( Minghui . org )

Здравствуйте, уважаемый Учитель!

Здравствуйте, соученики!

3 года я находилась в исправительно-трудовом лагере. Во время заключения я не испытывала страха перед злом и подтверждала Фа праведными мыслями и своими поступками. Я хочу поделиться с Учителем и соучениками опытом, полученным мною в лагере.

Удары электрической дубинкой не подействовали

Одно событие потрясло охранников и заключённых в лагере, и все стали уважительно ко мне относиться. Однажды около тридцати или сорока практикующих Дафа в лагере отказалась носить тюремную робу, называть свои тюремные номера и выходить на тяжёлые принудительные работы. Мы также объявили голодовку в знак протеста против пыток, применяемых к некоторым практикующим.

Один из охранников предложил: «Надо преподать урок всем, кто не подчиняется правилам исправительно-трудового лагеря. Посмотрим, кто сможет выжить после моей верёвочной пытки». Более десяти практикующих сразу встали в знак протеста. Охранники связывали практикующих верёвками одного за другим. Я громко закричала: «Фалунь Дафа несёт добро! «Истина-Доброта-Терпение» несут добро!» Затем я начала вслух читать формулы Исправления Законом. Мой голос разносился по всей территории исправительно-трудового лагеря.

Несколько охранников начали преследовать меня, пытаясь остановить, но я убегала от них, одновременно выкрикивая слова. Позже, когда они поймали меня и скрутили мне руки, один из них снял носки, а другой наручниками пытался разжать мне зубы, чтобы заткнуть рот носками. Я собрала все свои силы, чтобы они не могли со мной ничего поделать. Тогда они попытались завести мои руки за спину, чтобы надеть наручники. Я широко развела руки, не позволяя своим мучителям свести их вместе. Охранники, боясь потерять лицо перед заключёнными, вытолкали меня на задний двор.

Во дворе охранники приказали мне встать на колени. Я сказала, что преклонюсь только перед Учителем. Один из них стал пинать мои ноги и спину. Я подняла голову и сказала: «Я не встану на колени. Я не сделала ничего плохого». Подошли ещё трое охранников. Двое мучителей скрутили мои руки за спиной. Один из них затянул веревку вокруг моей шеи, а затем стал привязывать её к моим рукам. Вырываясь, я сильно дёрнула головой и все трое охранников отшатнулись на несколько шагов. Они попробовали снова связать меня. Я опять дёрнула головой, и их снова отбросило назад. Это произошло несколько раз. Охранники выглядели измотанными. Один из них сказал: «Откуда у неё столько сил? Она ведь очень маленькая». В конце концов к ним присоединились остальные охранники, и им удалось привязать мои руки к шее, нагнув мою голову вниз. Но я не чувствовала боли.

Охранники затягивали верёвку, пока мои пальцы не побагровели. Потом они немного ослабляли её, а затем затягивали снова. Они повторяли это несколько раз, но всё ещё не могли полностью контролировать меня. Они решили привязать мою шею к ногам. Мучители связали мои ноги вместе, а затем привязали их к шее. Мое тело было согнуто под углом 90 градусов. Обычно, когда охранники использовали этот способ, мучая практикующих, их жертвы не выдерживали более десяти минут. Я села на землю и игнорировала их действия. Тогда они стали тянуть за веревки, поднимая меня над землёй, и с силой бросать на землю снова и снова. Но я не чувствовала боли.

Охранники всё ещё не могли управлять мной. Высокий охранник вытащил электрическую дубинку, собираясь ударить меня. Он нажал на кнопку, и я увидела голубые искры, выскакивающие из дубинки. Я немного испугалась. Но потом я сразу же вспомнила, что Учитель сказал:

«Вопрос жизни и смерти не решается тем, как себя хвалишь

Сможешь или не сможешь, все это будет видно в истинной картине»

(«Сердце само собой проясняется» из сборника «Суть усердного совершенствования, 2»)

Я сразу почувствовала, как будто моё тело стало очень большим, и ничего не боялась. Электрическая дубинка выглядела как игрушка, и я также почувствовала, что злой охранник стал крошечным. Охранник ударил электрической дубинкой по моим ногам, но я ничего не ощутила. Он ударил меня по лицу, но я всё равно не почувствовала боли. Тогда он ударил по моим рукам, и я почувствовала, как будто по моим рукам ползают муравьи. Высокий охранник сказал остальным: «Электрический ток на неё не действует. Она не реагирует». Я ответила: «Это сверхъестественные способности».

Промучив меня весь день, ночью мои мучители установили посменное наблюдение за мной. Они уже не трогали меня, а просто свободно связали руки верёвками. Я начала разъяснять правду охранникам. Многие из них пришли к пониманию истины. Передавая друг другу смену, уходящий охранник говорил тому, кто пришёл на дежурство: «Эта необыкновенная женщина! Она обладает особенной силой».

На следующий день, когда я вернулась в тюремную камеру, почти все заключённые обступили меня. Старшая по камере сказала мне: «Сестра, ты сильно пострадала. Мы все восхищаемся тобой и уважаем тебя. Мы очень боимся пытки с верёвкой, а ты такая смелая. Ты не боишься их. Наоборот, охранники боятся вас, практикующих Фалуньгун!»

Теперь ты «Старшая сестра»

Все заключённые восхищались людьми, которые смогли противостоять охранникам и не пошли на компромисс. Я встала на защиту Фалуньгун. Они чувствовали мою преданность моей вере, и все хотели подружиться со мной.

Когда я выполняла упражнения, все заключённые добровольно следили за охранниками. Когда я отправляла праведные мысли, сидя на своей кровати, заключенные отходили и не мешали мне. Однажды, когда я выполняла упражнение медитации, капитан тюремной охраны увидела меня. Она вызвала меня в свой кабинет. Как только я вошла, она криком приказала мне сесть на корточки. Я отказалась: «Я не заключённая. Почему я должна сидеть на корточках?» Она начала угрожать: «Тебя будут жестоко пытать». Я ответила: «Это так называемые методы «образования, влияния и спасения»? Это всё лицемерие и ложь». Я смотрела на неё, не мигая. Она оторопела и некоторое время не могла произнести ни слова. Наконец она сказала: «Ты можешь идти».

Двое заключённых, которые привели меня в кабинет, были явно испуганы. После нашего возвращения они рассказали остальным, что произошло в кабинете капитана. Все заключённые сказали мне: «Старшая сестра, у тебя действительно сильный дух».

В исправительно-трудовом лагере некоторые заключённые неприязненно относились к последователям Дафа. Они часто ругали и даже избивали практикующих. Я всегда старалась пресекать такие случаи. Однажды заключённая жестоко избила практикующую. Она сказала, что практикующая дала некоторые статьи Дафа другим ученикам, и охранники узнали об этом. Я вступилась и оттолкнула нападавшую. Другая уголовница сказала: «Старшая сестра, мы все тебя уважаем. Но мы сами с этим разберёмся». Я ответила: «Мы практикующие Дафа. Её дело – моё дело. Оставьте её в покое». Тогда вступилась старшая по камере: «Старшая сестра попросила вас прекратить. Отойдите от неё».

Однажды в другой тюрьме один практикующий погиб в результате пыток. Для того, чтобы сохранить это в тайне, администрация исправительно-трудового лагеря собрала заключённых, которые следили за практикующими Дафа. Охранники приказали усилить контроль за нами. Однажды вечером перед сном я разговаривала с соученицей, как вдруг заключённая, которую направили, чтобы следить за мной, подошла, схватила меня за волосы и потянула меня вниз с кровати. Потом она начала бить меня. Я пыталась оттолкнуть её руками. Она била меня с неистовой силой. Я схватила её за волосы и оттолкнула в сторону. Когда она собиралась встать и ударить меня снова, старшая по камере схватила её за волосы, ударила по лицу и толкнула, закричав на неё: «Ты что, не знаешь наши правила? Как ты смеешь бить нашу Старшую сестру? Ты жить расхотела?»

«Я никуда не уйду, я буду говорить здесь»

Один раз в год в так называемый «Национальный день» злобной партии в исправительно-трудовом лагере разрешается полдня отдыха. Практикующие решили отправить праведные мысли непосредственно под кровавым флагом злой партии. В 10 часов утра все практикующие вышли из своих тюремных камер и собрались в центре двора. Они начали отправлять праведные мысли, сидя в позе медитации и держа поднятой ладонь перед грудью.

Через несколько минут охранники заметили это и испугались. Они сразу же приказали заключённым, следившими за нами, затащить нас обратно в камеры. Некоторые заключённые не упустили возможность избить практикующих. После этого ученики объявили голодовку в знак протеста и не пошли на обед. Охранники велели заключённым отвести нас в столовую. Когда пришло время принудительных работ, заключённые потащили нас в цех. У многих практикующих из-за побоев порвалась одежда. Я вместе с другими соучениками начала громко кричать: «Фалунь Дафа несёт добро!» Мы повторяли это всю дорогу до цеха. Капитан сказал мне: «Расходитесь по камерам и можете кричать там сколько вздумается». Я ответила: «Я никуда не пойду, я буду говорить здесь». Я стояла посередине мастерской и не переставая кричала: «Фалунь Дафа несёт добро! Восстановить репутацию Дафа и Учителя!»

Моё сознание было пустым. Я чувствовала, что Фалунь вращается вокруг моего лица. Несколько десятков практикующих перестали работать и начали отправлять праведные мысли. В цеху стало тихо, охранники замерли потрясённые. Затем я начала делать упражнения. Другие практикующие увидели это и также стали посреди цеха выполнять упражнения. Большинство заключённых перестали работать и просто смотрели, как мы выполняем упражнения.

«Речь старшей сестры была замечательной»

Однажды наша бригада приняла несколько заказов на изготовление пододеяльников для новых учеников в школе. Некоторые практикующие предложили написать письма, чтобы разоблачить преследование, и поместить их в упаковку. Таким образом ученики нашли бы их, когда стали заправлять одеяла в свои пододеяльники. Все практикующие принялись за работу. Я нашла бумагу и переписала новую статью Учителя «Немного личного мнения» («Суть усердного совершенствования 2»). На улице я сложила письма, написала наверху «благословение удачей» и положила их в упаковки.

Две-три недели спустя школа сообщила о письмах в пододеяльниках в исправительно-трудовой лагерь. Начальник исправительно-трудового лагеря очень разозлился. Охранникам приказали провести тайное расследование. Они допрашивали заключённых, которые наблюдали за практикующими, но не могли найти ключ к разгадке.

На следующий день после пяти часов дня охранники собрали всех заключённых. Они сказали: «Сегодня мы поговорим о материалах Фалуньгун, найденных в пододеяльниках, которые делал наш лагерь. Виновные должны выйти и признаться. Пока они не признаются, вы не сможете пойти на ужин или лечь спать. Мы не закончим, пока не узнаем, кто это сделал». Охранники стали натравливать заключенных: «Руководство лагеря не хочет, чтобы все люди стояли здесь и мучились. Почему практикующие Фалуньгун боятся взять на себя ответственность за то, что они сделали?»

Я подумала: «Если никто не выйдет, все останутся здесь и будут выслушивать издёвки охранников. Это приведёт к тому, что заключённые будут плохо думать о Фалуньгун». В это время, некоторые заключённые уже начали жаловаться на Фалуньгун.

Я встала и сказала: «Пожалуйста, прекратите. Я написала эти письма и положила их в пододеяльники. Что вы теперь будете делать?»

Остальные увидели, что я призналась, и замолчали. Один из охранников сказал: «Хорошо. Вы все можете идти. Посмотрим, что скажет руководство».

На следующий день несколько охранников привели меня в кабинет. Как только я вошла в кабинет, капитан приказала мне сесть на скамеечку. Я отказалась: «Это место для заключённых. Я не заключённая. Я могу сесть на обычный стул». Тогда охранник велел заключённому принести стул. Я села. Капитан сказала: «Насчёт того, что ты положила письма в упаковку, начальник исправительно-трудового лагеря узнал, что ты призналась, и это хорошо. Обсудив этот вопрос, мы решили, что ты напишешь письмо с признанием своих ошибок. Мы должны отправить школе подобающее объяснение».

Я ответила: «Я не могу написать такое письмо. Я не сделала ничего плохого. Режим Цзян Цзэминя использует государственную пропагандистскую машину, чтобы обманывать людей в мире. Почему я не могу рассказать правду о Фалуньгун народу? Что это за мир? Плохие люди преследуют хороших людей. Я не стану ничего писать, даже под страхом смерти». Тогда офицер охраны предложила: «Как насчёт того, чтобы просто выступить перед всеми заключенными до обеда? Они могут выстроиться за двадцать минут до обеда». Я согласилась.

Я подумала: «Ты просила меня поговорить. Но ты не сможешь повлиять на мои слова». Перед обедом все заключённые выстроились, и охранник вызвал меня, чтобы я произнесла речь. Я спокойно встала перед всеми и сказала: «Здравствуйте. Я практикующая Фалуньгун. Меня приговорили к принудительному труду только за то, что я поехала в Пекин апеллировать в защиту Фалунь Дафа. Я просто хотела рассказать, что Фалунь Дафа несёт добро, и просила восстановить репутацию Дафа и Учителя Ли. Я не сделала ничего плохого. Я свободный гражданин Китая. Конституция даёт мне право выступать с апелляцией. Фалуньгун не нанёс никакого вреда государству, но его жестоко преследуют. У меня есть право на свободу веры. Это самое основное право человека».

Кроме того я объяснила: «Почему я говорю, что Фалунь Дафа несёт добро? Потому что Фалунь Дафа несёт Закон Будды. Фалунь Дафа учит быть хорошим человеком, учит быть бескорыстным, думать сначала о других, и в итоге – стать человеком, который может жить для других. Фалуньгун не только научил меня, как быть хорошим человеком, но и вылечил мои болезни. Раньше я оставляла десятки тысяч юаней в больницах для лечения своих многочисленных заболеваний. Но моё здоровье не улучшалось. Начав практиковать Фалуньгун, я стала совершенно здоровой всего лишь через девять дней. И теперь вы говорите мне хороший Фалуньгун или нет! Почему я написала письма студентам в школу? Потому что Фалунь Дафа пришёл спасти всех живых существ. Люди, которые думают плохо о Фалунь Дафа, будут в большой опасности в будущем. Таким образом, мы практикующие Дафа рискуем жизнью и безопасностью, чтобы рассказать общественности правду о Фалуньгун. Мы хотим, чтобы люди знали, что Фалунь Дафа несёт добро, и тогда их ждёт прекрасное будущее».

Несколько охранников ходили взад и вперед. Я не знала, понимали ли они то, о чём я говорю, или боялись, что если перебьют меня, то не смогут выполнить свою задачу и получить от меня признание в подкладывании писем.

Бригадир спросил: «Ты призналась, что сделала это. Что ты будешь делать дальше?»

Я ответила: «В будущем я буду стараться ещё больше. И я действительно чувствую жалость к тем, кто не понимает правду о Фалуньгун. Я действительно чувствую жалость к людям, которые по-прежнему помогают злу, чтобы преследовать практикующих Дафа. Спасибо всем. Я закончила. Я не буду задерживать время вашего обеда».

Как только я закончила, все начали аплодировать. Люди говорили: «Замечательное выступление. Кто бы мог подумать, что она такой хороший оратор». На обеде одна заключенная сказала мне: «Старшая сестра, ты говорила очень хорошо. Жаль, что так коротко, я бы хотела послушать ещё».

«Практикующие Фалуньгун – действительно необыкновенные люди»

Многие заключённые любили поговорить со мной. При возникновении конфликтов или непонимания окружающих они приходили посоветоваться со мной. Когда какому-нибудь заключённому родные присылали посылку с лакомствами, они спешили поделиться со мной. Я разъясняла правду о Фалунь Дафа и рассказывала им о своём личном самосовершенствовании. Я также научила их смотреть внутрь себя и терпеливо относиться к окружающим.

Одна заключённая попала в исправительно-трудовой лагерь за проституцию. Она никому не нравилась, и она это понимала. Однажды бедная женщина заболела и несколько дней пролежала в постели. Несколько раз я подходила к ней, чтобы немного помочь и позаботиться о ней. Она была очень тронута. Я попросила её повторять: «Фалунь Дафа несёт добро и «Истина-Доброта-Терпение» несут добро». Она искренне кивнула. Кто-то дал мне немного конфет, и я поделилась с ней. Она заплакала: «Я не знаю, как Вас отблагодарить». Я сказала: «Ты должна благодарить Учителя Ли. Он научил меня тому, что в первую очередь нужно думать о других».

В нашу камеру поместили шестидесятилетнюю женщину, задержанную за перепродажу билетов на поезд. Однажды она поскользнулась в столовой и, упав, сломала руку. Она не могла самостоятельно есть, стирать свою одежду, принимать душ и даже ходить в туалет. Никто не заботился о ней, поэтому я стала стирать её одежду. Стояло жаркое лето, так что я ещё помогала ей каждый день принимать душ. Я готовила лапшу быстрого приготовления и помогала ей поесть. Она была очень тронута и сказала, что обязательно будет изучать Фалуньгун после того, как поняла, что практикующие Фалуньгун очень добры к людям. Другие заключённые говорили мне: «Ты ей не родная, но так хорошо к ней относишься. Должно быть дома ты хорошо ладишь со своей свекровью». Кто-то ещё сказал: «Твоей свекрови должно быть очень повезло».

Наконец, три года незаконного заключения подошли к концу. За несколько дней до моего освобождения ко мне подошли попрощаться практически все заключённые. Они говорили, что я должна обратить внимание на свою безопасность и практиковать Фалуньгун дома. Многие хотели встретиться со мной на свободе, и мы обменивались своими контактными данными и телефонными номерами.

В день моего освобождения тюремный коридор был полон людей. Все столпились там, чтобы увидеть меня. Было очень трогательно видеть искреннее уважение к Дафа у этих людей, которые узнали правду. Наблюдая сцену нашего прощания, охранник сказал: «Практикующие Фалуньгун – действительно необыкновенные люди».

Практикующая Дафа из провинции Хэнань

Версия на английском языке находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2013/12/17/143713p.html