(Minghui.org) Чжун Вэйгуан - китайский учёный и писатель, живущий в Германии. Он начал свои исследования в области Фалуньгун после апелляции 25 апреля. Тогда 10 000 практикующих мирно собрались в Пекине, чтобы обратиться к правительству с просьбой восстановить справедливость. По случаю 21-й годовщины распространения Фалуньгун в мире Чжун Вэйгуан в интервью Minghui.org поделился своими наблюдениями.

Ниже следуют систематизированная запись интервью.

Чжун Вэйгуан

Апелляция 25 апреля привлекла моё внимание

В начале лета 1999 года я прочитал новости об инциденте 25 апреля в одной из газет Германии. До этого я ничего не знал о Фалуньгун. Поэтому я был удивлён, немного шокирован, но доволен.

Китайский народ пережил так много «борьбы», в частности, массовое убийство на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. Эти события прочно укрепились в памяти китайского народа, как террор от рук собственного правительства. И вдруг, спустя 10 лет после массового убийства, более 10 000 китайцев спокойно собрались возле правительственного комплекса Чжуннанхай. Мне было трудно поверить в это.

Эти люди вели себя мирно и спокойно, и даже убрали после себя мусор перед отъездом. В это было трудно поверить тоже, поскольку известно, что китайцы не обращают внимания на такие вещи. 10 000 китайцев, которые собрались стихийно, без особых указаний по поводу уборки, продемонстрировали высокие нравственные качества в сравнении с обычными китайцами.

Более того, эта апелляция продолжается. Последовавшие за этим репрессии не уничтожили Фалуньгун. Апелляция продолжается по сегодняшний день, и она развивается.

Вначале я не мог поверить в то, что читал. Я слишком хорошо знал, что за несколько десятилетий правления коммунистической партии Китая (КПК) китайские традиции были полностью разрушены. Китайскую традиционную культуру неоднократно уничтожали так тщательно, что это стало «участком сельскохозяйственных угодий», который перепахивали снова и снова. Уничтожение было основательным.

И в это время, когда казалось, уничтожение достигло своего пика, появился Фалуньгун! Я был приятно удивлён. Однако я не мог понять, откуда бралась его сила.

В то время я не понимал силу основных ценностей Фалуньгун – Истина-Доброта-Терпение. Позже я понял, что такое вера, глубоко укоренившаяся в душах совершенствующихся. В противном случае, они не могли бы достичь такой высокой степени развития личности.

Спустя некоторое время я осознал, что апелляция 25 апреля возникла из-за клеветы Хэ Цзосю, профессора университета. До приезда в Германию в 1988 году я работал в Институте истории естествознания при Китайской академии естественных наук. Поэтому я был знаком с такими людьми, как Хэ Цзосю. Я также знал, что «академические мысли департамента правды» - это лишь политические инструменты пропаганды для эскалации атак. Всё работало для поддержания власти коммунистической партии Китая.

«Интеллектуальная элита» во главе с Ю Гуанъюанем в отделе пропаганды отвечает за цензуру средств массовой информации и создание сфабрикованных новостей. Такая тактика пропаганды началась в 1949 году. Люди в этой группе позже стали основными защитниками идеологии КПК в области диалектики, философии и истории науки. Большинство идеологических статей, служивших оружием в различных кампаниях преследования, были написаны этой группой.

Хэ Цзосю начал свою карьеру, нося портфель за Ю Гуанъюанем. Позже он был отправлен в бывший СССР для изучения физики. Лю Дун, директор Института истории естествознания, также является представителем этой группы.

Мои мысли после того, как я узнал о Фалуньгун

Я начал учится философии, когда меня отправили в сельскую местность во время «Культурной революции» в 1969 году. Размышляя, я понял, что КПК в течение 20 лет меня обманывала, и уже не верил в марксизм.

С 1970 года я проводил систематические исследования в области философии, математики, физики, иностранных языков и истории. Я хотел чётко осветить истинную природу КПК. В начале 1980-х я стал аспирантом Института истории науки Китайской академии естественных наук.

В 1999 году я натолкнулся на западные книги о тоталитаризме. Особенно на работы Ральфа Г. Дарендорфа, согласно которому, тоталитаризм имеет две основные характеристики: противостояние современным правам человека на свободу и противодействие традиционным ценностям. Ещё Дарендорф объясняет, что тоталитаризм непременно будет сопротивляться и противостоять этому.

Я был озадачен тем, что не видел никакого сопротивления или движения традиционных сил против режима, поскольку он был против традиционной культуры с момента его создания в 1949 году. После 1990 года с первого взгляда многие районы Китая, казалось, больше не отходили от традиций. Они даже приняли некоторые формальности традиционной культуры. Может ли КПК мирно сосуществовать с традиционной культурой?

Именно в это время появился Фалуньгун. Во время моего интервью Британской радиовещательной корпорации (BBC) в конце 1999 года я отметил, что явление Фалуньгун представляет собой пробуждение и возрождение традиционной китайской культуры. Он не был результатом про-демократического движения 1989 года. Моя точка зрения была тогда лишь неточной теорией.

В феврале 2001 года я присутствовал в Берлине на акции протеста во время визита бывшего генерального секретаря Цзян Цзэминя. Это было моим первым знакомством с практикующими Фалуньгун. Эта встреча помогла мне получить информацию из первых рук.

Я знал, что несколько практикующих Фалуньгун - участники студенческих протестов 1989 года. Многие из тех, кто участвовал в них, в настоящее время сосредоточены на повышении уровня жизни и бизнесе. Некоторые практикующие Фалуньгун проделали длинный путь, чтобы в Берлине принять участие в акции протеста, несмотря на холодную погоду. Они даже взяли с собой детей. Я был очень растроган. Это произвело на меня глубокое впечатление.

Практикующие Фалуньгун действуют, основываясь на велении своего сердца, а не по указанию организации, приказу или ради личной выгоды. Когда я спросил одного практикующего, сколько человек пришло на акцию протеста, он сказал, что не знает. Но люди будут приходить, когда им позволит время. Честно говоря, я был настроен скептически. Я думал, что реальная причина была в том, чтобы не разглашать информацию, потому что я - посторонний. Сейчас, через десять лет, я верю в то, что он мне сказал. Любая деятельность практикующих так организована, и это было всегда.

Логика нынешних китайских социальных наук - странная. Например, апелляция 25 апреля - немыслима и нелогична для китайцев, которые прошли через столько жестоких гонений со стороны КПК. Особенно после кровавого подавления 1989 года то, что так много людей, соблюдая такую хорошую дисциплину, спонтанно собиралось возле Чжуннаньхай, не может быть объяснено «нормальной» китайской логикой. Но, если рассмотреть это с другой точки зрения, человека с истинной верой, не пойти туда в это время было просто неразумно.

Такое понимание показывает всем китайцам, включая меня, самопровозглашённым свободным интеллектуалам, как сильно отличается мышление и логика китайского народа от мышления людей в нормальном обществе. Это связано с длительной искажённой средой в Китае, в которой людьми постоянно манипулируют под строгим наблюдением КПК.

В течение 30 лет до 1999 года я прочитал много книг. В начале 1990-х годов я перестал размышлять над западным стилем мышления и переоцениваю китайскую традиционную культуру. Желая изучать культурные явления, я начал своё исследование Фалуньгун. В последующие годы я «сломал» некоторые простые академические рамки и улучшил своё понимание Фалуньгун. Такое мышление обогатило и расширило моё познание китайской традиционной культуры, а также понимание всего мира.

Продолжение следует