Неожиданная встреча с практикующей Фалуньгун

(Minghui.org) Это произошло воскресным утром 14 ноября 2021 года. Я возвращался в город из храма Фахай, который является туристической достопримечательностью, и остановился ненадолго, чтобы помыть машину. Пока я занимался мойкой, ко мне подошла пожилая женщина. Она спросила, могу ли я подвезти её до жилищного комитета, а затем по пути забрать её дочь.

Я был рад заработать немного денег, но мне было странно, почему она не воспользовалась приложением «Диди» на мобильном телефоне, чтобы вызвать такси. Она заплатила бы намного меньше, чем заплатит мне. Я спросил её об этом. 

«Мой телефон забрали полицейские», – ответила она.

Мне стало любопытно, и я согласился на её предложение. Вскоре мы подъехали к жилищному комитету.

Припарковавшись, я вместе с женщиной подошёл к зданию комитета. Она зашла внутрь, а я остался на улице и закурил, чтобы передохнуть.

Затем я услышал, как она звонит по внутреннему телефону чиновнику комитета:

«Здравствуйте, это Гао Линьда? Очень хорошо, вы мне и нужны. Вы являетесь представителем правительства, и я не думаю, что вы, как чиновник, проявляете ответственность, когда обманываете своих избирателей.

Вы попросили меня 13 числа прийти в жилищный комитет, чтобы заплатить за отопление. Я прождала два часа, но вы не пришли. Вместо этого я встретилась с Чжоу, секретарём Политико-юридической комиссии, и несколькими женщинами, работающими в этой комиссии, которые потребовали, чтобы я в преддверии зимних Олимпийских игр подписала заявление с отречением от моих убеждений. Если это была обоснованная встреча с представителями Политико-юридической комиссии, тогда вам не нужно было обманывать меня. Неужели все члены компартии Китая работают, используя такие методы?»

В вестибюле, из которого она звонила, почти никого не было, поэтому каждый звук эхом отдавался в пустом пространстве. Я слышал даже приглушённую речь человека, который на другом конце провода пытался что-то объяснить.

Вскоре туда вошла Ван Линьа, секретарь парткома жилищного комитета. Она сказала громким голосом: «Гао, остановись. Путь она говорит».

Женщина, которую я привёз, сказала секретарю Ван: «Секретарь Политико-юридической комиссии Чжоу сказал мне, что его попросили обмануть меня, чтобы я пришла сюда. Как секретарь двух комитетов компартии Китая, вы намеренно обманываете людей. Как же мы сможем в дальнейшем доверять правительству? Это ваш способ служения людям?»

Я не смог удержаться и заглянул в вестибюль через окно. Секретарь Ван выглядела смущённой.

Женщина продолжила говорить: «Чжоу Юнкан и Фу Чжэнхуа были высокопоставленными чиновниками компартии Китая (КПК). Оба были арестованы, никто не смог спасти их от тюремного заключения. По сравнению с ними мы − обычные люди. Мы должны обращать внимание на нравственность и уметь отличать добро от зла. Только тогда мы сможем защитить себя.

Я впервые (и надеюсь последний раз) говорю вам всё это. Не следуйте слепо за компартией Китая в преследовании практикующих Фалуньгун. Со временем вас привлекут к ответственности. Вы должны подумать о себе. Я верю, что вы хорошо понимаете, что практикующие Фалуньгун не совершили ничего неправильного и что их преследуют несправедливо. Неужели вы будете учить своих детей лгать, бороться и быть жестокими, как КПК? Вы должны выбрать – стать на сторону добра или зла».

Услышав этот разговор, я разозлился, бросил окурок и втоптал его в землю. Мне хотелось кого-нибудь ударить. Что ещё можно было сказать такому безответственному секретарю? Если бы я был этой пожилой женщиной, я бы просто дал ей пощёчину. С этой женщиной было что-то не так: секретарь пыталась нанести ей вред, а она старалась убедить её поступать лучше!

Раньше я читал материалы с информацией о Фалуньгун, и мне звонили заграничные практикующие Фалуньгун. Поэтому я знал о том, что последователей этой духовной практики преследуют в Китае. Однако я первый раз видел практикующую Фалуньгун в реальной жизни. Впервые преследование практикующих Фалуньгун, которое правительство пытается скрыть, происходило прямо у меня на глазах.

Секретарь Ван попросила разойтись других сотрудников, которые в тот момент находились в вестибюле, потому что это был не тот разговор, в котором она выглядела наилучшим образом.

Женщина вышла, и в это время на стоянку въехала машина − приехала дочь этой пожилой женщины, которую кто-то подвёз сюда. Пожилая женщина извинилась за то, что доставила мне неудобства.

Я сказал ей: «Не беспокойтесь, я всё слышал. Пожалуйста, дайте мне знать, если я чем-то могу вам помочь».

«На самом деле Ван и Чжоу находятся под большим давлением со стороны руководства, − сказала она. − Они просто выполняют свою работу, из-за чего сами являются жертвами.

Однако все должны отвечать за свой выбор, будь то служба, добро или зло. Если я подпишу заявление, в будущем, когда справедливость будет восстановлена, это станет свидетельством того, что они преследовали меня. Поэтому я не могу подписать это и делаю это ради их будущего».

Её доброта глубоко тронула меня. Я атеист, но верю, что практикующая Фалуньгун, которая стояла передо мной, была живым воплощением божественного милосердия!

«Молодой человек, − продолжила она, − я хочу сказать вам, что хотя вирус слишком мал, чтобы его можно было увидеть, он может убивать людей. Боги и Будды очень большие; их вы тоже не видите, но они спасают людей. Вы получите благословение, если будете искренне повторять фразы "Фалунь Дафа несёт добро. Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы". Я желаю вам и вашей семье оставаться в безопасности во время пандемии и иметь хорошее будущее».

Вернувшись домой, я долго думал об этом. Мы поговорили об этом в нашей семье, и все решили выйти из компартии Китая. Потом я пообщался с друзьями и родственниками, и они тоже решили выйти из КПК.

Я написал о том, что произошло, чтобы это послужило свидетельством для истории. Хочу от всего сердца сказать всем практикующим Фалуньгун: «Вы все очень упорно трудились! Фалунь Дафа несёт добро!»