Политика нулевой терпимости к Covid помогла мне преодолеть испытание, связанное с привязанностью к семье

(Minghui.org) Во второй половине 2020 года наша местная Политико-юридическая комиссия проводила кампанию нулевой терпимости к Covid, в ходе которой практикующих Фалунь Дафа пытались заставить отказаться от практики путём написания гарантийного заявления. Им угрожали приостановить пенсии и создать проблемы на рабочих местах детей.

Некоторые практикующие отказались подписывать заявление и были доставлены в полицейский участок. Они отправляли праведные мысли и разъясняли правду похитителям. В итоге они праведно преодолели это испытание. Некоторые практикующие боялись, что их отказ может повлиять на работу их детей, поэтому в конце концов подписали заявление против своей воли, после того как их неоднократно преследовали. Другие практикующие прятались и предпочитали вообще избегать этой проблемы.

Поскольку приближались праздники 1 октября, а мама живёт в другом городе, я воспользовалась возможностью навестить её и родственников. На самом деле, у меня было намерение избежать преследования. Однако я не ожидала, что, хотя мне удалось скрыться от преследования местным общественным комитетом, Политико-юридической комиссии и полицией, я не смогла избежать давления от родных. Благодаря этому я прошла через серьёзное испытание, касающееся привязанности к семье.

После приезда в первые два дня всё выглядело нормально: вспоминали, радовались и готовились выйти на улицу, чтобы насладиться общением со всеми. В тот день все десять членов семьи собрались в доме младшей сестры, готовясь вместе отправиться на прогулку. Однако, к моему удивлению, младшая сестра внезапно изменила своё отношение и сказала, что ей только что позвонил хороший друг, бывший одноклассник (местный чиновник на пенсии), и рассказал о проходящей кампании нулевой терпимости к Covid.

Она рассказала об ужасных последствиях того, если практикующий не подпишет заявление об отказе от своей веры. В это время она ела и тут же отставила тарелку и сказала, что чувствует стеснение в груди и одышку. Было очевидно, что она находится под большим давлением. Муж сестры тоже перестал есть и, выходя, сказал: «Кажется, это заявление нужно подписать во что бы то ни стало!»

Три другие мои сестры начали переговариваться. Некоторые спрашивали меня, как я смогу дальше жить без пенсии. Некоторые говорили, что если у меня временно возникнут финансовые проблемы, они могли бы мне помочь, но ненадолго, так как у каждой семьи есть свои дела. Сын сказал, что его жена меняет работу, и компания тоже требует проверки биографических данных. Кто-то сказал, что муж старшей сестры страдает хроническим заболеванием, поэтому больше всего боится перепадов настроения, а мой муж вообще плакал на глазах у всех.

Младшая сестра сказала, что её одноклассница обладает проницательностью и ясно понимает политику компартии Китая (КПК), говоря, что компартия может сделать с людьми всё, что захочет. Кажется, что за этим последуют ещё более страшные последствия, и она просто не сказала нам о них. Тёмное облако нависло над всей семьёй, и все выглядели напряжёнными и грустными.

Но я была настроена весьма решительно. Я твёрдо знала: никогда не подпишу заявление! Перед лицом всей этой беспричинной суматохи мне не хотелось больше ничего говорить. На протяжении всех этих лет я довольно часто проводила разъяснительную работу с членами семьи. На этот раз, что бы я ни говорила, всё приводило к тому, что они негативно отзывались о Дафа, поскольку обычные люди считают личную выгоду самым важным. На самом деле они также видели мою непоколебимую позицию и понимали, что не могут меня изменить. Поэтому все только вздыхали и переживали за меня. Они думали, что я просто слишком упряма.

Поскольку я больше не могла оставаться там, моя семья отправилась обратно домой. По дороге я думала: полиция ещё не пришла и не создала проблему, но моя семья уже подняла такой переполох. Возможно, у меня есть упущения? От каких привязанностей я ещё не избавилась? О! Я вижу, что моя привязанность к семье слишком сильна. Из-за этой привязанности я раньше совершала ошибки. Совершенствование – это очень серьёзное дело, и у нас не может быть никаких лазеек. Я должна отпустить привязанность к семье, и у меня не может быть никаких претензий или ненависти к ним. Они здесь для того, чтобы помочь мне совершенствоваться!

После приезда домой сотрудники общественного комитета и полиции позвонили мужу и попросили меня приехать, но я отказалась. Когда они продолжали беспокоить нас, муж заволновался и пошёл туда сам. Власти показали моему мужу имена людей, которые подписали гарантии прекращения практики, и велели мужу привести меня, чтобы я сделала то же самое. Они даже сказали, что компания нашего сына очень хорошая [намекая на то, что они могут изменить его ситуацию]. Общественный комитет также продолжал звонить каждый день. Когда я не пошла в полицейский участок, они сказали, что члены комитета и полиция придут ко мне домой через некоторое время. Но несмотря на то, что это было сказано несколько раз, никто не приходил. Я поняла, что они следили за мной.

Ко мне домой дважды приходили двое полицейских. Один из них выслушал, когда я рассказала ему правду о преследовании, и принял её. Я сказала им, что статья 36 Конституции гласит: «Граждане Китайской Народной Республики свободны в своей вере». Конституция выше других законов и постановлений. Все законы, постановления и государственная политика, противоречащие Конституции, считаются нарушениями и не имеют никакой силы. Государственным служащим государственных органов не разрешается незаконно лишать граждан права на собственную веру.

Один полицейский кивнул в знак согласия. Когда я спросила их, на какой статье Конституции они основывают свои действия, тот полицейский отвернулся от меня к окну. Он знал, что у него нет оснований преследовать меня. Затем они ушли, попросив меня пересмотреть своё решение.

Хотя я не подписала заявление, у меня всё равно был страх, что не справилась должным образом с этой так политикой нулевой терпимости. Я не стала разъяснять правду, а просто пассивно сопротивлялась ей, предпочитая убегать. Политика нулевой терпимости даже заставила меня пройти через душераздирающее испытание привязанности к семье. Этот инцидент показал моё нежелание отказаться от привязанности к семье, а также показал, что я плохо разъяснила правду семье.

В 2022 году наша семья снова отправилась к маме, чтобы встретить китайский Новый год. Я думала о том, как использовать эту возможность, чтобы разъяснить им правду. Случилось так, что на сайте Minghui.org был запрос на статьи по обмену опытом совершенствования. Поэтому я попыталась написать статью под названием «Рассуждение о смысле и конечной цели жизни на Земле». В статье я писала о цели жизни на Земле и о нашем вечном поиске, основанном на взлётах и падениях, через которые прошли люди нашего поколения. Я также написала о том, как мне повезло, что я практикую Фалуньгун.

Закончив статью, я показал её младшей сестре, но она не захотела читать и попросила не писать таких статей. Я сказала, что не создаю никаких проблем, и что она всё поймёт после прочтения, поэтому сестра неохотно, но прочитала статью. Прочитав половину статьи, она сказала: «Это очень хорошо! Всё должно быть именно так». Закончив читать статью, сестра похвалила меня: «Ты хорошо пишешь. Честно говоря, я не смогу написать даже одно предложение из того, что ты написала».

Она сказала, что когда отец был ещё рядом, то говорил, что КПК не делает ничего хорошего, что она просто продолжает доставлять людям неприятности. Сестра даже перечислила примеры того, как она страдала от режима КПК. Она вспомнила, что однажды отец напомнил ей, чтобы она не попадала в ловушку КПК.

Я не ожидала, что такой метод разъяснения правды окажется настолько эффективным. Я сделала ещё две копии статьи, чтобы другие члены семьи могли прочитать. Я попросила младшую сестру, чтобы её муж тоже прочитал статью. Позже я спросила, читал ли её муж, и она сказала: «Он читал и читал очень внимательно. Сначала он отредактировал её (он учитель), а затем ввёл статью в свой мобильный телефон».

Я также прочитала статью мужу. В тот момент он ничего не сказал, а глубокo задумался. Позднее он спросил с беспокойством: «Эта статья была опубликована?»

Прежде чем отправить эту статью, я попросила сына помочь её напечатать. Он прочитал её один раз и был очень рад помочь. Однажды он рассказал мне, что двое моих бывших коллег спросили его, как поживают родители и здоровы ли они. Прежде чем он ответил, одна из них сказала, что его мать определённо здорова (она знала, что я практикую Фалунь Дафа). Другая спросила: «Она всё ещё практикует?» Мой сын ответил: «Практика Фалунь Дафа приносит хорошее здоровье и хорошие взаимоотношения. Это очень полезное и радостное учение».

Я думаю, что должна изо всех сил стараться помочь семье понять, почему совершенствующиеся могут придерживаться своей веры без колебаний. На этой земле, кроме материальных вещей в жизни, есть ещё более прекрасные духовные вещи. Праведная вера превратит души людей в добрые. Соблюдение принципов «Истина, Доброта, Терпение», чтобы быть хорошим человеком, никогда нельзя «ликвидировать». Кто добрый, а кто злой? Явное отличие говорит само за себя.