(Minghui.org) Полиция в городе Хутай провинции Ляонин арестовала 73-летнюю Гао за распространение среди общественности литературы Фалуньгун. Фалуньгун – это традиционная система совершенствования сознания и тела, последователи которой подвергаются преследования со стороны китайского правительства с 1999 года. Когда родные Гао пришла в полицейский участок, чтобы просить о её освобождении, их незаконно задержали, а также подвергли физическому насилию и угрозам. Ниже приводится рассказ её дочери о том, что произошло в полицейском участке.

11 января 2018 года мать не вернулась вечером домой. Отец, старший брат и я отправились в полицейский участок города Хутай, чтобы узнать о её местонахождении. Дежурный полицейский спросил, есть ли у неё какие-либо убеждения? Отец ответил, что она практикует Фалуньгун, и он тоже. Несколько полицейских отвели отца за дверь и заперли. Они надели наручники на брата и забрали его, чтобы обыскать наш дом. А меня заставили ждать у стойки регистрации.

Через час брат вернулся, и полицейские затащили его в кабинет. Я слышала звуки избиения и крики. Они поместили отца в отдельную комнату. Я очень волновалась и пыталась попасть в ту комнату.

Пять полицейских силой задержали меня и заковали мне руки за спиной наручниками. Они забрали ключи от машины и стали бить меня по лицу. Один из них схватил меня за волосы и ударил головой об пол, а другой крепко держал за наручники.

Мне было ужасно больно, и я выкрикнула «полицейская жестокость». Полицейский сел мне на спину и с силой потянул за волосы. Острая боль пронзила мне грудь, и я начала дрожать, испытывая трудности с дыханием. Мне удалось сказать им, что у меня проблемы с сердцем, и только после этого они прекратили избиение.

Они посадили меня на стул в одну комнату с братом. Я в слезах звала родителей. Я обвинила полицейских в избиении меня. Они возразили, что у меня нет никаких доказательств и в ответ обвинили меня в том, что я напала на полицейских и оскорбила их, и они записали всё на камеру. Но когда я попросила их показать видео обо мне, женщине, избивающей нескольких крупных мужчин и оскорбляющей их, они предупредили, чтобы я молчала.

Пальцы на руках у меня онемели, и сердце сильно билось. Меня трясло, и я попросила полицейского взять мои деньги и купить мне в аптеке нитроглицерин. Офицер, стоявший позади меня, издевался надо мной и сказал, что они похоронят меня, если я умру. Он накрыл мне лицо своим пальто, и я почти задохнулась. Он ударил меня по затылку и скинул со стула. Они посадили меня обратно на стул и положили в рот две таблетки неизвестного препарата.

Во время допроса брата и меня полицейские спросили, почему я не практикую Фалуньгун? Я ответила им, что я буддистка, что, казалось, удовлетворило их. Брату не так повезло: они били его ремнём и хлестали по лицу, угрожая выбросить голым на холод. Они также угрожали выселить нас из города и конфисковать наш дом.

Полицейские не разрешали мне пользоваться туалетом длительное время. Когда мне, наконец, разрешили воспользоваться туалетом, я едва могла встать, потому что ноги онемели.

После серии допросов всех нас троих освободили около полуночи.

На следующий день 12 января мы с отцом столкнулись с полицейскими на улице. Они конфисковали сотовый телефон отца. Когда вечером я пришла в полицейский участок, они заставили меня подписать много неизвестных документов и квитанцию, прежде чем вернуть телефон.

В тот день мать перевели в центр заключения, но мне не сообщили о задержании. Я только однажды увидела мать и не могла поговорить с ней.

14 января в полиции приказали мне принести 2000 юаней в качестве залога за освобождение матери. Они сообщили нам, что её жизнь в опасности, потому что у неё проблемы с кровообращением и тромбы в мозгу. Мы заплатили залог наличными, но не получили квитанции. Когда в тот день мать ушла из дома, то была здорова. Теперь её глаза опухли, из них текли слёзы. Она рассказала нам, что её повалили на пол, и полицейские били её по лицу и рукам.

С момента задержания матери нам не предъявили никаких обоснований её ареста, каких-либо документов о задержании или ордера на обыск. В полиции не предоставили никаких официальных данных о себе и не сообщили причин нашего задержания и избиения.