Люди с нетерпением ждут спасения

(Minghui.org) Несмотря на то, что я ветеран-практикующий и начал совершенствоваться в 1995 году, я уделял слишком много внимания недавним выборам в США и часто посещал платформу We Media. Это создало мне помехи. Я стал небрежно относиться к отправлению праведных мыслей, вследствие чего столкнулся с преследованием компартией Китая (КПК).

Однажды днём кто-то постучал в мою квартиру. В дверной глазок я увидел двух женщин из жилищного управления, поэтому не стал открывать дверь. В девять часов вечера кто-то опять настойчиво постучал. Я не открывал и старался не шуметь. С балкона я увидел, как уходит молодой человек. В дверь стучали ещë два дня, и, в конце концов, с балкона я увидел, что все те, кто стучал в мою дверь, собрались снаружи.

Оставаясь дома в течение нескольких дней, я изучал Закон, отправлял праведные мысли и искал в себе причины преследования, чтобы остановить его. Я также проанализировал своë состояние совершенствования и обнаружил много привязанностей. Затем я стал работать над тем, чтобы исправить себя и отбросить пристрастия.

Сначала я испытывал страх и беспокойство. Как только я слышал стук в дверь, у меня учащалось сердцебиение, и я не мог успокоиться, даже при отправлении праведных мыслей. Постепенно благодаря изучению Фа и отправлению праведных мыслей я успокоился. Изначально я отправлял праведные мысли, чтобы остановить преследование. Однако люди продолжали приходить ко мне. Затем я понял, что они, возможно, пришли за спасением, и я должен поговорить с ними, а не избегать их.

На следующий день я вышел из дома и увидел на двери записку: «Доступ в квартиру для проверки газового оборудования не получен». Я обратился в управляющую компанию и узнал, что обо мне никто не спрашивал. Затем я спросил у сотрудников жилищного комитета, и они посоветовали мне прийти на следующий день, потому что рабочий день подошёл к концу. Я подумал, что со мной всë будет в порядке, и преследование закончилось.

Однако на следующий день в дверь постучали две женщины, которых я видел впервые. Я открыл дверь, и они представились сотрудницами жилищного управления. Я понял, что они пришли беспокоить меня. Я пригласил их войти, подал им воды и фруктов и предложил присесть. Затем вошëл мужчина со смартфоном в руке. Он сказал, что хочет записать происходящее. Я попросил его ничего не снимать, и женщины (одна из них была заместителем секретаря местного офиса) также сказали ему не снимать. Он убрал телефон и сел. Обстановка была спокойной.

Они сказали, что не хотят мешать мне совершенствоваться по Фалунь Дафа, но должны выполнять свою работу, и попросили меня сотрудничать с ними. Во время разговора женщинам позвонил секретарь жилищного управления и спросил, дома ли я. Я ответил звонившему: «Я дома, вы можете зайти». Затем продолжил разговор с пришедшими.

Я сказал им, что совершенствование по Фалуньгун является законным, что в список религиозных групп, определенных Министерством общественной безопасности, как культ, не входит Фалуньгун, и что Главное государственное управление КНР по делам прессы и публикаций уже сняло запрет на публикацию книг Фалуньгун. Я также сказал им, что среди людей, практикующих Фалуньгун, были члены Постоянного комитета Политбюро и члены их семей, и что на преследовании этой практики настоял бывший лидер Цзян Цзэминь. Затем я сказал им: «Последователи Цзяна, включая работников Политико-юридической комиссии и «Офиса 610», заставляют вас совершать злые дела. Вам следует сделать правильный выбор».

Затем я рассказал им, что недавно случилось с Сунь Лицзюнем и его сторонниками. Они внимательно слушали и, казалось, были удивлены. Я продолжил: «Раньше полицейские управления и полицейские участки преследовали практикующих Фалуньгун, но перестали это делать. Почему? Они, возможно, узнали, что люди, совершающие зло, будут наказаны. Теперь последователи Цзяна заставляют вас совершать плохие поступки». Я привёл им несколько примеров, когда хорошие люди получают благословение, а плохие – возмездие.

Затем мы говорили об уханьской пневмонии. Я рассказал им о бедствиях, случившихся во времена Римской империи, и о том, что коронавирус нацелен на тех, кто преследует Фалуньгун. Я сказал им, что повторение фраз «Фалунь Дафа несёт добро. Истина-Доброта-Терпение – праведные принципы», и выход из КПК и принадлежащих ей молодёжных организаций обеспечит им безопасность.

В этот момент вошли секретарь общественного офиса и ещë несколько сотрудников. Я спросил их: «Вы знаете, что Соединëнные Штаты недавно ввели санкции против членов КПК и их семей?» Они ответили, что знают. Я сказал им: «Выход из КПК и принадлежащих ей организаций поможет вам избежать санкций». Затем я повторил: «В условиях нынешней пандемии выход из КПК и повторение слов ‘Фалунь Дафа несëт добро. Истина-Доброта-Терпение – праведные принципы’ могут защитить вас». Они внимательно слушали и кивали. Я предложил каждому из них псевдоним для выхода из КПК.

Секретарь вытащил стопку бумаг и сказал: «Я знаю, что вы все хорошие люди. Мы не хотим вмешиваться в ваше совершенствование, и вы не нарушаете закон. Всё, что вам нужно сделать, это подписать документ, в котором говорится, что вы не будете делать ничего противозаконного в будущем». Я ему не ответил. Он продолжил: «Вы можете просто поставить подпись на пустом поле». Я продолжал молчать. Он сказал: «Ничего страшного не случится, если вы просто подпишете документ о том, что мы посетили вас». Я улыбнулся и сказал ему: «Если бы я подписал какой-либо из этих документов, мои предыдущие усилия по совершенствованию были бы напрасными. Вы и ваша семья взяли бы на себя большой грех».

Они смотрели друг на друга и, казалось, не знали, что сказать. Наконец, секретарь велел всем кроме помощника уйти. Он сказал мне: «Я не хочу мешать вам совершенствоваться, но я должен делать свою работу. Я подпишу за вас».

Я взял стопку документов, разорвал еë на части и сказал: «Я не могу позволить вам совершить грех». Однако он беспокоился о том, что сказать руководителю. Я ответил ему: «Это легко. Дайте мне его номер телефона, и я позвоню ему. Я не могу позволить им причинить вам вред таким образом». Услышав мои слова, он сказал: «Мы уезжаем».

Я проводил их вниз и увидел ещë двух человек в машине. Я подошëл и поговорил с ними, а также помог им выйти из КПК. В тот день из КПК вышли шесть человек.

Глядя, как они уезжают, я понял, что они упорно искали меня, потому что с нетерпением ждали спасения.