Сила милосердия и терпения

(Minghui.org) 

В полицейском участке

В октябре 2014 года полицейские забрали меня в участок. В моей квартире был проведён незаконный обыск и конфискованы принтер, книги Дафа, материалы с правдой и другие вещи. В полицейском участке меня продержали всю ночь, в течение которой я подробно разъяснила правду охраннику. Он задавал много вопросов, а в конце предложил мне взять ключи от камеры и убежать, а он потом скажет, что заснул и не увидел, как всё произошло. Я поблагодарила его, но отказалась, сказав, что у него потом будут неприятности, а также, что я не хочу жить в бегах. Он с уважением сказал: «Теперь я вижу, что ты действительно совершенствуешься по "Истине Доброте Терпению"!»

В классе «промывания мозгов» 

Из центра заключения меня перевели в класс «промывания мозгов». Бывшие практикующие Фалуньгун, у которых возникло еретическое уразумение, непрерывно по очереди пытались меня «преобразовать» с помощью извращённых принципов. Когда они видели, что все их доводы не действуют, они начинали оскорблять и запугивать меня. Они говорили, что меня приговорят к десяти годам и что в тюрьме меня будут «преобразовывать» с помощью физических пыток. Они подробно описывали эти пытки, а также говорили, что пострадает и вся моя семья. В то время я физически ощущала, что каждая частица воздуха в комнате наполнена злом. Я понимала, что пришло время пройти преграду жизни и смерти, а также родственных чувств.

Когда наступала ночь и вокруг становилось тихо, я постоянно спрашивала себя, что мне дальше делать. Я задавала себе вопросы и сама на них отвечала:

— Ты боишься смерти?

— Я не хочу умирать, но и не могу такой ценой подписать заявление об отказе от практики.

— Можешь ли ты отказаться от всего привлекательного разнообразия жизни? От своей комфортной квартиры, от машины, от красивой одежды, дорогой косметики, восторженных возгласов в свой адрес, хорошей работы, любви со стороны окружающих?

— Думаю, что вряд ли могу…

Когда обнаружила у себя эти пристрастия, дискомфорт ушёл. Я стала напоминать себе, что я иду по пути к Богу и обязательно должна сделать выбор между Богом и человеком.

Я снова спросила себя: «Если тебя действительно приговорят к десяти годам, готова ли ты сесть в тюрьму? Не боишься, что тебя там изобьют до смерти?» И, подумав, ответила: «Даже если и боюсь, то всё равно не пойду на соглашательство со злом».

В такой форме я продолжала общаться с собой, постепенно находя свои упущения и укрепляя свои праведные мысли. В итоге я пришла к твёрдому пониманию того, что не должна подвести многочисленных живых существ, которые возложили на меня надежды, и что страдания и даже смерть не изменят мою решимость выполнить свой исторический обет. В тот миг я подняла глаза вверх и увидела, что живые существа с надеждой смотрят на меня.

После этого я попросила сотрудника органов государственной безопасности, который мною занимался, больше не приводить этих так называемых «учителей», так как они давно уже не практикуют по Дафа и многих принципов уже просто не понимают, поэтому только зря тратят на меня время. Больше они ко мне не приходили.

В центре заключения

Меня перевели в центр предварительного заключения. Я подумала, что раз уж я тут очутилась, значит должна продолжать оставаться хорошим человеком и делать три дела, чтобы все вокруг увидели силу и красоту Дафа.

Условия содержания в камере были плохими. Еда там была сильно разбавлена водой и те, у кого не было возможности покупать дополнительно продукты, постоянно голодали. Я часто делилась с пожилыми заключёнными едой и вещами, которые мне приносили родственники.

Однажды одна заключённая попросила у меня телогрейку, сказав, что она постирала свою одежду и ей нечего надеть. Она обещала, что вернёт телогрейку сразу, как только её одежда высохнет. Но вернула она мне её примерно через месяц, за день до своего освобождения.

На дворе стоял декабрь, и в камерах было очень холодно. Весь месяц я мёрзла так, как никогда раньше, меня постоянно трясло от холода. Но при этом я совсем не таила обиду на сокамерницу и в душе была спокойна и радостна, хотя многие вокруг называли меня глупой.  

Постепенно я рассказала всем сокамерницам правду о Дафа, а также о важности выхода из партийных организаций. Отношение их ко мне также стало тёплым и уважительным. Но начальница нашего отряда всё ещё злобно относилась ко мне и постоянно пыталась создать мне проблемы. Я всё время искала в себе причины такого отношения и понимала, что у меня самой ещё не хватает доброты, именно поэтому люди из моего окружения питают ко мне злость.

Однажды, несмотря на её плохое отношение, я всё же подошла к ней и попросила внимательно выслушать правду. Она выслушала и согласилась выйти из партии. После этого она стала значительно добрее относиться ко мне и даже делилась со мной своими сокровенными чаяниями.

Я уразумела, что некоторые живые существа просят, чтобы мы разъяснили им правду именно в такой форме грубого отношения к нам. Они ругают и даже бьют нас, прося, чтобы мы их спасли. Главное, чтобы в это время мы смогли не поддаться человеческому мышлению и делать то, что должны делать.

Через некоторое время под моим благотворным влиянием атмосфера в нашей камере полностью изменилась. Все стали помогать друг другу и больше думать о других. Начальница отменила правило, согласно которому, новенькие должны были несколько дней подряд дежурить и мыть полы. Теперь у всех были равные права. Когда к нам переводили кого-то из другой камеры, они часто удивлялись, говоря, что тут у нас всё совсем не так, как соседней камере и даже совсем не похоже на тюрьму. Многие заключённые просили меня написать им текст «Лун Юй», а также выучили наизусть некоторые стихи из «Хун Инь». Мы также часто все вместе пели песню «Дэ ду» («Получить спасение»). Некоторые начали разучивать упражнения и даже могли сидеть в позе лотоса.

Почему я не написала «три заявления»

Сокамерницы очень хорошо ко мне относились, но долго не могли понять, почему я отказываюсь написать «три заявления» («письмо раскаяния», «заявление об отречении от Фалунь Дафа» и «гарантийное письмо» о том, что больше не буду практиковать), ведь меня сразу обещали освободить, как только я их напишу. Из-за непонимания они считали меня глупой и часто из добрых побуждений уговаривали написать эти заявления.

Однажды я решила окончательно прояснить этот вопрос. Я собрала их всех и искренне рассказала о своих мыслях во время заключения в «классе промывания мозгов». Я также сказала, что ради истинных принципов, ради спасения людей я готова отказаться от своей хорошей и комфортной жизни и попросила их понять и поддержать меня.

В это время одна заключённая из провинции Сычуань громко сказала: «Я поддерживаю тебя! Я хочу, чтобы ты твёрдо совершенствовалась до самого конца! Ты сказала, что смогла отказаться от квартиры, машины, красивой одежды и комфорта. Меня потрясли твои слова. Ведь это всё то, ради чего мы живём. Я преклоняюсь перед тобой!»

Все стальные её поддержали и с того момента уже больше никто из них не уговаривал меня написать эти заявления.

Всегда проявлять милосердие и снисходительность

Во время заключения я всегда старалась принимать себя за практикующую и ощущала, как быстро растёт мой Гун.

Многие заключённые, с которыми я встретилась в центре заключения, говорили, что очень рады знакомству со мной и что они не зря сюда попали. Некоторые говорили, что я принесла радость в их жизнь, что я стала их духовной опорой. Некоторые даже называли меня «истиной во плоти».

Я пробыла там больше года и за это время глубоко ощутила, как проявляется милосердие и снисходительность. Я поняла, что какие бы люди ни были и какие бы ни были у них взгляды и представления, не надо обращать внимание на эти поверхностные вещи. В нынешний период времени мы не можем требовать от людей поступать по высоким нравственным критериям, главное, чтобы они поняли правду о Дафа и репрессиях, и тогда дальше о них уже будут заботиться праведные Боги.

Во время общения я всегда старалась стать на сторону каждого из них, понять их мышление, объять их своим сердцем, невзирая на то, какие они на поверхности. 

В день, когда меня освободили, все сокамерницы провожали меня. Многие из них плакали. Все хотели пожать мне руку. Они сожалели, что я покидаю их, но в то же время хотели, чтобы я вышла на свободу. Одна из них сказала: «Конечно же тебя должны освободить, если бы ты ещё тут задержалась, то тут все бы начали заниматься Фалуньгун».

Во время заключения я получила самый незабываемый опыт. Учитель не оставил меня, и я совсем не потеряла там напрасно время, а наоборот ощутила радость от реального практического совершенствования. Я научилась с добротой относиться к окружающим меня людям и полностью избавилась от материи злости и ненависти. Я также глубоко уразумела принцип Закона о том, что всё, с чем мы сталкиваемся, это хорошее дело. За несколько дней до освобождения я видела и ощущала исходящее от меня сияние. 

Спасибо Учителю за всё то, что Он дал мне. Спасибо соученикам за поддержку праведными мыслями.

Хэ Ши