Незабываемые воспоминания о трёх поездках в Пекин

(Minghui.org) Ранним утром 20 июля 1999 года компартия Китая (КПК) во главе с Цзян Цзэминем внезапно начала арестовывать практикующих Фалуньгун (также называемый Фалунь Дафа) по всей стране и запретила людям заниматься этой практикой.

Узнав об этом, я была потрясена: «Как это могло случиться? Власти, должно быть, ошиблись. Фалуньгун учит людей стремиться к доброте, а также имеет чудесный целительный эффект. Эта практика приносит 100% пользы и никакого вреда».

Десятилетия тяжёлой работы принесли мне награды и почести, но большое переутомление привело к болезням. Мне пришлось рано уйти на пенсию по состоянию здоровья, а через год я узнала, что у меня рак груди.

К счастью именно в этот тяжёлый период моей жизни я начала практиковать Фалунь Дафа. Всего за один месяц изучения Закона и выполнения упражнений Фалуньгун все мои болезни исчезли.

Я была свидетелем удивительных изменений и в физическом и в ментальном плане многих практикующих Фалунь Дафа, а также их трогательных добрых поступков. Я видела, что Фалуньгун играет большую положительную роль в повышении нравственности и стабилизации всего общества.

Так как я получила большую пользу от Дафа, когда началось масштабное подавление, я не могла просто сидеть и ничего не делать. Я решила поехать в Пекин и рассказать властям свой личный опыт совершенствования, а также сказать, что Фалунь Дафа несёт добро!

Первая поездка в Пекин: побег из-под стражи

Я прилетела в аэропорт Пекина днём 20 июля 1999 года. Через полчаса я уже была возле Чжуннаньхая (здание правительства КНР). Ко мне подошёл мужчина средних лет и спросил: «Вы практикующая Фалуньгун?» Я ответила утвердительно.

Он махнул рукой, и ко мне подбежали четверо полицейских. Они выхватили мою сумку и вытащили оттуда Книгу«Чжуань Фалунь». Один из них поднял Книгу вверх и сказал: «Вот доказательства». Тот мужчина отобрал у меня Книгу и затолкал меня в полицейский фургон.Я ещё не понимала, что происходит, но было ощущение, что меня ограбили.

Меня отвезли в полицейский участок, расположенный рядом с центральной площадью Тяньаньмэнь. Весь двор там был заполнен практикующими Фалуньгун. Полицейские, которые привезли меня туда, передали меня и мою Книгу сотруднику участка. Я неотступно следовала за этим полицейским, и к вечеру мне удалось вернуть назад свою Книгу.

Той ночью нас привезли на стадион Ваньшоушань. Там уже находилось от двух до трёх тысяч практикующих Фалуньгун, включая стариков и детей. На улице стояла сильная жара (38 градусов Цельсия), было тяжело дышать.

На стадионе нас охраняли более 200 полицейских. Периодически некоторые из них теряли сознание от жары, несмотря на то, что им непрерывно доставляли холодную воду. Однако ни один практикующий Фалуньгун на стадионе не жаловался на жару, голод или жажду, и я также не слышала плача детей.

В 3 часа ночи приехала большая группа солдат. Нас стали затаскивать в автобусы. Я сказала им: «Знаете ли вы, наши дорогие солдаты, что сейчас река Янцзы вышла из берегов, и произошло большое наводнение? Вместо того, чтобы помогать пострадавшим от стихийного бедствия, вы приехали сюда. Что вы от нас хотите? Разве вы не знаете, что Фалуньгун – это хорошая практика?» Солдаты опустили головы.

Никто не сказал нам, куда нас везут. Множество автобусов с практикующими Фалуньгун выехали из Пекина. Утром 21 июля автобус, в котором везли меня, прибыл в город Шицзячжуан. Позже мне удалось сбежать с помощью других практикующих. Я сразу села в микроавтобус и вернулась в свой город.

Говорили, что в ночь на 20 июля все пассажирские автобусы Пекина были сняты со своих рейсов и отправлены, чтобы перевезти практикующих Дафа. Из Пекина было насильно вывезено более 40 000 человек.

Вторая поездка в Пекин: долгая прогулка

Моя мама, а также братья и сестры тоже практиковали Фалуньгун. Моя старшая сестра участвовала в мирной апелляции 25 апреля. Как только я вернулась домой, то сразу пошла к ней.

После встречи она сказала: «Сестра, мы собираемся сейчас отправиться в Пекин с обращением к властям. Автобусы не выезжают из города в северном направлении, и билеты на поезда в том направлении не продают. Мы решили идти пешком. Пойдёшь с нами?» Я сразу согласилась, даже не подумав, что ещё ничего не ела.

Нас было 11 человек. Мы поспешно вышли из города и отправились в Пекин по трассе 107. Нам предстояло проделать путь длиной в 400 км. По дороге мы встретили многочисленных практикующих Дафа, которые тоже направлялись в столицу. Некоторые ехали на велосипедах и мотоциклах, но большинство, как и мы, шли пешком.

Среди этих практикующих были целые семьи, представители нескольких поколений. Некоторые так быстро покинули свои дома, что даже не заперли дверь. Мы все хотели рассказать правду правительству.

В полночь возле нас остановились два автомобиля, ехавшие в противоположном направлении. Водители были бывшими рабочими завода, на котором работала моя сестра. Мы рассказали им куда и зачем мы идём и спросили, могут ли они отвезти нас в Пекин? Они сразу согласились.

Когда мы проезжали город Шицзячжуан, который находился в 300 км от Пекина, мы должны были выйти, так как трасса была закрыта. Там было множество солдат, которые арестовывали всех, кто двигался вдоль трассы. Практикующим Дафа пришлось идти через посадку, чтобы не попадаться на глаза военным. Пожилым людям было трудно идти, они с трудом передвигались с тростью, а у некоторых появились большие волдыри на ногах.

Была ночь, мы старались не говорить громко. Наша группа разделилась. Я шла по железной дороге, чтобы не заблудиться. Колючая проволока вдоль дороги разорвала мою одежду.

В 5 часов утра я вышла к посёлку. Там во дворе отеля я увидела свою сестру и ещё нескольких человек из нашей группы. Они были заперты за большими железными воротами. Я не могла с ними говорить, а просто помахала им рукой, чтобы попрощаться. Я подумала, что должна идти только вперёд и обязательно дойти до Пекина.

Я шла одна по пустынной местности, казалось, что палящее солнце сожжёт меня заживо. Мои губы потрескались, и из них сочилась жидкость. Уже три дня я ничего не ела и не пила, а также не сомкнула глаз.

Однако я ощущала, что Учитель постоянно находится рядом со мной. У меня была только одна мысль: «Поторопись! Надо дойти до Пекина и сказать властям, чтобы они прекратили преследование Фалуньгун. Фалунь Дафа несёт добро!» Я попросила Учителя помочь мне прийти в Пекин до наступления темноты.

Мне удалось остановить такси на небольшой дороге рядом с шоссе. Водитель сказал, что до Пекина ещё 15 км. Мне показалось, что я ослышалась. Как я могла преодолеть 400 км менее чем за 24 часа? Прошлой ночью мы на автомобиле проехали всего около 65 км, как же я так быстро прошла остальные 300 км? Всё это мне запланировал Учитель.

Я попросила водителя отвезти меня на проспект Чанъань в Пекине, и он согласился.

Таким образом 22 июля 1999 года в 17 часов я снова приехала в Пекин. На проспекте Чанъань я увидела, как многие солдаты ели еду из судков. Я подумала: «Куда же вас направят, чтобы преследовать практикующих Фалуньгун?» Повсюду были полицейские посты, поэтому я села в автобус, чтобы избежать ареста.

Автобус проехал мимо остановки у западных ворот площади Тяньаньмэнь. Я попросила водителя остановить, но он остановился только через три остановки. Я вышла из автобуса и поймала такси. Водитель сказал, что площадь Тяньаньмэнь перекрыта, и он не сможет отвезти меня туда.

Тогда я попросила его отвезти меня на проспект Чанъань, а когда мы будем проезжать мимо площади Тяньаньмэнь, чтобы он открыл дверь, и я выпрыгну из машины. Он не согласился: «Если я так сделаю, то мне больше не разрешат возить пассажиров». Затем он включил радио, и я впервые услышала официальное заявление властей о начале масштабной кампании подавления Фалуньгун.

Через час водитель такси высадил меня возле Цяньмэнь (парадные ворота с южной стороны площади Тяньаньмэнь). Я вышла и поспешила на площадь. К моему удивлению там никого не было, хотя час назад там было многолюдно.

Той ночью на площади Тяньаньмэнь было очень много практикующих Дафа, которые мирно сидели. Там также было множество полицейский в штатском. В полночь на площади был введён комендантский час. Я ушла оттуда и нашла место, чтобы немного отдохнуть.

В 3 часа утра на улицах было множество патрулей. Полностью были заблокированы все дороги, которые вели к Управлению по приёму обращений граждан и другим аналогичным учреждениям. Возле Чжуннаньхай стояло множество автобусов разных размеров, заполненных задержанными практикующими Дафа. Я села в такси и несколько раз объехала этот район. Водитель сказал, что тут нельзя выходить, так как любой пешеход, который тут появится, будет немедленно схвачен.

Через несколько дней я покинула Пекин и вернулась в дом моей сестры. Одна местная практикующая рассказала мне о своей поездке в Пекин.

Она приехала в Пекин на велосипеде 22 июля во второй половине дня. Раньше она никогда не была в столице. Один доброжелательный незнакомец отвёз её на площадь Тяньаньмэнь. В то время на площади было много людей.

Около 6 часов вечера кто-то закричал: «Практикующие Фалуньгун встаньте и выйдите вперёд!» Все так и сделали и сразу же большая группа солдат окружила площадь. Приехали несколько больших автобусов, и солдаты начали заталкивать туда практикующих Дафа. Если кто-то не хотел идти, солдаты жестоко били его прикладами винтовок, дубинками и кулаками.

Независимо от того, насколько жестоко вели себя солдаты, ни один практикующий Фалуньгун не вступал с ними в конфликт. Одна беременная женщина не могла быстро идти, солдат дважды ударил её ногой. У неё пошла кровь, но солдаты не обратили на это внимания и бросили её в автобус.

Большинство практикующих приехали из провинции Шаньдун, и они были самыми стойкими. Практикующие Дафа, которые были на площади, громко цитировали стихотворение Учителя:

Жить без всякого стремления, Смерть придет и не о чем жалеть; Все мысли суетные смыть, Не трудно совершенствоваться в Будду. («Небытие», сборник «Хун Инь»)

22 июля 1999 года по радио и телевидению было официально объявлено о начале подавления Фалуньгун. С тех пор национальные радио и телеканалы начали круглосуточно клеветать на Фалуньгун. Преследование распространялось по всей стране.

Я поехала в свой родной город и увидела, что преследование стало ещё более жестоким.

Власти задавали практикующим всего один вопрос: «Будешь ли продолжать практиковать?» Если ответ был положительным, то практикующего увольняли с работы, арестовывали, подвергали пыткам и принудительному труду. Если ответ был отрицательным, то человека освобождали, и он благополучно возвращался домой.

У меня было такое ощущение, что небо над Пекином и всем Китаем в то время стало тёмным.

Третья поездка в Пекин: вооружённые полицейские встречают практикующих в их родном городе

27 октября 1999 года официальный рупор КПК, газета «Жэньминь жибао», по распоряжению Цзян Цзэминя опубликовала редакционную статью в которой назвала Фалуньгун «еретическим культом». Той ночью я вместе со многими другими практикующими в третий раз поехала в Пекин. Я думала: «Это уже моя третья попытка. Неужели мне ни разу не позволят сказать слова правды?»

Мы приехали к Государственному управлению по приёму обращений граждан. Как только мы появились у ворот, несколько полицейских в штатском схватили нас, бросили в полицейский фургон и отвезли в окружной центр заключения Сичэн в Пекине.

Я перенесла там большие унижения. Охранник провоцировал молодую заключённую, которая была старшей по камере, грязно ругать меня без остановки, что бы я ни делала. Я кашляла, у меня был жар, и я очень хотела глоток тёплой воды. Но старшая заключённая запретила мне пить воду потому, что она хотела использовать её для купания.

В камере площадью 18 квадратных метра находилось 38 человек. Старшая заключённая и пятеро её приближённых заняли половину камеры. Вторая половина была слишком маленькой, чтобы на ней хоть как-то могли спать остальные 32 человека. Несколько ночей нам приходилось спать по очереди по восемь человек.

Практикующие Фалуньгун отказались учить наизусть правила тюрьмы. Вместо этого мы цитировали строки из Дафа и вместе выполняли упражнения. Мы рассказали заключённым о том, насколько хорошей является наша практика.

Некоторые преступники были больны, и мы заботились о них как могли. Однажды старшая заключённая наказала меня, заставив стоять в позе «самолёта». Все преступницы поклонились ей и попросили прекратить наказание, так как практикующие Фалуньгун являются хорошими людьми.

Когда через 12 дней мы покинули камеру. Все, кроме старшей заключённой, плакали.

Меня и ещё девять практикующих полицейские отвезли в наш родной город. Когда по прибытии мы выходили из поезда, вдоль нашего вагона в две линии выстроились вооружённые полицейские. Это выглядело довольно нелепо и даже смешно. Почему компартия, которая имеет в своём распоряжении атомные бомбы и миллионы солдат, так сильно боится добросердечных практикующих Фалуньгун?

Нас держали в местном центре заключения целый месяц.

С самого начала преследования моя знающая сторона смеялась над тщетностью действий преследователей.