Конференция Фа практикующих материкового Китая. Разъяснять правоохранительным органам правду о Фалунь Дафа с милосердием (ч.1)

(Minghui.org)

Здравствуйте, уважаемый Учитель!

Здравствуйте, соученики!

Моего сына арестовали в 2017 году за то, что он практиковал по Фалунь Дафа, и освободили в 2019 году. В течение этого года и девяти месяцев мы с местными практикующими действовали как Единое Тело и вместе совершенствовались, прилагая усилия по его спасению. Мы использовали эту возможность, чтобы спасать живых существ, причастных к его делу.

Мне 73 года. Я начала совершенствоваться по Фалунь Дафа в 1996 году. За более чем два десятилетия я прошла через множество испытаний и постоянных невзгод. Трудно представить, как я могла бы выжить на протяжении этих двух десятилетий без защиты Учителя и силы, которую давал мне Дафа.

Вся моя семья практикует по Фалунь Дафа. Нас постоянно преследовали с тех пор, как компартия Китая (КПК) начала репрессировать практикующих Дафа. Мои родители скончались, не выдержав психологического давления и бесконечных угроз. Меня незаконно уволили с государственной службы и дважды отправляли в исправительно-трудовой лагерь. За моим мужем годами следили, его заключали под стражу на 7 месяцев. Сына приговорили к 11 годам тюремного заключения за то, что он рассказывал людям о Фалунь Дафа. Невестка жила в страхе одна с ребёнком. Под давлением она была вынуждена развестись с моим сыном. За последние 20 лет КПК разрушила нашу семью. Но независимо от того, насколько сложной была ситуация, я оставалась верна своей вере.

Выход из тяжёлой ситуации

Мой сын пережил девять лет тюремного заключения и в конце 2012 года вернулся домой с тяжелыми физическими травмами. Прежде чем наша жизнь вошла в нормальное русло, на нашу и так пострадавшую семью, обрушилось ещё одно бедствие.

Мой муж находился под сильным стрессом в результате преследования. Его парализовало, и через пять лет, в 2017 году, он внезапно скончался. Через пять дней, когда ещё не прошёл траур после его смерти, семеро полицейских, одетых в гражданскую одежду, ворвались в наш дом.

Двое из них забрали сына, ничего не объяснив. Всё произошло так неожиданно, что у меня помутилось в голове, сердце бешено колотилось, а руки дрожали. Затем пришла мысль: «Ты ученица Дафа. Ты не можешь так упасть. Убери страх и человеческие мысли. Ты должна встать на защиту!»

Остальные пятеро полицейских пошли в сторону комнаты сына. Недолго думая, я последовала за ними. Потом, поняв, что происходит, я спросила: «Что вы делаете? Почему вы арестовали моего сына? Где ордер на арест?»

Один из них сказал: «Мы арестовали вашего сына, потому что он написал письмо главе центральной власти».

«Разве писать письма незаконно?» − спросила я и начала разъяснять им правду о преследовании практикующих Фалунь Дафа. Полицейские не стали переворачивать весь дом. Они забрали только компьютер и ноутбук, но не предъявили мне ордера на арест и обыск, а также не составили перечня изъятых предметов, как того требует закон.

Позже я поехала в окружной центр на велосипеде. Там меня ждали местные практикующие, и я объяснила им ситуацию. Мы пошли в отделение полиции и попросили освободить моего сына. Но охранники не позволили нам войти. Не имея другого выбора, мы отправились домой к начальнику отдела внутренней безопасности, но никто не открыл нам дверь. Мы ушли в десять вечера.

На следующий день, в пять часов утра, я снова пошла к нему домой. Он впустил меня, и я почти час разъясняла ему правду о Фалунь Дафа. Я акцентировала его внимание на красоте Фалунь Дафа и подчеркнула, что любой гражданин имеет право совершенствоваться по Фалунь Дафа, а также объяснила текущую ситуацию.

Я сказала ему, что он сильно изменился, и у многих местных практикующих сложилось о нём хорошее впечатление. Я убеждала его не участвовать в аресте моего сына, но он ответил: «Если я не арестую его, меня снимут с этой должности».

«Преследование Фалунь Дафа − это политическое движение. Оно закончится рано или поздно. Что вы будете делать тогда? Преследователи будут осуждены и наказаны. Вы хотите хорошего будущего или вам дороже эта ваша должность?» − решительно сказала я.

Он ответил просто: «Конечно, будущее!» А затем добавил: «Я буду делать всё возможное, чтобы помочь». Когда я уходила, он предложил отвезти меня домой.

Я рассказала нескольким координаторам о своём посещении начальника отдела внутренней безопасности, а затем мы обсудили, как спасти моего сына. Мы пришли к выводу, что все действия, которые предпримем для спасения сына − это также процесс спасения тех, кто работает в правоохранительных органах, и захотели превратить это плохое дело [арест моего сына] в хорошее. Мы создали небольшую группу и решили на данном этапе не публиковать информацию об участии начальника отдела внутренней безопасности в аресте.

Уроки и ошибки

После разговора с практикующими я отправилась в окружной центр заключения. Там я узнала, что прокуратура одобрила арест моего сына. В центре заключения мне сказали: «Это очень громкое дело. Вмешалось правительство провинции. Ничего нельзя сделать. Вашему сыну дадут большой срок».

Через несколько дней я узнала, что кроме того, что сын получит большой срок, у нашей семьи конфискуют имущество. Знакомый в отделении полиции сказал, что полицейским из города, специалистам по Интернету, было приказано прибыть и собрать доказательства вины сына.

У соучеников были разные мнения. Многие считали, что начальник отдела внутренней безопасности обманул нас. Они говорили, что нужно разоблачить его действия, и если это не сделать своевременно, то это будет потворствовать его действиям, и он продолжит совершать преступления. Большинство практикующих согласились, что мы должны подать против него иски, и, если это сработает, моего сына освободят.

В то время на веб-сайте «Минхуэй» появилось несколько статей по обмену опытом о подаче исков. Некоторые практикующие использовали метод разоблачения участия правоохранительных органов в преследовании, чтобы помочь сотрудникам органов узнать правду о Фалунь Дафа и предотвратить дальнейшее преследование практикующих. Однако, читая эти статьи, я не обратила должного внимания на мышление практикующих во время подачи исков. Я не думала об этом серьёзно и не рассматривала это на основе Закона. Я быстро написала жалобу и передала её в окружную прокуратуру.

Начальник отдела прокуратуры принял меня, прочитал моё заявление и сказал: «Если это правда, нам нужно провести расследование. Давайте подождём, пока дело не будет передано в суд». Увидев, что это возможно, я обратилась к заместителю начальника прокуратуры, который отвечал за это. Я разъяснила ему правду о Фалунь Дафа. Но как только я упомянула о подаче искового заявления, он стал меня избегать.

После нескольких неудачных попыток встретиться с ним я снова пошла к начальнику отдела прокуратуры. Его отношение тоже изменилось. Я рассердилась и сказала: «Если вы не примете дело, я подам в суд и на вас». Услышав это, он разозлился и заявил: «Делайте, что хотите! Мне все равно».

Начальник отдела внутренней безопасности узнал, что я подаю на него в суд, и при встрече со мной закричал: «Вы подаёте на меня в суд. Давайте, продолжайте. Теперь мы враги. Больше не о чем говорить».

С тех пор мне не разрешали заходить в отделение полиции и прокуратуру. Это создало препятствия для разъяснения правды.

Расстроившись, я посмотрела в себя и нашла много привязанностей, в том числе эгоизм. Моё эгоистичное намерение было спрятано глубоко внутри и звучало так: освободить сына, предъявив иск другим. Это не соответствовало критерию практикующего. На самом деле, это мышление было наивным и глупым. Моё стремление к борьбе, смешанное с местью и личными интересами, оттолкнуло людей на противоположную сторону. Я также нашла в себе нетерпение и привязанность к достижению желаемого результата. У меня появилось чувство обиды, когда я увидела, что другие плохо относятся ко мне. Где же милосердие практикующего?

На самом деле в статьях, которые я читала на сайте «Минхуэй», неоднократно подчёркивалось, что обвинение нужно подавать с чистым мышлением и милосердным сердцем. Только тогда это будет иметь хороший эффект. Но милосердие − это состояние, которого не так легко достичь. Это проявление состояния совершенствования. После этого я поделилась своим пониманием с соучениками, и некоторые из них согласились со мной.

Я получила ещё один урок. Впервые придя в прокуратуру, я в комнате охраны встретила заместителя начальника по имени Чжан. Я рассказала ему о Фалунь Дафа, и он принял правду. Я попросила его помочь мне передать буклеты о Фалунь Дафа начальнику прокуратуры. Он был рад помочь мне. Каждый раз, когда я приходила туда, он здоровался со мной и помогал мне доставлять информационные материалы Фалунь Дафа.

Позже он вдруг отказался говорить со мной. Причина была в том, что в одном комплекте материалов, содержалась статья, в которой был такой заголовок: «Толкование Верховного суда и Верховной прокуратуры не является законом». Затем мы изменили его на: «Исполнение толкования Верховного суда и Верховной прокуратуры является незаконным».

Я поняла, что слова, которые выбирают практикующие Дафа, имеют решающее значение и напрямую влияют на результат спасения живых существ. К этому нужно относиться серьёзно и тщательно продумывать то, что говоришь. Толкование Верховного суда и Верховной прокуратуры является их «библией». Они могут понять, если вы говорите, что толкование − это не закон, но они не могут согласиться с тем, что исполнение толкования является преступлением, потому что в этом случае мы подчёркиваем, что они преступники. Нам нужно было дать им время, чтобы они могли изменить своё мышление.

Спасение людей с помощью наших чистых сердец

Эти уроки помогли мне понять, что процесс спасения сына был не только процессом спасения живых существ, но также процессом устранения привязанностей и повышения уровня совершенствования. Мы должны спасать живых существ с помощью наших чистых сердец и в этом процессе совершенствоваться в терпении.

Меня очень впечатлил процесс спасения прокурора одной соученицей. Эта практикующая знала прокурора и хотела рассказать ему о Фалунь Дафа. Однако он не отвечал на её телефонные звонки и игнорировал её текстовые сообщения. Практикующая уже хотела отказаться от этого. Но возникла другая мысль о том, что она должна спасти его: прокурор игнорировал её звонки и сообщения, что указывало на то, что ложь КПК о Фалунь Дафа сильно отравила его. Он будет уничтожен вместе с КПК, если она не поможет ему понять правду. Поэтому практикующая с чистым сердцем написала ему очень искреннее письмо.

Сначала в письме говорилось о том, как она проявляла доброту к родственникам со стороны мужа, которые несправедливо относились к ней. Она терпела вещи, которые другие не могли бы вынести. Её свёкор оскорблял её безо всякой причины, но она отвечала ему улыбкой и не ругалась с ним.

Её муж погиб в автомобильной аварии, оставив у неё на руках двух маленьких сыновей, когда ей было немногим больше тридцати лет. Родители мужа надеялись, что она снова выйдет замуж и уйдёт из дома. Как бы хорошо она себя ни вела, они всё же боялись, что она заберёт их деньги.

Например, вначале свекровь и свёкр построили дом с пятью комнатами в своём родном городе, а позже переехали в уездный город. Им предложили за этот дом 100 000 юаней, но они не продали его. После того, как муж умер, её свёкор, не сказав ей ни слова, продал дом за 80 000 юаней. Соседи были возмущены его поступком. Но практикующая сказала, что свёкор старший в семье, и пусть будет так как он решил.

Вот ещё одна ситуация, которую она описала в своём письме: они купили квартиру в городе будучи ещё совсем молодой парой. Однако свёкор настоял на том, чтобы после смерти сына собственником квартиры указали его, а не её или её старшего сына. Практикующая согласилась. Она понимала, что они боялись, что она покинет дом. Она несколько раз говорила им, что не уйдёт от них и будет заботиться о них и вырастит детей.

Её старший сын стал полицейским после окончания полицейской академии и женился. Второй сын учился в колледже. Её родственники, наконец, стали доверять ей и перестали видеть в ней постороннего человека. «Можно только представить, что случилось бы, если бы я не совершенствовалась по Фалунь Дафа и не придерживалась высоких нравственных стандартов», − написала она в письме.

Практикующая отнесла своё письмо домой к прокурору и отдала, когда он обедал с семьёй. Она сказала: «Я написала вам письмо. Пожалуйста, прочитайте его, когда у вас будет время». Прокурор не взял его. Его жена смутилась: «Она так добра. Она принесла письмо к нам домой, но ты всё равно не ценишь это. Сестра, пожалуйста, дайте мне письмо. Я прочитаю его». Жена прокурора взяла письмо. Практикующая подумала, что им нужно дать время, чтобы они смогли понять, что такое Фалунь Дафа.

Затем, наконец, появилась возможность. В 2018 году окружной суд провёл предварительное заседание по делу практикующего. Прокурор заметил недостатки в проведении следствия. Во-первых, адвокат указал, что следователь вёл дело незаконным способом. То есть практикующего сначала арестовали, а ордер попросили подписать намного позже. Во-вторых, следователь получил доказательства, используя принуждение, что незаконно. Прокурор указал на эти серьёзные нарушения.

Позже стало известно, что прокурор заявил, что не хочет быть «козлом отпущения» КПК в будущем. Практикующая увидела в этом возможность снова побеседовать с ним и пошла к прокурору домой. Она помогла ему и его жене выйти из рядов КПК и принадлежащих ей организаций. Прокурор впоследствии сменил работу. Её упорный труд принёс хорошие плоды, и прокурор был наконец спасён.

Почтовое отделение открывает двери

Китайское правительство, как и правоохранительные органы, боится людей. Их двери закрыты для народа. Если вы хотите связаться с ними, это нужно делать письменно.

В прошлом году я отправила им более 1000 писем. Сначала я отправляла заказные письма, чтобы убедиться, что они получены адресатом. Позже было похоже, что сотрудники почтового отделения испытывали страх, что это доставит им неприятности, поэтому они намеревались вскрывать письма, чтобы проверить их содержание. Они также потребовали моё удостоверение личности и подпись. Процесс оказался довольно сложным.

Я должна была рассказать правду работникам почты, поэтому не стала скрывать, что в письмах говорится о трагическом опыте моей семьи. Мы практикующие Фалунь Дафа и, следуя нашей практике, хотим быть хорошими людьми. Но наша семья была разрушена из-за преследования. Моего сына приговорили к 11 годам тюремного заключения, и он чуть не умер в заключении. Он вернулся домой, написал письмо главе центрального правительства с просьбой вернуть его на работу и снова попал под суд. К нам отнеслись так несправедливо. Сотрудники почты посочувствовали нам: «Будут ли они читать ваши письма?» «Да, я уверена, что они прочтут», – ответила я.

Однажды в дождливый день я несла на почту более десяти писем. Прежде чем войти в почтовое отделение, я решила проверить, есть ли у меня с собой письмо для секретаря парткома округа, так как я собиралась в спешке. Я достала письма из сумки, но несколько писем упали на мокрую землю.

Войдя в почтовое отделение, я сказала сотруднику (молодому человеку), что хочу купить четыре больших конверта. Он открыл ящик, достал конверты и передал их мне. Я разорвала мокрые конверты и положила письма в новые, сухие.

Вкладывая второе письмо в новый конверт, я нашла в нём десять марок по четыре юаня, и обратилась к сотруднику почты: «Молодой человек, в конверте лежат марки. Возьмите их, иначе вы потеряете деньги!»

Сотрудники почты поблагодарили меня, а я сказала: «Не надо меня благодарить. Любой практикующий Фалунь Дафа поступил бы так».

После этого они больше не просили меня предъявлять удостоверение личности, а встречали с улыбкой. «Обычное заказное или отправка первым классом? – спрашивали они. – Мы отправим их сразу же». Двери почтового отделения были открыты для меня.

Дело сына

Когда дело моего сына дошло до рассмотрения в суде, там тоже были моменты, из которых надо было извлечь уроки, но я уже знала, как справляться со всем этим. Независимо от того, контактировала ли я с судьями лично или по электронной почте, я старалась сверять каждое своё слово с критериями Фалунь Дафа.

Я обращалась к ним вежливо и с уважением, взвешивая каждое слово и каждое предложение в своём письме. Я редактировала письма несколько раз с учётом следующего: сможет ли другая сторона принять это предложение; думаю ли я по-настоящему о том человеке, который будет читать это письмо; поможет ли это письмо разъяснить ему правду о Фалунь Дафа; сможет ли оно глубоко затронуть его сердце. Я старалась писать письма, которые произвели бы на читателя тот же эффект, что и личный разговор.

Когда мы выполняем такие дела хорошо, люди становятся более доброжелательными, зло и негативные мысли в их сознании уничтожаются. Это видно в мелочах. Однажды судья, занимающийся делом моего сына, позвонил мне, чтобы обсудить некоторые вопросы. Он попросил меня ждать его у двери. Выйдя, он отвёл меня в угол: «Это место не просматривается и не прослушивается с камеры наблюдения. Мы можем поговорить здесь». Затем он сказал: «Я прочитал ваше письмо и встретился с вашим сыном. Вы хорошие люди. Не беспокойтесь, я постараюсь сделать всё возможное в пределах своих полномочий». Я поблагодарила его и пожелала ему и его семье хорошего будущего!

Продолжение следует