У моего отца с детства было плохое здоровье. Он страдал от многих болезней, включая туберкулез, хронический гастрит, и у него часто происходили нервные срывы. В начале 1990-х годов, когда цигун был на пике популярности, он начал прибегать к цигун, чтобы исцелить себя. Но он никогда не излечивался ни от одной болезни, пока не начал практиковать Фалуньгун в 1996 году. Болезни, которые его тревожили в течение почти 40 лет, исчезли без какого-либо медикаментозного лечения. С тех пор он был настойчив в практике с неизменной верой в неё.

В то время он был правительственным чиновником, отвечающий за закупки товаров. Многие клиенты, которые хотели продать ему свой товар, посещали его в частном порядке. Он никогда не принимал никаких подарков, которые они приносили ему, и никогда не брал никаких денег, которые они предлагали за покупку своих товаров. Некоторые люди оставляли подарки около нашей двери, когда его не было дома, но он всегда позже отправлял их назад. Некоторые из его клиентов думали, что он не брал подарки потому, что они ему не нравились. Когда он сказал им, что он не принял их, потому что практикует Фалуньгун, они чувствовaли искреннее уважение по отношению к Фалуньгун.

Когда в 1999 году началось преследование Фалуньгун, мой отец был мишенью для преследования из-за его высокого положения. Полицейские из местного отделения полиции приходили к нам домой, чтобы беспокоить нас. Они обыскивали наш дом много раз и отправили отца в центр промывания мозгов. Он был заключен в железной клетке в местном полицейском участке, и называлось это «домашним арестом».

В то время я была весьма озадачена его настойчивостью практиковать Фалуньгун, несмотря на все преследования от которых он страдал. Он говорил: «Моя работа в качестве государственного чиновника не является для меня личной выгодой. Я делаю свою работу, чтобы предложить людям общественные услуги. Я никогда не думал о получении личной прибыли от выполнения своей работы. То, что я делал, я выполнял хорошо, так как должен был сделать в моем положении. Для меня нет никакой разницы между этим положением и любым другим». Его слова поразили меня, но я знала, что он должно быть нашел нечто гораздо более значимое, что дало ему мудрости сдержать себя от желания достичь более высокого положения, известности, личных интересов и денег.

Когда я закончила университет, только моя мама приехала забрать меня с железнодорожного вокзала. С помощью моей матери я донесла свой багаж до дома, но в мыслях я жаловалась что моего отца там не было.

Когда я приехала домой, я увидела пустую коробку из под телевизора и компьютерный стол. Полиция обыскала наш дом, я была удивлена. Я спросила маму, что случилось. Мой вопрос расстоил её, и она начала плакать, рассказывая мне всё, что случилось. Мой отец был арестован, наш дом разграблен, а полицейские забрали почти все, включая телевизор. Она не рассказала мне раньше что случилось, потому что не хотела, чтобы такие тяжелые новости влияли на мою учебу.

Во время заключения он был привлечен к суду несколько раз. Он апеллировал, однако апелляционные жалобы были отклонены. Затем он апеллировал еще раз. Хотя его адвокат представил конкретные и убедительные доказательства, а судьи и прокуроры не находили слов, чтобы опровергнуть их, моего отца, тем не менее, приговорили к трем годам лишения свободы.

Каждый день, который я провела с мамой, был полон горя, и каждый день казался годом. Многие практикующие Фалуньгун, которых мы никогда не встречали раньше, приходили к нам домой, тепло выражая свою озабоченность по поводу моего отца, и помогали маме в самые трудные времена. Некоторые из них взяли на себя инициативу, чтобы пойти в полицию просить освобождение моего отца, в то время как другие интересовались нашими жизнеными потребностями. Некоторые оставляли фрукты у нашей двери, оставляли без слов. Их доброта принесла тепло в наши дома и освободила нас от тоски и тревоги.

Я увидела своего отца на суде через 20 месяцев после его ареста. Когда я наконец увидела его после такой длительной разлуки, его мирное и благородное состояние было очевидно, когда он описал судье правду о Фалуньгун: «Фалуньгун оклеветали. Пожалуйста, восстановите репутацию основателя Фалуньгун. Фалунь Дафа - праведный».

Ему было жаль судью, который не был в состоянии поддержать достоинство закона. Он беспокоился о неспособности прокуратуры отстоять справедливость и был возмущен тем, что полиция проигнорировала закон.

Я видела широту его взглядов и благородный характер. Потрясающая праведность, которую он продемонстрировал на этот раз, взволновала мою душу и тронула меня до слез. Я чувствовала только уважение и восхищение по отношению к нему.

Когда суд закончился, я последовала за полицейской машиной, которая должна была вести моего отца в тюрьму, за воротами суда. Сцена, которую я увидела в тот день, навсегда оставила впечатление на меня. В суровый мороз сотни практикующих Фалуньгун стояли на обочине дороги, чтобы поддержать моего отца. Поскольку суд запретил практикующим присутствовать на суде, они решили продемонстрировать свою поддержку и спокойно стояли на холодном ветру в знак протеста против преследования властями моего отца. Некоторые из них были там в течение более четырех часов. Это были люди всех возрастов и всех слоев общества, и они не знали друг друга. Они были там исключительно с той целью, чтобы ждать моего отца.

В своем молчании они обращались к властям: «Те, у политической власти, не имеют больше совести и лишают простых людей прав тем, что не поддерживают справедливость и закон, а вместо этого используют закон в ущерб людям». То, что сделали практикующие в тот день, продемонстрировало их несгибаемое мужество, убежденность в том, чтобы они хранят свою веру в принципы вселенной, и их непобедимую силу воли, которая защищает от любых нападений.

Их великолепное мужество, стойкость несгибаемого духа взволновали мою душу и тронули меня до слёз.

Мужество практикующих Фалуньгун глубоко тронуло мою семью и моих родственников. После этого многие из них начали знакомиться с фактами о Фалуньгун и увидели злую природу компартии Китая (КПК). Все мы вышли из КПК и принадлежащих ей организаций, и 11 из нас даже начали практиковать Фалуньгун. Как и мой отец, мы стали совершенствоваться в Фалунь Дафа и идти по пути возвращения к нашей истинной природе с непоколебимой решимостью.

Из материалов, присланных в ознаменование 20-й годовщины публичного представления Фалунь Дафа и отобранных для публикации

Лицин

Версия на английском находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2012/6/4/133780p.html