(Minghui.org) В Ухане, столице провинции Хубэй, расположены три женские тюрьмы: тюрьма Ханькоу, тюрьма Уханя и тюрьма Цзянчэн. Многих практикующих Фалуньгун в Хубэе, приговорённых к тюремному заключению за свою веру, отправляют в первые две тюрьмы и подвергают пыткам за отказ отречься от Фалуньгун.

Здесь мы представляем информацию о нарушениях прав человека в женской тюрьме Уханя.

Вновь поступивших заключённых сначала держат в «приёмном отделении», возглавляемом Ян Фанем. Как только их приводят в отделение, то заставляют раздеться и трижды присесть во время обыска. В тюрьме действуют строгие правила, касающиеся повседневной жизни заключённых. Тех, кто не выучил правила, кормят только рисом или булочками, приготовленными на пару (без мяса и овощей), лишают сна, запрещают мыться и заставляют подолгу стоять.

Охранники иногда заставляют заключённых приседать, а затем быстро вставать – и так много раз подряд, из-за чего некоторые теряют сознание.

Заключённых подвергают постоянным издевательствам после того, как их переводят в обычные отделения. В тюрьме также существуют ежегодные квоты на смертность, и охранники не несут ответственности, если практикующие Фалуньгун или другие заключенные умирают в результате жестокого обращения. Почти каждую ночь слышны душераздирающие крики.

Заключённых заставляют вставать до рассвета и выполнять тяжёлую работу в мастерских более десяти часов в день. К тому времени, когда они возвращаются в камеры бывает уже темно. Если кому-то удасться увидеть солнечный свет, то ему повезло. Чтобы выполнить норму, заключённые стараются ограничить потребление воды и реже пользоваться туалетом. В результате многие страдают от камней в почках или запоров. Одна заключённая даже умерла от кишечной непроходимости после недельного запора. Некоторые заключённые подкупали охранников, чтобы получить более лёгкую работу.

Так называемые врачи в тюрьме работают сообща с охранниками, издеваясь над заключёнными и практикующими. Врачи часто спрашивают, есть ли деньги на счетах заключённых в тюремном магазине. Если да, то они часто выписывают дорогостоящие лекарства, которые должны оплачивать сами заключённые. Если заключённые отказываются от «лечения», охранники находят способы наказать их. Если у заключённой мало денег на счету, врачи могут обвинить её в симуляции болезни, что также влечёт за собой наказание.

Во время пандемии многие охранники и заключённые умерли, однако в тюрьме не было зарегистрировано ни одного случая смерти. Одна заключённая была страшно напугана сложившейся ситуацией и пережила нервный срыв. Заключённую, страдавшую астмой, обрызгали перцовым спреем и она чуть не умерла.

В дополнение к восьми обычным отделениям, в тюрьме была создана «группа для душевнобольных» для заключённых, которые отказались от «промывания мозгов». Тех, кого доставляют в эту «группу», запирают в металлическую клетку и лишают возможности мыться. Охранники также запрещают им мыть тарелки между приёмами пищи. Многие из них пережили нервные срывы из-за издевательств и потеряли понимание того, что действительно «справедливо» и «правильно».

Другая группа охранников-мужчин – это профессионально подготовленные палачи. Многие из заключённых, избитых ими, стали инвалидами и не могли работать. Избиения происходят в углах, вне зоны обозрения камер видеонаблюдения. Жертвам к тому же не разрешается кричать, несмотря на боль, или рассказывать об этом другим.

Таким издевательствам подвергаются обычные заключённые. Практикующие Фалуньгун сталкиваются с ещё более жестокими пытками, если отказываются отречься от своей веры.

Чэнь Жунлянь (около 80 лет) из города Цзаоян, подвергалась пыткам. Лю Личжэнь, начальник четвёртого отделения приказал заключённым круглосуточно следить за Чэнь. Они не позволяли ей пользоваться туалетом и заставляли голодать. Её заставляли долго стоять и носить зимой лёгкую одежду и сандалии.

Лу Сюин, пожилая практикующая, заключённая в пятом отделении, также подвергалась пыткам. Даже некоторые обычные заключённые считали эти пытки слишком жестокими.

Когда Чжэн Жунчжэнь из города Сяньнин в сентябре 2024 года была освобождена из тюрьмы после шести месяцев заключения, она стала недееспособна и не могла самостоятельно передвигаться. Она также была дезориентирована и не узнавала членов своей семьи.