(Minghui.org) Муж одной практикующей умер в тюрьме в то время, когда она была заключена в другой тюрьме за их общую веру в принципы Фалуньгун, духовной практики самосовершенствования сознания и тела. С 1999 года её последователей преследуют коммунистические власти Китая.
Чэн Дунлань, жительница городского уезда Сичан провинции Сычуань, подозревает, что её муж, Фан Чжэнпин, умер не от диабета, как утверждают власти. Заключённый, который находился вместе с Фаном в тюрьме №1 провинции Юньнань, в открытом письме заявил, что охранники подсыпали в пищу Фана разные препараты, что, возможно, и стало причиной его смерти.
Руководство тюрьмы не сообщило родителям Фана о его смерти. Они сообщили об этом Чэн, его жене, зная, что она находится в женской тюрьме провинции Сычуань.
Информация властей о том почему умер Фан, для Чэн была бессмысленной.
Фан «предположительно умер 1 апреля 2013 года», и 7 мая того же года власти встретились с его женой, чтобы сообщить ей эту новость и попросить подписать согласие на кремацию. Она отказалась. К концу мая ей сказали, что тело её мужа кремировано. Согласно отчётам тюрьмы, одно из вскрытий было проведено 23 июля 2013 года, после того как в мае ей сказали, что тело кремировали. Что ещё хуже, когда 8 августа её сын пришёл в крематорий, чтобы забрать прах отчима, но оказалось, что оно ещё не кремировано. Кремировав тело на его глазах, ему передали прах, перед этим, заставив подписать согласие на кремацию.
После смерти мужа Чэн подала несколько жалоб в надзорные органы тюрьмы №1 провинции Юньнань. Её усилия были напрасны. Сейчас ей 69 лет, и она продолжает добиваться справедливости в отношении покойного мужа, причина смерти которого до сих пор остаётся неизвестной.
В июне 2021 года она направила копии жалобы в суды, прокуратуры, тюремную администрацию и апелляционные органы городского округа Куньмин провинций Юньнань и Сычуань. В письме Чэн разоблачила действия персонала тюрьмы №1провинции Юньнань, которые привели к смерти её мужа, и потребовала провести официальное расследование по этому вопросу. Она также потребовала предъявить руководству тюрьмы обвинения в убийстве, издевательствах, пытках и злоупотреблении властью.
Фан Чжэнпин
Предыстория
14 октября 2007 года сотрудники отделения внутренней безопасности полицейского участка уезда Суйцзян провинции Юньнань арестовали Фана. Два месяца спустя судья местного суда приговорил его к семи годам заключения.
Фан был совершенно здоров, когда 27 декабря 2007 года его поместили в тюрьму №1 провинции Юньнань, но 1 апреля 2013 года, он неожиданно скончался. Никто из родных не видел его с того момента, когда он предположительно заболел, и до момента кремации тела. На момент его смерти Чэн находилась в женской тюрьме провинции Сычуань и не могла ничего предпринять в связи с этим. Его пожилые родители наняли адвокатов, чтобы расследовать смерть сына, но им стали угрожать тюремные власти.
На одной из видеозаписей показанных Чэн было видно, как её муж, находясь в умирающем состоянии, лёжа на кровати повторял: «Не бейте меня, не бейте меня». Согласно заключению руководства тюрьмы, оно дважды проводило вскрытие тела Фана, но ни разу не проинформировало об этом членов его семьи. Кроме того, в тюрьме кремировали его тело без согласия Чэн.
Находясь в женской тюрьме провинции Сычуань, Чэн подала жалобу в прокуратуру провинции Юньнань с просьбой провести расследование смерти мужа. Позже она подала ещё одну жалобу в местную Верховную прокуратуру. В январе 2016 года представитель прокуратуры города Куньмин пришёл к ней в тюрьму, чтобы поговорить. В августе 2020 года из тюрьмы №1 пришёл ответ на её жалобу. Ни одно из объяснений властей не развеяло её подозрений относительно смерти мужа.
На её последнюю жалобу прокуратура уезда Суйцзян ответила месяцем позже, в июле 2021 года, заявив, что данные случаи смерти не в их компетенции. В сентябре власти женской тюрьмы провинции Сычуань ответили также. Примерно в то же время руководство тюрьмы №1 провинции Юньнань ответило, что в тюрьме было проведено ещё одно расследование и не было обнаружено никаких противозаконных действий. В письме не было ответа ни на один её вопрос.
Рассказ Чэн о смерти мужа
В тюрьме №1 провинции Юньнань скрывают информацию от членов семьи и адвокатов
Тюремные власти намеренно скрывали информацию о состоянии здоровья мужа от меня и его родителей с того дня, как он прибыл в тюрьму.
В декабре 2007 года власти поместили его в тюрьму №1 провинции Юньнань, но не проинформировали меня несмотря на то, что в то время я была на свободе. Вместо этого они направили уведомление его престарелым родителям, которые жили за много километров в городском округе Ибинь провинции Сычуань.
Я навещала его в феврале 2008 года и последний раз в сентябре 2009 года. В то время он выглядел бодрым и вполне здоровым, с нормальным весом. Мне никогда бы не пришло в голову, что он так серьёзно заболеет и умрёт.
С того момента, когда он якобы заболел, до его смерти и кремации, родители ни разу его не видели. Тюремные власти избегали встреч с его родителями.
В 2012 году Ян Чэн, тюремный охранник, нашёл моего сына и попросил его забрать отчима (моего мужа) досрочно домой под залог, потому что у него проблемы с ногами. Мой сын не поддерживал отношений с отчимом и отказался это сделать. Он попросил Яна связаться с родителями мужа, но тот этого не сделал.
Согласно отчётам тюрьмы №1провинции Юньнань, 22 марта 2013 года мой муж тяжело заболел, и прошёл лечение в нескольких больницах. С момента болезни и до его смерти, 1 апреля, у тюремных властей было достаточно времени, чтобы уведомить его родителей и пасынка о том, что они могут приехать попрощаться с ним, но они этого не сделали. После его смерти власти избегали его родителей и больше месяца ждали, прежде чем встретиться со мной, заключённой в тюрьму за духовные убеждения, и попросить решить некоторые юридические вопросы.
Родители Фана узнав о его смерти, наняли двух адвокатов для расследования и потребовали от тюремных властей официального заявления.
Адвокаты обращались в тюрьму 30 августа и 15 октября 2012 года. Они запросили 12 документов, связанных с его смертью, включая результаты медосмотра при поступлении, протоколы вскрытия, видео-и аудиозаписи, а также записи переговоров между руководством тюрьмы и членами его семьи. Однако в тюрьме им отказывали в просьбе предоставить какую-либо информацию.
14 октября 2013 года адвокаты подали заявление на получение государственной компенсации за смерть моего мужа. Бюро тюремного управления Юньнань направило своих людей в адвокатские конторы и оказало давление на руководство с тем, чтобы адвокатам пригрозили упразднением лицензий на адвокатскую практику, если они не прекратят вести дело моего мужа.
Не поддавшись давлению, адвокаты обратились в промежуточный суд города Куньмин и 19 января 2014 года подали заявление о выплате государственной компенсации. Суд так и не ответил им.
Реакция властей вызывает ещё больше подозрений
Я подозреваю, что муж умер неестественной смертью, особенно после того, как охранники приехали в женскую тюрьму поговорить со мной, и я посмотрела видеозаписи. Сообщения из тюрьмы о сроках вскрытия и кремации моего мужа вызвали ещё больше вопросов. Обвинитель из прокуратуры города Куньмин пытался перевернуть сказанное моим мужем перед смертью, что не имело для меня никакого смысла. Ниже приводится список моих подозрений.
1. Тело кремировано без согласия членов семьи
Незадолго до смерти мужа я попросила власти женской тюрьмы провинции Сычуань разрешить мне увидеться с ним, но они отклонили эту просьбу. 7 мая 2013 года ко мне пришли трое охранников тюрьмы №1 провинции Юньнань, чтобы сказать, что мой муж скончался и мне нужно подписать соглашение на его кремацию.
На одном из видео, которое мне показали, мой муж лежал на кровати и до последнего вздоха повторял «не бейте меня». Я отказалась подписать соглашение на кремацию тела, поскольку была в полном замешательстве. Вместо этого я написала: «Мой сын не имеет права участвовать в похоронах Фана или заниматься их организацией». Охранники пригрозили мне, что всё равно кремируют тело мужа.
В конце мая охранник тюрьмы, в которой я находилась сказал мне, что тело мужа было «кремировано в соответствии с согласованными процедурами». Другой охранник предложил мне захоронить его, чтобы он мог мирно завершить свою жизнь. Я написала сыну письмо и попросила забрать прах.
8 августа сын поехал в похоронное бюро Паомашань провинции Юньнань, чтобы забрать прах моего мужа, который должен был быть готов к его приезду. Как только он приехал, работник попросил его подписать документ о том, что он «согласен на кремацию и не будет иметь возражений в будущем». На его глазах кремировали тело, которое, как сказали, было телом моего мужа, и он забрал прах домой.
Я посмотрела видео процесса кремации, но тело не принадлежало моему мужу.
Когда в письме с жалобой я потребовала объяснений, почему тело моего мужа кремировали дважды, в тюрьме №1 провинции Юньнань не ответили на мой вопрос. В ответе на письмо говорилось, что процедуры были законными, потому что мой сын подписал соглашение на кремацию, и персонал тюрьмы также был свидетелем процесса. В документе, который я подписала, когда два тюремных охранника посетили меня 7 мая, я отказалась от кремации тела мужа и заявила, что мой сын не имеет права заниматься этим вопросом. Я попросила его забрать прах только после того, как мне сообщили, что тело было кремировано. Никто из членов семьи не давал разрешения на кремацию.
Почему в тюрьме №1 провинции Юньнань кремировали тело без моего согласия и к чему была такая спешка? Я бы никогда не согласилась на это. Просто было слишком много подозрений относительно его смерти.
2. Два вскрытия с разницей в три месяца и кремация тела перед вторым вскрытием.
Согласно отчётам тюрьмы №1 провинции Юньнань, центр судебно-медицинской экспертизы города Куньмин дважды проводил вскрытие тела моего мужа. 8 апреля 2013 года после поверхностного осмотра тела не было обнаружено никаких внешних повреждений, приведших к смертельному исходу. Второе вскрытие было проведено 23 июля 2013 года, и в заключении было сказано, что он умер от диабета.
Странно то, что в конце мая 2013 года мне сообщили из тюрьмы, что его тело «кремировали в соответствии с согласованными процедурами». Власти потеряли доверие, поскольку в их объяснениях много того, что не имеет смысла.
Как они могли провести вскрытие через два месяца после кремации тела? Почему два вскрытия были проведены с разницей в три месяца? Почему 7 мая 2013 года, когда они попросили меня дать согласие на кремацию, они не сказали мне о проведённом вскрытии, и о том, что будет ещё одно? Что они скрывают?
3. Руководство тюрьмы не выполняет своих обязанностей
До тюремного заключения мой муж ничем не болел много лет. В тюрьме №1 провинции Юньнань его отказались бы принять, если бы он был чем-то болен и не прошёл медицинского осмотра. Когда в 2009 году я в последний раз виделась с ним, у него не было проблем со здоровьем. Как он мог за три года так серьёзно заболеть? И почему не сообщили об этом его родным?
Со слов тюремных властей, у него был диабет II типа. В этом случае его можно контролировать с помощью инъекции инсулина или других лекарств. Почти за 6,5 лет тюремные власти ничего не сделали для лечения его болезни. Напротив, они не позволили его родителям и адвокатам узнать о его состоянии.
4. Семью не убедили тюремные отчёты
Когда 7 мая 2013 года охранники тюрьмы №1 провинции Юньнань приехали ко мне в тюрьму, и дали посмотреть видеозапись, на которой перед смертью мой муж неоднократно повторял «не бейте меня», у меня возникло много вопросов относительно его смерти. Я написала письмо в прокуратуру провинции Юньнань, чтобы выразить свои сомнения.
5 января 2016 года представители прокуратуры города Куньмин приехали в женскую тюрьму провинции Сычуань, чтобы показать мне документы, подтверждающие причину смерти мужа и то, как тюрьма решает этот вопрос. Я не подписала их, потому что мне не дали времени ознакомиться с документами, и я не смогла проверить факты. После того, как я выразила некоторые сомнения, они продолжали настаивать на том, чтобы я их подписала, и сказали, что я всегда могу подать апелляцию.
5. Отрицание властями жестокого обращения в тюрьмах вызывает ещё больше подозрений
В тюремном заявлении утверждалось, что, когда Фан говорил: «Не бейте меня», он имел в виду, что он не хотел инъекций. Такое объяснение выглядело слишком надуманным. Обвинитель прокуратуры города Куньмин утверждал, что фраза «не бейте меня», означает, что человек стоящий рядом с ним держал его за руку. Ни один разумный человек не сказал бы «не бейте меня» просто потому, что кто-то держал его за руку. Это был рефлекс человека, которого жестоко пытали.
В тюремном заявлении также приводились слова заключённого, знавшего моего мужа, о том, что практикующего не пытали перед смертью. Я не думаю, что этот человек рассказал бы правду о том, что на самом деле происходило в тюрьме.
Чтобы доказать, что они не пытали моего мужа, власти могли бы снять на видео всё его тело. Они сказали мне, что не запечатлели его тело на видео, потому что на тот момент он был голым. Во-первых, если бы он был голым, разве не проще было бы снять его на видео и показать, что следы пыток отсутствуют? Во-вторых, почему он был голым?
Однажды человек, который находился вместе с Фаном в тюрьме №1 провинции Юньнань, рассказал мне, что до перевода в тюрьму №1 он был заключён в тюрьме Цюйцзин. Мой муж рассказывал ему, что в тюрьме Цюйцзин трое охранников жестоко избили его, потому что он не смог быстро ответить на перекличку. Когда он пытался подняться с пола, охранники с яростью били его ногами по голове и телу, снова сбивая на пол. После перевода в тюрьму №1 провинции Юньнань, он 1,5 месяца не мог ни встать, ни ходить.
Мой муж отказался подписать гарантийные письма с отречением от Фалуньгун, и был вынужден оставаться в одиночной камере. Я считаю, что пытки, которым его подвергали в заключении – одна из причин, по которой он перенёс множественные заболевания. Другая причина в том, что его отравили охранники.
Пэн Пинго из города Цюйцзин, который находился в той же тюрьме, что и Фан, отправил в Интернет письмо, в котором рассказал о том, как охранники тюрьмы заставляли его, здорового человека принимать лекарства, что наносило вред его здоровью. В письме он упомянул имя моего мужа и сказал, что с ним также жестоко обращались.
В письме Пэн заявил, что 13 декабря 2010 года его поместили в тюрьму №1 провинции Юньнань, где после прохождения медосмотра, власти заявили, что у него была гипертония. Он считал себя здоровым, но охранники три раза в день заставляли его принимать гипотензивные препараты, включая: Беталок, Эналаприл и Нитрендипин.
«После приёма препаратов мне казалось, что голова вот-вот лопнет. Затем появилось головокружение, боли в сердце и отёчность ног. Охранники угрожали мне и не уходили, не удостоверившись, что я проглотил таблетки». Я слышал, что заключённый Фан Чжэнпин из города Сичан провинции Сычуань тоже был вынужден принимать эти лекарства. Тюремный врач и охранники подмешивали препараты ему в молоко и еду», – писал Пэн в своём письме.
«После освобождения я проверил описания этих препаратов и проконсультировался с врачом. От того, что я обнаружил, у меня по спине побежали мурашки. Эти лекарства – комбинированные препараты, предназначенные для лечения пациентов с умеренной и тяжёлой формой гипертонии и вызывают серьёзные побочные эффекты».
«Врач посоветовал не принимать эти антигипертензивные препараты вместе. Они должны назначаться в зависимости от состояния пациента, а дозировка должна быть умеренной». Узнав, что я, здоровый человек на протяжении трёх лет, был вынужден принимать эти препараты три раза в день врач был потрясён. Придя в себя, он сказал: «Антигипертензивные препараты снижают кровяное давление, расширяя кровеносные сосуды. Если здоровый человек будет их принимать в течение длительного времени, то, прежде всего, нарушится кровообращение. Затем он почувствует головокружение и усталость. После этого наступит дисфункция внутренних органов. Откажут почки, желудок, печень и селезёнка, а также появятся нерегулярное сердцебиение, бессонница и сдавленность в груди. Симптомы те же, что и при гипертонии. Наконец, пациент потеряет сознание и умрёт. Это процесс медленного самоубийства».
Симптомы такие же, как у гипертонии. Вот почему тюремные власти утверждают, что мой муж умер от гипертонии.
6. Необъективное следственное заключение прокуратуры города Куньмин
В следственном отчёте прокуратуры города Куньмин утверждалось, что руководство тюрьмы не сообщило родственникам о смерти моего мужа, потому что на тот момент уже известило об этом меня. Власти решили через 36 дней после его смерти проинформировать жену вместо того, чтобы сразу уведомить его родителей. До сих пор мои родственники не получили никакого уведомления о его смерти. Власти утверждали, что не знают адреса его родителей, однако после того как в 2007 году он был заключён в тюрьму отправили им уведомление. Всё это говорит о том, что в тюрьме №1 провинции Юньнань пытаются скрыть правду о смерти моего мужа.
Прокурор утверждал, что первой кремации в мае 2013 года вовсе не было. Если это правда, почему в конце мая 2013 года руководство тюрьмы №1провинции Юньнань проинформировало руководство женской тюрьмы провинции Сычуань о том, что его тело было «кремировано в соответствии с согласованными процедурами»?
Всё указывает на то, что их волновала не смерть Фана, а желание скрыть свои преступления. Я не могу жить с тем, что прах, который у меня есть, не принадлежит моему мужу и что я не видела его перед смертью. Это очень больно, и я хочу знать правду.
Жалоба Чэн была подана против следующих лиц:
Ян Годун, мужчина, бывший начальник тюрьмы №1 провинции Юньнань, +86-13987795189, +86-15987195189 (сот.);
Ян Шувэй, мужчина, бывший начальник тюрьмы №1 провинции Юньнань;
Чжан Игуй, мужчина, бывший начальник тюрьмы №1 провинции Юньнань;
Ху Цзюнь, мужчина, бывший заместитель начальника тюрьмы №1 провинции Юньнань, +86-13308802217 (сот.);
Лю Сыюань, мужчина, бывший заместитель секретаря парткома тюрьмы №1 провинции Юньнань;
Чжоу Чжаоин, заместитель начальника тюрьмы №1 провинции Юньнань, +86-13888373258 (сот.);
Пу Минхуэй, мужчина, заместитель начальника тюрьмы №1 провинции Юньнань, +86-63834133 (офис.), +86-13808739909 (сот.);
Чэнь Бо, мужчина, бывший заместитель начальника следственного отдела тюрьмы №1 провинции Юньнань и заместитель главы «Офиса 610» тюрьмы;
Ян Чэн, мужчина, (ответственный за тюремную охрану) отделения №10 тюрьмы №1 провинции Юньнань;
Цзэн Ган, мужчина, заместитель руководителя отделения №10 тюрьмы №1 провинции Юньнань;
Ма Линь, мужчина, директор бюро управления тюрьмами провинции Юньнань;
Му Юн, мужчина, директор политотдела бюро управления тюрьмами провинции Юньнань;
Начальник тюрьмы Цюйцзин провинции Юньнань;
Цзян Син, мужчина, сотрудник отделения внутренней безопасности полицейского Управления уезда Суйцзян провинции Юньнань;
Сунь Цзинмин, мужчина, бывший председатель суда уезда Суйцзян.
Статья на эту тему:
Фан Чжэнпин умер в тюрьме города Сичан провинции Сычуань после седьмого ареста
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
