Вес Ян Чжаося снизился почти в два раза в течение трёх с половиной лет тюремного заключения

(Minghui.org) Когда 26 апреля 2021 года Ян Чжаося, 60-летнюю жительницу городского округа Сюйчжоу провинции Цзянсу, освободили после трёх с половиной лет тюремного заключения за совершенствование по Фалуньгун, она весила 45 килограммов, похудев за время пребывания в тюрьме почти в два раза.

Истощённая Ян Чжаося испытывала боль в спине, бёдрах и коленях, не могла самостоятельно стоять, приседать и нагибаться.

Через два года после освобождения она рассказала о том, как её преследовали в тюрьме.

***

31 августа 2016 года сотрудники Управления полиции уезда Суйнин городского округа Сюйчжоу арестовали меня, так как кто-то сообщил им, что я разговаривала с людьми о Фалуньгун, и задержали на 15 суток. После моего освобождения сотрудники отдела внутренней безопасности уезда Суйнин, отдела полиции посёлка Линчэн и отдела полиции посёлка Ванлинь продолжали преследовать меня и даже пытались снова арестовать, поэтому мне пришлось уйти из дома и спрятаться у родственницы.

Меня снова арестовали, когда в сентябре 2017 года я вернулась домой, чтобы помочь собрать урожай, и поместили в центр заключения Сюйчжоу. 6 сентября 2018 года меня приговорили к трём с половиной годам тюремного заключения и 25 декабря перевели в женскую тюрьму городского округа Чанчжоу в нашей провинции.

На следующий день охранники забрали мою одежду, чтобы уничтожить её, и заставили меня подписать заявление о том, что я дала согласие на это. Потом они приказали мне надеть тюремную форму. Вечером, раздавая вновь прибывшим заключённым туалетные принадлежности, они пропустили меня, а когда все принимали душ, приказали мне стоять в коридоре.

Через месяц меня перевели в 29-й блок. Заключённой по фамилии Ван было поручено круглосуточно следить за мной.

Однажды женщина-охранник заставила меня сесть на корточки перед ней и начала делать мне выговор за то, что я занимаюсь Фалуньгун. Я сказала, что не нарушила никаких законов, занимаясь Фалуньгун, и что эта практика приносит обществу только пользу. Она пришла в ярость и ударила меня книгой по лицу: «Ты смеешь заявлять, что невиновна?! Не намекаешь ли ты на то, что правительство допустило ошибку [при вынесении тебе приговора]?» От злости её лицо исказилось.

Как-то утром меня привели в рабочий цех для изучения тюремных правил. Во время «обучения» мне приказали сидеть прямо, а за малейшее движение охранники оскорбляли меня. После ужина меня заставили в камере встать босиком на клиновидную ребристую доску (похожую на доску для стирки). Через час у меня сильно заболели ступни, а ноги так онемели, что я больше не могла стоять. Ночью я спала в узком коридоре, и поскольку кровать занимала почти всё пространство, меня часто будили сокамерницы, которые ходили в туалет, и им приходилось протискиваться мимо моей кровати.

Из-за того, что я отказывалась отречься от Фалуньгун, меня часто заставляли часами стоять неподвижно, держа в руках брошюру, в которой напечатаны тюремные правила. Если меня назначали дежурить ночью, мне приходилось стоять два часа, хотя обычная ночная смена длилась всего один час. От постоянного недосыпания я была измождённой и истощённой. Мои ноги и ступни так опухли, что уже не влезали в обувь; кожа на икрах выглядела так, будто была сильно обожжена; от лопнувших капилляров на ногах было много синяков. Всё выглядело очень страшно.

Когда меня привезли в тюрьму, я весила 85 кг. Помимо лишения сна, мне на каждый приём пищи давали рисовый шарик размером с куриное яйцо. Через несколько месяцев у меня начались сильные боли в животе, а мой вес снизился до 45 кг.

Мне позволяли ходить в туалет один раз в день, и для этого надо было получить разрешение у охранников. Если они не разрешали, то мне приходилось терпеть, до дрожи сжимая ноги, и тогда мне казалось, что мочевой пузырь вот-вот лопнет. После длительного сдерживания моча обычно приобретала тёмно-коричневый цвет, была мутной и липкой.

Практикующих Фалуньгун, которые были тверды в своей вере, избивали и оскорбляли заключённые, которым поручали следить за ними. Нам постоянно давали материалы для изучения (по тюремной программе «промывания мозгов»), и, если мы не могли запомнить содержание этих материалов, нам запрещали есть, принимать душ и пользоваться туалетом. Однажды в июне и июле мне в течение 50 дней запрещали принимать душ, поэтому мои волосы запутались и слиплись и от меня ужасно пахло.

Некоторые практикующие объявляли голодовку, протестуя против преследования, и тогда из кормили насильственно. Обычно охранники привязывали руки и ноги практикующей к стулу, а несколько сильных мужчин-заключённых держали её голову и плечи, с помощью специального металлического приспособления открывали ей рот и насильно кормили. Практикующие при этом с трудом дышали и испытывали мучительную боль.

Однажды охранники оставили трубку в желудке 70-летней Цзин Пейся, которую насильно кормили утром, и извлекли её только в 4 часа дня. С трубки капала кровь, когда её вынимали. Охранники на целый день сковали руки Цзин Пейся наручниками за спиной, и когда заключённые обедали, подвесили её за запястья. Физические и моральные пытки, которые она выносила, трудно описать.

Ругая меня, Чжан Юнь, начальница блока, однажды пригрозила раздеть меня. Она сказала, что никакую пытку нельзя считать очень жестокой, если я останусь жива.

В течение всего срока заключения меня лишали любой формы общения с родными, включая личные свидания, телефонные звонки и письма. Мои дети проехали тысячи километров, чтобы увидеться со мной, но их прогнали.