(Minghui.org) Когда в августе 2023 года вышел новый канон Учителя Ли «Держитесь подальше от опасности», один практикующий сказал: «В этой статье говорится об определённом человеке». У меня другое понимание: Учитель говорит об общей проблеме практикующих, а не только об одном или нескольких соучениках.
Я прочитала статью несколько раз, и меня глубоко встревожили слова:
«Учитель ничего тебе не должен!» («Держитесь подальше от опасности»)
Каждый истинный практикующий Дафа знает, что Учитель многим пожертвовал, чтобы спасти нас и живых существ, но никогда ничего не просил взамен. Такое понимание вдохновило меня поделиться своим опытом совершенствования. Надеюсь, он послужит свидетельством милосердной заботы Учителя и того, как Учитель с добротой наблюдает за нами и направляет нас на каждом шагу.
Моя мать предпочитала иметь сына, а не дочку, поэтому не испытывала ко мне особых чувств, но меня любил отец. Когда мне исполнился год, коммунистический режим причислил отца к «правым элементам» и репрессировал. Через несколько лет отец умер в тюрьме. Мать сослали в деревню. С собой она взяла только сына, моего брата, а меня оставила на попечение 13-летней няни. Та ещё сама была ребёнком и не умела ухаживать за маленькими детьми. Когда у меня случился тяжёлый отёк от задержки жидкости в организме, она оставила меня умирать в больнице.
Наша добрая соседка забрала меня из больницы и стала выхаживать. Она жила небогато, и нам часто не хватало денег на продукты. Я росла маленькой и худенькой. Эта соседка вскоре переехала, и меня отвезли к маме, тогда мне было около четырёх лет. С самого первого дня в доме матери, на мои плечи легли все домашние дела. Я убирала, готовила и вручную стирала белье. Зимой от полоскания белья в ледяной воде мои руки краснели, а кожа на пальцах грубела. Мать постоянно придиралась ко мне и усложняла мою жизнь. Она била и ругала меня, вымещая обиду на отца.
Из-за недоедания я была слабой и болезненной. У меня развилось воспаление слизистой оболочки желудка, была недостаточная выработка гормонов щитовидной железы, синдром хронической усталости, боли в суставах, а также возникли костные шпоры в шейном, грудном и поясничном отделах позвоночника. После замужества и рождения ребёнка к этому набору болезней добавились ещё послеродовая лихорадка, мигрень, проблемы с сердцем и многочисленные опухоли в матке, молочных железах и лимфатических узлах. В моём теле не было органа, который бы нормально функционировал. Кроме того, у меня появилась сильная аллергия на антибиотики, и я теряла сознание от их запаха. Я не могла пойти в больницу или куда-либо ещё без сопровождения. Однажды я потеряла сознание в автобусе. Мой сын, в то время ещё ребёнок, отвёз меня в больницу и этим спас мне жизнь. После этого случая я перестала ездить в общественном транспорте одна.
Бесчисленные болезни причиняли мне столько боли и мучений, что я потеряла всякое желание жить. В надежде поправить здоровье я пробовала разные виды цигун, но становилось только хуже. Когда я уже не могла работать, меня отправили на больничный без надежды на выздоровление.
Однажды в мае 1999 года муж и сын вывезли меня на прогулку, чтобы я подышала свежим воздухом. Мы увидели на улице группу людей, выполняющих какие-то упражнения под красивую успокаивающую музыку. Я спросила одну из женщин: «Может ли такой человек, как я научиться этим упражнениям?» Она посмотрела на меня, сидящую в инвалидном кресле, и спросила, могу ли я стоять на ногах. «Как долго?» – спросила я. Она ответила, что около часа. В отчаянии я воскликнула: «Целый час?»
Она с улыбкой успокоила: «Четыре комплекса упражнений выполняются стоя. Самый короткий длится всего девять минут, а самый длинный – полчаса. Но они творят чудеса – очищают тело и устраняют болезни». Я спросила, сколько это стоит – у нас в то время были проблемы с деньгами. Находясь на больничном, я не получала зарплату, а мужа только что уволили с работы. Мы потеряли единственный источник дохода и с трудом сводили концы с концами. Мы втроём питались практически только картошкой, которую нам приносили друзья и родственники. Какое же огромное облегчение я испытала, когда она ответила, что за обучение платить не надо. Она сказала в котором часу они обычно начинают заниматься по утрам и вечерам.
Пока мы там находились, женщина научила меня третьему и четвёртому комплексу упражнений. От слабости у меня не переставая дрожали ноги. Муж беспокоился, что я упаду, и просил быть осторожнее. Я успокоила его, с восторгом ответив: «Не волнуйся. Я чувствую себя прекрасно!» После окончания упражнений я почувствовала лёгкость во всём теле. В ту ночь я спала лучше, чем за последние десять лет.
Через несколько дней координатор группы предложил посмотреть только что полученную им видеозапись девятидневного семинара в Гуанчжоу, где Учитель проповедовал Фа. Место проведения семинара находилось в 20 минутах от моего дома, но мне потребовалось больше часа, чтобы дойти туда пешком. Когда я пришла, многие уже были на месте. Я смотрела лекции Учителя, стоя у двери.
Моё здоровье быстро улучшалось по мере того, как Учитель очищал тело. В течение трёх недель все болезни прошли.
Менее чем через два месяца после того, как я начала практиковать, по всему Китаю, по инициативе компартии началось преследование практикующих Фалунь Дафа. Я осталась одна – без группы, без соучеников с которыми выполняла упражнения и изучала Фа. На тот момент у меня было довольно поверхностное понимание Дафа. Я воспринимала его просто как ещё одну практику цигун, предназначенную для лечения болезней, и не уразумевала до конца, что Дафа – это истинный метод совершенствования, а Учитель пришёл спасти всех живых существ. «Правительство запретило эту практику, поэтому возможно, мне следует прекратить заниматься», – так я подумала и почти десять лет не практиковала. Только в октябре 2008 года я снова встретила Дафа.
Возвращаясь в свой родной город в провинции Шаньдун, я увидела из окна поезда большие надписи «Фалунь Дафа несёт добро» на стенах крестьянских домов. Через несколько дней меня навестила двоюродная сестра и рассказала, как она восстановила здоровье благодаря практике Фалунь Дафа. Я удивилась: «Дафа все ещё существует?»
Она отвела меня к одной практикующей. Женщину недавно освободили из тюрьмы, куда незаконно заключили за её веру. От этой практикующей я впервые узнала, что Дафа занимаются во всём мире, что практикующие разъясняют правду и отправляют праведные мысли, чтобы помочь Учителю в Исправлении Законом. Это привело меня в неописуемое волнение, я испытала счастливые мгновения: «Дафа все ещё существует!» Камнем на земле я писала формулы праведных мыслей, пока не выучила их наизусть.
Я попросила сестру и новую знакомую дать мне Книги Дафа, чтобы читать их дома. Однако они ответили, что сейчас на вокзале полиция останавливает и обыскивает всех пассажиров среднего возраста; много Книг Дафа конфисковано. Беспокоясь о моей безопасности, двоюродная сестра старалась отговорить меня от намерения взять с собой Книги. Я ответила: «Мне необходимы эти Книги». Окольными путями, через соседние провинции, я без особых проблем привезла Книги домой. Должно быть, Учитель защитил меня, увидев моё чистое сердце.
Я с энтузиазмом принялась разыскивать практикующих, с которыми раньше вместе занималась, и вскоре, наконец, связалась с соучениками своего района. Чтобы не отставать от процесса Исправления Законом, я организовала дома пункт по производству материалов и начала печатать буклеты и брошюры с разъяснением правды. Мною двигало чувство огромной благодарности Учителю. Я хотела, чтобы все узнали правду о Фалунь Дафа, что это праведный путь совершенствования системы Будды, а совсем не то, что утверждает лживая пропаганда компартии. Я занималась изготовлением и распространением материалов, но не понимала, насколько важно изучать Фа и повышать Синьсин. Каждую неделю в группе я изучала одну лекцию «Чжуань Фалунь», а в оставшееся время только печатала материалы.
Однажды засорилась одна из форсунок печатной головки принтера. Я разобрала и тщательно прочистила принтер, но он всё равно не печатал. Тогда я не восприняла это как намёк от Учителя больше изучать Фа. В последующие месяцы Учитель давал мне ещё несколько подсказок, но я не обратила на них внимания. Поскольку в то время я не понимала, что такое истинное совершенствования, я не искала в себе, чтобы избавиться от пристрастий, и не догадывалась о приближающейся опасности.
На момент ареста я совсем не понимала, что причиной послужили упущения в моём совершенствовании. Когда меня доставили в центр заключения, я подумала: «Коль я уже здесь, то может быть, стоит посмотреть, чем занимаются другие практикующие». Но мне разрешили общаться только с двумя уголовницами, которых приставили следить за мной, а от практикующих изолировали. Не понимая, как должна поступать, я пришла в отчаяние и обратилась за помощью: «Что мне делать, Учитель?»
Однажды утром я услышала крик: «Фалунь Дафа несёт добро! Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы!» Я подумала: «О, это то, что делают другие практикующие, чтобы подтвердить Фа. Я могу делать то же самое». Забравшись на подоконник, я ухватилась за металлическую оконную раму и выкрикнула: «Фалунь Дафа несёт добро! Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы!» Сокамерницы схватили и оттащили меня от окна, пока я продолжала кричать.
После этого меня неделю держали в одиночной камере, не давая возможности умыться или почистить зубы. Каждый день мне давали маленькую бутылочку воды. Я спала на бетонном полу под тонким, как паутина, одеялом, и за мной велось круглосуточное наблюдение. В первый день я увидела, как в мою еду что-то подсыпали, поэтому не притронулась к ней. Однако затем подумала: «Я же практикую Дафа. Как я могу допустить, чтобы еду выбросили? Что бы они туда ни подсыпали, на меня это не подействует». Я съела всё, что мне дали, и со мной ничего не случилось. Даже заключённые удивлялись, почему мне это никак не повредило.
Однажды кто-то из заключённых сказал: «Приняли ещё одного Дафа [практикующего]». Мне показалось забавным, что они называют практикующих «Дафа». Потом я поняла, что мои слова и поступки представляют не только меня саму, но и Фа, и всех практикующих. Чтобы не запятнать репутацию Дафа и Учителя, я должна хорошо поступать.
Поэтому я решила всегда кричать «Фалунь Дафа несёт добро», когда выхожу из камеры. Охранники набрасывались на меня, чтобы заставить замолчать и наказать. Они брызгали мне в лицо перцовым спреем и поражали током электрических дубинок. Меня заковали в наручники и, вывернув руки за спину, подвесили к спинке верхней койки, так что большой палец ноги едва касался земли. Стоило мне хоть немного пошевелиться, как мучительная боль пронзала плечо и спину, а наручники все глубже впивались в моё тело. Меня долго держали в таком положении.
Чтобы отвлечься от боли, я пела песни, написанные практикующими Дафа. Одну за другой я спела все те песни, которые вспомнила. Они эхом разносились по камере, и многие заключённые плакали. Одна сказала: «Это так печально. Она так красиво поёт, несмотря на мучительную боль. Практикующие Дафа – хорошие люди, которые сталкиваются с несправедливым отношением. До чего же докатился этот мир?» Когда я пела, я думала: «Учитель! Я буду следовать Дафа и никогда не пойду на компромисс».
Однажды, после того как я выкрикнула: «Фалунь Дафа несёт добро!», охранник направил на меня электрическую дубинку, но она оказалась разряженной. Он взял другую дубинку, но и вторая не работала. Затем вытащил третью – тот же результат. Охранник пришёл в ярость, но ничего не мог сделать. Он крикнул: «Сегодня тебе повезло», и ушёл. С тех пор никто не мешал мне кричать: «Фалунь Дафа несёт добро!».
Увидев, что избиения и пытки не изменят моего сердца, охранники стали применять другую тактику. Через два месяца после моего ареста они позвонили моей семье и предложили навестить меня. После свидания по дороге в камеру охранница сказала: «Ваш сын – такой хороший ребёнок. Он очень умный и талантливый. Вы думали о его будущем? Если вы не откажетесь от своей веры в Фалунь Дафа, вы можете навредить ему, в том числе его карьере и браку. Если вы не думаете о себе, вы должны хотя бы подумать о своём мальчике. Я не предлагала вам отказаться от своей веры и “трансформироваться” с тех пор, как вы попали сюда, но ради вашей семьи вы должны подумать об этом».
На это я ей ответила: «Я не признаю себя виновной, потому что не совершала никаких преступлений. Практикующие Дафа – хорошие люди, в кого же мы должны “трансформироваться”? Мой сын, возможно, обижается на меня сейчас, но однажды он будет гордиться тем, что его мать осталась непоколебимой в своей вере. Если он хочет, чтобы я “трансформировалась” против своей совести только ради его карьеры, то зачем мне нужен такой сын? А вы бы на его месте хотели этого?» Охранница покачала головой. Я рассказала ей, как начала практиковать Дафа и улучшила свой характер, а также о том, как Дафа распространился по всему миру. Она молча слушала. Вскоре после нашего разговора она написала заявление, и из специального отделения, где были заключены практикующие Дафа, её перевели в другое место.
Большинство заключённых прошли обучение в специальном отряде, как следить за практикующими и издеваться над ними. Чтобы добиться сокращения тюремного срока, заключённые слепо выполняли приказы охранников и безжалостно избивали и наказывали практикующих.
Однажды за неподчинение правилам меня вызвали в офис тюрьмы. Я не назвалась «заключённой», поэтому меня не впустили, а оставили стоять у двери. В это время группа заключённых занималась уборкой коридора, и я выкрикнула: «Фалунь Дафа несёт добро! Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы!» Одна женщина из группы бросилась ко мне и схватила. Я продолжала кричать, а она, скрутив мне руки за спиной, потащила вверх по лестнице, не переставая ругаться.
Вечером перед сном я почувствовала боль в затылке и обнаружила шишку размером с гусиное яйцо. Мне показалось это странным: «Такая большая шишка. Как я раньше не почувствовала боли? Если завтра заключённые, которые за мной следят, увидят шишку, то наверняка поведут меня в больницу на уколы». С такими мыслями я заснула. На утро шишка уменьшилась до размера большого пальца.
Через несколько дней после этого случая я пошла ночью в туалет. За мной должна была следить та заключённая, которая била меня и тащила по лестнице, но я её не увидела. Свернув за угол, я обнаружила её лежащей без сознания. Я побежала обратно и разбудила охранников, чтобы они отвезли женщину в больницу. После этого её отношение ко мне полностью изменилось. Она оценила, что я не держу зла на неё и сказала мне: «Вы, ребята, по-настоящему хорошие люди».
Однажды пришла охранница, чтобы отвести меня в комнату, где снимают отпечатки пальцев. Я спросила зачем это делать, на что она ответила: «Не оставив отпечатков пальцев, вы никогда не выйдите отсюда». Когда мы спускались по лестнице, я услышала голос: «Зачем практикующим Дафа оставлять отпечатки пальцев?»
Я сразу же сказала охраннице: «Я практикую Дафа. Я не собираюсь оставлять свои отпечатки пальцев». Она молча меня отпустила. Невероятно, как легко мне удалось это разрешить. Должно быть, Учитель подсказал мне, как надо поступить.
Постепенно я становилась всё более зрелой в своём совершенствовании. Я уразумевала многое из того, о чём раньше не догадывалась. Я поняла, что никогда не солгу и не отрекусь от Дафа против своей воли. В противном случае я была бы недостойна даже называться «человеком». Учитель очистил моё тело, дал мне новую жизнь и приложил все усилия, чтобы меня спасти. Я решила, что никогда не предам Учителя, чтобы бы со мной ни делали. Фалунь Дафа – это праведный путь и истинное самосовершенствование, а не просто лечение болезней и оздоровление организма. Моя вера в Учителя и Дафа никогда не ослабевала, и я чувствовала защиту Учителя на каждом шагу.
Во время моего второго заключения ситуация казалась иной. Охранники и заключённые не проявляли враждебности, как в прошлый раз; правила стали менее строгими для практикующих, и мне было позволено совершать покупки в тюремном магазине без предварительного согласования. И с самого первого дня я работала в мастерской так же, как и другие заключённые.
Однако через какое-то время я осознала, что это просто другая тактика. Охранники скрывали свои истинные намерения и использовали более мягкий подход, прежде чем прибегнуть к грубой силе. Независимо от способов, их конечная цель оставалась прежней – «трансформировать» практикующих и заставить их отречься от Дафа. Непреклонных подвергали особо жестоким пыткам. Один охранник поучал заключённых как обращаться с практикующими: «Говорите с ними мягко, но используйте самые злобные слова. Бейте их, если они осмелятся сопротивляться. Вас не привлекут к ответственности».
Чтобы заставить практикующих отказаться от своей веры, охранники часто прибегали к телесным наказаниям. Практикующих заставляли сидеть на маленьких табуретах более 12 часов в день, держали в одиночной камере или избивали. Теперь охранники больше склонялись к «промыванию мозгов», психическому и эмоциональному воздействию и психологической войне. По утрам практикующих заставляли повторять тюремные правила, а днём – проходить строевую подготовку под палящим солнцем. Вечером всех отправляли смотреть пропаганду компартии или новости, порочащие Дафа.
Одного практикующего средь бела дня заключённые избивали за то, что он выкрикивал «Фалунь Дафа несёт добро!», а охранники не пресекли избиение. Чтобы привлечь их внимание, я тоже воскликнула: «Фалунь Дафа несёт добро!» и в результате мне запретили свидание с родственниками. В знак протеста я снова воскликнула: «Фалунь Дафа несёт добро!» и меня избили до полусмерти. Охранники брызгали мне в лицо перцовым спреем и специально обрызгивали им других заключённых, находящихся вокруг меня. Испытывая жжение на лице, в глазах, во рту и в носу, заключённые ругали практикующих Дафа. Такой тактикой охранники вбивали клин между заключёнными и практикующими.
Обычно, за то, что практикующие выкрикивали «Фалунь Дафа несёт добро!», их избивали или пытали, но однажды, когда практикующая выкрикивала «Фалунь Дафа несёт добро!», охранники велели заключённым скандировать лозунги в поддержку компартии. Практикующая не растерялась и сказала: «Я остановлюсь, когда они закричат, а когда они замолчат, я начну кричать. У меня нет пристрастия к соперничеству и борьбе». Поскольку она устранила пристрастие и лазеек для помех не осталось, то и вмешательство прекратилось. На следующий день охранники перестали её преследовать, и независимо от того, где, когда и как громко она кричала «Фалунь Дафа несёт добро!», охранники не трогали её.
Глядя на происходящее, я задумалась о своей ситуации и осознала, что, когда речь идёт о подтверждении Фа, мотивы наших поступков гораздо важнее самих поступков. Ради кого мы совершаем те или иные действия: ради подтверждения Фа для блага других или ради подтверждения себя? Я исправила свои мысли и стала выкрикивать «Фалунь Дафа несёт добро!» с намерением совершать доброе дело и всем сердцем подтверждать Фа.
Однажды заключённая, разозлившись, с силой выгнула мой указательный палец, и он с громким хрустом сломался. Стиснув зубы от боли, я вправила его на место. На следующий день палец распух, но у меня не было обиды на эту заключённую.
Через два года, когда мой тюремный срок подходил к концу, она подошла ко мне и сказала: «Я хотела сказать тебе, что мне очень жаль. Не знаю, что на меня нашло в тот день, но мной овладела демоническая сила, я избила тебя и сломала палец. На следующий день он распух, как паровая булочка. Но ты тепло улыбнулась мне, как будто ничего не произошло. Раньше от многих практикующих Дафа я слышала, что они стараются быть хорошими людьми. Я не верила и думала, что это просто слова. Но в тот день я наконец поверила. Ты доказала мне, что не отвечаешь ударом на удар, и не ругаешься, когда тебя оскорбляют. Дафа поистине необыкновенный. Не так ли? С того момента я и пальцем не тронула ни одного практикующего. Наоборот, говорю всем, чтобы они не обижали практикующих и не вредили им».
Благодаря этому случаю я поняла, что мы должны не только выкрикивать «Фалунь Дафа несёт добро!», а подтверждать эти слова своими поступками и соответствовать стандартам практикующих. Как сказал Учитель:
«Каждое дело сопоставлять,Поступать по Закону – это и есть совершенствование»(«Основательно совершенствоваться» из сборника «Хун Инь»).
Это ещё раз доказало мне, что Учитель постоянно наблюдает за нами. То, что мне казалось случайным совпадением, было специально устроено Учителем, чтобы помочь нам совершенствоваться.
В первый же день моего заключения охранник сказал, что у меня есть два месяца на то, чтобы выучить наизусть тюремные правила. Каждый заключённый должен сдать экзамен на знание этих правил. Я подумала, что это неправильно, ведь я не преступница и не нарушала никаких законов – меня заключили в тюрьму за мою веру.
Через два месяца около 80 заключённых, включая меня, собрали для сдачи экзамена. Я старалась быстрее сообразить, как должна поступить. Сначала вызвали практикующую, которая была передо мной. Она встала и сказала: «Я практикую Фалунь Дафа. Я не читаю тюремные правила». Ничего не сказав, охранница перешла к следующему человеку. Когда она подошла ко мне, я с улыбкой сказала: «Фалунь Дафа несёт добро. Истина, Доброта, Терпение – праведные принципы!»
«Ещё одна [практикующая] Дафа», – пробормотала она и отошла.
Вскоре ввели новые правила, согласно которым в конце каждого рабочего дня в произвольном порядке отбирали 20 процентов заключённых для обыска с раздеванием. Я поинтересовалась целью такой оскорбительной процедуры, но охранники отмахнулись от меня и сказали, чтобы я не принимала это близко к сердцу.
Когда в тот вечер я мыла посуду, мимо меня прошла практикующая и прошептала: «Обыскивать практикующих с раздеванием – это преступление против Богов и Будд».
Я попала в те 20 процентов уже на следующий день. Прямо и с достоинством я сказала: «Я отказываюсь от обыска с раздеванием». Когда охранница спросила, почему, я ответила: «Обыск с раздеванием практикующего Дафа – это преступление против Богов и Будд». Она усмехнулась и добавила, что не верит в Богов и Будд.
Я продолжила: «Если вы не верите в высших существ, это не значит, что их не существует. Я отказываюсь проходить обыск, потому что знаю, насколько это преступление оскорбительно, и не хочу ставить вас в такую ситуацию. Обыск практикующего с раздеванием приведёт к серьёзным последствиям». Она велела мне отойти в сторону. Больше меня никогда не просили соблюдать правила.
Учитель сказал:
«Если наши ученики при возникновении невзгод действительно остаются совершенно спокойными или же отбросят сердца до такой степени, что смогут соответствовать разным требованиям на разных уровнях, то этого уже достаточно, чтобы пройти преграду» («Трактовка Закона» из сборника «Суть усердного совершенствования»).
Я верю, что до тех пор, пока Синьсин практикующего Дафа соответствует требованиям определённого уровня, многие ситуации разрешатся и произойдут чудеса. Если практикующий верит в Учителя и Фа, то Учитель сможет помочь.
В последние годы обстановка в некоторых регионах Китая стала менее враждебной, и некоторые практикующие расслабились. Кто-то воспринимает изучение Фа и разъяснение правды без особого энтузиазма, как работу, которую они должны выполнять. Другие довольны собой от мысли, что они, по крайней мере, не предали Учителя.
На меня оказал глубокое впечатление канон Учителя «Держись подальше от опасности», когда я впервые его прочитала. Всё делает Учитель, но некоторые практикующие присвоили себе все заслуги и стали самодовольными. Они забывают, что это Учитель спасает живых существ, а Вэй Дэ получаем мы. Как смеют некоторые практикующие быть такими жадными и присваивать себе такую заслугу? Какая огромное упущение. Каждый истинный практикующий должен понимать, как много Учитель сделал для живых существ. Учитель несколько раз предупреждал нас «палкой и криком», снова и снова призывал не расслабляться, чтобы мы могли вернуться в наш истинный дом вместе с Учителем. Только если мы хорошо пройдём свой узкий путь в совершенствовании, мы сможем быть достойными того, что Учитель переносит ради нас и оправдаем надежды живых существ из наших собственных миров.
Я хочу призвать всех хорошо пройти последний отрезок пути совершенствования и не подвести Учителя. Мы должны быть достойными милосердного спасения Учителем, чтобы мы могли завершить наше совершенствование и вернуться домой с Учителем.
Спасибо, Учитель.