(Minghui.org) После того, как 20 июля 1999 года компартия Китая начала преследование Фалуньгун, начальник госпредприятия, где я работала, приказал всем сотрудникам ответить, согласны они с тем, что партия преследует Фалуньгун или нет. Чтобы защитить себя, многие сказали «одобряю», но я ответила, что не одобряю.
Однажды я сорвала агитационный плакат с клеветой на Фалуньгун у главного входа на завод, и меня привели в кабинет директора. Я сказала: «Фалуньгун учит людей быть хорошими и не разрешает убивать или совершать самоубийства. То, что пропагандируют по телевизору, – это ложь и пропаганда, порочащая Фалуньгун».
В другой раз на общем собрании начальник службы безопасности сказал: «В этом году ни один практикующий Фалуньгун нашего завода не ездил в Пекин». Я поняла, что не должна молчать, встала и сказала: «Практикующие поехали в Пекин для мирного обращения в защиту в Фалуньгун. Это их право как граждан!» На собрании присутствовали все руководители, он смутился и быстро закончил собрание.
Руководство хотело отправить меня в провинциальный центр «промывания мозгов», поскольку я была не согласна с ними по вопросу Фалуньгун.
Однажды зимой 2002 года в 6 часов утра ко мне в дверь постучали полицейские. Дома были только я и мама, поэтому я спросила, кто они и что хотят. Один сотрудник ответил, что они из отдела внутренней безопасности и ищут меня, и приказал открыть дверь. Но мама попросила его сначала показать удостоверение. Он не показал и продолжил стучать. Мы не открыли дверь, и я начала отправлять праведные мысли. В 8 утра мне пора было идти на работу, поэтому я позвонила моему начальнику и спросила, почему меня ищут. Он ответил, что они хотят, чтобы я прошла какие-то курсы в провинции. Я сказала: «Я не пойду. Я много работала и внесла большой вклад в развитие завода. За такое обращение со мной вас ждёт возмездие», и повесила трубку.
Позже пришли несколько руководителей и ещё несколько полицейских и начали кричать внизу. Они грозились залезть по пожарной лестнице к нам через окно и арестовать меня, если я не открою дверь. Мама очень забеспокоилась и позвонила начальнику местного отделения полиции. Она сказала ему: «Эта квартира оформлена на меня. Моя дочь не нарушала никаких законов. Внизу кричит столько полицейских, и все соседи наблюдают за происходящим. Я врач с 30-летним стажем. Это портит репутацию моей семьи. Я подам в суд за домогательства». В итоге полицейские побоялись оставить о себе плохое впечатление и решили больше ничего не предпринимать.
Мама на скорую руку приготовила обед и сказала, что сначала нужно поесть. К полудню мы так и не открыли дверь. К тому времени большинство полицейских уже ушли, оставив дежурить внизу только двух человек. Когда мы пообедали, мама велела мне быстро уходить, а сама подошла к окну и заговорила с ними, чтобы отвлечь их внимание. Она отдала мне все наличные деньги и банковские карты, которые были у нас дома, оставив себе только 50 юаней.
В это время кто-то из наших соседей спускался и поднимался по лестнице. Воспользовавшись случаем, я выбежала на улицу, поймала такси и поехала к одной практикующей. Она сказала, что мне нужно уехать. Она купила полотенца, зубную щётку и дала мне Книгу «Чжуань Фалунь». После этого я покинула родной город.
Тем временем мама всё ещё стояла у окна нашей квартиры и разговаривала с сотрудниками службы безопасности с моей работы. Она спрашивала их, сколько им лет и не нужна ли им вода. Через некоторое время она предположила, что я ушла, и зашла внутрь, чтобы убедиться в этом. Заметив, что я ушла, не закрыв дверь, она быстро закрыла её. Мама подумала, что не должна никому сообщать о моём уходе, иначе полиция начнёт останавливать и проверять машины и поезда, и тогда мне будет трудно скрыться. Мама закрыла шторы. В ту ночь люди с моей работы и полицейские охраняли наш дом со всех сторон. Чтобы дать мне побольше времени на безопасный переезд, мама не выходила из дома три дня.
На третий день соседка спросила маму, нужно ли ей что-нибудь. Мама захотела купить яблок и попросила соседку привести к ней мужчину, который продавал яблоки. Она также попросила его продать ей немного овощей.
После отъезда из города я позвонила приятелю и попросила его сообщить моей маме, что я благополучно покинула город. Мама с облегчением вздохнула.
Прошёл ещё один день, и снова пришли начальник отдела с моей работы и полицейские. Когда мама открыла им дверь, они спросили обо мне. Она ответила: «Вас так много стояло внизу, а вы её не увидели. Я спала, откуда мне знать, когда она ушла?» Услышав это, им ничего не оставалось, как уйти.
Я была вынуждена жить вдали от дома. Поскольку я не могла вернуться в родной город, мама сказала, что нам придётся создать «дом вдали от дома». Позвольте мне объяснить. Моя мама – врач. Она окончила известный университет, 30 лет проработала в больнице и 20 лет назад вышла на пенсию. Когда одна её коллега тоже выходила на пенсию и через два дня собиралась уехать работать в другой город, мама спросила её, куда она поедет, и попросила купить и ей билет. Коллега подумала, что она шутит, и спросила: «Ты серьёзно?» Мама ответила: «Я когда-нибудь обманывала?» Так мама переехала в другой город, оставив квартиру мне.
Первое время мама работала врачом УЗИ в роддоме. Не привыкнув к чужому месту, она заболела. Ей посоветовали вернуться домой, но она промолчала и поставила себе капельницу. Она решила, что надо жить дальше. Вскоре после этого она сняла квартиру и попросила меня переехать к ней. Я тоже беспокоилась о том, что она останется одна, и переехала к ней. Я нашла работу, за которую мало платили, но, по крайней мере, мы могли заботиться друг о друге. Через два года мы купили старенький дом с двумя спальнями и гостиной. Мы обосновались в том городе, создав, как сказала мама, «дом вдали от дома».
Однажды в 2015 году мы с несколькими практикующими пошли на рынок распространять материалы Фалуньгун и убеждать людей выходить из компартии Китая. Когда мы возвращались к своей машине, полицейские остановили практикующего, который был за рулём. Всех нас доставили в полицейский участок.
Не дождавшись меня вечером домой, мама позвонила практикующей, которая поехала со мной. Услышав, что на звонок ответил незнакомый мужчина, она поняла, что с нами случилось что-то плохое. Было около полуночи. Она быстро собрала два принтера, компьютер и Книги Фалуньгун и вывезла их. Затем она собрала и перенесла остальные наши вещи. Шёл дождь, но она работала всю ночь. К 6 часам утра её одежда была мокрой. Она подумала, что не должна никому показываться на глаза. Очень поздно вечером она взяла материалы Фалуньгун и пошла в тихое место, чтобы сжечь их. Ей уже за 70, но она, дрожа, сделала это сама, проявив силу воли ради меня.
Затем мама с матерью другого практикующего пошли в полицейский участок, чтобы просить нас освободить. Там было много охранников, и ей не разрешили войти. Увидев входящую сотрудницу, мама последовала за ней, но её выгнали. Увидев на стене надпись («Служение народу: полиция и народ – одна семья»), она воскликнула: «Сотрите эти слова со стены, и я уйду. Что значит "полиция и люди – одна семья"? Я пожилая женщина. Чего вы боитесь? Я здесь, потому что вы арестовали мою дочь. Иначе зачем бы я сюда пришла?» Эти люди смягчили своё отношение, и кто-то подошёл и проявил к ней внимание.
Мама трижды пыталась увидеться со мной, и каждый раз уговаривала их, прося меня освободить. Два раза она приносила мне одежду и просила сотрудников передать её мне. Однако они не могли, потому что не были членами моей семьи. Только в день судебного заседания сотрудники сказали маме, что я так и не получила одежду, и спросили, хочет ли она, чтобы ей вернули вещи. Она сказала: «Конечно. Мы не богаты». Этот человек велел маме подождать и обещал привезти их ей домой.
Когда я находилась в центре заключения, мама присылала мне деньги, и у меня их было больше, чем у всех остальных. Позже меня приговорили к трём годам заключения, и мама почти каждый месяц навещала меня. Даже охранник сказал: «Члены семей практикующих Фалуньгун не такие, как члены семей других заключённых. Они по-прежнему к вам очень хорошо относятся, несмотря на то что вас посадили в тюрьму». Я ответила: «Это потому, что они знают, что мы хорошие люди, и с нами обошлись несправедливо».
Позже меня снова преследовали и заключили в тюрьму на год. Полицейские усложнили жизнь моей маме, ей пришлось предпринять несколько попыток, чтобы увидеть ордер на мой арест. Это было трудно и утомительно, но мама никогда не рассказывала мне об этом.
Однажды мама сказала полицейским: «Вы знаете, что такое мать? Мать – это небо для своих детей, гора для своих детей. Небо защищает их от ветра и дождя, а гора – это прочная опора, на которую можно опереться». Этими словами она покорила полицейских . Я очень благодарна маме за то, что она сопровождала и поддерживала меня на протяжении всего пути, что позволило мне достичь того уровня, на котором я сейчас нахожусь.
Сейчас моей маме 80 лет. Она получила благословение за то, что защищает практикующих Дафа. Она сильная, у неё нет седых волос, и все зубы свои. Она бодро ходит и энергично говорит.
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
