Мы можем хорошо совершенствоваться даже в заключении

(Minghui.org) Я начала практиковать Фалунь Дафа в 1997 году. На протяжении этих лет я испытывала радость от того, что занимаюсь этой практикой, счастье от того, что у меня есть успехи в совершенствовании, но я также пережила и 8 лет тяжёлых испытаний в тюрьме. Хочу рассказать свою историю.

После того, как 20 июля 1999 года началось преследование Фалуньгун в Китае, я продолжала хорошо выполнить три дела, которые мы должны делать. В 2006 году за мной установили слежку, а затем схватили и отправили в женскую тюрьму. Оказавшись в этой злобной среде, у меня проявились все неустранённые человеческие пристрастия. Меня подвергли пыткам и оказывали большое психологическое давление. Не выдержав этого, я против своей воли подписала гарантийное письмо. Как только я сделала это, я поняла, что совершила ошибку. Я решила начать заучивать Закон наизусть. Чем больше я запоминала наизусть, тем яснее понимала ситуацию. Я подумала, что письмо я подписала не от чистого сердца, что моя истинная сущность принадлежит Дафа. Я должна подняться и хорошо пройти оставшийся путь.

Даже тюрьма может стать средой для совершенствования

Условия в тюрьме были ужасными, и мне трудно было с этим справляться. Каждый день я находилась под большим давлением. Я плохо спала, у меня не было аппетита, и моё здоровье ухудшилось. Однажды я потеряла сознание, когда принимала душ, и меня отвезли в больницу. Охранник сказал, что я выгляжу как мертвец. Я думала, что это старые силы усиливают преследование в отношении меня потому, что я подписала гарантийное заявление. Но я старалась не признавать это. Я часто отправляла праведные мысли и продолжала цитировать наизусть Закон. Когда мне стало лучше, охранники заставили меня выполнять тяжёлую работу на заводе половину рабочего дня.

Там было несколько практикующих Фалунь Дафа, но нам не разрешали общаться друг с другом. Однажды одна практикующая села рядом со мной. У неё были мощные праведные мысли, охранники не трогали её. В её глазах я видела сильную волю, это подбадривало меня. Я заметила, что, когда она выполняла свою работу сидя, она скрещивала ноги в позе лотоса.

Я подумала, что тоже ведь могу делать также, как она. Сначала я колебалась, но потом всё же решила сделать первый шаг. Таким образом я стала выполнять работу, сидя в позе лотоса, а в уме цитировать Закон и отправлять праведные мысли. Как только мои праведные мысли усилились, моё физическое состояние стало заметно улучшаться буквально каждый день. Сокамерники заметили это и стали выражать удивление и восхищение силой Дафа.

Я проявляла доброту ко всем в нашей камере. Искренне помогала им во всём, хотя иногда они и использовали меня в своих интересах. Постепенно они начали учиться у меня, и общая атмосфере в камере стала доброжелательной. У них также появилось определённое понимание принципов Дафа. Всего в камере было 16 человек, все они, за исключением одной женщины с психическим расстройством, повторяли вместе со мной фразу: «Фалунь Дафа несёт добро». Когда у них возникали неприятности, они обращались ко мне за советом. В свою очередь я давала им советы на основе принципов Дафа. Женщина-охранник сказала, что в какой бы камере я ни была, там всё будет в порядке, и не будет никаких инцидентов.

Однажды она заметила, что я сижу со скрещёнными в позе лотоса ногами. Она строго велела мне распрямить ноги, но моё сердце не дрогнуло, и я спокойно спросила её: «Скажите, кому мешает то, что я сижу в позе лотоса?» Она ничего не ответила, и я продолжила отправлять праведные мысли в позе лотоса. На следующий день меня вызвала к себе начальница нашего блока. Я знала, что меня ждёт проверка. Она сказала: «В тюрьме есть правила, согласно которым никто не может сидеть в позе лотоса. Нарушители будут заключены в маленькую одиночную камеру». Я полностью успокоилась и стала отправлять праведные мысли, а потом с улыбкой спросила: «Скажите, а какая разница, где быть заключённой в тюрьме, в общей камере или в одиночной?» Она тоже улыбнулась и отпустила меня. У каждого человека есть добрая сторона. Если мы будем относиться к людям с добротой, они будут отвечать тем же. Возможно, она поняла правду. Через некоторое время я узнала, что её повысили в должности и что она больше не участвовала в преследовании практикующих Фалунь Дафа.

Выполнение упражнений

В моей камере было много пожилых женщин. Старшая камеры была примерно одного возраста с моей мамой. У неё был плохой характер, поэтому все старались её избегать. Я же наоборот старалась проявлять к ней доброту и заботу, так как она была уже в преклонном возрасте. В свою очередь она тоже была дружелюбна ко мне. Ей велели наблюдать за мной. Но она часто заступалась за меня и говорила охранникам, что я веду себя как полагается.

Поскольку из-за возраста ей было трудно забираться на верхнюю кровать, охранники сделали исключение и разрешили мне поменяться с ней кроватями. Обычно они никогда не позволяли практикующим Фалунь Дафа спать на кроватях, расположенных на верхнем ярусе.

Однажды, во время обеденного перерыва, какой-то голос сказал мне: «Забирайся на свою кровать наверху и делай упражнения». У меня выступили слёзы, и я горячо поблагодарила Учителя за заботу.

После этого я каждый день отправляла праведные мысли и выполняла упражнения на кровати. Хоть даже я спала очень мало, но я была полна энергии в течение всего дня. Днём, когда было свободное время, я скрещивала ноги и цитировала Закон или же отправляла праведные мысли. Моё здоровье значительно улучшилось, и окружающая среда стала значительно свободней.

Пристрастие к родственным чувствам

Мой муж добрый человек. После того, как меня арестовали, он часто приходил навещать меня. Он знал, что Фалунь Дафа является хорошей практикой и никогда не обвинял меня. Иногда на свидание вместе с ним приходил и наш сын. Однажды, когда они с сыном в очередной раз пришли ко мне и мы разговаривали, подошёл сотрудник тюрьмы, отвечавший за моё «преобразование», и сказал мне: «Если ты скажешь, что Фалунь Дафа – это плохая практика, то можешь сразу вместе с сыном и мужем пойти домой». Я отказалась. Мой сын хорошо относился к Дафа, но тут он не выдержал и сказал: «Мама, почему ты отказываешься? Тут такие плохие условия. Ты с таким трудом отбыла половину своего срока. Достаточно сказать всего одну фразу и тебя освободят». Я ответила ему: «Твоя мама – практикующая Дафа. Мы придаём большое значение честности. Я не могу обмануть и сказать эти слова». Он стал меня уговаривать: «Ты можешь просто сказать это, а в душе думать по-другому, что тут такого? Просто скажи это и пойдём вместе домой». Я сказала, что везде рядом с нами находятся божества, которые всё слышат и видят, я не могу лгать.

Они ушли расстроенные. Муж впал в депрессию и начал пить. У него сильно ухудшилось здоровье. Когда я узнала об этом, мне стало очень тяжело. Я понимала, что это испытание на родственные чувства. Всё зависело от того, будет ли затронуто моё сердце. Как практикующая Фалунь Дафа, я должна отбросить все человеческие пристрастия. Если я буду поступать праведно, то все эти проблемы разрешатся. Я была уверена, что это испытания, и они непременно пройдут.

Я начала практиковать Фалунь Дафа вместе с родителями в 1997 году. Когда началось преследование и меня арестовали, они перестали практиковать. У моего отца возникли проявления болезнетворной кармы, и он стал обращаться в разные больницы. Однажды мама позвонила мне и плача сказала: «Твой отец умирает. Ему уже недолго осталось. Постарайся пораньше выйти из тюрьмы, иначе ты больше его не увидишь». Я знала, что это было испытание на чувства. Моё сердце не дрогнуло. Я твёрдо и спокойно сказала: «Мама, всё это иллюзия. С папой всё будет в порядке». Мать внезапно успокоилась и сказала: «Хорошо. Раз ты так говоришь, значит так и будет». В итоге у отца действительно всё нормализовалось.

Последнее испытание

Когда до окончания моего срока заключения оставалось два года, со мной пришли поговорить несколько сотрудников тюрьмы и «Офиса 610». Сотрудник «Офиса 610» сказал: «Вас скоро освободят. После освобождения не надо больше практиковать Фалунь Дафа». Я ответила: «Почему не надо? Это же такая хорошая практика, как я могу от неё отказаться?» Он сильно разозлился и начал оскорблять меня. Он сказал, что они прошли большое расстояние по такой жаре, а я даже не пытаюсь пойти им навстречу. Я знала, что они злились потому, что на них оказывали давление их вышестоящие. Мне стало жаль их. Их заставляют совершать зло, а они даже не осознают этого.

Я не испугалась и не расстроилась. Спокойно посмотрев на них, я сказала: «Кто просил вас приходить сюда? Я не приглашала вас». Они были ошеломлены и онемели от удивления. Для них было неожиданным, что я, хрупкая женщина, не испугаюсь их и буду противостоять им. Они даже не могли представить, что за столько лет заключения их программа «преобразования» совсем никак не повлияла на меня.

Когда до окончания срока заключения оставалось 7 месяцев, администрация тюрьмы потребовала, чтобы я написала гарантийное письмо, сказав, что я могу вернуться домой пораньше. Я отказалась. Они заперли меня в камере строгого контроля, приставив ко мне троих заключённых наблюдать за мной и заставить написать гарантийное письмо. Я продолжала отказываться, они забирали у меня еду или туалетную бумагу. Но это не сломило меня. Они так ничего и не смогли сделать.

В тюрьме была молодая женщина-охранник возрастом моего сына. Однажды она подошла ко мне и сказала: «Тебе не следует находиться здесь. Разве ты не хочешь пораньше выйти отсюда и делать упражнения дома?» Я поблагодарила её за заботу и сказала, что совершила ошибку, подписав гарантийное письмо в первый раз, и что больше такой ошибки я не совершу. Ей нравилось общаться со мной. Она сказала, что пыталась начать читать «Чжуань Фалунь», но смогла осилить только несколько страниц. Я сказала, что прочла эту книгу уже около тысячи раз. Она думала, что у меня хорошее образование. Но на самом деле, я только закончила среднюю школу. У неё было много вопросов, на которые я старалась давать исчерпывающе ответы.

За день до моего освобождения она пришла попрощаться. Я напомнила ей: «Пожалуйста, отбросьте все свои предубеждения и прочитайте «Чжуань Фалунь» от начала до конца, по крайней мере, один раз». Она пообещала, что сделает это.

В день моего освобождения встретить меня пришли родственники и сотрудники местного «Офиса 610». Как только я села в машину, то почувствовала там сильное поле зла. Я отправила праведные мысли, и сотрудники «Офиса 610» заснули. Всю дорогу они так ничего мне и не сказали. Так мы благополучно доехали до дома. Вскоре после освобождения я снова открыла магазин одежды, в котором я могу разъяснять правду и спасать людей. Находясь под защитой Учителя, моя семья в полном порядке.