(Minghui.org) Практика Фалуньгун (или Фалунь Дафа) подвергается преследованию со стороны Коммунистической партии Китая (КПК) с июля 1999 года.
Руководитель местного отделения внутренней безопасности много лет активно участвовал в преследовании. Он работал рука об руку с местным отделением «Офиса 610», внесудебным органом, который реализует политику преследования, чтобы арестовывать местных практикующих Фалуньгун.
В домах многих практикующих, в том числе и у меня, полиция провела обыск, конфисковала Книги Фалуньгун и другие личные вещи или даже взяла образцы крови и отпечатки пальцев против нашей воли.
Начальник отдела внутренней безопасности либо проводил аресты сам, либо поручал это своим подчинённым. Он часто повторял, что его не интересует соблюдение закона, и он арестует любого практикующего, о котором ему станет известно.
Когда он явился в мой дом с обыском, я попытался убедить его перестать преследовать практикующих Фалуньгун, но он только пожал плечами со словами: «Мы получили приказ арестовать вас. У нас нет другого выбора, и мы должны выполнять распоряжения руководства».
По его словам, я понял, что он ещё не до конца потерял совесть. У меня появилось желание помочь ему понять последствия преследования законопослушных практикующих.
Но затем в моём сознании возник другой голос: «Он участвовал в преследовании множества практикующих Фалуньгун. Стоит ли ради него прилагать усилия? Затем я вспомнил слова Учителя Ли, основателя Фалуньгун, который наставлял нас всегда следовать принципам «Истина, Доброта, Терпение» (Чжэнь-Шань-Жэнь).
Учитель сказал:
«Шань – это проявление свойства Вселенной на разных уровнях, в разных пространствах, которое также является основной природой великих Просветлённых. Поэтому практикующий должен стремиться в своём самосовершенствовании к достижению Шань, сливаться со свойством Вселенной «Чжэнь Шань Жэнь». («Поверхностно о Шань» из сборника «Суть усердного совершенствования»).
Шань проявляется в милосердии. Учитель также сказал: «Шань (доброта, милосердие) действительно обладает мощью» («Проповедь Фа на Конференции в Сингапуре»).
Я понял, что полицейские были обмануты Коммунистической партией Китая, их сознание глубоко отравлено, и что мы должны помочь им освободиться от клеветнической пропаганды, направленной против Фалуньгун. Что касается того, стоит ли это наших усилий, об этом даже не надо раздумывать. Всё решает Учитель. Нам только нужно рассказать полицейским о том, почему они должны прекратить преследование практикующих Фалуньгун.
Я написал письмо начальнику отдела внутренней безопасности и отправил ему по почте. Не получив ответа в течение недели, я отправился в полицейский участок, чтобы поговорить с ним. Прибыв на место, я встретил его у входа. Сложив руки на груди, он преградил мне путь и высокомерно спросил: «Кого ты ищешь?»
Я ответил, что ищу его и передал ему письмо.
Открыв конверт, он вынул письмо и бросил его в мусорное ведро. Я спокойно поднял письмо, и спросил его, почему он это сделал?
Он ответил, что не читает напечатанные письма: «Раз это письмо для меня, я хочу прочитать послание, написанное от руки».
Я обещал написать ему письмо от руки. В ответ он произнёс: «Я прочитаю, если оно будет написано от руки. Если ты проявишь ко мне уважение, я тоже буду уважать тебя».
Я начал писать письмо, как только вернулся домой. Стараясь учесть его точку зрения и проявить доброту, я попытался убедить его прекратить преследование практикующих Фалуньгун.
Хотя после написания письма у меня болели руки, но на душе было тепло.
На следующий день я вновь отправился в его офис. Он по-прежнему высокомерно взглянул на меня. Я почтительно передал ему письмо обеими руками. Он нерешительно принял письмо обеими руками, и на его лице появилась улыбка. Пообещав прочесть письмо, он сказал, что через три дня снова поговорит со мной.
Три дня спустя я вернулся, как и было запланировано, и мы пошли в ресторан, чтобы поговорить.
Он спросил меня: «Ты не испытываешь ко мне ненависти?»
Я ответил с улыбкой: «Наш Учитель говорит, что у практикующих нет врагов. Я не испытываю ничего подобного».
Помолчав немного, он объяснил, что должен следовать приказам и преследовать практикующих Фалуньгун, чтобы сохранить работу и получать деньги.
Я рассказал ему историю: «Пограничник Ингер Генрих, служивший у Берлинской стены, убил Криса Геффроя, молодого человека, который пытался бежать из Восточного Берлина в Западный через Берлинскую стену. Позже охранника приговорили к тюремному заключению. Он мог бы поднять пистолет на 1 см выше, чтобы не убить Криса».
Я продолжил: «Вы можете выполнять свою работу, не прилагая усилий для преследования практикующих Фалуньгун».
Он не согласился: «Это легче сказать, чем сделать! Вы не знаете нашей ситуации. Многие из нас, полицейских, не могут добиться повышения по службе. У меня нет диплома, нет связей и нет денег, чтобы дать взятку. Трудно получить повышение по службе! Я могу только усердно работать и кропотливо карабкаться по служебной лестнице».
Я посоветовал ему не нарушать закон и не идти против своей совести и морали, независимо от того, какую работу ему поручают делать. Известно, с какой лёгкостью Коммунистическая партия Китая избавляется от рядовых исполнителей, как только завершается её очередное политическое движение.
Кроме того, я напомнил ему, как в период Культурной революции были казнены полицейские в провинции Юньнань и сказал, что близится время, когда преступники, преследовавшие практикующих Фалуньгун, будут привлечены к ответственности, и полицейские, которые преследуют и арестовывают практикующих, понесут наказание.
Я посоветовал ему не рисковать своей жизнью, выполняя приказы, связанные с преследованием практикующих Фалуньгун.
Он ответил: «Хорошо, я всё понял. Я больше не буду беспокоить тебя».
Я попросил его также не преследовать других практикующих Фалуньгун. Он сказал, что приложит все усилия, чтобы не преследовать практикующих.
Я продолжил: «Люди живут на Земле, а Боги на Небесах наблюдают за ними ...»
Не успел я закончить, как он прервал меня: «Следующая строка “не пропуская ни малейшей ошибки”, так? Я прочитал твоё письмо несколько раз. Обещаю рассказать своим коллегам по работе то, о чём ты мне сказал, в том числе правду об инсценировке самосожжения на площади Тяньаньмэнь, и помогу им также узнать факты».
Я пожелал ему всего хорошего. «Распространяйте правду, и вы получите благословение», – сказал я.
Шесть месяцев спустя у меня состоялся серьёзный разговор с двумя новыми менеджерами на работе, которые потребовали, чтобы я прекратил заниматься Фалуньгун, пригрозив мне увольнением. Они сказали, что получили приказ от вышестоящих должностных лиц проверить каждого практикующего Фалуньгун в провинции.
В ответ на мой отказ отречься от практики Фалуньгун, они предупредили меня, что полицейские из местного «Офиса 610» и отдела внутренней безопасности позвонят мне через пару дней.
Я пришёл к начальнику отдела внутренней безопасности и спросил его, почему он всё ещё участвует в преследовании, ведь он пообещал прекратить это делать.
Он отрицал своё участие в преследовании. Когда он увидел, что я всё ещё сомневаюсь, он достал мобильный телефон, чтобы позвонить главе местного «Офиса 610», и нажал клавишу громкой связи, чтобы я мог слышать их разговор.
Он сказал главе «Офиса 610»: «Без нашего согласия не говорите людям, что мы вместе с вами участвуем в арестах практикующих Фалуньгун. Более того, мы не будем участвовать в этом задании и проверять каждого практикующего в провинции. Это ваше дело, если хотите, то участвуйте в нём. Кто приказывает это делать, должен взять на себя ответственность».
Он повесил трубку и сказал: «Теперь тебе ясно?»
Я воспользовался возможностью, чтобы спросить его: «Вы готовы выйти из рядов Коммунистической партии Китая?»
Он сказал: «Да. Просто помоги мне выйти».