В женской тюрьме Ганьсу практикующие подвергаются пыткам и угрозам

(Minghui.org) Когда члены семьи Шен Чуньмэй 17 марта 2014 года посетили её в женской тюрьме Ганьсу, они увидели, что она была очень слаба и почти ослепла от пыток. На протяжении всей встречи она казалась очень испуганной. Практикующая несколько раз жестом указывала родным не говорить, словно боялась, что содержание их разговора принесёт ей неприятности. Шен Чуньмэй была заключена в тюрьму сроком на девять лет за веру в Фалуньгун.

Ситуация и поведение Шен Чуньмэй взволновали семью. Почему она так напугана? Что тюремные охранники с ней сделали?

И это не единичный случай. В этой тюрьме содержат ещё двух женщин-практикующих (Хань Сюйфан и Хан Чжунсюй), у которых во время недавних посещений родные наблюдали подобное поведение. Их семьи столкнулись с теми же проблемами, что и родные Шен Чуньмэй.

Тяжело больную и почти ослепшую практикующую всё-таки приговорили к 9 годам тюрьмы

Местная полиция арестовала Шен Чуньмэй и её мужа Чэнь Дэгуана в июле 2011 года, когда они в городке Хуачжуан города Ланьчжоу распространяли DVD-диски с записью концерта Shen Yun. Через час в тот же день мужа избили и отправили в центр заключения округа Хунгу. В ноябре 2011 года чиновники перевели его во второй центр заключения Ланьчжоу. А Шен Чуньмэй освободили под залог в связи с плохим состоянием здоровья.

Однако в июле 2012 года её снова арестовали и отправили в первый центр заключения в Ланьчжоу. Там ей поставили диагнозы «диабет, высокое кровяное давление и сердечно-сосудистое заболевание». Все эти симптомы были довольно серьёзными. В частности, из-за диабетических осложнений она почти ослепла.

Несмотря на болезни Шен Чуньмэй, окружной суд Хунгу приговорил её и мужа к девяти годам лишения свободы. В январе 2014 года её перевели в Первую тюрьму Ланьчжоу, а 67-летнего Чэня Дэгуана ― в другую тюрьму Ланьчжоу.

Родные Шен Чуньмэй узнали от других заключённых, что в дневное время её заставляли смотреть видео с клеветой на Фалуньгун, а вечером вынуждали писать заявления, осуждающие её веру. Этот процесс повторялся изо дня в день. Ей не давали спать до тех пор, пока она не написала требуемые заявления. Из-за этого женщина крайне ослабла, а её психическое состояние ухудшилось.

Хотя семья практикующей внесла 100 юаней на ежедневные основные расходы в тюрьме, охранники сказали, что она не сможет воспользоваться деньгами до тех пор, пока не откажется от своей веры.

Из -за преследований и унижений Хань Сюйфан не смеет упоминать имя начальника подразделения

Двух других практикующих Хань Сюйфан и Хань Чжунсюй, содержащихся в той же тюрьме, что и Шен Чуньмэй, также подвергали жестокому преследованию. Они также выглядели испуганными во время свиданий с родными.

Полиция арестовала 52-летнюю Хань Сюйфан из округа Хуэйнин в сентябре 2011 года вместе другими практикующими, когда они разъясняли людям факты о Фалуньгун. Чиновники приговорили её к трём годам лишения свободы и в мае 2013 года отправили в тюрьму. Когда семья навещала Хань Сюйфан, она, как и Шен Чуньмэй, во время встречи выглядела испуганной и говорила очень скупо.

Другая задержанная практикующая, 55-летняя Хань Чжунсюй, была арестована полицией пригорода Ланьчжоу в июле 2012 года. В мае 2013 года её приговорили к трём годам лишения свободы. В конце мая её отправили в женскую тюрьму Ганьсу. До сегодняшнего дня ни Хань Чжунсюй, ни её семья так и не получили официального приговора от судебных чиновников.

По словам бывшей заключённой тюрьмы, Хань Чжунсюй жестоко пытали с самого первого дня нахождения в тюрьме. Её били, заставляли долго стоять неподвижно на одном месте, а также вынуждали писать заявления, осуждающие её веру.

Во время посещения её семья заметила, что лицо Хань Чжунсюй было опухшим, а руки и запястья ― багровыми. Хотя посещение продолжалось всего несколько минут, но она несколько раз прижимала руки к левой стороне груди, что указывало на очевидную боль в той области. Но она не посмела сказать, в чём причина.

Как и Шен Чуньмэй, Хань Чжунсюй во время посещения выглядела очень испуганной. Она почти не говорила и несколько раз жестом останавливала родных. Даже тогда, когда они спросили у неё фамилию начальника отделения, она ответила: «Я не знаю», – хотя это общеизвестный факт, о котором должен знать каждый заключённый.