(Minghui.org) Многие практикующие Фалуньгун в Китае, включая меня, сосредоточены на том, чтобы защитить свои духовные убеждения, систему совершенствования души и тела, основанную на принципах «Истина, Доброта, Терпение». Многие практикующие подвергаются арестам, тюремному заключению, пыткам и другим формам нарушения прав человека, в том числе ограничению личной свободы, социальной дискриминации и финансовому преследованию.
Одной из форм финансового преследования практикующих Фалуньгун является требование властей вернуть пенсионные выплаты, которые начислялись в то время, когда практикующие находились в заключении за свою веру. Мне также велели вернуть пенсионные пособия, после того как я освободилась из тюремного заключения. Когда я отказалась выполнить это требование, местное Управление социального обеспечения (УСО) удержало мои текущие социальные выплаты, чтобы вернуть то, что я получила во время пребывания в заключении.
Я подала иск на управление социального обеспечения, и местный суд обязал УСО вернуть мне пенсионные пособия, полученные мной во время нахождения под стражей.
УСО отказалось выполнить решение суда, и я подала против него второй иск. За несколько дней до назначенного слушания, УСО отменило своё решение удержать с меня денежные средства, начисленные в период тюремного заключения. После этого я отозвала своё исковое заявление.
Преследование Фалуньгун со стороны компартии Китая (КПК) никогда не имело под собой законного основания, и я считаю, что практикующие должны защищать свои законные права и добиваться справедливости.
Первый судебный процесс
Через несколько месяцев после освобождения из тюрьмы я получила уведомление от местного УСО с требованием вернуть пенсионное пособие, начисленное мне за время моего нахождения под стражей. Я не придала этому большого значения, поскольку сумма была большой. Кроме того, гораздо больше денег пришлось бы потратить на услуги адвоката.
Позже, немного подумав, я почувствовала, что моё понимание этой ситуации было неправильным. Я увидела в себе страх потратить слишком большую сумму на подачу судебных исков и создать сложности для своей семьи. Кроме того, я осознала, что эта проблема касается не только меня, но и многих практикующих, заключённых в тюрьму за свою веру. Незаконное требование УСО было частью финансового преследования практикующих Фалуньгун. Я осознала, что мы не можем позволить КПК преследовать нас подобным образом.
С помощью соученика я направила запрос в УСО с просьбой пересмотреть решение об удержании пенсионного пособия, предоставленного мне во время тюремного заключения. В свой запрос я также вложила копию апелляционного заявления в местный апелляционный суд с просьбой отменить решение местного суда первой инстанции, приговорившего меня к тюремному заключению. Несмотря на то, что моя апелляция была отклонена, и я всё же попала в тюрьму, в моём апелляционном письме подробно объяснялось, почему преследование и тюремное заключение практикующих Фалуньгун является незаконным. Два месяца спустя УСО уведомило меня, что первоначальное решение оставлено в силе.
С этими новыми данными я подала на УСО административный иск в местный суд. Местные практикующие поддержали меня в этом. Фактически почти все пожилые практикующие, заключённые в тюрьму в нашем регионе, столкнулись с той же проблемой. Мы все чувствовали, что крайне важно помочь чиновникам понять, что, лишая пенсионеров их честно заработанных пенсий, они нарушают закон. Поэтому мы выбрали несколько статей на эту тему на сайте «Минхуэй» и отправили их по почте в УСО, суд, «Офис 610» и политико-юридический комитет.
Привлечение адвоката
Я связалась с четырьмя местными адвокатами. Из-за непрекращающегося преследования в Китае, у них, похоже, не хватало мужества защищать практикующих Фалуньгун. Они также были мало осведомлены в вопросах, касающихся пенсионных начислений.
Местный практикующий рекомендовал адвоката из столицы нашей провинции, но я усомнилась в его честности и компетентности, когда побывала на судебном заседании, где он представлял интересы фермера, чью землю конфисковали правительственные чиновники.
Получив моральную и финансовую поддержку от одного соученика, я смогла нанять адвоката из Пекина, которому нужно было заплатить за работу в два раза больше, чем адвокату из провинции. Выросшая в бедной семье, я привыкла экономно относиться к деньгам. Но в данном случае я боролась не только за справедливость в отношении себя, поэтому понимала, что расходы, потраченные на адвоката, не напрасны.
Приближался день, на который было назначено судебное заседание, а я не могла встретиться с председательствующим судьёй и его помощниками и разъяснить им правду, так как они постоянно были заняты. Я считала важным объяснить им, что такое Фалуньгун, помочь им осознать клеветническую пропаганду ненависти, распространяемую КПК, и изменить их отношение к практикующим Фалуньгун. Я потратила три дня, пытаясь написать письмо с разъяснением правды, но ни один из трёх написанных мной вариантов письма меня не устраивал.
Потратив ещё три дня после судебного слушания, я, наконец, написала письмо. Однако затем у меня вновь возникли сомнения, стоит ли отправлять письмо, и если стоит, то как это сделать.
Я села изучать Фа и прочитала следующие слова Учителя:
«Скажу вам, – и на протяжении многих лет я постоянно говорил, – что ученики Дафа обладают очень большими способностями. Однако многие никак не верят в это, так как им не позволяют это увидеть. Под воздействием твоих праведных мыслей ты сам и всё рядом с тобой будет изменяться, а ты даже ни разу не захотел попробовать испытать это» (Проповедь Фа к 20-летнему юбилею).
Я сказала себе, что должна попытаться разъяснить факты судьям. В конце концов, совершенствование – это процесс избавления от эгоизма, и я должна устранить свой страх снова подвергнуться преследованию за разъяснение правды. Моё письмо было призвано помочь судьям принять правильное решение. Поэтому на следующий день я отправила письмо судьям. Местные практикующие также отправили судьям разъясняющие правду письма, которые также помогли мне выиграть дело.
Рассказывать людям правдивые факты
Цзян Цзэминь, бывший лидер КПК, начавший преследование Фалуньгун, однажды отдал приказ «опорочить их [практикующих Фалуньгун] репутацию, разорить финансово и уничтожить физически». В процессе защиты своего права на законно заработанную пенсию я глубоко ощутила финансовое преследование.
В конце 2019 года суд постановил отменить решение УСО о возврате мной пенсионных пособий, которые я получала во время тюремного заключения. Однако УСО отказалось следовать решению суда, а также отказало мне в выплате текущих пособий. Я задала вопрос сотрудникам УСО, почему они не выполнили решения суда, но не получила ответа.
Я не отчаивалась и решила снова поговорить с директором УСО. Я встречалась с ним дважды до вынесения судебного решения. В первый раз он держался очень высокомерно: «Так как вы уже начали судебный процесс, давайте подождём решения», – сказал он. Я хотела поговорить с ним, но он только отмахнулся.
Когда я пришла к нему во второй раз, он опять отказался выслушать меня. Когда я пришла в третий раз, суд уже вынес решение. Но директор вновь не захотел со мной разговаривать и отправил меня к своим сотрудникам. Я сказала, что сотрудники боятся принимать решение без его одобрения. «Вы же знаете, что мы, практикующие Фалуньгун, просто хотим быть хорошими гражданами», – объяснила я, но директор промолчал.
Два дня спустя я снова отправилась туда. Директора не оказалось на рабочем месте, и меня принял начальник отдела. Он попросил меня подписать уведомление УСО с требованием вернуть пенсионные пособия, которые я получила во время заключения, хотя суд постановил аннулировать это уведомление. Я отказалась подписать документ, и позже он согласовал мою просьбу о восстановлении моих текущих пенсионных пособий, которые были уменьшены, чтобы вернуть пенсионные выплаты, выданные мне во время моего заключения.
Поскольку начальник отдела не удовлетворил мою просьбу отозвать первоначальное уведомление УСО, я опять пришла туда через несколько дней и показала директору некоторые юридические документы, в том числе уведомление №50 от 2011 года Главного управления печати и издательства Китая, которое сняло запрет на публикацию книг Фалуньгун. Он отказался принять документы и вызвал начальника отдела, который пришёл с уведомлением УСО. Я снова отказалась его подписать, так как суд признал его недействительным. Затем директор попросил сотрудника сфотографировать меня, но после того, как я сказала, что подам на них в суд за нарушение моих законных прав, сотрудник удалил фотографию. Я поняла, что праведные мысли и поведение практикующих Дафа исправят всё неправедное.
Я снова вернулась в УСО, и директор направил меня к своему заместителю, которого я не застала. Мой рассказ о практике Фалуньгун и её двадцатилетнем преследовании выслушал один из сотрудников в кабинете заместителя директора.
Я пришла поговорить с директором в феврале 2020 года, но не смогла найти ни его, ни его заместителя, и разъясняла правду тем, кто там находился. В мае 2020 года я, наконец, смогла дозвониться до заместителя директора. Я попросила его отозвать уведомление УСО в соответствии с решением суда. Он отклонил мою просьбу, сказав, что следует распоряжениям вышестоящего УСО.
Я подала новый иск.
Второе судебное заседание
Через несколько месяцев я получила уведомление о судебном заседании. На этот раз я постаралась не думать о возможных негативных последствиях. Я перестала беспокоиться о том, что, потратив несколько тысяч юаней на оплату юридических услуг, возможно, проиграю судебный процесс. Я знала, что должна сделать это, чтобы помочь остановить преследование и не дать должностным лицам Управления социального обеспечения (УСО) совершить незаконные действия против ни в чём не виновных практикующих.
За несколько дней до суда меня посетил сотрудник жилищного комитета. Он сообщил мне, что некий человек (имя которого не подлежит разглашению) предложил покрыть половину пенсионных пособий, которые я получила во время заключения, в обмен на отказ от иска. Когда я отклонила это предложение, сотрудник связал меня по телефону с этим человеком, который затем предложил выплатить Управлению социального обеспечения (УСО) от моего имени всю сумму.
Я сказала, что мне нужно подумать над этим предложением. Через двадцать минут я пришла к выводу, что у меня проявилась привязанность к деньгам и личным интересам. Предложение этого человека означало, что мне не придётся ничего платить самой, но при этом подтвердить законность требований УСО. Перезвонив этому человеку, я объяснила, что принятие его предложения означало бы признание финансового преследования и что единственным способом для меня закрыть дело является отказ УСО от своих требований. Он сказал, что позвонит в суд, чтобы сообщить о моей позиции.
В тот же день Управление социального обеспечения сообщило мне, что оно отозвало своё требование о возврате пенсионных пособий. После чего я уведомила суд об отзыве иска и вскоре после этого получила подтверждение отзыва.
Заключительные комментарии
Будучи простой сельской жительницей, которая окончила лишь среднюю школу, я смогла добиться желаемого результата только благодаря мудрости, которую дал мне Учитель. С помощью Учителя мне удалось эффективно разъяснить правду юристу, администрации Управления социального обеспечения и суду и противостоять финансовому преследованию практикующих Фалуньгун.
Я также должна поблагодарить местных соучеников и зарубежных практикующих, которые помогали мне на этом пути настойчивым разъяснением правды соответствующим ведомствам.
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
