(Minghui.org) Среднестатистический китаец ничего не знает о центрах заключения. Из-за строгого контроля информации со стороны правительства, посторонним людям мало что известно о методах, используемых для содержания подозреваемых, до тех пор, пока они сами не попадут в поле зрения китайской системы правосудия.
Многие задержанные не желают вспоминать и редко упоминают, что они испытали, что ещё более затрудняет информирование общественности о происходящем в центрах заключения по всей стране.
Китайский коммунистический режим широко использует центры заключения в общенациональной кампании по искоренению Фалуньгун, которая началась в 1999 году. Многие практикующие временно содержались в центрах заключения, ожидая суда или отправления в исправительно-трудовые лагеря и тюрьмы. Многие из них получили ранения или были даже замучены до смерти за отказ отречься от своей веры.
Ниже я подробно расскажу о том, как в центрах заключения содержат заключённых, в том числе практикующих Фалуньгун.
Пытки и избиения
Эти методы обычно используются полицией, когда обвиняемый не хочет писать чистосердечное признание. Они стали нормой по отношению к практикующим. Сотрудникам полиции также предоставляются финансовые вознаграждения за принуждение практикующих отказаться от своей веры.
Полицейские подвешивают женщин-практикующих на наручниках и пытают с применением электрических дубинок. Звуки обожжённой плоти и крики практикующих – только те, кто испытал это, понимают, что такое ад на земле.
Время идёт, практикующие по-прежнему подвергаются преследованию, просто раны от избиений и поражения электрическим током в большинстве случаев не видны так явно. Однако власти продолжают использовать других заключённых для насилия над практикующими.
Контроль через строгую иерархию
Один полицейский отвечает за несколько камер, но обычно не заходит внутрь. Вместо этого он назначает одного заключённого в каждой камере главным. Эти заключённые обычно богаты, они дарят полицейским подарки, или члены их семей имеют связи с полицией. Большинство из них участвуют в незаконном обороте наркотиков или финансовых схемах. Они часто попадают и выходят из центров заключения и хорошо знакомы с системой.
Власти получают полный контроль над этими заключёнными, предоставляя им привилегии и власть над другими. Они организуют работу тех, кто вынужден заниматься рабским трудом, но сами не работают. Они также держат в своих руках управление повседневной жизнью заключённых в камере, включая личную гигиену, расходы и финансы.
Строгая иерархия проявляется во время приёмов пищи, которые разделено на три «кормушки» – термин, используемый для расстановки заключённых, как животных.
Первая кормушка состоит из трёх или четырёх человек и включает в себя главного по камере и тех, у кого есть деньги или связи с полицией. Один или два человека прислуживают им. В дополнение к использованию собственных денег для покупки масла для жарки и других продуктов питания, те, кто относится к первой кормушке, могут тратить чужие деньги для собственных нужд, поскольку их поддерживает полиция. Если кто-либо возражает, главный по камере усложнит ему жизнь трудом и условиями жизни.
Вторая кормушка включает в себя от четырёх до пяти человек. Обычно они прислуживают главному по камере или кому-то из первой кормушки. Они могут также иметь связи с полицией и отбирать чужие деньги. Эти заключённые получают продукты более низкого качества и, возможно, этих продуктов бывает недостаточно. В их число входят те, кто долгое время находится в центре заключения, уже познакомился с другими заключёнными и может либо есть в одиночку, либо с одним-двумя другими заключёнными.
Третья и последняя кормушка состоит из новоприбывших и тех, кто не имеет денег и семьи, а также практикующих Фалуньгун. Им дают очень мало еды – одну кукурузную лепёшку, полупустой тюремный суп из капусты, и круглый год горчичную зелень на завтрак. Тем из заключённых третьей кормушки, кто мог бы приобрести еду, не разрешают покупать продукты; вместо этого главный по камере покупает еду для всех. В результате их еду берут другие люди.
Существует также правило, согласно которому заключённым не разрешается давать друг другу пищу; только главному по камере разрешается покупать и распределять пищу. Объяснение этого правила состоит в том, что центр заключения выделяет только одну кукурузную лепёшку на человека, чего далеко недостаточно, так что каждый будет голоден, а оставшиеся кукурузные лепёшки будут выброшены.
Главный по камере использует кукурузные лепёшки и оставшуюся пищу от первой кормушки для управления заключёнными второй кормушки, и заставляя их выполнять дополнительные работы или обслуживать заключённых из первой кормушки.
Работа в центре заключения также организована на основе кормушек. Заключённые первой кормушки имеют обслуживающий персонал, и им не нужно делать уборку самим. Они также могут брать постельное белье новичков. Принадлежащие ко второй кормушке должны работать, но не должны делать уборку.
Существует также приоритетность для сна. Главный по камере получает толстые матрасы и спальную зону на двоих человек. Заключённые из первых двух кормушек также спят на толстых матрасах и имеют спальное место на одного человека. В третьей - два человека должны втиснуться в спальную зону для одного человека и делить между собой одно тонкое одеяло.
Потеряв свободу в обществе, главные по камере получают много привилегий, которые побуждают их сотрудничать с властями. Они вознаграждаются более удобными условиями жизни за ругань и избиение других задержанных и издевательство над практикующими Фалуньгун.
Рабский труд
По моему мнению, использование принудительного труда в центрах заключения началось в 1999 году с преследования Фалуньгун и продолжается по сей день. За исключением главных по камере, все заключённые независимо от состояния здоровья и возраста должны ежедневно заниматься рабским трудом и выполнять план.
Если кто-то не справляется с заданием, его или избивают или ругают. Выполнение задания превращается в ежедневную гонку со временем, которая начинается с момента пробуждения в 6 часов утра.
Заключённым не платят ни копейки за работу. Я знаю, что некоторые бизнесмены платят за работу в центре заключения по низкой цене и получают высокую прибыль. Поскольку заключённые зарабатывают деньги для полиции, та заинтересована в количестве произведённой продукции.
Такая система побуждает некоторых заключённых думать о том, как бы после освобождения использовать труд других в качестве компенсации морального ущерба в местах лишения свободы. Поступая так, эти заключённые совершают преступления.
Отвратительная и скудная еда
Пища в центрах заключения очень плохого качества. На завтрак ежедневно дают солёные овощи, горчичную зелень, большую миску с кашей и кусок хлеба, чтобы заключённые не голодали. Обед и ужин включают в себя кукурузный хлеб и небольшую порцию капустного супа.
Иногда рацион разнообразят. Один или два раза в неделю дают булочку, раз в неделю каждый получает яйцо и немного жирного мяса в овощном супе. Однако никто не решается есть жирное, так как после длительного отсутствия жирной пищи в рационе, может начаться расстройство желудка.
Расстройство желудка – это большая проблема: испражняться заключённым разрешено только раз в день; для дополнительного посещения туалета нужно брать разрешение. Даже если разрешение получено, бригадир всё равно будет ругать заключённого.
С таким питанием и ненормально большой продолжительностью рабочего дня, заключённые страдают от серьёзного недоедания.
Очень дорогие товары
В дополнение к такой скудной еде заключённые вынуждены покупать очень дорогие продукты в центре заключения.
Упаковка лапши быстрого приготовления стоит 1юань в местном магазине и 1,6 юаней в центре заключения. Это может показаться нормальным, но каждой камере разрешено покупать не более 2 коробок лапши, независимого от того, сколько человек в камере. Если в камере 15 человек, всем не хватит, и они вынуждены покупать другие дорогие продукты.
Для сравнения, булочка стоит один юань в магазине и три юаня в центре заключения. На один юань можно купить три солёных овоща в магазине и только один в центре заключения.
Заключение
Поскольку практикующие Фалуньгун находятся в центре заключения только несколько месяцев перед отправлением в трудовой лагерь или тюрьму, они постепенно забывают о плохих условиях в центрах заключения. Однако эта система по-прежнему наносит вред здоровью и самочувствию практикующих.
Я надеюсь, что другие практикующие будут продолжать разоблачать систематические издевательства в центрах заключения, чтобы сдерживать полицейских, охранников и уголовников от дальнейшего совершения преступлений.
