(Minghui.org) В статье, опубликованной на сайте Minghui.org, рассказывалось о том, как местный чиновник коммунистического режима Китая пытался обманом заставить практикующую подписать заявление о прекращении практики Фалунь Дафа.
Чиновник принёс практикующей ведро растительного масла и мешок риса. Притворившись, что заботится о ней, он попытался обманом заставить её написать заявление о том, что она будет соблюдать законы и станет законопослушной гражданкой.
Эта тактика напомнила мне о том, что случилось со мной, когда меня забрали в центр «промывания мозгов» в 2012 году. После того как охранникам не удалось переубедить меня с помощью всевозможных мер «промывания мозгов», они сказали мне нечто подобное: «Каждый должен соблюдать законы и правила страны, верно? Для тебя не составит труда написать об этом в заявлении».
Они считали, что, поскольку Фалунь Дафа преследуют, следовать законам означает не практиковать Фалунь Дафа. Логика здесь ошибочна, поскольку в Китае нет такого закона, который бы гласил, что практика незаконна. Они делают это, чтобы заставить практикующих почувствовать, что они предали практику и поэтому не могут снова вернуться на путь совершенствования.
Я хочу поделиться тем, что испытала в центре «промывания мозгов».
Чтобы эффективно «промывать мозги» заключенным, охранники сначала полностью изолируют их. Меня поместили в маленькую комнату (около 9,6 квадратных метра), где было три кровати и маленький туалет. Со мной жили две сотрудницы, которые круглосуточно следили за мной и даже указывали, как мне сидеть и спать.
В первый день в центре «промывания мозгов», когда я села на кровать в позу медитации, одна из них крикнула мне: «Никаких упражнений!» В другой раз я проснулась в три часа ночи, чтобы пойти в туалет. Вернувшись в постель, я начала медитировать. Не прошло и минуты, как сотрудница закричала: «Что ты делаешь? Ложись и спи».
Если дверь оставалась открытой и кто-то проходил мимо камеры, одна из них быстро закрывала её, чтобы я не могла ни с кем общаться. Однажды, когда я стояла у двери и на секунду выглянула в коридор, одна из них остановила меня и сказала, что мне запрещено это делать.
Я ела, спала, ходила в туалет, принимала душ и стирала бельё в камере. Когда нужно было достать еду, высушить белье и купить предметы первой необходимости, сотрудницы делали это за меня так, чтобы я не покидала камеры.
Заключённым часто приходилось переходить из одной камеры в другую на разных этажах и находиться под наблюдением разных сотрудников. Это делалось для того, чтобы мы не чувствовали себя комфортно, и чтобы оказывать на нас постоянное давление. За время своего заключения я побывала в трёх разных камерах на двух разных этажах.
Иногда сотрудники разговаривали со мной о моей семье. Одна из них спросила, есть ли у меня дети и внуки, и я ответила утвердительно. Тогда она сказала: «Вам так повезло. Вы должны подчиниться правительству и написать заявление (об отказе от своей веры), чтобы вернуться домой к семье и радоваться жизни вместе с ними».
Я ответила: «Я была счастлива со своей семьёй, пока чиновники не привезли меня сюда без соблюдения каких-либо юридических процедур. Что касается написания заявления, то вы прежде должны предоставить мне обоснование законного заключения меня здесь».
Она ничего не могла ответить.
Телевизор в камерах должен был быть включён с 7 утра до 10 вечера. Иногда по телевизору показывали видеоролики с клеветой и нападками на Фалунь Дафа, а иногда – обычную телевизионную рекламу и мыльные оперы. Сюжеты были посвящены борьбе, достижению личной выгоды любыми способами, восхвалению партии и искажению китайской истории. Цель состояла в том, чтобы превратить практикующего в обычного человека, чтобы его было легче изменить. При постоянном воспроизведении эти сообщения постепенно развращали ум, ослабляли праведные мысли практикующего и отдаляли его от учения Фалунь Дафа.
Громкость телевизора иногда была увеличена до предела. В небольшом помещении такой громкий шум на протяжении длительного времени вызывает головокружение, возбуждение, заторможенность и неспособность нормально мыслить.
Мой муж увидел меня только после того, как я провела в тюрьме 20 дней. Он сразу заметил, что мой взгляд был остекленевшим. Он спросил у сотрудницы: «Почему её глаза не двигаются?»
Она ответила, что все заключённые там выглядят именно так. Я подозревала, что это из-за сильного шумового загрязнения, а также от того, что мне вводили наркотики.
Я рассказала мужу, что весь день чувствовала себя растерянной, у меня кружилась голова и была сонливость, а глаза были сухими и опухшими. Когда он поинтересовался у сотрудницы, разрешали ли мне выходить на улицу, чтобы погулять, она ответила: «Немного», а я сказала: «Ни разу».
Чтобы сломить волю человека, охранники часто угрожали или применяли словесное и физическое насилие. Наиболее распространёнными угрозами были: «Даже и не думай выйти без трансформации», либо «Мы передадим тебя полиции, и она разрушит твою жизнь», или «Один из практикующих, который отказался измениться, после стольких-то лет всё ещё находиться здесь, а практикующий, прибывший после тебя, написав заявление, уже ушёл».
25 декабря 2012 года, через пятьдесят дней после моего заключения, ко мне пришла сотрудница, отвечающая за «воспитание» заключённых. Она сказала, что я не могу практиковать Фалунь Дафа, потому что он запрещён правительством, и должна это уяснить. Я объяснила ей, что практиковать Фалунь Дафа – это моё конституционное право, и Министерство общественной безопасности не включило Фалунь Дафа в список 14-ти запрещённых практик.
Она начала угрожать мне: «Не боритесь с правительством. Вы должны передумать, иначе ничем хорошим это для вас не кончится». Она сказала, что внизу меня ждёт практикующая, которая оставила практику, и мне нужно с ней поговорить. Я отказалась.
Она упорствовала: «Уже почти конец года. Если вы упустите возможность отказаться от практики, то после Нового года ваш срок продлят ещё на год или два. Вам уже почти 70 лет, вы потеряете пенсию, а вашим детям и внукам будет трудно найти работу или остаться в школе. Подумайте хорошенько, лучше откажитесь от практики и отправляйтесь домой встречать Новый год». Она притворилась, что делает мне одолжение, и позвонила, чтобы продлить срок подачи заявления. Я ответила, чтобы она не беспокоилась, потому что никогда не напишу это заявление.
В последней попытке обмануть меня она спокойно произнесла: «Все должны соблюдать законы и правила страны, верно? Для вас не составит труда указать это в своём заявлении». Не успела она договорить, как я остановила её: «Я всегда соблюдала законы, зачем мне сообщать об этом в письменном виде? Не тратьте своё время».
Под защитой Учителя позже я смогла покинуть центр «промывания мозгов».