Фэн Сяомэй страдает в результате поиска справедливости (фотографии)

Имя: Фэн Сяомэй

Пол: женский

Возраст: 46 лет

Адрес: город Шицзячжуан, общежитие почтовых работников отделения связи на шоссе Куайбэй

Род занятий: инженер совместного предприятия

Дата последнего ареста: 5 июля 2009 г.

Последнее место заключения: женский исправительно-трудовой лагерь провинции Хэбэй

Методы преследования: электрошок, лишение сна, принудительный труд, «промывание мозгов», незаконное осуждение, избиения, одиночное заключение, пытки, запрещение на пользование туалетом

Фэн Сяомэй за прошедшие 10 лет испытала все виды несправедливости и преследования. Её уволили с работы и то же сделали с мужем, отцом и младшей сестрой. В результате ей одной пришлось поддерживать всю семью. Она должна была содержать пожилую мать, маленького ребёнка, а также пятилетнего сына старшей сестры. Вдобавок к этим бедам её незаконно арестовали и отправили в заключение. У неё не было возможности подать формальную жалобу на незаконное задержание, неконституционное физическое насилие и т. д. В результате пыток у неё более года наблюдалась кровь в стуле, и она была очень слаба.

Фэн Сяомэй

Семья Фэн Сяомэй

Фэн Сяомэй освободили 27 ноября 2010 г., после чего она отправила письма в правительственные инстанции с просьбой, чтобы закон был соблюдён, и ответственные за её преследование понесли заслуженное наказание.

Выдержки из открытого письма Фэн Сяомэй:

1. Похищение

27 апреля 2009 г. я находилась на работе, когда неожиданно появились полицейские городского отделения Гаочэн и увели меня силой.

2 мая меня тайно перевели в центр юридической подготовки (центр «промывания мозгов»). Пробыв там 20 дней, я была приговорена к 18 месяцам принудительного труда без какой-либо юридической процедуры. После этого меня под конвоем отправили в женский центр заключения. Свидетельства, на основании которых меня приговорили к принудительному труду, включали в себя следующее:

1. Показания (Не существовало «подписанных показаний», а также показаний человека по фамилии Дэн. Показаний не было, потому что, когда меня задержали и допросили, я не давала «письменных показаний»);

2. Материальная улика 1: SMS -сообщения между мной и адвокатами из Пекина, зафиксированные на моём мобильном телефоне;

3. Материальная улика 2: записи посещения веб-сайта Фалуньгун в моём ноутбуке.

В течение всего этого процесса власти нарушали порядок законного ведения дела, не разрешили мне нанять адвоката и не известили семью о моём местонахождении.

Я являюсь главной опорой семьи, и сам факт заключения меня в исправительно-трудовой лагерь был катастрофой для пожилых и юных членов моей семьи. Моя мать, которой за 70, вынуждена была заботиться о двух детях школьного возраста. У неё нет никакого дохода, и иногда она находилась в состоянии полной растерянности; она даже подумывала отдать своего шестилетнего племянника в детский дом.

Я вернулась из исправительно-трудового лагеря спустя 19 месяцев в состоянии полного истощения. Более года в моём стуле была кровь, и я была крайне ослаблена и не могла выполнять работу по дому. Моя мать так переживала за меня, что у неё выпали все волосы. Сыну пришлось оставить школу, и он трудился рабочим, когда мог найти работу.

Пособие, за которым я обратилась, чтобы поддержать детей, всё ещё не было одобрено, поэтому мы должны были обращаться за помощью к родственникам и друзьям или занимать деньги, чтобы выжить.

2. Пытки

Меня держали в одиночной камере под «строгим контролем» больше 100 дней. За мной следили 24 часа в сутки. Время пользования туалетом было ограничено. Иногда мне не разрешали пользоваться туалетом весь день. Несколько раз мне приходилось использовать в качестве туалета ёмкость, которую я употребляла для мытья лица. Заключённые, наблюдавшие за мной, заставляли меня кружкой, которую я использовала для чистки зубов, вычерпывать мочу из емкости и выливать за решётку, так как боялись, что охрана узнает, что я мочилась в ёмкость для умывания: они опасались, что им добавят срок. Мне не разрешали мыть лицо, чистить зубы, покупать предметы повседневной необходимости, такие как туалетная бумага, и мне приходилось пользоваться водой из туалета. Охранники и служащие постоянно кричали и ругались. Иногда эти звуки смешивались со звуками от ударов и жалобных криков.

Цяо Сяосяо из провинциального «Офиса 610» и несколько подготовленных помощников оскрбляли, унижали и нападали на меня. Они использовали «тактику изматывания», а также способ, когда несколько людей по очереди нападали на меня, чтобы я обессилила. Цяо Сяосяо приказала своим людям, чтобы те заставляли меня стоять смирно день и ночь. Днём, когда я стояла, меня заставляли слушать пропаганду с клеветой на Фалуньгун. Вечерами охранники заставляли меня стоять перед монитором. Если я хотя бы немного сгибалась, охранники приказывали заключённым таскать меня и толкать, чтобы я опять стояла. Они также угрожали приковать меня наручниками к спинке кровати, чтобы я оставалась в стоячем положении.

Когда меня нестерпимо клонило ко сну, и мои ноги и бёдра распухали в результате затруднённой циркуляции крови, Цяо Сяосяо обычно применяла следующую пытку: она приказывала четырём заключённым, и те толкали меня на кровать и усаживали в позицию двойного лотоса со скрещенными ногами. Заключённая Лю Цзунчжэнь заводила мне руки за спину, вытягивала вверх и давила своими коленями мне на корпус, в то время как заключённые Чжу Лиин и Ци Сяолу давили мне на ноги вниз своими коленями. Им помогала Чжао Цзяньли. Боль была такая страшная, что несколько раз я чуть не впадала в шок и постоянно кричала.

Цяо Сяосяо, казалось, считала, что этого было не достаточно, поэтому она звала врача, который прослушивал моё сердце и контролировал пульс, а затем приказывала усилить пытку. Она намеревалась доставить мне такую боль, чтобы я хотела умереть. Я подвергалась пыткам 40 дней и была на грани гибели. Я не хотела умирать, потому что должна была заботиться о своей матери и двоих детях. При таких жестоких обстоятельствах я подписала заявление с обещанием отказаться от своей веры, но сделала это против своей совести.

Позже я написала торжественное заявление, в котором аннулировала прежнее обещание отказаться от Фалуньгун, подписанное под экстремальным давлением после безжалостных пыток. Когда я вручила это заявление, меня заперли в одиночной камере и поместили под строгий контроль. Фэн Кэчжуан поехала домой к Цяо Сяосяо и привезла её, чтобы начать новый раунд пыток.

Я находилась в таком ужасном угнетённом состоянии, что трудно описать. В результате таких безжалостных пыток в начале августа у меня появилась кровь в стуле, и после я видела кровь всякий раз, когда на меня оказывали физическое воздействие. Это всё ещё имеет место.

3. «Провинциальные лидеры действительно ненавидят вас»

Во время беседы с Юань Шуцянем, заместителем директора «Центра юридического обучения» («Офис 610» города Шицзячжуан), он сказал: «Вы нашли адвокатов для Ван Бо, и вы нашли адвокатов в Шицзячжуан. За то, что вы сделали это, провинциальные лидеры действительно вас ненавидят. Они твёрдо решили найти повод, чтобы арестовать вас и «преобразовать». Конечно, поиск адвоката, не является нарушением закона, однако это плохой прецедент (имеется ввиду, что это будет примером и побудит людей обращаться за помощью к адвокатам). Как много пекинских адвокатов вы знаете? О чём вы говорили с тем адвокатом в такси?»

В городе Шицзчжуань люди, узнавшие о Ван Бо, сочувствовали её семье. Когда люди узнали, что шесть пекинских адвокатов, включая Ли Хэпина, Дэн Бяо и Ли Сюньбина, хотели защищать эту семью, они почувствовали облегчение. Один адвокат сказал на суде: «Конституция превыше всего, и следование вере не нарушает закон». Это означает, что с юридической точки зрения практика Фалуньгун не может считаться незаконной. Практикующие разъясняют правду, распространяют флаеры и заходят на сайт Фалуньгун, и это абсолютно законно и разрешено. Действительно, было радостно и волнующе это слышать. Их защита вызвала сенсацию дома и за границей.

Я, наконец, поняла действительное значение того, что Юань Шуцянь сказал мне. Причина, по которой меня приговорили к принудительному труду, а я испытала на себе возмездие, подобное террористическому, заключалась в том, что провинциальные лидеры хотели отомстить мне, потому что они «действительно ненавидели меня» за то, что я нашла адвокатов, чтобы защищать Ван Бо.

Вред, наносимый этой местью, доказывает, что правительственные учреждения делают рейды возмездия против тех, кто помогает другим найти адвоката. Это обстоятельство даёт обществу много пищи для размышлений, однако, лично я чувствую горечь.

Направить руководителям и учреждениям, вовлечённым в это дело.

Китайская гражданка Фан Сяомэй.

Корреспондент Минхуэй из провинции Хэбэй, Китай

Версия на китайском находится на:

Все права защищены © ru.minghui.org