Хорошо поступать и успешно проходить испытания, всегда помня об Учителе

Я всегда был человеком, который легко пугался. Когда я начал заниматься Фалуньгун во второй половине 1998 г., я знал про себя, что Закон очень драгоценный, но я не был прилежен. После того, как режим Цзяна начал преследовать Фалуньгун, из-за страха и других привязанностей я попал под давление и не мог подверждать Фалуньгун открыто и достойно. Я только в одиночку читал дома книги Фалуньгун.

В 2000 г. публикация нескольких статей Учителя пробудила меня, и я начал выходить, чтобы защитить Фалуньгун. 30 декабря 2000 г. за поездку в Пекин с целью подтверждения и защиты Фа, я был приговорён к двум годам принудительных работ и отправлен в принудительный Трудовой лагерь Хэхуакэн города Таншань. Преследование было жестоким. Поскольку я ясно не понимал принципов Закона, то пассивно выносил преследование и плохо изучал Закон. Я уступил преследованию, но позже объявил, что мои действия были недействительными. Я уступил снова и снова заявил, что мои действия были недействительными. Я чувствовал, что скоро получу умственное расстройство. Однажды я услышал разговор практикующего о словах Учителя из "Проповеди Закона во время поездки по Северной Америке" о том, как некоторые практикующие, находясь под сильным преследованием, не могли вспомнить и попросить помощи Учителя, а вместо этого кричали: "Мама!" Я был глубоко тронут и решил, что я буду звать Учителя на помощь в случае серьёзного преследования.

Однажды трудовой лагерь проводил общий митинг. На митинге охранник Ли Сяодун произнёс злобные слова клеветы на Учителя. Пять соучеников и я выкрикнули: "Фалунь Дафа великий!", возражая злу. За это мы были заперты в маленьких камерах. Меня распластали на кровати, заковав руки и привязав ноги электрическими проводами. Наёмный убийца вскочил на кровать и начал каблуком пинать по внутренним сторонам моих бёдер. Когда я не мог больше терпеть боль, проникающую до сердца, я выкрикнул "Учитель", зовя на помощь. Едва я крикнул, мой правый наручник внезапно открылся, а воздух, казалось, сгустился; все звуки внезапно исчезли. Наемный убийца сидел на корточках в конце кровати, как будто в него ударила молния. Затем он слез с кровати и покинул комнату, всё ещё ужасно потрясённый. Полчаса спустя этот порочный человек решил не сдаваться, ворвался в комнату, и вскочив на кровать продолжил избивать меня. Я снова выкрикнул имя Учителя. На сей раз ослаб электрический провод, связывающий мою левую ногу, и одновременно раскрылся левый наручник. Наёмный убийца сидел на корточках на кровати, пытаясь связать электрический провод. Тогда охранник маленькой камеры нетерпеливо вытолкал его и велел ему больше не приходить для избиения людей.

После этого опыта я был очень вдохновлён и стал гораздо смелее в подтверждении Закона.

После 20 июля 2004 г. полиция отчаянно искала и арестовывала практикующих, ушедших из дома, чтобы избежать преследования. Они тщательно допрашивали и проверяли людей, снимавших комнаты. Однажды полиция ворвалась во двор, где я остановился. Они потребовали, чтобы люди, снимавшие здесь жильё, показали свои документы, и допросили их одного за другим. Я стирал одежду во дворе. В тот момент во дворе было всего четыре человека, включая меня, и я был единственным практикующим. Я был поражён и не знал, что делать. В этот момент слова друга-практикующего отозвались эхом в моих ушах: "Учитель поможет". Я чувствовал, что поле энергии поднялось от земли и окружило меня, подобно толстой стене. Я успокоился и, не поднимая головы, продолжил стирать одежду. После того, как полицейские проверили троих других, они посмотрели на меня, и один из них сказал: "Это хозяин". Они не задали мне никаких вопросов и вскоре уехали.

Примерно два дня спустя, когда я находился в своей комнате, полицейские вошли во двор, чтобы снова допросить всех. В моей комнате был компьютер и много материалов, так что я сильно забеспокоился. Я не стал садиться в позу лотоса, но отправил праведные мысли у кровати, сосредоточившись на том, чтобы не впускать полицию. Я чувствовал, что мои мысли не были достаточно сильными, но я всё равно продолжал это. Про себя я продолжал просить Учителя о помощи. Во дворе было всего четыре комнаты. Полицейские проверили три другие комнаты, но уехали, даже не поглядев на мою.

Будучи обездоленным и бездомным больше года, я вернулся домой и снова начал там работать. Я знал, что спасение жизней было моей миссией. Я не мог хорошо разъяснять правду и всё ещё беспокоился и боялся. Впоследствии я думал о том, что Учитель защищал меня снова и снова. Закон, который даёт Учитель, – это истина, и чем больше мы следуем ему, тем больше наша безопасность. С защитой Учителя нет ничего, чего стоило бы бояться!

Таким образом, я стал гораздо смелее. Я хотел сделать попытку. Предприятие, где я работаю, – это крупная угольная шахта. В раздевалке рабочих несколько тысяч человек принимают душ. Тогда я каждый день начал громко рассказывать правду в раздевалке, когда приходил на работу и когда уходил с неё. Вначале я был храбр лишь настолько, чтобы сказать: "Фалунь Дафа – великий!" и "Самосожжение на Тянь-Ань-Мэнь – фальсификация и ложь". Несколько дней спустя я стал смелее и уже произнёс четыре предложения. Несколько месяцев спустя я мог плавно говорить о своём собственном опыте совершенствования и преследованиях, которое я испытал, а также всю правду, которую узнал. Всё это время сотрудники «Офиса 610» и сотрудники безопасности шахты приходили поговорить со мной. Я мог общаться с ними рассудительно и с правосудием, и ничего при этом не случилось.

На подходе 2005-го Лунного Нового Года мой коллега сказал мне: "Новый Год пришёл, и власти ужесточили расследование. Вам лучше перестать говорить". Я хотел доказать им, что практикующих защищают небесные покровители, и что даже под злым давлением во время нового года разъяснение правды является безопасным. Но я чувствовал очень сильное давление. Я искренне просил Учителя о помощи, чтобы позволить мне разъяснять правду до третьего дня лунного Нового Года. В результате я всё ещё был в безопасности и нормальной обстановке, когда настал третий день лунного Нового Года.

На четвёртый день я снова рассказывал правду, но из-за моего фанатизма зло воспользовалось лазейкой этого пристрастия. Кто-то сообщил обо мне властям. Около 9:00 утра сотрудники из отдела полиции, отдела политической безопасности и несколько офицеров полиции привели несколько полицейских, чтобы арестовать меня. Поскольку я не подчинился им, им пришлось нести меня. На выходе я кричал, чтобы разоблачить их злые действия, и все люди в зданиях у дороги смотрели, что смутило некоторых полицейских.

В тот момент, хотя моя привязанность к страху и сильнео проявилась, моё главное сознание было очень сильным. Я сказал себе, что должен сделать это хорошо, и Учитель поможет мне. В то время все виды не очень хороших мыслей отражались в моём мозгу, и я обнаружил, что был очень загрязнён, стремясь к комфорту, будучи привязанным к семье, работе и жене, боясь боли. Все привязанности очень ярко отражались в моём сознании. С такими сильными привязанностями я мог подвергнуться преследованию зла, но в тот момент я ясно знал, что я не должен подвергаться преследованию. Тем не менее, различные плохие мысли заставили меня почувствовать себя виноватым. Хотя я знал, как лучше утверждать Дафа в подобной среде, я чувствовал, что не могу достичь этого, и мой разум был заполнен мыслями о том, чтобы просить Учителя помочь мне уйти домой. Позже я понял, что должен стараться в том, что я должен сделать, а затем просить о помощи Учителя.

Достигнув отдела безопасности, полицейские были очень вежливы со мной. Несмотря на то, что я был в своей рабочей одежде, покрытой жирной грязью, меня пригласили сесть на диван. Я заметил, что никто из полицейских не хотел меня допрашивать. Сначала пришёл высокий полицейский. Когда я сказал ему, что знаю его, он сразу же ушёл. Позже они нашли детектива, чтобы допросить меня. Он спросил, что я сделал. Я сказал им, что я разъяснял правду. Тогда у меня появился шанс рассказать правду им тоже. Они хотели записать то, что я говорил. Я сказал им, что, если они хотят слушать правду, я расскажу им, но если они хотят записывать мои слова, я не буду ничего говорить.

Моё тело очень чувствительно. Было похоже, что друзья-практикующие снаружи узнали, что я был арестован, и отправляли праведные мысли, чтобы помочь мне. Я чувствовал, как одна за другой вошли волны энергии, и одна за другой группы чёрных сущностей были устранены, а моё тело почувствовало себя освобождённым. Около часа дня полицейские позволили мне сходить домой поесть.

Через некоторое время я успокоил свой разум и снова начал разъяснять правду. Я был ещё храбрее, и привязанность к страху в дальнейшем была устранена. С продвижением разъяснения правды среда исправлялась и становилась лучше. Согласно внутренней информации, обо мне не было никаких сообщений, и даже если бы кто-то действительно сообщил обо мне, без давления властей никто не обратил бы на это никакого внимания.

Только что в нашу область прибыл руководитель партии, и мои мысли были серьёзно нарушены. Я думал приостановить моё разъяснение правды на несколько дней, чтобы избежать преследования. Я знал про себя, что эта мысль неправильная, и я не должен бояться обычного человека. После нескольких дней размышлений я решил продолжать разъяснять правду в этот период, и моё разъяснение правды дало людям большой толчок. Они могли собственными глазами видеть, что даже тогда, когда прибыл глава зла, практикующие Дафа не переставали разъяснять правду и всё же были в безопасности. Тогда они тоже стали храбрее. Я тогда усилил чтение книг Фалуньгун и отправление праведных мыслей и продолжал разъяснять правду, пока глава зла не уехал. Я оставался в безопасности, и моё разъяснение правды не было прервано.

Мой опыт в совершенствовании состоит в том, что, до тех пор, пока я в любой момент могу помнить, что я – практикующий Дафа, пока я могу помнить Учителя и Дафа – даже, если я могу в критический момент вспомнить только одну фразу Дафа и усилить себя – этого достаточно, чтобы я преодолел несчастье. Моя привязанность к страху иногда очень сильна. Даже сейчас, когда идёт преследование практикующих Дафа, мой разум неспокоен, и я всё ещё не могу поступать при разъяснении правды так же естественно, как другие практикующие, и распространять материалы, чтобы спасать жизни в больших масштабах. Однако в отличие от начала, когда я мог сказать лишь два предложения, прежде чем убежать, теперь я могу хорошо разъяснять правду. Я также распространил несколько тысяч компакт-дисков, флайерсов и других материалов с разъяснением правды.

Практикующий из провинции Хэбэй.

Версия на китайском находится на: http :// www . minghui . org / mh / articles /2006/10/7/139589. html