Разоблачение преследования практикующих Фалуньгун в полицейском участке Синьи и в исправительно-трудовом лагере Цяньцзинь города Харбин

Разоблачение преследования практикующих Фалуньгун в полицейском участке Синьи и в исправительно-трудовом лагере Цяньцзинь города Харбин

До того как я начал практиковать Фалуньгун, у меня было четырнадцать различных заболеваний. После того как я начал изучать Фалунь Дафа, все мои болезни исчезли. Я стал жить по принципам Истины, Доброты, Терпения, чтобы быть хорошим человеком.

В полдень 1 августа 2007 г. я направился в полицейский участок Синьи в городе Харбине, чтобы передать письмо начальнику Чжао Чэниню и полицейскому Ван Вэю. В этом письме содержался совет, чтобы они прекратили совершать преступления против Фалуньгун и попытка пробудить их совесть. Внезапно ворвались семь-восемь полицейских и незаконно арестовали меня. Они придавили меня к полу и сковали мне руки за спиной, отчего я испытал мучительную боль. Моё сердце бешено колотилось. Полицейский по имени Гань оказывал на меня давление, чтобы я дал показания, но я отказался сотрудничать. В 21:00 меня приволокли в центр заключения Харбина, но меня не приняли по медицинским показаниям. По пути обратно в полицейский участок Гань был так разгневан, что проклинал меня. По прибытии в полицейский участок он придавил меня к железному стулу и сковал мне руки за спиной.

Второй и третий день они провели, связываясь с другими центрами заключения, и ездили туда восемь раз. В последний раз Чжао Чэнин и трое полицейских доставили меня во Второй центр заключения, изъяли документы, где указывалось, что я дважды не прошёл по результатам медицинского освидетельствования, и начальник центра неохотно принял меня. Я провёл в полицейском участке Синьи 27 часов.

3 августа в 16:00 меня поместили во Второй центр заключения города Харбина. Я прокричал: «Фалунь Дафа несет добро», и тюремный надзиратель приказал заключённым заткнуть мне рот грязной тряпкой, а также бил и проклинал меня. Я практиковал Фалуньгун по утрам, поэтому заместитель начальника Чжао Фэнся с помощью заключённых приковал мне руки к кандалам на ногах. Я не мог ни стоять, ни лежать, а вынужден был находиться в согнутом положении, когда сидел или лежал на боку.

Я объявил голодовку в знак протеста против преследования, и Чжао Фэнся приказал заключённым применить в отношении меня насильственное кормление. В конце концов, Чжао Фэнся направил меня в исправительно-трудовой лагерь Цяньцзинь. В больнице Ваньцзя я не прошёл по медицинским показаниям, но директор больницы Цзян подписал бумагу и согласился принять меня. Меня заключили в первый отряд исправительно-трудового лагеря Цзяньцзинь. Там я не мог ни пить, ни есть. Меня сразу рвало, если я съедал что-нибудь. За две недели я стал выглядеть истощённым и сгорбленным. Директор клиники разрешил моему ребёнку покупать для меня лекарства и насильно вводил мне их. Когда мне становилось не по себе, я начинал медитировать или отправлять праведные мысли, но тюремные надзиратели обычно не давали мне продолжать, и я вынужден был объявить голодовку в знак протеста против преследования.

Меня дважды направляли в больницу при медицинском университете Харбина, и моя семья вынуждена была покупать множество лекарств. Когда я вернулся в исправительно-трудовой лагерь, лекарства мне вводили насильно. Больничный медбрат Юйшэнь делал мне одиннадцать уколов в день. Он неаккуратно протыкал мне вены шприцем, что вызывало ужасную боль. Мои руки и ноги опухли, а левая ступня онемела и не восстановилась по сегодняшний день.

Чжан Бо, начальник первого отряда, подвинул мою кровать в центр помещения. Он приказал шестерым держать меня. Это трое заключённых: Лян Ячунь, Чжан Бо и Лу Дунсюэ; тюремный надзиратель по имени Цуй Цзянмэй; медбрат Лань Ин и «преобразованный» практикующий Цюань Шучжи. Чжан Бо держал мои ноги, руки и голову и приказал врачу Лю Гоцзюню сделать мне укол в руку. Чжан Бо кричал, что не верит, что они не смогут ввести мне инъекцию. Надзиратель Чжоу Муци приказал заключённому Лу Дунсюэ привязать меня верёвкой к кровати, и только тогда они смогли ввести мне препарат. Инструктор Ван Минь приковал мне руки и ноги к углам кровати, пока меня держали Лян Ячунь и Цюань Шучжи. Они использовали все возможные средства, чтобы преследовать меня, однако он обманул моего ребёнка, и тот, без моего ведома, написал заявление от моего имени с обещанием прекратить практиковать Дафа.

7 мая я был настолько истощён, что весил менее ста фунтов (примечание переводчика: 100 фунтов = 45,3 кг). Администрация исправительно-трудового лагеря сообщила моему ребёнку, чтобы тот забрал меня домой. За эти девять месяцев заключения в полицейском участке, во втором центре заключения Харбина и в трудовом лагере Цяньцзинь у меня во рту почти не было ни крошки. Тело страдало от преследования и недоедания в течение длительного периода. Я потерял большинство чёрных волос и зрение.

Я вернулся домой, мое тело было опухшим. Я не мог ходить, так как опухли ноги, не мог управлять коленями и ступнями и не мог ничего делать, а только лежать.

Практикующий из провинции Хэйлунцзян

Версия на китайском находится на: http :// minghui . ca / mh / articles /2009/3/3/196373. html