(Minghui.org) Ли Чжисю из города Чанчуня начала практиковать по Фалуньгун в 1998 году. Следуя принципам «Истина, Доброта, Терпение», она получила от практики пользу и для здоровья, и для души. Ужасные испытания для неё начались тогда, когда компартия Китая и режим Цзяна в июле 1999 года начали жестокое преследование Фалунь Дафа.

В феврале 2000 года Ли поехала в Пекин апеллировать в защиту Дафа. Когда она вышла на площадь Тяньаньмэнь, её арестовали в первый раз и 15 дней содержали под стражей. В декабре 2000 года она вынуждена была уйти из дома, а в июле 2001 года её вновь арестовали сотрудники полицейского отдела Ляньтан в городе Шэньчжэн. Следующие десять лет в тюрьме Ли страдала от бесчеловечного отношения и пыток.

Ниже следует рассказ Ли Чжисю.

Пытки в центре заключения Шэньчжэнь

В полдень 12 июля 2001 года бандиты ворвались в мой дом. Не предъявив никаких документов, они обмотали мне голову тряпкой и затолкнули в фургон. У меня даже не было возможности обуться.

Восемь других практикующих были арестованы в тот же день и находились в том же фургоне. Я не знала, куда нас привезли до тех пор, пока не сняла тряпку с головы. На вывеске здания было написано: отделение полиции Ляньтан Шеньчжэня. Один из полицейских толкнул меня на пол и приковал наручниками к дверной ручке. До 2-х часов дня на меня никто не обращал внимания. Затем меня доставили в местный центр заключения.

Там мне определили место для сна между наркоманкой с татуировками и глухой воровкой. Женщины издевались надо мной и занимали моё место. Мне негде было спать, поэтому я сидела всю ночь.

Я отказалась назвать своё имя и в знак протеста против преследования объявила голодовку. Полицейский отвёл меня в комнату для допросов, в которой с потолка стекала вода. Скопившись на полу, она достигала мне щиколоток. Меня заставили сидеть на бетонной скамье. В течение шести часов я находилась в этой комнате. Вода постоянно капала мне на голову и стекала по ногам.

Несколько раз меня пытали таким образом. Каждый раз, когда у меня пытались узнать имя и домашний адрес, то обещали освободить, если я скажу то, что их интересует. Поскольку я не соглашалась сотрудничать с ними, они перестали меня допрашивать.

В день, когда я объявила голодовку, полицейский позвонил в офис и ему прислали шесть заключённых мужчин, чтобы держать меня.

Они нашли коровий рог и спилили его заострённую часть, чтобы сделать трубку и использовать её для принудительного кормления. Неровный край рога проколол мне щёку. Я отказалась глотать жидкость. Тогда они взяли молоток, чтобы вбить воронку мне в горло. Меня отпустили в камеру только тогда, когда я стала задыхаться и с трудом дышала. Внутренняя сторона щёк была разрезана рогом, и опухоль держалась у меня несколько дней.

Я объявила голодовку, которую продолжала до тех пор, пока меня не освободили из центра заключения Шэньчжэня, где я находилась 20 дней. Затем сотрудники отдела полиции Чанчуня отвезли меня в центр заключения Тэбэй. Через месяц меня перевели в центр заключения № 3 в Чанчуне.

Страдания, перенесённые за два года пребывания в центре заключения № 3 в Чанчуне

В центре заключения № 3 Чанчуня меня допрашивали два сотрудника городского отделения полиции Ли Синьтао и Ван. Когда я отказалась отвечать на их вопросы, они бросили мне в лицо ручку и планшет, а потом ушли. Они также пригрозили, что меня ждёт пожизненное заключение.

Этот центр заключения был потроен недавно, и условия в нём были чрезвычайно суровыми. В пище, которой нас кормили, были песок, листья, а иногда и рыбная чешуя. Мы получали отходы того, что оставалось после мытья овощей или приготовления пищи для охранников.

Нам никогда не хватало кукурузного хлеба. Если во время еды я отправляла праведные мысли, то когда заканчивала их отправлять, мне нечего было есть, потому что больная, страдавшая гипертиреозом, уже съедала всё.

Доски, на которых мы спали, были узкими и не могли вместить всех заключённых. Каждому приходилось спать головой у чьих-то ног. В то время у меня была чесотка. Поскольку я не хотела никого заразить, то не ложилась спать. Как раз наступили холодные сентябрьские ночи. Рубашка с короткими рукавами и тонкие брюки не согревали меня, поэтому я постоянно ходила по камере, чтобы согреться.

Я хотела сделать упражнение, но дежурившая заключённая дёрнула меня за руки и остановила. Устав ходить, я села, скрестила ноги и просидела так до рассвета. Днём меня заставляли сидеть на доске, отчего на ягодицах со временем появились раны.

Из-за недостаточного питания и сна, а также от чесотки меньше чем за месяц я сильно похудела. Когда для допроса снова пришли сотрудники городского полицейского управления, то не узнали меня.

Я объявила голодовку в знак протеста против того, что мне не дают выполнять упражнения. Наконец, мне разрешили спать на полу и ночью делать упражнения. Я попросила  ненужную одежду у других практикующих и использовала её как одеяло. Я спала рядом с дверью. Была поздняя осень, и у двери был сильный сквозняк. Некоторые заключённые беспокоились, что я могу простудиться и заболеть, они убеждали меня не спать на полу. Я объяснила им, что со мной всё в порядке, поскольку я практикующая Фалуньгун.

Я надеялась, что буду выполнять упражнения, но зло не желало видеть моего мирного существования. Все вокруг старались притеснять меня. Иногда в тюрьме объявляли, что те люди, кто выполняет упражнения, длительное время должны сидеть на доске. На другой день могли объявить о том, что у заключённых будут искать статьи Фалунь Дафа или в очередной день на всех практикующих Фалуньгун надевали наручники.

Других заключённых в тюрьме подстрекали оскорблять практикующих и побуждали их ненавидеть нас. Мы находились под большим давлением и ежедневно слышали оскорбления. Перед лицом бесчеловечных пыток, которые к нам применяли, наиболее часто используемым нами методом сопротивления была голодовка.

В центре заключения мы сталкивались с бесконечными издевательствами, унижениями и постоянно чувствовали боль – это был ад на земле!

В одну из суббот меня вызвали на допрос. Перепуганные заключённые сказали мне, что по выходным допрашивают либо приезжие должностные лица, либо вызывают людей специально для избиений. Они посоветовали мне надеть на себя больше одежды. Но для меня это было только начало. Позже мне рассказали, что меня допрашивали Чжан Чжэнчжэнь и Гао Пэн. Сначала мне сказали: «Мы слышали, что ты отказалась подписать ордер на арест».

Затем один из них ударил меня по лицу, потом ещё раз и ещё, пока не устал. Я не знаю, сколько было этих ударов. Моё лицо онемело и потеряло чувствительность. Другой подпрыгнул и ударил меня ногой в живот. Я отлетела на несколько метров и упала. У меня сильно заболел живот.

Демонстрация пытки: избиение

Они вызвали охранника, чтобы тот увёл меня обратно в камеру. Тюремный охранник обратил внимание на то, что моё лицо полностью разбито. Я не могла встать из-за боли в животе. Охранник подсказал, что меня допрашивали приезжие должностные лица, поскольку они ведут моё дело.  

Я объявила голодовку и потребовала освободить меня, как человека ни в чём не виновного. Во время дежурства  охранники, трое из которых были  Лао Чэнь, Су (женщина) и Хань (мужчина) вывели меня на улицу, а затем увезли в больницу Шуаньюаншэлин для принудительного кормления.

Когда мы подъехали к больнице, я отказалась выходить из машины. Тогда Лао ударил меня по голове. Я крикнула: «Фалунь Дафа несёт добро! Закон исправляет Вселенную, зло полностью уничтожается!»

Меня вытащили из машины и бросили в отделении на кровать. Хань постоянно, не  останавливаясь поворачивал кровать, на которой я лежала, и говорил: «Позвольте мне повернуть вашу вселенную». Он продолжал это делать до тех пор, пока у меня не закружилась голова, и я потеряла сознание.

Затем мне в ноздри вставили трубку для принудительного кормления, через которую вливали кукурузную муку с солёной водой. Они неоднократно вытаскивали трубку и вставляли её снова. Кукурузная мука брызгала мне на нос, рот, лицо, шею и тело. Я потеряла контроль над мочевым пузырём и находилась в оцепенении. Я была вся покрыта мукой. Когда меня привезли назад в центр заключения, находившиеся в коридоре заключённые смотрели на меня и спрашивали: «Что с тобой?  Чем ты так выпачкалась?»

В центре я отказалась надеть жёлтый жилет, предназначенный для заключённого. Однажды охранники сказал, что  приехали чиновники с проверкой и попросил меня надеть жилет. Я отказалась и другие практикующие тоже отказались.

После того как проверяющие уехали, охранники Чэнь Сюэ, Лао Чэнь и Су вытащили нас из камер и надели на нас наручники. Когда они вели меня по коридору, я кричала, проходя мимо каждой камеры: «Практикующие Фалуньгун, мы должны противостоять преследованию!»

Су, пыталась заставить меня замолчать и ударила ногой.

Иллюстрация пытки: сковывание наручниками и кандалами

Некоторых из нас сковали тяжёлыми цепями и наручниками. Соединённые наручники и кандалы не давали нам возможности ни выпрямиться, ни лечь.

У меня были травмированы запястья и лодыжки. Такая пытка называется «большое сковывание». После того как жертву скуют, она не может посетить туалет, и если она объявляет голодовку, её кормят насильно; если она принимает пищу и вынуждена облегчать себя там, где сидит, то её оскорбляют и унижают.

Пытка в кандалах длится неделю. Меня пытали таким методом на протяжении двух лет.

Пытки в женской тюрьме провинции Цзилинь

В 2003 году меня приговорили к заключению сроком на 12 лет и доставили в женскую тюрьму провинции Цзилинь.

Первое отделение, куда меня определили в тюрьме, было отделением для вновь прибывших узников. Полицейские Чжоу Юань и Хань приказали заключённым по имени Чжан Лиянь и Цзян Гуйчжи следить за практикующими Фалуньгун. Поскольку мы отказались читать тюремные правила, нам не разрешали делать перерывы в работе, мы должны были работать постоянно. 

Когда все уходили спать, Чжан и Цзян приказывали нам сидеть на маленьких скамеечках. Поскольку мы отказались надевать карточки со своими именами, какие носят  заключённые, нам запретили свидания с родными и не разрешали ходить в столовую на обед. В знак протеста против преследования мы объявили голодовку.

Принудительное кормление

Однажды практикующих привязали к кроватям, стоявшим вдоль прохода, чтобы подвергать принудительному кормлению. Охранники с силой вставляли нам в нос трубки, затем вытаскивали их. Это повторялось многократно. Коридор был заполнен криками, злобными проклятиями и голосами практикующих, которые кричали от боли.

Происходящее с болью отзывалось в моём сердце. Я вырвалась из рук охранников и пошла в туалет. Они пытались остановить меня, но я крикнула: «Если кто-нибудь приблизится ко мне, то я умру прямо здесь!»

Подобные насилия происходили часто.

Иллюстрация пытки: Принудительное кормление

Меня перевели в 13 специальное отделение, где заключённые отбывали больше одного срока. Эти заключённые часто до глубокой ночи выполняли тяжёлую работу. Я отказалась носить карточку с именем, отказалась от рабского труда и подсказала другим практикующим Фалуньгун, что мы не должны выполнять эту работу. Однажды начальник отделения вызвал меня в кабинет. Он ударил кулаком по столу и закричал: «Что мне, в конце концов, с тобой делать?»

Я спокойно ответила ему: «Я ничего не хочу. Я просто хочу спокойно вернуться домой здоровым человеком».

Его тон изменился, и он спросил: «Это действительно так?»

Я подтвердила: «Да».

Он перестал кричать на меня и позвонил Чжу Байлин, заключённой, которой было приказано следить за мной, и попросил её купить для меня две чашки лапши быстрого приготовления.

Приближался фестиваль середины осени. Он купил два лунных пирога и принёс их мне. Я поужинала, и он отпустил меня обратно в камеру. Мне больше не надо было работать до поздней ночи в тюремной мастерской с другими заключёнными.

Через месяц меня перевели в другое отделение, где содержались люди престарелые, слабые, больные и инвалиды. Заключённые этого отделения просто находились там и выполняли разную работу.

Позже я узнала, что Чжэньго, начальник 13-го отделения, помогал практикующим Фалуньгун, в то время как большинство охранников относились к ним крайне жестоко.

«Пять лошадей разрывают тело»

27 апреля 2005 года в этом отделении у меня начались ещё более «чёрные дни». По приказу начальника политического отдела тюрьмы Ли Цзянь, Фу Шупин и другие сотрудники ворвались в мою камеру. Они заклеили мне рот скотчем и молча потащили с первого этажа на третий, где находилась комната для пыток практикующих, которые не отказывались от своей веры. 

Моё сердце учащённо билось, а руки и ноги свело судорогой. Они вызвали врача, чтобы тот подключил меня к кислороду. В комнате для пыток было сыро и холодно. Фу Шупин вызвал несколько бывших практикующих, которые отказались от своей веры. Они пытались «преобразовать» меня. Но я не слушала их и закрыла глаза, тогда Фу пытался пальцами открыть их.

На третий день я по-прежнему не слушала их и закрывала глаза. Фу, несколько бывших практикующих и заключённые за аферы Янь Лулу и Сунь Юнцзин пытались насильно «преобразовать» меня. Янь и Сунь сели на меня и привязали руки и ноги к кровати. Я отказывалась слушать их клевету на Учителя и Фалунь Дафа. Тогда они применили ко мне жестокую пытку под названием «пять лошадей разрывают тело».

Вдоль стены от окна до двери стояли две кровати. Они крепко привязали мои руки к отопительной трубе, а ноги к раме другой кровати, которая стояла ближе к двери. Кровати были 2 метра в длину, а мой рост составляет 160 сантиметров, таким образом, моё тело было растянуто до предела.

Но я по-прежнему не сдавалась. Тогда они позвали четырёх человек, чтобы отодвинуть кровать, к которой были привязаны мои ноги. Две кровати изначально стояли рядом вдоль стены, теперь же расстояние между ними было 20-30 сантиметров.

Руки были крепко привязаны к трубе, и когда кровати отодвинули друг от друга, моё тело повисло в воздухе. Под меня поставили таз для испражнений. Они сказали, что я не умру, закрыли дверь и ушли.

В то время у меня была менструация, и от пыток кровотечение не останавливалось. Я  потеряла сознание. Одна из бывших практикующих была обеспокоена тем, что происходит со мной, и развязала меня. Она сказала, что отведёт меня в туалет, чтобы я немного размялась, но я была настолько слаба, что не могла идти самостоятельно. Она подняла меня и отвела в туалет. Когда я присела на корточки, кровь полилась из меня как из ведра. Она испугалась и помогла мне вернуться к кровати, где снова привязала ноги, а позже ночью привязала и руки.

У меня продолжалось кровотечение, и я потеряла сознание. Воспользовавшись этой возможностью, они достали подготовленное ими заявление из пяти экземпляров и велели мне поставить на них отпечатки пальцев. Затем из этой тёмной комнаты меня перевели на второй этаж.

В течение 13 дней меня пытали с такой жестокостью, что я не могла спуститься с третьего этажа на второй. Никто мне не помогал, просто сказали, чтобы я шла сама. Я была так слаба, что не могла даже открыть глаза. С закрытыми глазами, держась за стену, я шаг за шагом дошла до камеры на втором этаже.

Фу и Ли Хайянь внимательно следили за мной. Увидев, что я истекаю кровью, они сильно испугались, но не осмелились увезти меня в больницу, опасаясь, что я расскажу о пытках. Они принесли коричневый сахар, китайские финики, женьшень и сделали что-то наподобие супа. Они заставили меня выпить эту жидкость, и сказали, что она придаст мне силы. Когда я выпила, у меня началось носовое кровотечение. Я постоянно лежала, поскольку очень ослабела и всё время хотела спать даже тогда, когда шла в туалет. Мне было трудно ходить, и всегда приходилось держаться за стену.

Через какое-то время, увидев, что я восстанавливаюсь, охранники назначили заключённую Цзюй Шуфэнь внимательно следить за мной. Она включала мне DVD диски с клеветой на Фалуньгун в попытке «промыть мозги».

Из-за большой потери крови у меня возникла анемия. Даже из ушей и пальцев у меня для анализа не могли собрать необходимое количество крови. Моё состояние было критическим. Периодически меня увозили в больницу. Однажды после плохих показаний кардиограммы, мне давали разные препараты и ставили капельницы, после чего всю ночь у меня была рвота.

Заключение в отделение образования, где сотрудники применяют особо злобные пытки

Несмотря на то, что я находилась между жизнью и смертью, мне всё же не удалось избежать когтей зла. В январе 2007 года меня перевели в самую злобную часть тюрьмы –  отделение образования. Охранники подстрекали преступников и бывших практикующих преследовать практикующих Фалуньгун, обещая им взамен сокращение тюремного срока заключения.

По своему состоянию я не могла переносить физические пытки, поэтому они решили воздействовать на меня психологически, изолируя от всех окружающих. Тех, кто разговаривал со мной, или даже смотрел на меня, обвиняли в том, что он ещё не «преобразован», и этот человек подвергался очередному раунду «преобразования». В результате почти все люди избегали меня, а некоторые даже ненавидели.

Охранник Цао Хун и некоторые бывшие практикующие, которые были «преобразованы», продолжали оказывать на меня давление. Они оправдывались тем, что изоляцией давали мне возможность для восстановления здоровья. Повесив белую занавеску на стекло в двери, они запретили мне выходить из комнаты и велели Чжун Симэй, осуждённой за мошенничество, следить за мной.

У меня не было никакой свободы. За мной наблюдали и в туалете, и во время еды. Одна бывшая практикующая сказала всем: «Никто не должен контактировать с ней. Считайте её просто отбросом!»

Они постоянно словесно оскорбляли меня. Каждый день я испытывала сильное психологическое давление и слышала проклятья в свой адрес. Бывшие практикующие игнорировали ухудшающееся состояние моего здоровья, они заставляли меня каждую ночь приносить для них воду. (Вода была доступна по ночам на четвёртом этаже; воду из крана можно было набирать только после полуночи).

Мне приказали принести сначала большую бутыль питьевой воды, затем принести ещё больше десятка бутылей для коридора. Этот процесс изнурил меня, и у меня снова началось кровотечение, и кровь пропитала бельё. Я не могла лечь в постель, боясь испачкать простынь, поскольку у меня не было сил стирать её. Поэтому я до утра сидела у кровати.

Меня увезли в больницу и там следили за мной. Врачи сказали, что у меня серьёзная анемия, и поэтому мне необходимо принимать калорийную пищу. Из отдела образования прислали мошенницу Ма Янь следить за мной. Она купила на мои деньги жирное мясо. А когда я отказалась его есть, она его просто выбросила. Мне не давали возможности самой заказывать себе еду. Ма ежедневно осыпала меня ругательствами.

Я больше не могла терпеть такого жестокого обращения и попросила встречи с начальницей тюрьмы Ван Лицзюнь. Я дважды подолгу беседовала с ней, рассказывая о том, какие физические и психологические страдания мне пришлось перенести за годы заключения. Я заявила, что не уйду из её офиса до тех пор, пока она не пообещает решить мою проблему. Наконец она согласилась помочь.

Когда я вернулась из больницы, меня больше не заставляли работать, охранники не сквернословили при мне в адрес Фалунь Дафа. Каждый день мне выдавали по две бутылки горячей воды. Начальница тюрьмы осудила действия охранника Ни Сяохуна, который в отделении образования специализировался на преследовании практикующих Фалуньгун. Ни пообещал, что в отношении меня такого больше не повторится.

Несмотря на то, что ко мне стали относиться лучше, других практикующих продолжали пытать, и условия для них по-прежнему оставались ужасными.

Однажды начальница отделения вызвала меня к себе в офис и долго со мной говорила. Когда я стояла перед ней, менструальная кровь стекала по моим ногам, пропитав хлопчатобумажное бельё. Я не могла идти без посторонней помощи, и одна бывшая практикующая помогла мне вернуться в камеру. Начальница отделения согласилась сократить срок моего заключения.

Десять с половиной лет тюремного заключения закончились 1 февраля 2012 года. Меня освободили, и я вернулась домой.

Моя семья разбита, а мать умерла

До ареста с 1994 по 2001 год я жила в городе Наньнине провинции Гуанси. В 2000 году я вынуждена была уйти из дома. Родные не знали о моём первом аресте в 2001 году. Оставшись без дома, я использовала удостоверение мужа, чтобы снять квартиру. Когда меня арестовали, то при обыске изъяли много информационных материалов о Дафа и оборудование для производства материалов с информацией о Дафа.

По адресу, указанному в удостоверении, власти нашли мужа и арестовали его. Они пытались заставить его опорочить Дафа, но муж сказал, что это вопрос личных убеждений. Один из полицейских заявил, что найденные материалы могут быть использованы в качестве доказательства для вынесения ему приговора. Мужу пригрозили семью годами тюрьмы.

В то время преследование Фалуньгун набирало обороты, и никто не осмеливался связывать себя с Фалуньгун. На работе мужа не нашлось никого, кто мог бы за него поручиться. Наконец, благодаря вмешательству его друга, за ним приехал начальник.

Полицейские несколько раз обыскивали наш дом. Поэтому муж жил в постоянном страхе. У него было серьёзное заболевание печени, на работе с ним обращались очень холодно. Всего этого он не мог перенести и, наконец, развёлся со мной, поместив об этом объявление в газете.

Его здоровье и репутация были разрушены. Он уволился с должности государственного чиновника. Преследование разрушило ещё одну счастливую семью, разрушило карьеру человека.

27 апреля 2007 года, когда меня держали в изоляции и заставляли отказаться от своей веры, мама пыталась навестить меня, но ей не разрешили. Тюремные власти заявили ей, что пока я не откажусь от своей веры, свиданий с членами семьи мне не разрешат.

Отец тоже был практикующим Фалунь Дафа. Полицейские часто посреди ночи беспокоили родителей. Поэтому мать долгое время жила в страхе. Она нервничала и постоянно беспокоилась обо мне. Однажды в ванной она потеряла сознание. Прикованная к постели, через два года она умерла.

Преследование, которое начал коммунистический режим Цзяна, не только заставило меня более десяти лет страдать от жестоких гонений и едва не стоило мне жизни, но и лишило меня семьи. Но моя история это всего лишь капля в океане страданий за праведную веру.