себя униженным. Он сказал, что не знает, какой смысл идти в полицейский участок, и считает это пустой тратой времени.

Зная неспособность отца справляться со стрессом, я могу представить, какие переживания и тревогу вызывала у него эта ситуация. Я знала, что мне нужно поставить себя на его место и более внимательно относиться к его чувствам. Глядя на это с его точки зрения, я смогла лучше понять, через что он прошёл. Разочарование отца было вызвано тем, что он не видел надежды и цели в том, что делал.

Чтобы добраться до сути проблемы, я подробно разъяснила правду отцу и постаралась помочь ему понять, почему мы обращаемся в правоохранительные органы. Совершенствование по Фалунь Дафа и хранение книг Дафа не противоречат закону в Китае — ни одна статья закона не считает это незаконным. Без правовых оснований полиция незаконно арестовала и задержала маму. Подать заявление в полицию — значит разоблачить такое противоправное действие, и именно поэтому они не хотели, чтобы мой отец делал это.

К сожалению, отца это не убедило: «В Китае всё в руках компартии Китая. Мы ничего не можем сделать». Я сказала ему: «Для начала мы можем попросить сотрудников полиции пересмотреть свою роль в этом необоснованном преследовании. Скажи им, что КПК только что приняла новый закон, согласно которому каждый сотрудник правоохранительных органов несёт ответственность за все неправомерные приговоры, в которых он участвовал, даже после выхода на пенсию. Таким образом, участие в преследовании невиновных практикующих Фалунь Дафа, несомненно, принесёт им неблагоприятные последствия в будущем.

Если они продолжат идти по этому пути, мы разоблачим их преступления в Интернете. Международные правозащитные организации хорошо осведомлены о преследовании практикующих в Китае и с пониманием относятся к их ситуации. Они оказали нам огромную помощь и поддержку. Конгресс США принял закон о наказании китайских сотрудников правоохранительных органов, участвующих в преследовании Фалунь Дафа. Их банковские счета в финансовых учреждениях США заморожены. Их самих, их супругов и детей не пустят в США и на территорию страны.

Эти коррумпированные чиновники получили взятки в сотни тысяч юаней. Разве их цель не создать хорошую жизнь для себя и своей семьи в свободной стране? Но если они принимают участие в преследовании, то могут забыть о своих мечтах о спокойной жизни на пенсии в США. Даже если у них будут деньги, они не получат визу. Я уверена, что они тоже обеспокоены тем, что сделали. Кто знает, когда КПК откажется от них и выставит как "козлов отпущения". Конец точно не будет хорошим».

Отец успокоился, слушая. Когда я закончила, он спросил: «Всё это правда?» Я успокоила его: «Да. Это всё правда. Международная организация сейчас расследует преследование Фалунь Дафа. Создана база данных с длинным списком имён  китайских чиновников и сотрудников правоохранительных органов, в котором есть номера их телефонов, адреса, имена членов их семей и т. д. Если чьё-то имя попадёт в эту базу данных, ему негде будет спрятаться». Узнав всё это, отец почувствовал, как его уверенность укрепилась в геометрической прогрессии. У него появилась надежда на освобождение мамы, и он сказал, что продолжит помогать.

Посещение адвоката

Хотя моей матери было отказано в свиданиях с семьёй, ей разрешили встретиться с адвокатом. Практикующая предложила нам найти адвоката, готового представлять её интересы. Таким образом, адвокат смог встретиться с ней и узнать, как у неё дела. Я связалась с несколькими юристами, о которых в СМИ The Epoch Times писалoсь в положительном ключе как о представителях практикующих. Я столкнулась с рядом препятствий при общении с первым адвокатом, но успешно добилась встречи со вторым.

Мой отец пошёл на встречу с адвокатом. Мужчина внимательно выслушал, вздохнул и покачал головой, когда отец рассказал ему об аресте и задержании мамы. Он выразил большое восхищение и уважение к Фалуньгун и сказал, что практикующие невероятны. Он был глубоко разочарован в китайском правительстве, поскольку искать справедливости просто негде.

Адвокат хотел помочь и даже отказался от судебных издержек. Однако в прошлом ему пришлось выплачивать серьёзные штрафы за представление интересов практикующих, и он не был готов браться за ещё одно дело. Он сказал, что Бюро юстиции ввело новое правило, согласно которому адвокаты больше не могут заявлять в суде о «невиновности» практикующих Фалуньгун. Он сказал моему отцу: «Но практикующие невиновны. Как я могу пойти против своей совести и признать их “виновными”?»

Хотя нам не удалось нанять адвоката для мамы, встреча подтвердила то, о чём я говорила отцу, и укрепила его уверенность. Отец теперь гораздо лучше понимает, что такое Дафа, и больше уважает практикующих.

Я поняла, что крайне важно подробно разъяснять правду нашим семьям. Только когда мы помогаем нашим близким исправить их неправильные представления о Дафа и устранить их страх перед возмездием от рук коммунистического режима, они смогут обрести смелость твёрдо стоять на нашей стороне в сопротивлении преследованию.

Моя привязанность ко времени

Расспросив всех, отец смог собрать воедино то, что произошло в ночь ареста матери, и установил личности преступников. Мне предоставили доступ к базе данных, которую соученики собирали на протяжении многих лет на платформе RTC. Это обширный список имён и контактной информации китайских правоохранительных органов, должностных лиц и сотрудников полиции в разных регионах и на разных уровнях, включая полицейские участки, полицейские управления, «Офисы 610» и Бюро общественной безопасности.

Я нашла информацию о полицейских, причастных к делу мамы, и отправила её на сайт Minghui.org и The Epoch Times. Я также представила статью на английском языке, подробно описывающую арест и содержание под стражей мамы, разоблачая беззаконие.

Отец узнал, что сотрудники полиции, ведущие конкретное дело, обычно продолжают сопровождать процесс подачи документов после ареста. У них есть около месяца на сбор доказательств перед передачей дела в прокуратуру, которая затем решает, как действовать дальше. Практикующая рассказала мне, что первый месяц после ареста имеет решающее значение: гораздо легче добиться освобождения мамы до того, как её дело дойдёт до прокуратуры. После того, как прокуратура примет решение по делу, добиться освобождения человека обычно бывает очень сложно, и моей матери, скорее всего, будет вынесен приговор. Сама эта практикующая прошла именно такую процедуру в Китае и в итоге была приговорена к принудительным работам.

Услышав историю этой практикующей, я подсознательно установила для себя срок в один месяц, чтобы бороться за освобождение мамы. У меня возникла сильная привязанность ко времени, и с каждым днём я становилась всё более тревожной. Мне постоянно казалось, что я бегу наперегонки со временем, чтобы успеть что-то сделать, иначе маму осудят. Чем больше я была привязана к движению вперёд и достижению прогресса, тем больше мне казалось, что невидимая сила всё сдерживает.

Столкновение со множеством препятствий

Список преступников, который я отправила на сайт Minghui, был опубликован не сразу. Я очень плохо с этим справилась из-за своего эгоистичного представления: чем раньше будет опубликован список, тем скорее практикующие на платформе RTC смогут начать звонить по телефону с разъяснением правды полицейским, ведущим дело мамы. Это оказало бы огромное влияние и потенциально ускорило бы процесс спасения. Я несколько раз отправляла одно и то же электронное письмо на сайт Minghui и даже просила других практикующих отправить это же электронное письмо со своих учётных записей. В конечном итоге список был опубликован, но из-за моей привязанности и нетерпения я создала ситуацию, в которой практикующие проекта Minghui выполнили двойную работу. Я хотела бы искренне извиниться за своё нетерпение.

Я всегда считала, что время ареста мамы было неудачным. В декабре местные практикующие начинают активно участвовать в продвижении Shen Yun. Я попросила нескольких практикующих на платформе RTC позвонить по делу моей матери. Как бы они ни хотели помочь, у них просто не было времени.

В то же время мои попытки связаться с местными властями и международными организациями ни к чему не привели. Срок полномочий многих членов федерального конгресса подходил к концу, и они были заняты предвыборной кампанией перед всеобщими выборами. Офисы были пусты, и мне не удалось связаться ни с одним чиновником.

На мои электронные письма в адрес Amnesty International, местного посольства и послов, работающих в Китае, также не было ответа. Уже прошло более половины декабря, и я всё больше беспокоилась, поскольку знала, что шанс получить какой-либо ответ во время праздников будет минимальным. Мой срок в «один месяц» быстро приближался к концу.

Правительство в стране, где я проживаю, работает гораздо медленнее, чем в Китае. Обеспокоенная тем, что могу показаться назойливой, я воздержалась от повторной отправки электронных писем. Когда мои усилия на всех фронтах, казалось, застопорились, один западный практикующий посоветовал мне не возлагать больших надежд на участие Министерства иностранных дел. Он аргументировал это тем, что нарушения прав человека настолько распространены в Китае, что министерство не может помочь всем, тем более, что я даже не была гражданкой этой страны. Мой коллега, непрактикующий, высказал аналогичное мнение, указав, что правительства во всём мире хотят иметь деловые отношения с Китаем больше, чем вмешиваться в дела КПК по подавлению граждан.

Без сомнения, их честное мнение разрушило мою надежду. Поскольку Amnesty International успешно спасла местную практикующую, я возлагала большие надежды на то, что иностранные правительства и международные правозащитные организации окажут эффективное давление на КПК. Когда через несколько недель после отправки писем я не получила ответа, а люди напомнили мне, что шансы невелики, я потеряла оптимизм.

Пробуждающий звонок

Я позвонила практикующей, которую спасла Amnesty International, надеясь получить от неё утешение и одобрение. Но она мне ответила: «Я не говорила, что Amnesty International обязательно поможет освободить твою мать». Ошарашенная, я выпалила: «Тогда почему я написала им с просьбой о помощи? Если они не могут добиться освобождения мамы, зачем я тратила время на всё это?»

Практикующая строго ответила: «Ты написала эти электронные письма, чтобы разъяснить правду. Всё, что мы делаем, делается с целью разъяснения правды и спасения живых существ. Если всё, что ты хочешь, — это освободить свою мать, то твоё совершенствование всё ещё находится на очень низком уровне». Её слова нанесли сильный удар по моему эго и ранили мои чувства. Но я знала, что она права — именно в этом и заключалась моя проблема. Видя, что я не уразумеваю сама, Учитель, должно быть, устроил этот пробуждающий звонок.

Поиск пристрастий

Я внимательно посмотрела в себя. Прежде всего, у меня была сильная привязанность к чувствам, и я была эгоцентрична. Всё, что я делала, было направлено на освобождение мамы. Я бегала в поисках помощи, чувствуя тревогу и беспокойство. Однако, учитывая такие сильные человеческие представления и привязанности, мои усилия не могли быть признаны существами во Вселенной праведными, и Учитель не мог мне помочь. Практикующая была права, когда сказала, что я совершенствуюсь «на низком уровне».

Во-вторых, я была очень привязана к тому, чтобы всё было сделано. Когда другие практикующие делились примерами и опытом успешных операций по спасению в прошлом, они вдохновляли меня и давали надежду. Но у меня также сформировалось неправильное представление о том, что если я выполню все эти шаги и сделаю всё это, то смогу считать дни до освобождения мамы. Я подошла к проблеме максимально разными способами, с разных точек зрения и охватывая множество направлений. Я подумала, что хотя бы одно из них сработает. Я работала лихорадочно и сильно распылялась на многое, принимая это за совершенствование.

Более того, я была привязана к результатам. Я так беспокоилась о продвижении дел и получении результатов, что потеряла из виду свою истинную миссию – совершенствоваться, разъяснять правду и спасать живые существа. Я не смогла посмотреть на ситуацию с точки зрения практикующего и не осознавала своей роли во всём этом. Этой лазейкой воспользовались старые силы – они создали иллюзию, что ни один из моих планов не работает.

Наконец я слишком зависела от обычных людей. Я считала, что международные организации и иностранные правительства имеют большое влияние и власть над коммунистическим режимом в Китае. «Если они вмешаются и окажут давление на КПК, маму обязательно освободят». Но не слишком ли я возвысила роль людей? Разве практикующие Дафа не должны помогать Учителю в Исправлении Законом и спасать живых существ? Как я могла ожидать, что обычные люди спасут нас?

Статьи на сайте Minghui усилили мои праведные мысли

После нашего телефонного разговора практикующая переслала мне несколько статей с сайта Minghui, которые оказались очень полезными. Я читала о практикующих, которые, несмотря на преследование, аресты и заключение в Китае за духовные убеждения, совсем не испытывали страха и сохраняли сильные праведные мысли. Где бы они ни находились, будь то под стражей в полиции, в исправительно-трудовом лагере или в тюрьме, они видели в этом просто ещё одну среду, в которой можно разъяснять правду. Потому, что на самом деле мы всегда можем хорошо делать три дела, независимо от нашего местоположения и обстоятельств.

Обладая мощными праведными мыслями, эти практикующие создали возможности для разъяснения правды. Несмотря на большие невзгоды, они полностью верили в Учителя и Фа, твёрдо знали, что Учитель контролирует всё, и предоставили всё на усмотрение Учителя.

По сравнению с этими практикующими, я сильно отставала в совершенствовании. Их истории напомнили мне, что мы с мамой – обе ученицы Учителя и должны полностью доверять планам Учителя. Мне не нужно беспокоиться о маме или о том, через что она проходит. Независимо от того, где она находится, Учитель наблюдает за ней и защищает её. Учитель организовал идеальные пути совершенствования для меня и мамы.

В совершенствовании по Дафа никто не может совершенствоваться за другого человека. Мне просто нужно рассказать людям, что случилось с мамой, и разъяснить им правду. Между тем, мне также следует поработать над избавлением от своих пристрастий и совершенствоваться.

Избавление от пристрастия к чувствам посредством изучения Фа

Я нашла свои пристрастия и решила поступать лучше, но это было легче сказать, чем сделать. Я не могла сразу отказаться от чувств к маме только потому, что мне этого хотелось. Я скучала по ней и беспокоилась о ней. Я была озабочена её ситиацией и не могла перестать думать о ней. Это причиняло мне много боли и мучило меня. Я часто плакала и даже безудержно рыдала, хватая ртом воздух. Каждое утро, как только я открывала глаза, то чувствовала огромную тяжесть в груди и не могла дышать. Это продолжалось изо дня в день.

Всё, что я могла сделать, чтобы укрепить свои праведные мысли, – это изучать Фа. Когда я прочитала «Преобразование кармы» в четвертой лекции в «Чжуань Фалунь», я спросила себя: «Разве я не испытываю сейчас сильную боль? Тогда это означает, что моя карма преобразуется в добродетель. Чем больше я терплю, тем сильнее трансформация. Если я смогу освободиться от чувств и материи цин, то буду улучшать себя и подниматься по уровням. Тогда разве мой Гун не увеличится? Как замечательно – я могла бы извлечь из этого пользу во многих отношениях». Я верила, что смогу прорваться через боль чувств. Я знала, что смогу это сделать!

У меня были сильные праведные мысли, и я усилила изучение Фа. Однажды утром я проснулась, и мои чувства к матери исчезли вместе со всеми моими тревогами. Эта материя покинула моё тело и больше не влияла на меня. Впервые после ареста матери я почувствовала себя спокойно и расслабленно. Я была так благодарна – Учитель, должно быть, удалил материю цин из моего тела. Учитель помог мне и подтолкнул вперёд, потому что видел, что я действительно хочу совершенствоваться.

Однако на следующее утро я снова впала в беспокойство и печаль. Но интенсивность снизилась. Поскольку я продолжала усиливать изучение Фа, всё это снова исчезло. После нескольких циклов перемены туда и назад боли становилось всё меньше и меньше. В конце концов материи осталось так мало, что она не могла повлиять на меня и помешать моим праведным мыслям.

Работая над тем, чтобы избавиться от чувств и привязанности к результатам, я продолжала продвигать петицию. Я отправила дополнительную информацию в Amnesty International и различные зарубежные правительственные учреждения. Хотя только Amnesty International отреагировала положительно, я знала, что мои усилия не пропадут даром. Когда я пишу иностранным правительствам и их агентствам, разве я не разъясняю им правду?

Они узнают, что практикующие Фалунь Дафа в Китае подвергаются беспощадному преследованию на протяжении последних 20 с лишним лет. Теперь, когда перед ними ещё одно дело, будут ли они защищать права и свободы человека? Или они предпочтут не провоцировать КПК и продолжат закрывать на это глаза? Учитывая выбор между справедливостью и несправедливостью, добром и злом, решение ничего не делать также потворствует злу. Когда я пишу в правительственные и международные агентства, разве я не даю им возможность выбрать своё будущее?

(Продолжение следует)