|
Адвокаты защиты в Китае приходят к
заключению,
что государство – это судья и присяжные
Хайчэн, Китай.
С его густым
баритоном и шикарными галстуками, Mo Шаопин (
Mo Shaoping
)
представляет живой символ китайского
Перри Мэйсона.
За десять лет
работы адвокатом, Mo сталкивался с судебными проблемами, принимая
участие в некоторых наиболее чувствительных судебных процессах
Китая. Среди его клиентов – основатель запрещённой Китайской
Демократической партии, Сюй Вэньли (
Xu
Wenli
)
, который был выпущен из тюрьмы в сочельник и улетел в
Соединённые Штаты. Другой – лидер протестов рабочих в провинции
Ляонин в этом году, Яо Фусинь (
Yao
Fuxin
)
, который остался в тюрьме, и ему было отказано в его
законном праве на адвоката. Mo представлял интернетовских эссеистов
и капиталистов, превратившихся в ди
ссидентов.
Случай,
который преследует его больше всего – расследование убийства в
провинции Хэбэй в городе под названием Жэньцю (Renqiu), где
полицейские, добиваясь признания вины, подвесили его клиентов за
запястья на стену, заталкивали им в рот электрические палки для
крупного рогатого скота, давили их плоть плоскогубцами и били их
ногами, когда они сидели на корточках. "У них не было абсолютно
никаких доказательств. Это была пытка чистой воды, – говорит Mo о
случае, который тянулся в течение шести лет. - Они там все это
знают".
Каждый случай
представляет особые проблемы. В недавний уикенд, например, Mo был в
Хайчэне (
Haicheng
)
, грязном
маньчжурском городе в 800 км к северо-востоку от Пекина, защищая
полицейского офицера, обвиняемого в нарушении долга. В его
последний визит сюда, 20 ноября, обвинители арестовали всех
свидетелей Мо, чтобы блокировать его защиту. Боясь, что он тоже
может оказаться в тюрьме, Mo привёл группу репортёров, в том числе
одного американца, к залу суда № 4 – старому залу собраний позади
суда Хайчэня. Правды ради, истец обвинял Mo в незаконном сговоре со
свидетелями, насчёт дачи показаний, но не арестовал его.
"Я считаю, что он
не посмел, – сказал Mo. – Они обычно не ищут адвокатов из крупных
городов, вроде меня. Мы всё ещё можем бороться и на следующий
день".
Сражение
за справедливость, благодаря процессу и освещению в печати,
осуществляемое адвокатами, подобными Mo Шаопину, много говорит о
том, как держат в руках юридическую власть в Китае в эти дни, и
насколько страна изменилась – и не изменилась – за два десятилетия
экономического развития. Эта история, последняя из случайного ряда
о том, как работает здесь власть, рассматривает конфликт между
органами государственной власти (почти всесильная полиция и
прокуроры), и увеличивающееся влияние адвокатов, учёных, простых
людей и даже некоторых должностных лиц, которые требуют более
широкой правовой нормы.
С тех пор как
Коммунистическая Партия захватила власть в Китае в 1949 г., после
лозунга Мао Цзедуна о том, что "политическая власть вырастает из
ствола оружия", правительство имело сложные отношения с законом.
Адвокаты были эффективно затёрты в 1950-ых, арестовывались тысячами
и клеймились как "правые". В период экономических реформ, в 1979 г.
профессия была реабилитирована. Тогда в Китае было 212 адвокатов.
Сегодня их более 120 000, и Президент Цзянь Цземинь поклялся
сделать Китай страной, "управляемой в соответствии с
законом".
Однако адвокатам
нет места на вершине власти. Ни один из девяти членов Постоянной
комиссии всесильного Политбюро Китая не является адвокатом; все они
инженеры. Только шестеро из 3 000 национальных законодателей
Китая имеют юридическую подготовку.
В рождественской
речи Чжоу Юнкан (
Zhou
Yongkang
)
, вскоре назначенный Министром Общественной
Безопасности, расположил "верность" закону и "сознательность" к
закону на последнем месте в списке приоритетов для полиции. Чжоу,
как ожидается, займёт более влиятельное положение в комитете
партии, который устанавливает судебную политику, чем глава
Верховного Суда Китая.
Цзянь Пин
(
Jiang Ping
)
, прежний президент
Университета Политики и Закона, сказал, что ожидаемое назначение
предвещает тревожную тенденцию. "Мы надеялись, что судам будут
давать больше власти, и они будут стоять выше полиции, – сказал он.
– Некоторые вещи в Китае двигаются вперёд, а некоторые – назад".
Ослабленная профессия
Mo Шаопин был один
из первых адвокатов, которые открыли частную практику, когда в 1992
г. были разрешены товарищества. Три года спустя он открыл свою
собственную фирму, Пекинскую адвокатскую контору Mo Шаопина, с
офисами во внутреннем дворе вблизи Запретного Города. С престижным
двухквартирным домом и дочерью, учащейся в лучшей средней школе
Пекина, он, по мнению многих, добился успеха.
Но профессия Мо
находится под атакой, и его работа – это борьба. В течение
последних нескольких лет власти подделали новые преступные
процедуры закона и пересмотрели уголовный кодекс, чтобы ослабить
способность адвокатов защищать своих клиентов. По всему Китаю
прокуроры нашли новую методику, чтобы иметь дело с адвокатами,
которые обеспечивают прочную защиту, – арестовывать их.
Так как уголовный
кодекс был пересмотрен в 1997 году, более 400 адвокатов были
задержаны по обвинению в лжесвидетельстве в делах, которые
государство рисковало проиграть, говорят источники во Всекитайской
ассоциации адвокатов. Mo указал наиболее выдающихся из них: Чзан
Цзяньчжун (
Zhang
Jianzhong
)
, глава комитета по правам адвокатов Пекинской
Ассоциации адвокатов. Кроме того, при расследовании поражений в
уголовных делах, полиция обычно повторно арестовывает обвиняемых и
отправляет их – без суда – в трудовые лагеря.
Так случилось в
октябре во время дела на высшем уровне против протестантской секты
под названием Церковь Южного Китая, где Mo также участвовал в
защите. Глава церкви, Гун Шенлян (
Gong
Shengliang
)
, был приговорён к пожизненному заключению по
обвинению в том, что он приказал своим последователям избить
полицейских и противников его секты. Но суд провинции Хубэй
оправдал четырёх монахинь, обвинённых в нападении. Когда монахини
объявили, что они подают гражданские иски против полиции по
обвинению в пытках, полиция заново арестовала их и приговорила к
трём годам трудового преобразования.
Правительственная
статистика показывает, что в Пекине мало адвокатов берут уголовные
дела. В 1990 г. адвокаты по уголовным делам защищали в среднем 2.64
дела в год. В 2000 г. в среднем было менее одного дела в год. В
национальном масштабе, согласно внутренней правительственной
статистике, обвиняемые только в одном из каждых семи уголовных дел
получают юридическую защиту. Это не считая обвиняемых,
приговорённых к трудовым лагерям, потому что они не имели права на
адвоката.
Адвокаты, подобные
Mo, имеют проблемы с получением доступа к доказательствам, их
клиентам, свидетелям и вниманию судьи. Юридические решения в важных
случаях чаще принимаются маленьким комитетом правительственных и
партийных чиновников, чем судьёй. Концепция судебной власти, не
зависящей от контроля со стороны, была отвергнута такими
высокопоставленными китайскими должностными лицами, как Президент
Цзянь.
Уголовно-процессуальный кодекс 1996 г. говорит, что от
полиции и прокуроров требуется передавать все "важные"
доказательства, накопленные в течение их расследования, но сама
полиция и прокуроры определяют, что означает "важные". В результате
адвокаты говорят, что полицейские и прокуроры редко передают
доказательства, вредные для дела государства. А если адвокаты
предполагают их сокрытие, единственное место, куда они могут
обратиться – это к прокурору.
Дела часто
возбуждаются или разрешаются на основании политических директив. В
случае в Хайчэне прокуроры обвинили полицейского офицера Цзянь Аня
(
Jiang An
)
в невыполнении долга с
связи с грабежом, произошедшим в 1996 г. Сельский житель в родном
городе Цзяня потерял 2 500 долларов, обратился к Цзяню и
указал на человека, которого он подозревал в захвате его денег.
Цзянь пошёл к тому человеку, и семья того вернула деньги. Дело было
закрыто.
В сентябре,
однако, прокуроры Хайчэня решили использовать этот случай как часть
кампании, чтобы продемонстрировать их рвение в расправе с
полицейскими злоупотреблениями. Когда 20 ноября начался суд, прибыл
практически весь аппарат безопасности города вместе с местной
телевизионной командой телестанции, управляемой государством.
Единственная
проблема состояла в том, что Mo организовал энергичную защиту.
В конце утреннего
заседания прокурор объявил перерыв и арестовал свидетелей Мо. Среди
арестованных были Ма Кай (
Ma
Kai
)
, жертва кражи, и его жена. "Он – потерпевший, а не
преступник! – сказал его сын Ма Цзинвэй (
Ma Jingwei
)
. – Что он делает в
тюрьме?"
На следующем
заседании, 11 декабря, после недельного содержания под арестом, в
течение которого, по утверждению местных источников, свидетелей
неоднократно обливали холодной водой в середине маньчжурской зимы,
они отреклись от своих показаний.
Прокурор Мэй
Сяомин обвинил Mo в попытке фальсифицировать доказательства. "К
свидетелям было хорошее отношение во время их заключения, и они
признали, что их адвокат уговорил их дать ложные показания",
–
s
сказал он. Мэй похвалил статьи в уголовно-процессуальном
кодексе, которые разрешают, чтобы прокуроры арестовывали адвокатов.
"Я полагаю, в будущем мы получим даже более жёсткие нормы", –
сказал он.
Признания под принуждением
Из всех дел, с
которыми Mo продолжает работать, двойное убийство в Жэньцю
(
Renqiu
) возмущает его больше всего, потому что, как он говорит, оно
объединяет две наиболее пагубные проблемы в китайской системе:
пытки и отсутствие судебной независимости.
Однажды перед
рассветом 2 августа 1996 г. две женщины из обслуживающего персонала
государственного пансиона в Жэньцю, нефтяном городе в 130 км к югу
от Пекина, были жестоко убиты. Одной было нанесено 30 ударов ножом,
другой 36. К маю следующего года дело всё ещё не было раскрыто.
Руководитель полиции Ли Иньчи (Li Yinchi) под давлением городских
властей издал приказ о том, что дело должно быть закрыто – неважно,
каким образом – к августу, согласно официальному докладу о деле,
написанному полицейским офицером Чэньцю, Гу Кайхэ (Gu
Kaihe).
Такие приказы
являются обычным делом для полиции Китая и, как говорят юридические
эксперты, часто ведут к судебным злоупотреблениям.
К июлю полиция
арестовала пятерых подозреваемых и выдвинула теорию: один из
подозреваемых, чиновник местного органа власти, поспорил с одной из
служащих и решил убить её. Он попросил двух других подозреваемых,
которые оба работали в видеомагазине, сделать это. Ещё один
подозреваемый управлял автомобилем, на котором скрылись
преступники. Пятый подозреваемый присутствовал при составлении
плана, но не участвовал в убийстве.
Полиция добилась
признания от всех пяти подозреваемых. Но было недостаточно
физических доказательств. На месте преступления полицейские не
нашли ни отпечатков пальцев, соответствующих отпечаткам
подозреваемых, ни крови на одежде кого-либо из них. Они нашли
только несколько отпечатков подошв.
Дело против пятого
подозреваемого, Цуй Сяодуна (
Cui
Xiaodong
)
, было настолько неубедительным, что он был выпущен 30
декабря 1997 г. Но затем он сделал ошибку: подготовил документацию,
свидетельствующую, что он собирался предъявить иск полиции по
поводу его ареста. Через несколько недель он снова был арестован.
В следующие месяцы
прокуроры в Цанчжоу (
Cangzhou
)
, большом городе и
административном центре поблизости от Жэньцю, дважды отправляли
дело назад в полицию для сбора большего количества доказательств,
согласно Яо Гоминю (
Yao
Guomin
)
, местному прокурору. Но, как им сообщили, никаких
новых доказательств получить было невозможно. Тогда в дело
вмешалось правительство. По сообщению источников, после двух встреч
высокого уровня между полицейскими и правительственными чиновниками
в Цанчжоу в недавнем 1998 г., правительство решило возбудить
судебное преследование в любом случае.
"Два главных
обстоятельства вызывали беспокойство, – сказал человек, принимавший
участие в деле, который потребовал сохранения его анонимности. –
Во-первых, правительство уже сообщило по радио новости об арестах,
так что мы не могли отступиться, потому что это выглядело бы плохо.
Во-вторых, мы надеялись, что пусть даже у нас не было никаких
физических доказательств, суд учтёт признания".
В начале 1999 г.,
когда начались заседания, вспоминает Mo, зал суда взорвался, когда
подозреваемые один за другим встали и указали на полицейских
офицеров, прямо обвиняя их в применении пыток. Вскоре после этого
полицейские офицеры перестали присутствовать, сказал он.
Цуй Бин
(
Cui Bing
)
, ветеран, проработавший
в полицейских силах Жэньцю 34 года, находился при исполнении
служебных обязанностей однажды вечером вскоре после ареста
подозреваемых. Той ночью, сказал он, следователи в полицейском
участке били одного из подозреваемых, Син Цзиньсуна
(
Xing Jinsong
)
. Крики Сина "были
ужасны", сказал 58-летний полицейский офицер.
"Они просто
вытряхивали из подозреваемого душу, – вспоминал он. – Он выл, как
какое-то животное. Это продолжалось всю ночь, до 11 пополудни. Они
получили его признания, но все мы знали, что они были получены под
пыткой. Я после этого перестал работать сверхурочно. Я не мог этого
выдержать".
В заявлении Син
сказал, что полицейский офицер "сдавливал мои пальцы, грудь и
внутренние поверхности бёдер плоскогубцами. Он также резал подошвы
моих ног ножом и втирал в раны соль".
В один момент Син
попытался покончить с собой, выбросившись из окна второго этажа,
сказал Цуй.
Цуй имел и другую
причину, чтобы расстроиться от услышанного. Цуй Сяодун,
подозреваемый, который был повторно арестован после угрозы
предъявить иск полиции, был его сыном. Пока его сын был в тюрьме,
говорит Цуй, он отчаянно пытался остановить следователей, пытавших
его.
"Они обошлись с
ним легче, чем с другими, – сказал Цуй. – Но они всё равно сломали
его".
На суде Цуй Сяодун
сказал, что полицейские "подвешивали меня на стену, заставляли
сидеть на корточках, как будто я ехал на лошади. Когда я шатался,
они били меня. Я хотел умереть".
Чэнь Цзяньхуа
(
Chen Jianhua
)
, заместитель
руководителя полиции Жэньцю, отрицал, что его люди пытали
подозреваемых. "Они сказали вам это? – спросил он. – Ну, это имеет
смысл. Они обычно утверждают, что их пытали во время заключения в
полиции. Но я уверяю вас, мы этого не делали".
Полицейские из
Жэньцю сказали, что мнение Цуй Бина в этом деле не может
учитываться, потому что здесь замешан его сын.
Приговоры без доказательств
29
июля 1999 г. суд г. Цанчжоу (
Cangzhou
) обвинил в
убийствах пятерых человек. Трое из них – Цай Хунтао
(
Cui Hongtao
)
(никакого отношения к
Цуй Бину и его сыну не имеющий [
Цай – фамилия, прим.
перев.
]), Син Цзиньсун (
Xing
Jinsong
)
и Сюй Вэй (
Xu
Wei
)
– были приговорены к смерти. Ху Бинь И Цуй Сяодун
получили короткие сроки заключения. Власти в Жэньцю организовали
парад, чтобы поздравить полицию. Шестеро офицеров получили медали.
Весь пять
осуждённых подали апелляцию. Mo и другие адвокаты из его фирмы
представляли Сюй Вэя, Ху Биня и Цуй Хунтао. 9 июня 2000 г. высший
суд провинции Хэбэй отправил дело назад в Цанчжоу, требуя большего
количества доказательств. В последующие два года дело скакало, как
теннисный мячик, между Цанчжоу и судом в Хэбэй, со смертным
приговором Цанчжоу и требованием суда Хэбэй предоставить больше
доказательств. 6 июня этого года суд Цанчжоу подтвердил приговор,
но не добавил никаких новых доказательств. Этот приговор был
обжалован.
Источники сказали,
что решение суда Хэбэй сопровождалось внутренним письмом,
поднимающим вопросы относительно дела. Среди них: почему судебный
полицейский отчёт упоминает три отпечатка подошв, одно из решений
суда Цанчжоу упоминает шесть, а позже из решения Цанчжоу исчезает
любое упоминание об отпечатках? Как могло быть, что обувной
магазин, который фигурирует в деле, открылся для торговли только
после убийств?
Чжао Юйхэ
(
Zhao Yuhe
)
, судья из суда Цанчжоу,
подтвердил проблемы с этим делом, но отметил, что прошло слишком
много времени, поэтому будет почти невозможно найти других
подозреваемых.
"Мы придерживаемся
нашего решения, и одной из причин является то, что было бы
действительно трудно найти больше доказательств, – сказал он. –
Дело было раскрыто полицией, спустя очень много времени после
совершения преступления. Важные доказательства можно получить
только вначале. Так что может быть правдой, что в нашем решении
имеются некоторые недостатки".
Цуй Сяодун, между
тем, недавно был выпущен из тюрьмы, отсидев срок 3,5 года.
Джон Помфрет (
John
Pomfret
),
Иностранная служба «Вашингтон пост».
© 2002 The
Washington Post Company
Источник информации:
http://www.washingtonpost.com/wp-dyn/articles/A56520-2002Dec
30.html
|
