(Minghui.org) В результате преследования, начатого в 1999 году компартией Китая, я была незаконно арестована за то, что практиковала Фалуньгун. Хотя время заключения было трудным, я встретила много хороших людей, в том числе доброжелательных прокуроров и сотрудников правоохранительных органов. Многие из них действительно не хотели преследовать последователей Фалуньгун, но в условиях системы компартии они не могли освободиться от её контроля.
Сотрудник отделения полиции: «Я действительно не хочу вас арестовывать!»
В числе сотрудников полиции, которые обыскивали мой дом, был Лян – инициатор моего ареста. Во время так называемого допроса я не произнесла ни слова, не ответила ни на один вопрос и не подписала никаких документов.
Позже Лян, встретившись со мной наедине, сказал: «Я прочитал ваше личное дело и восхищаюсь вами. Находясь в другой обстановке, мы могли бы стать друзьями». Я сказала: «Мы можем быть друзьями уже сейчас!» Он возразил: «Нет, вы практикуете Фалуньгун, а я – член партии». Я поняла, что он имел в виду.
Я объяснила Ляну, что преследование Фалуньгун незаконно, поэтому и мой арест незаконный. Он не поверил. Я попросила его поискать информацию в Интернете, и Лян пообещал заняться этим дома.
Я также рассказала ему о «пожизненной ответственности государственных служащих при рассмотрении дел», сказав, что, когда репутация Фалуньгун будет восстановлена, его привлекут к ответственности за мой арест. Лян возразил: «Приказ арестовать вас поступил из полицейского управления». Я сказала: «У вас есть доказательства этого утверждения? Даже если это приказ отдан сверху, но арестовали меня вы. Можно ли тогда говорить о том, что вы не имеете ничего общего с эти приказом?! В будущем я выдвину против вас обвинения».
На следующий день Лян снова пришёл ко мне. Он был в подавленном состоянии: «Я измучен. Уже полтора суток я не могу ни есть и ни пить, ни спать. Я в полном изнеможении из-за вашего дела! Я очень не хочу вас арестовывать! Зачем вы раздавали материалы Фалуньгун? Если бы вы этого не сделали, то нас обоих всё бы устроило».
Я ответила: «Я сделала это ради блага огромного числа людей, которые не знают правды о Фалуньгун и преследовании. Я не нарушала закон!»
Все пять дней, что я находилась в отделении полиции, я видела, что он мучается. С одной стороны, он не хотел меня арестовывать, с другой стороны, он был малодушным человеком, который не смел сопротивляться приказам начальства. В настоящее время уже многие сотрудники полиции узнали о Фалуньгун и не хотят участвовать в преследовании.
Наверное, чтобы сгладить чувство беспокойства, он часто покупал для меня лепёшки, молоко и другие продукты. Конечно, я не ела и не пила то, что он приносил.
Когда срок моего незаконного задержания закончился, я пришла к нему и сказала: «Вы руководили моим арестом!» Он очень обиделся и возразил: «Это не я вас арестовывал, а другой человек», и назвал его фамилию. Я ответила: «Я не знаю, о ком вы говорите. Я видела, как вы взяли на себя инициативу».
Он сделал ещё четыре попытки, чтобы защитить себя, но я оспорила их. В итоге, он не смог этого отрицать и сказал: «Ладно, как скажете». Как жаль! Хотя в душе он не хотел преследовать меня, но всё же пассивно выполнил приказ! Этот факт нельзя игнорировать.
Полицейский при обыске не брал вещи, связанные с Дафа
Группу людей, обыскавших мой дом, возглавил Лян. Хотя я не могу вспомнить других сотрудников полиции, но всегда буду помнить его поведение.
Когда другие хотели обыскать мои вещи, он останавливал их и говорил: «Я сделаю это сам». Я видела, как Лян нашёл в шкафу прозрачную пластиковую коробку, в которой находились материалы Фалуньгун. Он посмотрел на неё и молча положил обратно в шкаф.
Я видела, как сотрудник полиции достал из ящика стола сотовый телефон, портативный жёсткий диск и MP4-плеер (на которых была информация, связанная с Фалуньгун) и положил их на журнальный столик. Лян переложил их один за другим на нижнюю полку столика и сказал, что не нужно их забирать. Другой сотрудник снова достал их, и Лян молча вернул на место портативный жёсткий диск и MP4-плеер, чтобы их не забрали.
Я также заметила, что он не стал перемещать многие вещи, кроме тех, что лежали на поверхности. Например, старый портативный компьютер, который не использовался много лет, содержал файлы, которые не были удалены, и некоторые данные не были полностью зашифрованы. Но он его не забрал. Вещи в доме в основном не трогали.
Сотрудники центра заключения: «Отпустите её!»
Спустя несколько дней, вечером, полицейские отправили меня в центр заключения. Прочитав информацию обо мне, начальник центра заключения публично отчитал полицейских, ведущих это дело: «Почему вы арестовываете Фалуньгун во время пандемии? Вам что, нечем заняться? Скажите своему начальнику полиции, чтобы освободил её!»
Полицейский, который вёл дело, беспомощно сказал: «Дело не в том, что мы хотим её арестовать, а в том, что в управлении полиции издали такой приказ!» Начальник центра заключения сказал: «Попросите вашего начальника позвонить в полицейское управление и сказать, что мы не принимаем Фалуньгун во время пандемии, и отпустите её!»
Прочитав мои персональные данные, в центре заключения сказали, что они неполные, указали на множество ошибок и отказались меня принять. Но в отделении полиции за ночь разобрались с информацией, и на следующий день меня доставили в центр заключения.
Охранник центра заключения: «Вы можете практиковать и научить практиковать других»
На следующий день после обеда меня конвоировали в центр заключения. Примерно через час ко мне зашла женщина-охранник, и у нас состоялся короткий разговор. Я планировала рассказать ей, что собираюсь каждый день практиковать здесь упражнения Фалуньгун. Не успела я заговорить, как она сказала то, что меня удивило: «Вы можете практиковать, учить других заключённых, рассказывать им о Фалуньгун, но вы не можете заставить их принять его». Я заверила её: «Не волнуйтесь, я не буду их заставлять!»
С этого дня я ежедневно заучивала «Чжуань Фалунь» наизусть, выполняла упражнения, отправляла праведные мысли и знакомила заключённых с Фалуньгун. Я была занята каждый день.
Охранники, патрулировавшие снаружи, тоже были добры, а один их них позже специально подошёл пообщаться со мной. Они несколько минут слушал мой рассказ о Фалуньгун, а потом ушли. В центре заключения не разрешалось долго находиться у окна камеры. Через некоторое время охранник подошёл и снова заговорил со мной, причем он это делал много раз за смену. Увидев, что я каждый день либо медитирую, либо заучиваю «Чжуань Фалунь», он ласково спросил меня: «Вы не устали? Отдохните».
Позже меня перевели в другой центр заключения, как и охранника из предыдущего центра заключения. На следующий день, когда я находилась в камере, он приветствовал меня при всех заключённых и пообщался со мной. После его ухода другие заключённые удивились и спросили: Вы раньше были знакомы?» Я ответила: «Мы познакомились после ареста».
Я знаю, что каким бы злобным ни было преследование, люди могут в своем сердце отличить добро от зла.
Охранник говорит начальнику: «Она хороший человек!»
После того как я пробыла в центре заключения несколько дней, мужчина-охранник, патрулировавший территорию, попросил меня зайти к нему пообщаться. Он сказал, что ознакомился с моим личным делом, и ему невыносимо видеть меня в этом месте. Охранник также сказал, что если последователи Фалуньгун не откажутся от своей веры, то приговоры будут суровыми, а ему жаль видеть, что последователей Фалуньгун со степенью доктора или магистра приговаривали к годам тюрьмы. Он сказал: «Если вы сможете отказаться от веры, я обещаю, что скоро выйдете на свободу. Откажетесь?» Я ответила, что нет. Он сказал: «Это так прискорбно».
На следующий день охранник пришёл снова и стал задавать много вопросов о Фалуньгун, пытаясь повлиять на меня. Я отвечала на них один за другим и рассказала ему правду об Инсценировке самосожжения на площади Тяньаньмэнь, пропагандистском трюке партии, и о многом другом. Проговорив в тот день более получаса, он ушёл. На следующий день охранник снова пришёл поговорить со мной, и после более чем получасовой беседы сказал: «Я не могу больше с вами разговаривать, иначе я начну практиковать Фалуньгун».
Когда я впервые выполняла упражнения в этом центре заключения, ко мне пришли несколько охранников, включая их начальника. Один из них сказал, что я не должна делать никаких движений руками перед камерой наблюдения, потому что она передаёт изображение вышестоящим чиновникам. Если они обнаружат, что кто-то практикует Фалуньгун, у охранников возникнут неприятности. Они попросили меня считаться с ними, поэтому я занималась только сидячей медитацией.
Позже подошёл охранник, указал на койку рядом с дверью и сказал: «Я действительно восхищаюсь вами! Поскольку вам так нравится медитировать, то сидите здесь и медитируйте, когда захотите». Позже его начальник пошёл осматривать камеры, и охранник сопровождал его. Подойдя к двери камеры, он назвал моё имя и сказал: «Она практикует Фалуньгун. Она очень хороший человек!»
Охранник центра заключения: «Лишь бы совесть была чиста!»
Меня вместе с несколькими практикующими Фалуньгун поместили в центр заключения №3. Это было место, где содержались опасные преступники, а последователей Фалуньгун никогда раньше туда не отправляли. Поэтому охранники с некоторым любопытством смотрели на нас.
Однажды ко мне подошла женщина-охранник и сказала, что начальник центра попросила её поговорить со мной о Фалуньгун. Она оказалась человеком приятным, позитивным, с хорошим характером.
В течение следующего месяца она беседовала со мной четыре раза, каждый наш разговор длился около двух часов или более. Мы говорили о том, почему я занимаюсь Фалуньгун, что такое Фалуньгун, о преследовании, которое я пережила, о моём образовании и семейном положении. Каждый раз, когда она говорила со мной, то не могла остановиться. Несколько раз сотрудники уговаривали её уйти и отправить меня обратно в камеру. Она отвечала: «Мне просто нравится разговаривать с ней».
Эта сотрудница центра заключения была добра ко мне. Она заботилась обо мне в меру своих возможностей. Когда заключённых распределяли по подразделениям, большинство из них хотели попасть к ней. Но она перевела к себе только меня и ещё одну верующую.
Вскоре после этого, ко мне подошла заключённая и сказала: «Она (охранник) очень хорошо к тебе относится. Она разговаривала со мной более получаса и в основном всё время говорила о тебе. Она сказала, что ты хороший, чистый и добрый человек, и ты ей очень нравишься. Она попросила меня больше заботиться о тебе и не позволять другим обижать тебя».
Помню, что адвокат сказал, что если я буду настаивать на своей невиновности, то меня приговорят к 3,5-4 годам лишения свободы, а если признаю вину, то к 2,5–3 годам. Конечно, я не пошла бы на компромисс, но я беспокоилась о престарелых родителей.
Женщина-охранник понимала моё беспокойство, поэтому сказала: «Если ты чувствуешь, что твой выбор правильный, действуй, поскольку у тебя чистая совесть!» Слова «чистая совесть» значительно облегчили принятие решения. Я сказала себе: «Вот именно, чистая совесть!»
Независимо от результата, мне просто нужно было иметь чистую совесть! Я не совершала ничего противозаконного или преступного, и все это знали.
Охранник помогает практикующим Фалунь Дафа
Когда я находилась в центре заключения №4, мне посчастливилось оказаться в одной камере с молодой практикующей. Она была жизнерадостной, оптимистичной, от природы весёлой и симпатичной. Кроме того, она обладала хорошим чувством юмора и часто проводила беседы с заключёнными камеры о том, как быть хорошим человеком и о многом другом. Она нравилась всем, даже охранникам.
Её муж находился в том же центре заключения, что и мы. По правилам, им не разрешалось общаться друг с другом, но охранники часто помогали им передавать сообщения.
Молодая практикующая написала о том, как они с мужем встретились, полюбили друг друга и поженились. Она написала длинную историю и передала её людям в камере. Когда все прочитали, она показала её старшему охраннику. После того как старший охранник прочитал рассказ, практикующая попросила передать это письмо мужу. Многие прочитали их историю и сказали, что написано очень хорошо.
Эту практикующую освободили в тот же день, что и её мужа. За несколько дней до освобождения я узнала, что из-за пандемии родственники заключённых не могут прислать одежду в центр заключения. Тогда женщина-охранник этой камеры на свои деньги купила красивое нижнее бельё, постирала его и попросила практикующую надеть его в день освобождения, пояснив: «Оно постиранное и чистое». Она также угостила практикующую шоколадом, конфетами, печеньем и другими закусками.
За несколько дней до отъезда молодой практикующей эта женщина-охранник нашла возможность встретиться с ней и её мужем и поговорила с ними наедине. Она также запросила два новых костюма для женщины и её мужа, которые они могли бы надеть при выходе из центра заключения. В день отъезда практикующей женщина-охранник обошла все камеры и нашла два больших красных яблока (в связи с пандемией такие продукты, как яблоки, были крайне дефицитны) и попросила взять их при отъезде как символ удачи.
По словам других заключённых, которые видели молодую пару, выходящую на свободу, оба были одеты в красивую новую спортивную одежду и выглядели очень достойно.
Охранники называли меня «учительницей»
В центре заключения я часто читала лекции для заключённых, обучала их английскому языку, рассказывала исторические сюжеты, о традиционной культуре и многом другом. Лекции настолько нравились заключённым, что они называли меня «учителем». В своих отчётах руководству центра они часто писали, что благодарны мне за то, что я научила их быть хорошими людьми. Каждый раз, когда охранники разговаривали с ними, они отзывались обо мне очень положительно. Один старший охранник тоже назвал меня «учительницей».
За несколько дней до моего освобождения в камеру пришёл старший охранник, устроил прощальную вечеринку и сказал: «Учительница едет домой. Давайте попросим её сказать несколько слов всем. Если вам есть что сказать, воспользуйтесь этой возможностью».
Меня содержали более чем в десяти камерах в нескольких центрах заключения, но я впервые видела, как охранник лично руководил прощальным мероприятием для заключённой. Я знаю, что за более чем 20 лет знакомства с учениками Дафа охранники в глубине души знают, что ученики Дафа – хорошие люди, а Фалуньгун несёт добро всем людям.
Заключение
После освобождения я пообщалась с коллегами и друзьями и узнала много трогательного.
Когда меня арестовали, руководители компании хотели навестить меня и нанять адвоката, но по закону адвоката могли нанять только родственники. Спустя полгода, узнав мой почтовый адрес, руководители компании написали мне письмо от имени компании, сообщив, что если мне нужна помощь, я могу написать им в любое время.
В день моего возвращения руководитель компании расспросил меня о моей ситуации, спросил, не нужна ли мне помощь или деньги. Он также предложил мне работу в компании, которую инвестировал его друг. Хотя я и не пошла туда работать, но оценила его доброту.
Я также слышала, что бывший начальник, узнав о моём аресте, интересовался моим положением. Каждый раз, встречаясь или собираясь с коллегами, он вспоминал обо мне, и его тон был полон сочувствия и сожаления. Один коллега рассказал, что бывший начальник очень ценил мой характер и трудолюбие. Зная, что после возвращения я временно проживаю в другом городе, он попросил своего помощника связаться с несколькими коллегами, которые готовы были приехать ко мне на машине и пригласить на ужин. Когда позже он узнал, что я вернулась в свой город, то сразу же забронировал столик в дорогом ресторане недалеко от моего дома и пригласил меня на ужин, который обошёлся более чем в 4 000 юаней. Я была очень растрогана.
Многие из коллег также один за другим приглашали меня на ужин.
Я была тронута таким вниманием. Понимание людьми Дафа действительно изменилось.
Многие однокурсники, узнав о моём аресте, стали беспокоиться обо мне. Они пытались через знакомых помочь, много раз общались с моими родственниками, просили нанять для меня адвоката. Некоторые однокурсники копили для меня деньги и часто писали мне. Эти письма, несомненно, поддерживали меня в тюрьме.
Некоторые однокурсники, узнав, что после освобождения на меня часто оказывают давление, рассказали мне, как справиться с преследованием с юридической точки зрения.
В местах лишения свободы, в такой мрачной обстановке, я видела добрую сторону сердец людей – от тюремных надзирателей до обычных людей.
Многие люди теперь действительно понимают факты Фалуньгун и преследования. Возможно, они не совсем понимают тонкостей учения Фалуньгун, но, по крайней мере, они знают, что ученики Дафа – хорошие и добрые люди, которых несправедливо преследуют. С этой точки зрения, преследование компартией как раз позволяет людям глубже увидеть её злую сущность.
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
