Вера в сердце

(Minghui.org)

Чтобы оправдать преследования Фалуньгун, начатые в 1999 г. Цзян Цзэминем, бывшим председателем компартии Китая (КПК), СМИ Китая пропагандируют ненависть и ложь о Фалуньгун. За то, что я практиковала Фалуньгун, меня заключили в исправительно-трудовой лагерь; из-за того, что я отказалась предать свою веру, охранники неоднократно избивали меня электрическими дубинками и подвергали многим другим пыткам, в результате которых я стала инвалидом. «Офис 610» и администрация компании, где я работала, неоднократно пытались принудить меня отказаться от моей веры, но я всегда твёрдо верила в Фалуньгун и никогда не колебалась в своей вере. Эта вера в Фалуньгун остаётся в моём сердце.

Я начала практиковать Фалуньгун в январе 1999 г. и практикую уже больше десяти лет. Это именно благодаря твёрдой вере в Учителя и Фалуньгун я дошла до настоящего момента. Я преодолела многие испытания и несчастья благодаря защите нашего милосердного Учителя и хотела бы поделиться с соучениками своим опытом самосовершенствования и своим уразумением. Пожалуйста, любезно укажите на какие-либо несоответствия в моём понимании.

Я начала практиковать Фалуньгун в январе 1999 г., когда заболела проктитом и мне не помог ни один метод лечения. Несмотря на болезнь, я должна была продолжать работать, чтобы содержать семью. После реформы здравоохранения моя организация платила нам только 50 юаней в месяц, если мы брали больничные дни. У меня было двое подрастающих детей школьников, и без моей зарплаты мы бы не смогли сводить концы с концами. Зарплата у моего мужа была маленькой, так как его компания не приносила много дохода. Финансовое бремя и болезнь делали мою жизнь невыносимо тяжёлой.

После того, как я безрезультатно испробовала западную и китайскую медицину, а также различные домашние средства, одна моя сотрудница порекомендовала мне заняться практикой Фалуньгун. Надеясь выздороветь, я взяла свой ежегодный отпуск и купила книгу Фалуньгун. Прочитав её, я была потрясена, так как поняла, что эта книга учит людей самосовершенствоваться с тем, чтобы вернуться к своему чистому, истинному «я». С тех пор я практикую Фалуньгун.

Из-за болезни от меня остались только кожа да кости. Я часто страдала от диареи, и мне даже было трудно стоять выпрямившись. О моей болезни знали все мои сотрудникцы. В течение нескольких дней после начала практики Фалуньгун я почувствовала себя полностью здоровой. Я сияла! Мои сотрудники были потрясены, когда увидели, что я возвратилась на работу полностью здоровой. Все спрашивали меня, как я вылечилась, и я отвечала, что это результат практики Фалуньгун и начала всем рекомендовать эту практику. Моё выздоровление вызвало настоящую сенсацию на работе. Многие мои сотрудники купили книгу « Чжуань Фалунь», и несколько человек начали практиковать.

В своём поведении я сразу же начала следовать принципам Фалуньгун «Истина-Доброта-Терпение». Во-первых, я выбросила все свои счета на оплату медицинских расходов на сумму более чем 3000 юаней. Согласно новой медицинской страховке на моей работе мы сами должны были оплачивать все свои счета за лечение, поэтому я попросила в больнице выписать счета на свою мать, так как в её случае страховка всё покрывала. Я знала, что мой поступок не соответствовал принципам Фалуньгун, поэтому я и выбросила все счета. До этого на работе я нашла золотую цепочку, которая принадлежала одному из туристов. Цепочка была дорогой, и я оставила её у себя. После того, как я начала практиковать Фалуньгун, я рассказала об этом одной из практикующих у себя на работе и решила отдать цепочку в управление.

Я работала кассиром, и каждый день через мои руки проходило много наличных денег. Многие туристы использовали фальшивые деньги, чтобы купить билеты. Когда я как-то обнаружила фальшивые деньги, я разорвала их и заплатила необходимую сумму из своих денег. Когда мои сотрудники увидели то, что я сделала, один из них сказал: «Если ты считаешь невозможным использовать эти фальшивые деньги, потому что практикуешь Фалуньгун, почему бы тебе не отдать их мне? Я возьму их. Почему ты должна возмещать фальшивые деньги?» Я объяснила им, что, как практикующая Фалуньгун, не могу так поступать. У меня всегда были хорошие отношения со своими сотрудниками. Я не выбирала себе более легкую работу. Кроме того, что я хорошо выполняла свою работу в билетной кассе, я вызвалась добровольно поддерживать чистоту на наших рабочих местах, включая приемную и автостоянку.

Я была счастлива, практикуя Фалуньгун, так эта практика спасла мою жизнь и помогла мне стать по-настоящему хорошим человеком. Я была полна решимости своим поведением показывать всем красоту и силу Фалуньгун. Позже такое поведение на работе заложило для меня очень прочный фундамент для разъяснения правды.

Когда 20-го июля 1999 г. Цзян Цзэминь начал преследование Фалуньгун, наша администрация на работе, следуя указаниям партии, потребовала, что те, кто практикует Фалуньгун, дали письменные гарантии об отказе от практики и принесли им наши книги Фалуньгун. В случае неповиновения, нам прекратили бы выдавать зарплату. Нас обязали ежедневно по нескольку раз в день ходить на собрания. Наши сотрудники говорили: «Это напоминает возвращение Культурной революции!»

Я твердо верю, что Учитель является самым праведным, а Фалуньгун – самой лучшей практикой самосовершенствования. В октябре 1999 г. я решила поехать в Пекин, чтобы, опираясь на моё конституционное право, апеллировать в Государственный Офис апелляций в защиту Фалуньгун. Но всё закончилось тем, что меня арестовали и отправили в центр заключения в мой родной город, как и многих других практикующих Фалуньгун. Меня продержали в заключении 30 дней. Летом 2000 г. я снова поехала в Пекин уже одна и была арестована на площади Тяньаньмэнь. Когда администрация на моей работе узнала, что я уехала в Пекин, они поспешно направили туда машину с людьми, которые забрали меня из центра заключения в Пекине и отвезли в центр заключения в нашем городе. Через несколько дней меня приговорили к заключению в исправительно-трудовом лагере.

В лагере меня жестоко пытали до тех пор, пока я не потеряла способность ходить. Охранники избивали меня электрическими дубинками, вынуждали стоять на коленях, выкручивая мне руки и нанося удары ногами по бёдрам. Затем они продолжали наносить мне удары электрическими дубинками по голове, лицу и затылку. В результате всё лицо у меня было покрыто опухолями и волдырями. Глаза отекли так, что я ничего не видела, губы тоже отекли. Больше месяца я не могла лежать, потому что при малейшем нажиме волдыри лопались. Вся кожа на лице слезла.

Затем у меня начали болеть ноги, и стало трудно ходить. Мне казалось, что в ноги втыкаются многочисленные иглы. Я страдала от невыносимой боли и не могла спать по ночам. Чтобы хоть немного поспать, я опускала ноги в ведро с холодной водой, несмотря на то, что была зима. Когда ноги снова согревались, возвращалась мучительная боль. Мне казалось, что я нахожусь в аду. Я обратилась с протестом и требованием к начальнику охраны и персоналу второго подразделения местного бюро общественной безопасности, которое приговорило меня к заключению в исправительно-трудовом лагере, требуя освобождения. Тюремный охранник заявил мне: «Ты отказалась подписать гарантию отказа от практики Фалуньгун, и ты ещё мечтаешь об освобождении?» Они были безжалостны. Доведя меня до состояния инвалидности, они продолжали оказывать на меня давление, требуя в письменной форме отказаться от Фалуньгун. Они даже лгали мне, утверждая, что освободят меня, если я гарантирую, что больше не поеду в Пекин.

Но у меня была вера в сердце. Я твёрдо верила в Учителя и Фалуньгун. Я не подписала требуемую гарантию.

В мае 2001 г. я находилась в камере с ещё десятью заключенными. Нам не разрешали выходить из камеры, потому что мы не отказались от веры в Фалуньгун. За дверью находилась пластмассовая ёмкость. У меня появились симптомы малярии, и началась диарея, я почти не могла ходить. Помимо постоянной диареи у меня поднялась высокая температура, и я страдала от ужасной боли. Одна из практикующих, которая уже отказалась от Фалуньгун, видя, как я страдаю, спросила меня: «Разве ты не боишься смерти?» Я ответила, что не боюсь. Она убедила меня поесть, но у нас не было горячей воды, и она дала мне миску лапши быстрого приготовления, залитую чуть теплой водой, и мне удалось немного поесть.

Когда моя мать узнала о моем состоянии, она приехала и находилась в доме для гостей при исправительно-трудовом лагере в течение трех недель. Каждый день она просила, чтобы администрация лагеря освободила меня, но получала отказ. У моей матери даже был сердечный приступ. Она сказала тюремщикам: «Я добьюсь освобождения своей дочери, даже если это будет стоить мне моей собственной жизни. Мне больше 60-и лет. Я обменяю её жизнь на свою!» Меня наконец освободили после 11-ти месяцев заключения.

После того, как меня освободили, агенты местного «Офиса 610» и представители с места моей работы начали преследовать меня дома, несмотря на то, что я была инвалидом. Даже секретарь политическо-юридического городского комитета пытался оказать давление на меня, стараясь заставить меня отказаться от Фалуньгун. Моему мужу угрожали увольнением и говорили: «Разведись со своей женой, если она не хочет отказаться от Фалуньгун». Во время прохождения Народного конгресса Китая ему приказали оставаться дома и всё время наблюдать за мной. Он подвергался очень сильному психологическому давлению, которого не заслуживал. Он находился в таком напряжении, что однажды не заметил провод, ведущий к рисоварке, споткнулся об него и уронил рисоварку на пол. Администрация моей работы также прислала к нам домой человека для слежки за мной. Я была на грани помешательства. Словами я не могу выразить то, что я чувствовала из-за всех этих преследований. Однажды я схватилась за голову и закричала: «Учитель! Я не откажусь от Фалуньгун! Я не откажусь от Фалуньгун! Я не откажусь от Фалуньгун, даже если это будет стоить мне жизни!» Затем я крикнула: «Фалуньгун несёт добро!» Внезапно я почувствовала ещё большую веру в Учителя и Фалуньгун.

Когда мои преследователи заметили, что психологическое давление не может заставить меня сдаться, они стали оказывать на меня финансовое давление, приостановив выплату мне премии и зарплаты. У нас двое детей, а мой муж получает немногим больше 300 юаней в месяц. Жизнь у нас была очень трудной. Все же я поддерживала свой Синьсин и не сдавалась.

Это было трудное время, но я не шла ни на какой компромисс в отношении своей веры, независимо от того, насколько нам было трудно, и отказывалась написать гарантию о прекращении практики. Я никогда не сомневалась в Учителе и Фалуньгун. Я верю только в Учителя. Я не поверю никакой лжи и клевете на Фалуньгун. Я продолжала думать о других, даже находясь в таком тяжёлом положении. Хотя мне было очень больно ходить, я не ложилась в постель в течение всего дня после утреннего подъёма. Я сидела на мягкой подушке и содержала в чистоте свою постель. После того, как муж уходил на работу, а дети в школу, я ходила по дому с палкой, занималась уборкой и готовила еду для всей семьи.

Я очень благодарна одной пожилой практикующей, которая, рискуя своей личной безопасностью, настояла на том, чтобы приходить ко мне, несмотря на слежку. Она приносила мне статьи Учителя и «Еженедальник Минхуэй», а также делилась со мной своим опытом понимания сущности самосовершенствования. Она сказала мне: «Почему ты не попросишь свою мать купить тебе костыли, тогда ты могла бы выходить и объяснять людям, каким образом ты стала инвалидом».

Я так и сделала, и, пользуясь костылями, стала выходить и рассказывать людям, как по приказу КПК меня пытали за практику Фалуньгун. Я начала со своих самых ближайших соседей. Скоро все в моём районе узнали, кто избивал меня электрическими дубинками. Я начала ходить на костылях; в первый день я прошла около полутора км, а затем стала проходить до 3-х км. Я рассказывала всем, кого встречала, с чем мне пришлось столкнуться, и разъясняла правду о преследованиях так хорошо, как только могла.

Было очень жаркое лето. Трение костылей вскоре протёрло дырки в рубашке у меня в подмышках. Трение и пот вызывали сильную боль. Много люди сочувствовали мне и говорили, обращаясь ко мне: «Бедная вы, бедная. Вы должны обратить внимание на свою личную безопасность, когда рассказываете людям свою историю». Я не обращала внимания на трудности, когда видела, что люди понимали правду о преследованиях Фалуньгун.

Учитель сказал:

Великий Просветленный не боится лишений

Его воля вылита из алмаза

По всему миру распространяя принципы Фа

Он благородно открывает прямую дорогу Исправления Законом

( Стихотворение « Праведные мысли и праведные поступки» из сборника стихов Хун Инь-2)

Воля практикующих Фалуньгун вылита из алмаза. Какие затруднения и бедствия могут нас остановить?

В один из дней я шла домой мимо цветника, где было много людей. Один из них говорил: «Хорошие люди? Если они хорошие люди, то почему их отправляют в исправительно-трудовые лагеря?» Его слова совсем не расстроили и не обескуражили меня. Однажды я столкнулась с пожилым человеком, который закричал на меня, когда я рассказывала окружающим правду о преследованиях Фалуньгун. Он крикнул мне: «Ты всё ещё говоришь? Немедленно прекрати!» Я не расстроилась и спокойно ответила: «Не надо так расстраиваться, дядя. Мы не знаем друг друга. Почему Вы так злитесь? Люди спрашивают, почему я хожу на костылях, и именно поэтому я рассказываю им свою историю». Когда я снова столкнулась с ним, он больше не относился ко мне так враждебно.

Однажды я подошла к кинотеатру. Были летние каникулы, и там было много детей. Один мальчик спросил: «Почему Вы ходите на костылях?» Я объяснила ему, как тюремщики избивали меня, после чего я не могу нормально ходить. Его мать подошла ко мне и сказала: «Как Вы смеете говорить здесь о Фалуньгун. Вы знаете, кто я? Я - репортёр. Я сообщу о Вас в «Офис 610»!» Я ответила: «Ваш сын спросил меня о моей инвалидности. Не стоит доносить об этом в «Офис 610»!» Но она не стала ничего слушать и сразу же позвонила туда со своего мобильного телефона. У меня уже не было времени уйти, поэтому я присела на бордюр и начала отправлять праведные мысли и попросила Учителя защитить меня. Я тихо повторяла формулу праведных мыслей.

Машина из службы 110 (подобной 911 в США) прибыла через несколько минут, и сотрудники спросили, кто практикует Фалуньгун. Я не испугалась и объяснила приехавшим, что меня пытали до тех пор, пока я не стала инвалидом. На вопрос действительно ли всё это правда, я ответила, что каждое моё слово правда, и что они могут поговорить с моим начальником по работе. Я дала им адрес работы и своё имя. Они сказали: «Бедняжка. Давайте мы вас подвезём домой». Я ответила: «Большое спасибо. Но я должна стараться ходить. Не беспокойтесь обо мне». Затем они пошли к женщине, которая донесла на меня. После этого она подошла ко мне и зло спросила: «Что Вы наговорили этим сотрудникам службы 110? Они упрекали меня!» Я ответила, что просто рассказала им о том, что со мной произошло, и добавила: «Я ведь просила Вас не сообщать обо мне полиции, но Вы всё равно позвонили». Вокруг нас собралось много людей. Пожилая женщина сказала со слезами на глазах: «Позвольте мне помочь Вам встать». Некоторые люди ругали женщину, которая донесла на меня в полицию.

Я начала разъяснять правду на работе и рассказала о том, как власти забрали у меня мой доход. Я неоднократно требовала, чтобы мне выплатили те деньги, которые они незаконно приостановили. Вначале власти просто игнорировали мои просьбы, а затем дали приказ полицейским припугнуть меня. Я сказала полицейским, что не совершила никакого преступления, и что у меня есть право получить свои деньги. Некоторые сотрудники очень сочувствовали мне и даже предложили: «Если они отказываются выдать Вам положенную зарплату, Вы должны просто отказаться уйти отсюда и начать жить здесь». Я воспользовалась представившейся мне возможностью, и разъяснила своим сотрудникам правду о Фалуньгун и разоблачила им жестокое преследование.

Я шла туда, где собирались люди. Летом я громко разъясняла правду возле зала ожидания автобусной станции. Я говорила: «Конечно, я буду приходить сюда! Это КПК довела меня до исправительно-трудового лагеря! Цзян Цзэминь не позволяет, чтобы практикующих Фалуньгун легально защищали в суде. Никто сейчас не даёт мне пособия по нетрудоспособности. Я буду требовать правосудия для себя!» Я говорила так, когда в зале ожидания было много людей. Администрация заметила, что меня слушает много людей, и меня пригласили в офис. В конечном итоге я добилась выплаты всей премии, зарплаты и пенсии - всего, что мне полагалось по закону.

Я никогда не страшилась трудностей и чувствовала радость, наблюдая, как люди, один за другим, узнают правду о Фалуньгун и преследованиях.

Учитель заботился обо мне в то время, как я продолжала изучать Фа и выполнять упражнения. Я, наконец, смогла начать ходить без костылей, а затем я сумела сесть на велосипед. Я продолжала разъяснять правду, и многие люди спрашивали меня: «Вы теперь можете ходить без костылей?»

Как только я смогла ходить, то начала работать няней и прислугой. Моя старшая дочь поступила в институт, младшая ещё училась в последних классах школы. Я работала няней в первой половине дня, а после этого мне ещё нужно было сделать уборку, постирать и приготовить еду. Работа была очень тяжёлой. Но я старалась повышать свой Синьсин, всегда помнила о том, что я практикующая, и хорошо выполняла свои обязанности. Мои хозяева всегда искренне доверяли мне. Я разъясняла правду в каждой семье, где работала. Мне часто предлагали подарки в качестве награды за мою отличную работу, но я всегда отказывалась. Каждая семья, в которой я работала, знает теперь правду о Фалуньгун. Некоторые согласились выйти из КПК и её филиалов. С некоторыми семьями я и сейчас поддерживаю хорошие отношения.

Когда я бывала на свадьбах детей своих сотрудников, я помогала с устройством свадебных приёмов и в подходящие моменты разъясняла правду. Всегда все были очень благодарны мне за помощь.

Мой отец умер давным-давно, его родной город находился очень далеко от нас, поэтому я не поддерживала отношения с родственниками со стороны отца. Но затем у меня появилось желание разъяснить правду в его родном городе. Я попросила Учителя дать мне возможность возвратиться в тот город. Моя дочь решила поехать за границу для продолжения учёбы и должна была пройти интервью. Я попросила, чтобы это интервью проходило вблизи родного города моего отца. После интервью мы поспешили на соседний вокзал, чтобы поехать в родной город моего отца. Во время ожидания поезда я увидела молодого человека и подошла к нему. Оказалось, что он только что приехал из моего родного города. Он помог нам купить билеты. Я поблагодарила его, разъяснила ему правду, и он согласился выйти из КПК.

На следующий день мы пересели на автобус, и мой дядя встретил нас на автобусной станции. Когда я сказала ему, что мы можем пробыть здесь только один день, он немедленно организовал нам посещение всех наших родственников. Я разъяснила им правду и убедила их выйти из КПК. Моя тётя, которой было больше 80-ти лет, взяла меня за руку и сказала: «Я не такая старая. Я запомнила всё, что ты сказала мне». Все они были тронуты тем, что я приложила столько сил, чтобы приехать издалека ради встречи с ними. С тех пор я поддерживаю с ними связь.

Мы вернулись домой на следующий день. Мою дочь приняли в ту школу, где она хотела учиться.

Когда я ездила в институт, где училась моя дочь, то платила за проезд сама и не пользовалась льготами своей бывшей организации. Мои прежние сотрудники удивлялись тому, что я сама оплачиваю свои поездки, но я сказала им, что уже не работаю там и не должна пользоваться никакими преимуществами.

У меня всё ещё есть много пристрастий, которые нужно устранить, и я не всегда смотрю в себя. Например, у меня было много столкновений с одной практикующей. Я постоянно обращала внимание на её пристрастия и критиковала её. Я осознала свою ошибку и чувствую, что подвела Учителя. Я должна совершенствовать своё сердце более усердно, неуклонно следовать за Учителем, всегда смотреть в себя и хорошо выполнять три дела.

Практикующая из провинции Хэбэй, Китай

Версия на английском языке находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2013/1/30/137293p.html