( Minghui . org ) Всякий раз, когда я думаю о печально известном исправительно-трудовом лагере Масаньцзя, моё сердце трепещет.

Я никогда не забуду дату 19 апреля 2001 года. В тот день охранники исправительно-трудового лагеря Масаньцзя поместили девятерых из нас – женщин, которые отказались отречься от своей веры в Фалуньгун, – в девять отдельных камер. Я была брошена в первую камеру, где меня поджидали четверо заключённых мужчин. Когда я пошла в туалет, то увидела другую большую камеру, в которой содержалось более 30 мужчин.

1. Принудительный труд за веру

Меня зовут И Липин. В этом году мне исполнилось 45 лет. Я начала читать книгу «Чжуань Фалунь» в конце октября 1998 года. Я подумала, что эта книга действительно хорошая, и захотела стать лучше в соответствии с изложенным в ней учением.

Как мало я догадывалась о том, как кардинально изменится моя жизнь в 1999 году.

В июле 1999 года несколько полицейских пришли ко мне домой, чтобы выяснить, практикую ли я Фалуньгун. Они обыскали дом в поисках книг Фалуньгун. Я и мой младший брат, которого зовут И Сяньу, протестовали против их незаконного обыска.

20 июля 1999 года началась официальная кампания компартии Китая (КПК), имеющая целью преследование Фалуньгун. После этого полиция начала ежедневно и открыто наблюдать за моим домом. Рядом постоянно стояли полицейские машины и мотоциклы, и это сильно пугало мою маленькую дочь. Она старалась спрятаться от них. В те дни в нашем доме было неспокойно.

Я попросила маму позаботиться о семилетней внучке и поехала в Пекин, чтобы обратиться к правительству с просьбой пересмотреть отношение к Фалуньгун. Мы поехали вместе с братом.

Полиция также приезжала в Пекин со всего Китая, стремясь воспрепятствовать людям, которые хотели обратиться к правительству в защиту Фалуньгун. В сентябре 1999 года меня арестовали в Пекине и поместили в местный центр заключения. Спустя месяц меня освободили, а полицейские путём вымогательства заставили мою мать заплатить 9500 юаней.

После освобождения мой младший брат выглядел бледным и худым. При росте 1 м 84 см он весил всего 55 кг. В центре заключения нас заставляли заниматься ручным трудом и повторять наизусть тюремные правила. Нам вводили инъекции неизвестных препаратов.

После освобождения слежка за нами стала ещё более пристальной. Два человека, назначенных местным полицейским участком и местным жилищным комитетом (отделение КПК, существующее в каждом поселении), каждый день приходили ко мне домой, нервируя семью. Моей дочке часто снились кошмары, и она плакала по ночам.

2. После трёх дней тяжёлого труда половина моих волос поседела

За повторную апелляцию в защиту Фалуньгун я находилась в центре заключения Дяобиншань с октября 1999 года по 7 января 2000 года.

Утром 7 января 2000 года меня перевели в исправительно-трудовой лагерь Телин. Две охранницы сорвали с меня одежду и провели личный досмотр.

Нас заставляли вставать до 6 утра и в холодную погоду рыть окопы. Температура была от -20 до -30 градусов по Цельсию.

20 января 2000 года нас перевели в исправительно-трудовой лагерь провинции Ляонин. Как только мы прибыли, нас снова подвергли личному осмотру.

Меня распределили во второе отделение. Нас принуждали работать в рабских условиях свыше 20 часов в день. Пока не была выполнена дневная норма, никому не дозволялось спать. Тем, кто не «преобразовался», не позволялось спать до трёх часов ночи. В 5 часов 30 минут все должны были вставать. Для посещения туалета и умывания отводилось менее 10 минут.

Четверо из нас, включая Гао Цзиньлин (которая впоследствии была замучена пытками до смерти), были распределены на сталеплавильный завод. Мы должны были брать куски стального лома разных размеров с неровными обрезами из груды высотой в несколько метров и переносить их в большой грузовик. Мы четверо должны были наполнить целый грузовик, перенеся в каждый грузовик по 4-5 тонн арматуры. Мои руки и ноги были покрыты стальной крошкой. Стояла высокая температура, и пот лил с нас ручьём. Горячая сталь, соприкасаясь с влажной кожей, обжигала до волдырей.

По возвращении в камеру нас принуждали допоздна заниматься ручным трудом, и порой мы работали всю ночь.

Через три для такого изнурительного труда половина моих волос поседела. Глаза были красные, а руки до такой степени повреждены, что на пальцах исчезли отпечатки. Всё тело болело настолько, что я даже не могла вечером залезть на кровать.

Мы также работали с асбестом без каких-либо защитных масок. От отравленного воздуха нас тошнило.

Впоследствии от переутомления меня часто рвало кровью. За несколько месяцев мой вес уменьшился с 75 до 60 кг. У меня также прекратились менструации.

В сентябре 2000 года четверых из нас – Ван Дун, Ван Цзиньпин, Лу Яньцзин и меня – тайно перевели в исправительно-трудовой лагерь Масаньцзя.

3. Печально известный исправительно-трудовой лагерь Масаньцзя

Трудовой лагерь Масаньцзя специализировался на преследовании практикующих Фалуньгун. Каждый день меня будили до 5 часов утра и заставляли почти 24 часа читать пропагандистские тексты, клевещущие на Дафа: до двух часов ночи следующего дня.

После двух недель, за которые я не была «преобразована», меня вызвали в кабинет начальницы отделения Чжан Сюжун. Она просунула между моих ног деревянную палку и ударила кулаком по голове. Затем она пинком повалила меня на землю и заставила сидеть на корточках с палкой между ног. Если палка падала, она поражала меня током электрической дубинки.

Она избивала меня ногами и кулаками, пытаясь заставить написать «три заявления». Я отказалась. Тогда она приказала отвести меня в пустую комнату, где пытали практикующих. Используя две дубинки, она поражала меня электрическим током в лицо, шею, ноги и руки. Боль была нестерпимой. Мне было трудно дышать, всё лицо распухло. Я не могла устоять на ногах и упала навзничь.

Воспроизведение пытки – поражение электрическим током

Внезапно здание потрясли сильные раскаты грома, снаружи начал завывать ветер. Я серьёзно заявила ей, что не отрекусь от Фалунь Дафа даже в последнюю минуту своей жизни. Она бросила дубинки и выбежала из комнаты.

Меня затащили обратно в камеру. Придя в себя, я обнаружила, что лицо, шея и спина покрыты ожогами и волдырями. Я ощущала сильную слабость.

Увидев, каким тяжёлым пыткам я подверглась, старушка в камере заплакала и сказала: «Я не знаю, сможешь ли ты выдержать это. Немногие могут перенести пытки. Если не можешь, лучше напиши заявления, которые они хотят».

Тогда я поняла, каким образом так много практикующих было «преобразовано» в Масаньцзя, и заплакала от огорчения.

Так как я отказалась «преобразоваться», Чжан Сюжун приказала не давать мне уснуть. Начальница отделения Чжан Найминь поражала меня током двух дубинок. Когда она спросила меня, почему я отказываюсь отречься от Фалунь Дафа, написав «три заявления», я ответила, что изучала Дафа по собственному желанию, так почему я должна писать «покаянное заявление»? Она поражала меня током десять минут.

В Масаньцзя использовались любые приёмы, чтобы преобразовать практикующих. Чжан Сюжун приказала группе заключенных поочерёдно избивать меня. Они били меня головой об стенку так, что в ушах у меня громко звенело.

Устав избивать меня, они заставляли меня наполовину присесть с вытянутыми вперёд руками. Под запястья они подкладывали мне иголки. Если у меня опускались руки, иголки кололи их. Меньше чем за два часа мои запястья были так исколоты, что кровь текла ручьями. Если я пыталась отодвинуть руки от игл, мучители избивали меня деревянными дубинками и били по лицу.

Как-то раз меня снова затащили в кабинет Чжан Сюжун и заставляли написать «три заявления». Я отказалась. Чжан с двумя охранницами избивали и оскорбляли меня. Она придавила меня к полу и отрезала ножницами волосы. После этого она дико рассмеялась и заявила, что я выгляжу, как душевнобольная.

4. Тайное заточение в мужскую камеру

Я никогда не забуду дату 19 апреля 2001 года.

В то утро Чжан Сюжун велела мне собрать свои вещи. Я не знала, почему только я одна из 30 заключённых в камере должна была собирать свои вещи. Ещё вызвали Чжао Сухуань из камеры напротив. Мы были выведены с вещами в тюремный двор. Там находились десять практикующих, отказавшихся «преобразоваться».

Начальница отделения сказала: «Мы нашли хорошее место. Вы сможете там практиковать».

Мужчины-охранники надели на десять практикующих, в том числе Чжоу Гуйжун, Чжао Сухуань, Жэнь Дунмэй, Чжоу Яньбо, Ван Ли, Ван Минь, Ван Кэй и тетушку Цюй наручники и посадили их в полицейский фургон, который подъехал к мужскому трудовому лагерю. Впоследствии мы узнали, что это был исправительно-трудовой лагерь Чжанши.

Нас привели в белое здание, где проверили кровяное давление. Тетушку Цюй увели, и нас осталось девять.

Нас поместили в девять отдельных камер. Я была помещена в первую камеру. Там стояла огромная двуспальная кровать и одна напольная вешалка. Четверо мужчин уже ожидали в камере. Когда я пошла в туалет, то увидела другую большую камеру, в которой спали более 30 мужчин. Это были заключённые.

Я немного испугалась и удивилась, что это за место. Кто были те мужчины? Почему так много мужчин спит здесь? В ту ночь я получила ответ.

После 10 часов вечера я спросила мужчин в камере: «Почему вы не уходите? Мне нужно поспать». Один из них ответил: «Поспать? Ты и впрямь хочешь поспать? Никому не разрешается спать до «преобразования». Одна женщина «тренировалась» здесь 18 дней, и ей не позволялось спать. В результате она сошла с ума».

Вскоре они ушли, но их сменили другие четверо или пятеро мужчин. Через непродолжительное время пришла другая группа мужчин. Они кричали в коридоре и производили много шума, пинали дверь и вламывались в камеру. Они записывали меня на видео.

Внезапно через коридор я услышала голос Чжоу Гуйжун. Она непрестанно звала меня по имени: «Липин, Липин, мы попали из волчьего логова в тигриную нору. КПК – шайка бандитов!»

Услышав её душераздирающий крик, я выскочила в коридор и столкнулась там с Чжоу. Мы тесно обнялись, не обращая внимания на избиение окруживших нас мужчин. У меня было отчаянное желание защитить её, потому что она меньше ростом и более хрупкого телосложения, чем я. От удара у меня распух правый глаз. Моя одежда была сорвана, и я осталась почти обнажённой. Меня и Чжоу растащили обратно в наши камеры. Четверо или пятеро мужчин затащили меня на кровать. Один из них сел на меня и избил. У меня закружилась голова, и я потеряла сознание.

Очнувшись, я обнаружила, что трое мужчин лежат рядом со мною – один слева и двое справа. Юноша, который лежал справа от меня, трогал меня руками по всему телу. Ему было меньше 20 лет. Другой мужчина позади него тоже торопливо ощупывал меня руками. Мужчина слева трогал меня за лицо и держал свою ногу на моём теле. Над моей головой сидел ещё один мужчина, трогая меня за лицо и голову. Передо мною стояли двое мужчин, глядя на мою промежность. Один из них записывал происходящее на видео, а другой наблюдал. Они обменивались грязными словами. Я не знаю, сколько было ещё других под моими ногами. Они щекотали мне подошвы ног и смеялись. Они говорили грязные словам и заявляли: «Не притворяйся мёртвой. Тебе нужно «преобразоваться», даже если ты умерла».

Я не могла поверить в то, что со мною произошло. У меня пошла горлом кровь.

Я слышала, как Чжоу Гуйжун звала меня по имени: «Липин! Липин!» Я поднялась, собрав все силы, чтобы отыскать этот знакомый голос. Мужчина, стороживший дверь, ударил меня вешалкой по голове, и я ощутила тепло заструившейся по лицу крови.

Я отчаянно ударила в дверь, и тут же получила удары сзади. Я продолжала звать Чжоу по имени, и она ворвалась в мою камеру. Мы стали сотрясать металлические ворота в тюрьму. Пока охранник открывал ворота, нас обеих сильно избили.

Мы спросили охранника: «Почему правительство поступает так с нами? Если эти мужчины не уйдут из наших камер, мы подадим на вас жалобу, если выйдем отсюда живыми. Если же мы умрём здесь, наши души никогда не простят вас!»

Охранник сказал заключённым мужчинам, что тем нельзя совершать плохих поступков, пока он на службе.

Нас привели в мою камеру, и четверо мужчин остались наблюдать за нами. Мы бодрствовали всю ночь, наблюдая друг за другом со слезами на глазах. Мы слышали звуки криков и ударов за дверьми других камер.

На следующий день, 20 апреля, дежурил другой охранник, когда Чжоу Гуйжун снова вернули в её камеру. В тот день меня избил заключённый мужчина. Ночью я подверглась групповому изнасилованию так же, как и предыдущей ночью.

Той ночью мы не знали, сможем ли мы остаться в живых.

На третий день мы с Чжоу вспомнили о Жэнь Дунмэй, незамужней девушке, которая содержалась в дальней комнате. Мы выбежали в коридор и звали её по имени.

Я разговаривала с охранником и со слезами сказала ему, что Жэнь Дунмэнь незамужняя девушка, и что если они ещё люди, то не причинят ей вреда.

На четвёртый день пришла группа охранников. Нас с Чжоу Гуйжун по отдельности вывели двое охранников. Мы продолжали звать Жэнь Дунмэй, наконец, она откликнулась. Мы не знаем, что произошло с другими шестью практикующими.

Раньше я никогда не писала в подробностях о произошедшем. Даже теперь, спустя годы, меня охватывает дрожь, когда я думаю об этом. Всякий раз, когда я вспоминаю о содеянном со мною, то снова ощущаю отчаянный страх и боль тех дней и ночей.

Позже я узнала, что до нашего помещения в то место там уже находились 33 бывших практикующих, которых заточили и «преобразовали» таким образом. Некоторые из них стали душевнобольными. На протяжении многих лет там постоянно осуществлялось бесчеловечное преследование практикующих Фалуньгун.

И Липин

Версия на английском языке находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2013/10/13/142691.html