(Minghui.org) Я начала заниматься Фалунь Дафа в мае 1997 года. Хочу поделиться, как я забочусь о юной практикующей, своей внучке Мэй (псевдоним).
Это божественное существо переродилось в нашем мире в июле 2011 года. С трепетом ожидая у дверей родовой палаты, я вдруг ясно вспомнила слова Учителя:
«…и очень возможно, что они необычные дети. Перед тем, как родиться, он узнал, что эта семья в будущем будет изучать Дафа, и тогда он решил переродиться в этой семье – очень возможно, что именно такая причина» («Проповедь Закона на конференции Фа в Австралии»).
Я уразумела, что моя внучка имеет предопределённые отношения с Учителем, Фалунь Дафа и мною. Я знала, что должна позаботиться об этой юной практикующей, и была благодарна Учителю за напоминание.
Врач принёс мне ребёнка. Глядя на розовые щёчки и большие чёрные глаза малышки, я сказала ей: «Дитя, помни, что Фалунь Дафа несёт добро; “Истина, Доброта, Терпение” – праведные принципы». Я постоянно повторяла эти слова, когда девочка была со мной. Я включала для неё песни практикующих Фалунь Дафа, или сама пела ей перед сном.
Когда она начала говорить, я научила её произносить слова: «Фалунь Дафа несёт добро; “Истина, Доброта, Терпение” – праведные принципы». Немного погодя я научила её читать наизусть стихотворения из сборника «Хун Инь». Когда внучка начала ходить, она научилась вместе со мной возжигать благовония перед портретом Учителя, опускаться на колени и складывать ладони перед грудью.
Приходя ко мне в гости, она всегда брала с собой маленькую подушку. Она становилась на неё коленями перед портретом Учителя и говорила: «Фалунь Дафа несёт добро; “Истина, Доброта, Терпение” – праведные принципы. Учитель хороший». Потом кланялась, соединив ладони перед грудью. Эти слова глубоко укоренились в её сердце.
В два года Мэй пошла в детский сад. Как-то раз она с волнением рассказала, что одна девочка подарила ей красивый карандаш. Я нахмурилась и ответила, что Учитель не одобряет наше желание получать вещи от других. Я спросила у неё, принадлежал ли этот карандаш ей, и она ответила, что нет. Я снова спросила: «Зачем же тебе чужие вещи?»
Она смело сказала: «Она сама мне его дала!»
Я нежно обхватила её голову и прочла наизусть:
«…мы, совершенствующиеся, считаем, что надо следовать велению естественности: то, что должно принадлежать тебе, не пропадёт, а того, что не предназначено тебе судьбой, не завоюешь» (лекция седьмая, «Чжуань Фалунь»).
«Учитель сказал нам не принимать от других вещи, – пояснила я ей.– Нам они не нужны. Поступать так эгоистично. Сколько Дэ мы потеряем? Ты обменяла часть своей добродетели на карандаш. Пожалуйста, могла бы ты завтра с извинением вернуть карандаш подруге?» Она согласилась.
Мы часто пели песни учеников Дафа и читали наизусть «Хун Инь». Я также помогла ей выучить канон «Лунь Юй». Сейчас она может читать со мной «Чжуань Фалунь». Когда у неё возникает конфликт с другими детьми, она руководствуется Дафа. Однажды она сказала: «Бабушка, один маленький мальчик весь день меня бил».
«Тебе нужно посмотреть в себя и проверить, не обидела ли ты его чем-то», – ответила я.
«Я не обижала его. Этот мальчик и других часто бьёт», – сказала она.
Она рассказала, что не стала давать сдачи и жаловаться воспитательнице.
«Но воспитательница потом сама узнала и рассказала его маме», – добавила Мэй.
Я спросила: «Он бил тебя целый день, почему же ты не дала сдачи?»
Она сказала: «Я ученица Дафа, и я не такая, как он. Учитель сказал, что практикующие не должны отвечать ударом на удар, когда их бьют или ругают. Я подумала об этом, поэтому не стала ему отвечать».
Я была счастлива, что у Учителя есть юная ученица, которая так хорошо совершенствуется. Мне также стало стыдно за то, что я не могу поступать так же хорошо в схожих ситуациях, хотя совершенствуюсь больше 20 лет. Мне нужно лучше изучать Фа и совершенствоваться основательно. Я сказала ей: «Ты поступаешь очень хорошо, давай будем усердными вместе?» Мы пожали друг другу руки и рассмеялись.
Ещё был такой случай. Все дети расселись по местам, кроме одной девочки. Она плакала и хотела розовый стул. У моей внучки был розовый, и она отдала его той девочке. Я спросила внучку: «А тебе самой разве не нравится розовый стул? Зачем ты с ней поменялась?»
Она ответила: «Я ученица Дафа, и это просто стул. Какая разница, какого он цвета. Та девочка так горько плакала, что воспитательнице пришлось прервать урок, и мы теряли время. Поэтому я и отдала ей стул». Услышав это, я уже знала, над чем в себе мне нужно работать дальше.
Когда Мэй было три года, она уже могла собирать для меня литературу и другие материалы Дафа, упаковывая их в сумки на молнии. Она всегда делала это с удовольствием. Она также задавала вопросы: «Что это? Почему мы раздаём материалы? Почему мы спасаем людей?» Всё это я ей терпеливо объясняла.
В три года Мэй также стала ходить со мной раздавать материалы, включая DVD-диски. Если человек не принимал правды, когда я пыталась убедить его выйти из компартии Китая (КПК), то она говорила: «Пожалуйста, согласитесь выйти! Всё, что говорит моя бабушка – правда, и это для вашего же блага».
Люди часто ей улыбаются. Однажды мы беседовали с группой людей, и один из них сказал: «Даже эта малышка понимает, что нам нужно выйти из КПК». Многие говорили так же.
Потом я сказала им: «Это не обычный ребёнок». И она с гордостью подтвердила: «Я ученица Дафа». Она делала так каждый раз, когда я беседовала с людьми о выходе из КПК.
Подняв большой палец, я сказала: «Отличная работа!» И потом добавила: «Рассказ фактов о Дафа и спасение людей – клятва, которую мы дали Учителю, спускаясь в этот мир. Учитель наставляет нас хорошо выполнять три дела и спасать больше людей».
Она ответила: «Я буду выходить спасать людей с бабушкой каждый день».
Поскольку дети любят играть, Мэй всё ещё не может по собственной инициативе изучать Фа и выполнять упражнения. Она также не может до конца выстоять второе упражнение. Я буду направлять её в этих вопросах.
Заботясь о внучке, я поняла, что каждая моя мысль, слово и действие оказывают большое влияние, и мне нужно лучше совершенствоваться самой и также хорошо заботиться об этой юной практикующей.