(Minghui.org)
Составление плана
Проведя три дня в Сиане, мы на поезде вернулись в Пекин. Чтобы отблагодарить человека, который посоветовал нам поехать в Сиань, мы решили остановиться в отеле, который принадлежал ему. Так как наша поездка подходила к концу, мы подготовились передать письмо в Министерство культурного обмена, но не были до конца уверены в том, стоит ли нам это делать.
Один из братьев созвонился с приятелем, с которым познакомился в Гонконге, и тот пригласил нас на обед. Он не был практикующим, но начал читать «Чжуань Фалунь» и с пониманием относился к ситуации практикующих в Китае. Он посоветовал передать письмо в центральное агентство новостей «Синьхуа» и корреспондентам иностранных СМИ в Пекине. Так получилось, что у него были все их контактные данные.
В течение несколько минут у нас был готов хороший план. Мы отправили факсом письмо в агентства новостей, проинформировав их, что в 10 часов утра собираемся в офис «Синьхуа», чтобы передать письмо.
Трудная ночь
Так как это была наша последняя ночь в Пекине, владелец отеля настоял, чтобы мы остались у него и поужинали с ним. Он хотел провести с нами время. Я подумала, что мы можем, наконец, расслабиться, потому что составили хороший план, и можем съесть что-то вкусное, а не только пропаренные бобы и чипсы из супермаркета. Владелец отеля сказал нам, что он вегетарианец, буддист и защитник животных. Я подумала, что он даже мог бы стать практикующим Дафа, поэтому наблюдала, можем ли мы довериться ему. Затем он спросил, как мы познакомились и что делаем в Китае.
Мы переглянулись и решили рассказать ему всё. Как только мы это сделали, его отношение к нам изменилось. Он стал грубым и агрессивным и сказал, что мы не знаем ситуацию в Китае. Он плохо отозвался о Дафа и говорил, что нам не следует вмешиваться в политику его страны. Раньше он говорил, что ему не нравится политическая система Китая, и не согласен с политикой правительства, но старается получить прибыль от этой ситуации. Мы рассказали ему, как практикующих Дафа подвергают пыткам за попытки защитить принципы «Истина, Доброта, Терпение», но он не слушал.
Он попросил нас не передавать письмо правительству, намекая на то, что из-за нас может потерять свой бизнес на миллионы долларов. Мы сказали ему, что передача письма была единственной целью нашей поездки. После того, как он прочитал письмо, мы ещё поговорили о Дафа и рассказали ему, что эта практика значит для нас. Его тон немного смягчился.
Затем он сказал, что у него нет другого выбора, как сообщить о нас в полицию. Я подумала, что наше намерение передать письмо в «Синьхуа» может не осуществиться из-за того, что у нас появилось чувство самодовольства, когда мы решили, что составили хороший план. Мы с братьями-практикующими сошлись во мнениях, что всё закончится хорошо, что бы ни случилось, и приготовились к неожиданностям. Владелец отеля сказал, что нам надо вернуться в свой номер и упаковать вещи, чтобы утром быть готовыми покинуть отель с полицейскими. Мы обменялись с ним адресами и пошли собирать вещи. Он сказал, что, возможно, когда-нибудь тоже станет практикующим Дафа.
Когда мы уже собирались ложиться спать, он пришёл в наш номер и попросил нас немедленно уехать. Была полночь, и нам некуда было идти. Он сказал, что позвонил другу в полицию, и тот сказал, чтобы мы немедленно покинули отель. Владельцу отеля показалось даже забавным, что мы вошли в его жизнь, чтобы создать ему такую неприятность. Но он считал, что нашей вины в этом не было, так как он сам настоял, чтобы мы остались в его отеле. Я сказала, что это была предопределённость судьбы.
Он вызвал такси и написал записку водителю, чтобы он отвёз нас в дешёвый отель. Эта ночь была самым большим испытанием, но у нас, по крайней мере, ещё был шанс утром передать письмо в «Синьхуа» и встретиться с журналистами.
Последний день в Китае
Когда на следующее утро мы пришли в агентство «Синьхуа», то увидели там корреспондентов австралийской корпорации ABC и международного агентства «Ассошиэйтед Пресс». Корреспондент АВС быстро спросил, что мы собираемся делать, записал наши имена и сказал, что будет ждать снаружи, чтобы убедиться, что мы в безопасности. Он хотел, чтобы потом мы рассказали ему обо всём.
Мы вошли в приёмную «Синьхуа». На английском языке никто не говорил, и дежурный у входа смотрел на нас с раздражением, полагая, вероятно, что мы заблудившиеся туристы. Мы хотели передать письмо кому-нибудь из администрации, а не простому дежурному, но он не пропустил нас. У нас не было другого выбора, как передать через него письмо, которое уже было переведено на китайский язык. Как только мы вручили ему письмо и произнесли слово «Фалуньгун», он схватил трубку телефона, и вскоре приёмная наполнилась людьми, которые стали задавать нам вопросы. Одна группа людей сменяла другую.
Наконец появились полицейские. Главный полицейский, который задавал нам вопросы, очень хорошо говорил по-английски. Он взял наши паспорта и билеты и попросил нас рассказать ему, с кем мы встречались в Китае, знали ли мы их адреса, что мы делали с ними и куда ходили. Мы рассказали всё, не называя имён людей, с которыми встречались.
Через два часа, в течение которых мы отвечали на вопросы, он сказал, что мы поедем в офис, где нам нужно будет ответить ещё на некоторые вопросы. По дороге он решил отвезти нас в офис, который находился в аэропорту, так как у нас было не так много времени до отлёта. Там нам снова и снова задавали одни и те же вопросы.
Полицейские составили письменный протокол и попросили нас подписать его. Он был составлен на китайском языке, но полицейский заверил нас, что в нём правильно записаны все вопросы и ответы, которые мы давали. Я указала, что по закону мы не можем подписывать то, что не можем понять. Было видно, что семь или восемь присутствующих полицейских были этим недовольны, но поделать с нами ничего не могли.
Мы объяснили, что приехали в Китай, потому что китайские консульства и посольства по всему миру не принимают письма практикующих. Мы также хотели показать им, что Фалунь Дафа никому не угрожает и не наносит вреда здоровью. Я сказала, что мы приехали в Китай, чтобы они могли увидеть нас, здоровых и счастливых западных практикующих. Мы также объяснили, что люди больше чем в 30 странах мира практикуют по Фалунь Дафа, и ни одно правительство не считает их угрозой для себя.
В конце молодой полицейский сказал, что его работа состоит в поддержании закона, а мы, по его мнению, нарушили закон. Мы снова объяснили, что не сделали ничего противозаконного, а только написали письмо китайскому правительству, надеясь, что сможем помочь высокопоставленным чиновникам устранить неправильное понимание о Дафа. Полицейские оставались с нами, пока мы не сели в самолёт, и только тогда отдали нам наши паспорта. Они даже не позволили нам позвонить по телефону, чтобы предупредить родственников, что мы возвращаемся домой и с нами всё в порядке.
Новое начинание
После возвращения в Мельбурн мы увидели много сообщений о нас в средствах массовой информации. Отец братьев, встречая нас в аэропорту, держал в руке газету, на первой полосе которой была фотография, где мы втроём идём в «Синьхуа». В заголовке говорилось, что мы пропали без вести и об этом сообщали все СМИ. Я вспомнила, что корреспондент ABC хотел встретиться с нами после того, как мы передадим письмо в «Синьхуа». Так как мы не вернулись, он, видимо, решил, что мы пропали.
Один из братьев, взглянув на газету и поняв, как беспокоился его отец, сказал, что, возможно, мы не всё сделали правильно. Перед отъездом из Мельбурна мы говорили о том, что если бы все наши действия соответствовали принципам Дафа, поездка принесла бы более хорошие результаты. Несмотря на реакцию отца братьев, я осознала, что нам выпал редкий шанс поговорить с журналистами разных СМИ, в результате чего больше людей узнало о ситуации в Китае. У нас, наконец, появилась возможность устранить неправильное понимание у представителей средств массовой информации о том, что такое на самом деле Фалунь Дафа.
Моя мама, тоже практикующая Фалунь Дафа, прошла большое испытание на чувства. Несколько журналистов спросили её, не беспокоилась ли она обо мне. Она отреагировала на эти вопросы как настоящая практикующая и уверила их, что мы в безопасности. Отец в то время работал в лесу и был отрезан от всех СМИ, поэтому не получал новостей, и волнение обошло его стороной
Отец братьев не был согласен с нашей поездкой в Китай, но тоже изменил своё отношение к этому. Он сказал репортёрам СМИ, что не осознавал, насколько решительно мы были настроены в отношении письма, пока не увидел нашу фотографию в газете. Братья во всех подробностях рассказывали друзьям и другим людям о Дафа и нашей цели поездки в Китай.
После приезда домой я в течение двух дней, с утра до вечера, говорила с журналистами средств массовой информации. Так как было много интервью в прямом эфире, ничто из того, что я говорила, не было искажено. Я снова убедилась, насколько идеально всё запланировал Учитель.
Практикующая из Мельбурна, вернувшаяся позже из Китая, рассказала, что даже на юге, куда она ездила навесить родителей, знали, что три иностранца приезжали в Китай, чтобы передать письмо в поддержку Дафа. Мы также встретились в Канберре с практикующей, с которой познакомились в чайном домике в Сиане. Она сказала, что многие практикующие жалели, что не встретились с нами, когда мы были там, и теперь начали совершенствоваться усерднее и снова встречаться друг с другом. Её муж, который почти перестал практиковать, тоже начал усерднее совершенствоваться и больше читать книги Дафа.
Мы благодарны Учителю Ли за предоставленную нам возможность поддержать и защитить Дафа и за то, что Он так идеально направлял нас в нашей поездке. Что касается остального, нам ещё предстоит многое уразуметь из того, что произошло с нами в Китае. Мы надеемся, что этот опыт окажется ценным для других практикующих, и хотим пожелать всем успехов в разъяснении правды о Дафа и устранении последних привязанностей. Пожалуйста, укажите на любые упущения в моём понимании.
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
