(Minghui.org) Я начала практиковать Фалуньгун в 1997 году. С тех пор, как компартия Китая начала преследование Фалунь Дафа в 1999 году, меня много раз пытали. Однако я выжила благодаря защите Учителя. Оглядываясь на свой путь совершенствования, я вспоминаю радость в моменты понимания принципов Закона и печаль в самые тёмные дни.

В 2016 году кто-то донёс в полицию, что я разъясняю правду, и меня несправедливо приговорили к четырём годам тюремного заключения. В тюрьме охранники ставили каждому прибывающему условие: либо «преобразоваться», либо страдать от последствий.

Если практикующий Дафа может сохранять ясный ум и не принимать «промывание мозгов», охранники ничего не могут сделать. Однако, если у практикующих нет сильной веры, им можно легко помешать, они поддаются требованиям охранников, «преобразуются» и, возможно, идут по неправедному пути.

Я помнила слова Учителя Ли (основателя Фалунь Дафа):

«…одно непоколебимое сердце может сдержать множество действий…» («Проповедь Фа на конференции Фа 2014 года в Сан-Франциско»).

«Смотреть, не видя – не заблуждаешься, не колеблешься. Слушать, не слыша – сердце не приходит в замешательство» («В Дао», из сборника стихов «Хун Инь»).

Я отвергала все требования охранников: не носила тюремный значок, не отзывалась в перекличке, не выполняла принудительных работ, не подписывала никаких документов и не заучивала тюремных правил. Эти правила созданы для преступников и не имеют ничего общего с практикующими Фалуньгун. Если бы я следовала тюремным правилам, это было бы оскорблением Дафа.

Охранники наказывали меня: не пускали в туалет, лишали сна, не позволяли покупать предметы первой необходимости, не разрешали свиданий с родными и друзьями. Когда я отказалась сотрудничать, наказали всех в камере. Разжигание ненависти к практикующим Фалуньгун – это тактика, часто используемая охранниками, чтобы сломить волю практикующих.

Увидев, что меня это не затронуло, они на 35 дней поместили меня в крошечный изолятор. Мне давали очень мало еды и воды, лишали сна и заставляли подолгу стоять по стойке смирно. Если замечали, что я делаю малейшее движение, меня били кулаками, пинали и оскорбляли. От голода, холода и усталости руки и ноги у меня распухли и приобрели фиолетовый цвет.

Тем не менее, во время этих страшных испытаний я никогда не ослабляла повторения Закона и отправления праведных мыслей. Я повторяла наизусть всё, что могла вспомнить, особенно чудодейственные фразы «Фалунь Дафа несёт добро», «Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы».

Тюремные власти требовали, чтобы все учили наизусть 38 тюремных правил, но я игнорировала эти требования и продолжала каждый день повторять Фа. В день экзамена я сказала женщине-охраннику, что не буду зачитывать тюремные правила. Когда она спросила, почему, я ответила: «Я практикую Фалуньгун и следую принципам «Истина-Доброта-Терпение». Она ничего не сказала и пошла дальше. С тех пор никто ни разу не потребовал от меня запоминать тюремные правила.

Когда меня выпустили из изолятора, женщина-охранник сказала, что с меня сняли 15 баллов за пребывание в одиночной камере, 15 баллов за отсутствие значка и 15 баллов за неучастие в перекличке. Она выдала мне уведомление и хотела, чтобы я его подписала. Я ответила: «Делайте, что хотите, мне не нужны ваши баллы. Только преступники серьёзно относятся к этим баллам. Я не преступница, и я здесь не для того, чтобы зарабатывать баллы. Я не собираюсь ничего подписывать».

Она просто ответила: «Хорошо! Можете идти».

Меня перевели в камеру к трём другим практикующим, которые также отказались от «преобразования». В той же камере сидела женщина, которая должна была вести записи для охранников, несколько «помощниц», которых назначили для наблюдения за практикующими, и руководитель комитета по реабилитации заключённых. Последняя часто выполняла поручения, например, убирала и доставляла еду для офицеров. Каждый день она приносила остатки, включая яйца, паровые булочки, суп и другие блюда, а иногда даже фрукты. Я никогда не ела эту еду.

«Помощницу» перевели в камеру одновременно со мной. Ещё раньше я разъяснила ей правду. Когда меня выпустили из изолятора, я не могла нормально ходить. Эта женщина предложила мне помочь со стиркой и с тем, чтобы приносить еду, но я отказалась. Она прошептала мне: «Вот за этим я сюда и пришла. Я благословлена, что меня перевели в твою камеру».

Мы с тремя соученицами вместе повторяли наизусть Закон и обменивались пониманием Фа. Мы должны были быть осторожны, потому что в помещении была видеокамера. Охранники не разрешали нам выходить на улицу, чтобы другие не увидели, что мы не носим тюремный значок, и не последовали бы нашему примеру. В камере были кран и туалет, поэтому нас никуда не выпускали.

Шесть месяцев спустя тюремные власти перевели всех практикующих, отказавшихся «преобразовываться», включая меня, в один отряд, опасаясь, что мы усложним их работу по «преобразованию» других. Теперь я была в «отряде ветеранов», где ни один практикующий не носил значка и не был «преобразован».

Пожилые практикующие отказались от принудительного труда, могли ходить в магазин и ночью выполнять упражнения. Обстановка была относительно спокойной. Соученица сказала мне, что командир этого отряда понял правду о Дафа и получил благословение.

«Отряду ветеранов» выставили требование, чтобы все, кто может ходить, выходили на работу. Каждый день до и после работы надо было стоять в очереди, держа руки на голове, чтобы пройти процедуру обыска. Однако ни один практикующий Фалунь Дафа не делал этого, потому что мы не были преступниками.

В первый день моего пребывания в отряде женщина-охранник пришла, чтобы обыскать меня. Она чуть не рассердилась, увидев, что я не кладу руки на голову. Затем она заметила, что у меня нет значка, и пошла дальше, не поднимая шума. Она знала, что так поступают только практикующие Дафа.

Практикующие отказывались работать в мастерской. Мы просто повторяли по памяти Закон и отправляли праведные мысли. Мы использовали любую возможность, чтобы разъяснять правду и помогать людям выйти из КПК и связанных с ней молодёжных организаций.

Я разъяснила правду заключённой, которая сидела за убийство, и научила её некоторым стихам из «Хун Инь». Она с энтузиазмом училась и каждый день повторяла «Фалунь Дафа несёт добро», «Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы».

Потом в тюрьме прошла реорганизация. Начальница отряда ушла в отставку, а большую часть караула заменили. Новые охранники жестоко преследовали практикующих. Они запретили кому бы то ни было выполнять упражнения и положили комплект смирительной одежды у кровати каждого практикующего. Заключённые должны были надеть ограничивающую одежду на любого, кто выполнял упражнения Дафа.

Мы по-прежнему отказывались носить тюремный значок, поэтому охранники пришили нам на куртку кусок белой ткани и написали рядом с нашими именами так называемые обвинения. Утром они эту ткань пришили, а ночью мы её сняли. Мы решили не носить ничего такого, потому что мы практикующие Фалунь Дафа, а не преступники.

Однажды меня поместили в изолятор. Каждый приём пищи состоял из холодной паровой булочки из кукурузной муки размером с яйцо и трёх-пяти кусочков огурца. Нам не давали ни супа, ни воды. Охранники заставляли меня стоять по стойке смирно, но вместо этого я выполняла упражнения. Тогда они надели на меня смирительную одежду и связали ноги и руки.

Когда я закричала: «Фалунь Дафа несёт добро», «Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы!», они надели мне на голову капюшон, чтобы остались открытыми только глаза и ноздри. Позже сокамерники сняли капюшон, оскорбляли и щипали меня, пока меня кормили.

Когда они надели на меня смирительную одежду, то сначала туго обвязали талию широким ремнём, затем сложили руки за спиной, привязали запястья к пряжкам и туго стянули. Плюс к этому добавили верёвку, чтобы стянуть и связать плечи вместе. Боль не описать словами; это могут понять только те, кто пережил такое. Потом мне связали икры тремя верёвками, так что я не могла без боли ни сидеть, ни стоять.

В 10 часов вечера с меня сняли капюшон и все верёвки. Мне передвинули пряжку ремня так, чтобы я могла немного отдохнуть. Я могла оставаться только в одном положении всю ночь. Меня держали связанной ремнём день и ночь и разрешали пользоваться туалетом только один раз утром и один раз ночью.

Я спрашивала себя: почему эти мучения никак не закончатся? Я посмотрела в себя и обнаружила, что у меня бессознательно развилась самоуспокоенность после того, как меня перевели из злобной среды в более спокойный «отряд ветеранов». И старые силы воспользовались моей привязанностью.

Я подумала: «Учитель, я ошиблась. Все эти неприятности возникли из-за моего самодовольства». Я отправляла праведные мысли, чтобы избавиться от привязанности и всех испорченных элементов, стоящих за ней, и использовала любую возможность, чтобы повторять Фа.

После того, как я поняла принципы Закона, лежащие в основе этого несчастья, мне больше не выпадало тяжёлых мучений. Под милосердной защитой Учителя и с праведной верой в Дафа я преодолела ещё одно испытание. Смирительную одежду сняли через восемь дней. С тех пор никто не ругал меня за то, что я не ношу значок. А через 21 день меня освободили.

Если мы сможем преодолеть соблазны репутации, личных интересов и чувств, у старых сил не останется никаких уловок, которые можно было бы использовать против нас. Если мы сможем видеть истину сквозь обман и искушения, у нас не будет сожалений на пути совершенствования.

У меня много недостатков, таких как страх, эгоизм, обида на преследователей, и я не всегда смотрю в себя. Мне надо больше изучать Закон, добросовестно смотреть в себя, избавиться от человеческих представлений и поторопиться в спасении живых существ в течение этого ограниченного времени, оставшегося для совершенствования.