Совершенствоваться, чтобы стать по-настоящему бескорыстной

(Minghui.org) Я родилась в 1980-х годах и начала практиковать Фалунь Дафа, когда мне было 12 лет. Несмотря на все беды и невзгоды, моя вера в Учителя Ли и Дафа оставалась непоколебимой. Я благодарна Учителю за то, что он постоянно защищает меня.

Учитывая мой возраст, я неплохо разбираюсь в компьютерах и принтерах, поэтому взяла на себя ответственность за поставку картриджей для принтеров на пункт производства материалов, разъясняющих правду в нашем округе, а также за несложное техническое обслуживание компьютеров и принтеров.

Разъяснение правды полицейским

Днём 24 июля 2020 года несколько сотрудников отдела внутренней безопасности незаконно арестовали меня на работе. Они держали меня в комнате для допросов. Я мало что знала о законах и всегда думала, что это не имеет ко мне никакого отношения. Позже я поняла, что незнание законов было моим упущением.

В 4 часа дня мой дом подвергли обыску. Когда спустя два с половиной часа меня снова начали допрашивать, один полицейский сказал: «Посмотрите, сколько вещей мы забрали из вашего дома и машины. Вот, взгляните на список». В список входили купюры номиналом более 4000 юаней с напечатанными на них сообщениями о Фалунь Дафа, офисное оборудование и информационные материалы о преследовании.

Старший полицейский сказал: «Вы должны хорошенько всё обдумать. Только за эти листовки мы можем приговорить вас к нескольким годам тюремного заключения. Но у вас изъято довольно много вещей. Подумайте об этом».

Я разъяснила ему правду и рассказала о расколовшемся камне, на котором открылись иероглифы и о многих пророчествах, где говорилось, что человечество ожидают великие бедствия. Я сказала: «Посмотрите на все бедствия, которые сейчас происходят. Мы производим эти разъясняющие правду материалы, ведя бережливый образ жизни, чтобы вы смогли пережить эти великие катастрофы. Это не для нас, а скорее для вас, чтобы можно было спасти больше хороших людей».

Я сказала ему, что QR-коды, которые они нашли в моей сумке, были предназначены для того, чтобы люди могли преодолеть интернет-блокаду. Я посоветовала ему проверить это, когда у него будет время, и тогда он поймёт.

Он ответил: «Я просмотрел больше книг и материалов, чем вы, и советую поскорее признаться. Если вы ничего не скажете, я всё равно вынесу вам приговор».

Я больше не отвечала на вопросы полицейских и не стала подписывать документы, когда они мне это приказали. Я считала, что не предоставлять никакой информации и отказываться что-либо подписывать, было лучшим подходом.

Той ночью они надели на меня наручники и отвезли в больницу, чтобы взять у меня кровь. По дороге туда я продолжала разъяснять им факты. Они слушали и не перебивали. В больнице я воспротивилась, чтобы у меня брали кровь, сопротивлялась, поэтому несколько полицейских схватили и держали меня за руки. Я продолжала кричать всё громче и громче: «Фалунь Дафа несёт добро! Фалунь Дафа несёт добро!»

После возвращения в полицейский участок меня поместили в маленькую комнату с двумя женщинами-полицейскими, приставленными для моей охраны. Когда они сменились, я воспользовалась возможностью рассказать новым надзирательницам о преследовании. Я сказала: «Вы никогда не должны выступать против Фалунь Дафа. Дафа учит людей следовать принципам Истина, Доброта, Терпение и быть добрыми. Никогда не верьте телевизионной пропаганде».

На следующий день сотрудники отдела внутренней безопасности спросили охранников, говорила ли я с ними о Фалунь Дафа. Они ответили утвердительно. Когда их спросили, выполняла ли я упражнения, они также ответили «да». Полицейские приказали: «Вы не должны её слушать или позволять ей выполнять упражнения».

Я продолжала рассказывать им о Дафа, но некоторые не были готовы к тому, что я им говорила. Поэтому я умолкала, успокаивала себя, отправляла праведные мысли и смотрела в себя. В итоге мне удавалось ещё немного поговорить с теми, кто не возражал и слушал.

26 июля 2020 года двоюродный брат, который является сотрудником полиции, узнал, что я объявила голодовку, и пришёл навестить меня. Он сказал: «Тебе следует поесть. Твой вопрос не может быть решён за несколько дней. Если ты продолжишь голодовку, им придётся кормить тебя насильно, а это очень болезненно. Я пришёл повидаться с тобой, но, возможно, через несколько дней не смогу этого сделать». Он попытался намекнуть, что меня могут задержать на более длительный срок. Я ответила, что со мной всё будет в порядке, что смогу со всем справиться.

Когда он ушёл, я подумала: смогу ли я отпустить всё в человеческом мире? Моему отцу было около 70 лет, и у меня была семилетняя дочь. Затем я подумала обо всех членах моей семьи. В глубине души я обратилась к Учителю: «Учитель, я могу отпустить всё. У меня нет никаких привязанностей. Независимо от того сколько лет мне придётся провести в заключении, даже на грани потери жизни я никогда не предам Учителя, Дафа или соучеников! Я полна решимости совершенствоваться в Дафа! Я оставлю всё на усмотрение Учителя и буду следовать его планам!»

Они хотели снова допросить меня, и я спросила, зачем им это нужно. Один полицейский ответил: «Поскольку приехал ваш двоюродный брат, мы хотим дать вам ещё один шанс».

Я ответила, что по-прежнему отказываюсь отвечать на их вопросы. Полицейский обратился ко мне: «Вы должны воспользоваться этой возможностью. Если вы сделаете чистосердечное признание, мы вас отпустим. Если вы не скажете нам, кому принадлежат эти вещи, то наверняка отсюда не выберетесь».

«Я по-прежнему отказываюсь что-либо отвечать или подписывать», – заявила я.

На следующий день одна надзирательница спросила сотрудника службы внутренней безопасности, когда они смогут прекратить охранять меня. Он прошептал ей: «Завтра мы отвезём её в центр заключения».

Я сказала себе: «Это не то место, где я должна находиться. Учитель, пожалуйста, помогите мне!»

Примерно через полчаса вошёл мой двоюродный брат с полицейским и сказал, что если я подпишу их документ, мы сможем идти домой. У меня мелькнула мысль, что они могут попытаться перевести меня куда-нибудь ещё. Я посмотрела на документ и увидела, что он предназначен для моего освобождения. Моё волнение нельзя было описать словами и могло быть понято только тем, у кого был подобный опыт. Учитель такой милосердный! Это действительно то, что сказал Учитель:

«Когда у учеников праведные мысли сильные — тогда у Учителя будет сила вернуть Небо» («Милость Учителя к ученикам» Хун Инь 2).

Снова и снова я повторяла в своём сердце: «Спасибо Вам, Учитель! Спасибо Вам, Учитель!»

Подниматься в совершенствовании, следуя принципам Дафа

Вернувшись домой, я подумала, что со мной всё в порядке, потому что смогла совершить прорыв в своём совершенствовании. Однако двоюродный брат сообщил мне, что я всё ещё нахожусь под домашним арестом. Моё мучение ещё не закончилось, меня освободили лишь временно, и моё дело должно быть передано в прокуратуру и суд.

Я просмотрела Minghui.org, чтобы ознакомиться с соответствующими правовыми статьями. Только тогда я узнала, что существует доступный юридический форум. Там был раздел вопросов и ответов, в котором подробно излагались соответствующие юридические знания. Я распечатала его, выбрала части, относящиеся ко мне, и внимательно прочитала их.

Только закончив их читать, я поняла, что должна использовать закон, чтобы прямо противостоять преследованию. Это также был лучший способ подтвердить Дафа и потрясти зло. Мне было стыдно, что я только сейчас осознала это. Во время трёх допросов я ни разу не ссылалась на закон.

Несколько дней спустя меня вызвали в полицию и отвели в ту же комнату для допросов. Они хотели, чтобы я сидела на том же железном стуле, что и раньше. Но на этот раз я сказала: «Я не буду там сидеть! Это кресло для преступников, а я не совершала преступления».

Полицейский сказал, что такова процедура, и я должна сидеть на том стуле. Я возразила, что никогда этого не сделаю и просто постою, чтобы поговорить с ним. Он ответил: «Неужели я должен снова принуждать вас?» Я посмотрела ему прямо в глаза и сказала, чтобы он не был таким злым, на что он ответил: «Я не хочу быть таким злым, но вы должны нам подчиняться». Я просто стояла и смотрела на него.

Он развернулся, направился обратно к своему столу и спросил: «Это ваш четвёртый допрос. Вам есть в чём признаться?»

Я сказала: «Да! Прежде всего, статья № 35 Конституции гласит, что люди имеют свободу слова».

«Вам не разрешается упоминать об этом, – ответил он. – Это не имеет отношения к данному делу».

Я продолжала: «Из 14 культов, перечисленных КПК, нет ни одного упоминания о Фалунь Дафа. Поэтому практика Фалунь Дафа не является противозаконной». Он остановил меня и сказал, чтобы я отвечала только на его вопросы.

Он спросил: «Кому вы собирались передать материалы, найденные в вашей машине?»

Я ответила: «Компартия подтвердила, что из всех 14 культов Фалунь Дафа не является ни одним из них. Таким образом, то, о чём вы меня спрашиваете, не имеет никакого отношения к этому делу». Он задавал другие вопросы, например, кто ещё в моей семье практикует Фалунь Дафа, и с кем я часто общаюсь. Я не отвечала на его вопросы.

Наконец, он спросил: «Что ещё вы хотите сказать?»

Я ответила: «Какой закон я нарушила? До какой степени? Какой вред я причинила обществу?»

Они распечатали протокол допроса, чтобы я подписала его, но я заметила, что они не записали того, о чём я их просила, поэтому я написала: «Всё, что я сказала, не было записано».

Когда он разорвал протокол, я сказала: «Вы не написали того, что я сказала, поэтому не буду это подписывать». Полицейские посовещались и добавили слова, которые я сказала о Дафа, затем распечатали протокол снова. На этот раз я подписала его.

Я полагала, что сделала всё правильно. Однако после того, как вернулась домой и поговорила с другой практикующей, она сказала, что я не очень милосердна. Я не согласилась и подумала, что делаю то, что должен делать практикующий, к тому же я не испытывала ненависти к тем, кто меня допрашивал.

Прочитав другие статьи на сайте «Минхуэй», я начала видеть свои упущения. Моё мышление было не в порядке с самого начала, когда меня арестовали. В течение всего процесса я только подтверждала себя, показывая, что у меня нет страха, и могу хорошо пройти это испытание. С момента моего первоначального ареста до допроса и содержания под стражей я просто сосредоточилась на том, совершили ли они грех или нет, и понесут ли возмездие за то, что сделали.

Но они были такими жалкими! Я не должна позволять им совершать преступление против Дафа. Я не думала об этом с их точки зрения и не проявила к ним милосердия.

Возможно, если бы я смогла подумать о том, какими жалкими они были, тогда исход мог бы быть другим. Во время допросов, если бы я думала только о том, как помочь им по-доброму, то результатом не был бы «домашний арест». Когда я осознала это, то почувствовала, как мой Синьсин поднялся.

Я написала «Заявление об отмене домашнего ареста» и «Заявление о возврате конфискованных вещей», а также письмо директору Управления полиции, Комитету по политическим и правовым вопросам, главе отдела правоприменения и начальнику полицейского участка.

Я написала заявления и письмо лично начальнику полицейского участка, и муж доставил их туда. Там сказали, что сообщат об этом своим руководителям. Я поняла, что у меня впереди свой путь, и я должна с милосердием делать то, что мне положено делать.

Альтруистическое мышление

Только после того, как меня выпустили из тюрьмы, я узнала, что Линь (псевдоним) сообщила моё имя полиции, в результате чего меня арестовали. Она написала мне и рассказала о своём предательстве. Меня это не затронуло. Уровень терпения у всех разный. Мне следует понять и отнестись к ней с терпением. Она попросила меня перевезти все мои вещи, но я не слушала и думала, что, пока мои праведные мысли сильны, со мной всё будет в порядке.

Линь приехала из другого города, чтобы разобраться с продажей своего дома, и пробыла в нашем районе несколько дней. Срок её освобождения под залог был рассчитан на один год и ещё не истёк, поэтому ей пришлось вернуться в свой родной город. Я связалась с ней и помогла перевезти некоторые материалы Дафа. Однако я оставила часть материалов в своей машине, и когда полиция производила обыск, их нашли.

Я испытывала к ней искреннее уважение и верила, что она очень хорошо понимает принципы Закона. Поэтому я всегда с нетерпением ждала её возвращения. Я много раз навещала её, что объяснялось моей сентиментальностью. В ночь перед тем, как меня арестовали, люди из службы внутренней безопасности вызвали её. Из-за страха она выдала меня. Её же освободили на следующий день.

Я не обиделась на неё, а скорее использовала свою доброту, чтобы понять её. Когда я поделилась своими мыслями с другими практикующими, одна практикующая сказала мне, что я должна указать на её ошибки. Я не согласилась, полагая, что она сама признает свои ошибки. Но та практикующая продолжала настаивать на своём, сказав, что если бы она была откровенна, то осознавала бы серьёзность этого вопроса и не осмелилась бы предать меня. Если бы она всё ещё не была уверена в этом вопросе, кто знает, сделала бы она это снова?

Я ответила: «Начнём с того, что я не испытывала к ней ненависти».

«Вы были эгоистичны, – ответила практикующая. – Чтобы быть по-настоящему ответственным за живое существо, у вас не должно быть никаких эгоистичных мыслей, только мысли, которые принесут ей пользу, не думая ни о чём другом». Я согласилась.

В результате, я начала писать ей письмо в 8 часов вечера и закончила его в полночь. Я проверила свою формулировку и постаралась выражаться по-доброму, не теряя достоинства. Отправив письмо, я почувствовала себя очень расслабленной и ощутила внутренний смысл того, что значит быть по-настоящему альтруистичной.

Твёрдо продвигаться по своему пути самосовершенствования

Я только на словах говорила о своём совершенствовании, поэтому почти не видела какого-либо повышения в своём Синьсин. Теперь я верю, что это очень важно (и в то же время просто) – это касается каждой моей мысли и действия – бескорыстны они или нет.

Например, когда мне не хотелось выполнять упражнения, то это была эгоистичная мысль, поскольку я делала это для собственного комфорта, не думая о том, что должна делать упражнения для живых существ в своём мире. Когда я неохотно отправляла праведные мысли, это также была эгоистичная мысль, так как если я не буду заботиться об уничтожении зла, то это приведёт к тому, что большое число живых существ не смогут быть спасены.

Когда я стала использовать только этот один стандарт, чтобы увидеть или понять, что в моей повседневной жизни было альтруистичным или эгоистичным, всё оказалось просто.

Однажды вечером свекровь испекла несколько булочек на пару для себя и моей семьи. Когда еда была готова, я взяла несколько штук, а затем мы с дочерью поднялись наверх перекусить. Когда муж закончил есть, он тоже поднялся наверх. Через некоторое время он спросил меня: «Где те булочки, которые ты взяла с собой? Дай мне немного».

Я была недовольна и стала его упрекать: «Почему ты не доел внизу? Я приберегла эти булочки себе на завтрак». Он ничего не сказал и пошёл в свою комнату.

Это было неправильно! Была ли я внимательна к нему? Я думала только о себе. Такая эгоистка! Я зашла в его комнату и спросила: «Хочешь булочку? Я тебе принесу». Я дала ему булочку со словами: «Я плохо совершенствуюсь и была слишком эгоистична. Я не подумала о тебе». Хотя я изменила своё отношение к другим, но совсем не чувствую себя счастливой, и мне ещё предстоит пройти долгий путь, чтобы усовершенствоваться. Я буду стремиться вперёд, чтобы хорошо совершенствоваться и как можно скорее достичь бескорыстного уровня.

Пожалуйста, укажите на то, что в моей статье не соответствует Закону.