В конце октября 1999 года моя мама поехала в Пекин с апелляцией к правительству в защиту своего права заниматься Фалуньгун, и была арестована и доставлена в полицейский участок Синьчэн в городе Цитайхэ. Когда вся наша семья поехала, чтобы увидеться с ней, надеясь привезти её домой, полицейские заявили нам, что её не отпустят домой, пока она не подпишет заявление с обещанием перестать практиковать Фалуньгун. Вместо освобождения, мою маму заключили в исправительно-трудовой лагерь. Я была маленькой, и мне было очень страшно. Я плакала несколько часов подряд, пока не потеряла сознание. С этого времени у меня начались проблемы с сердцем, и я должна была избегать сильных эмоций.
Моя мама была незаконно лишена свободы в декабре 1999 года за то, что не соглашалась предать свою веру в Фалуньгун. Её заключили в исправительно-трудовой лагерь Цзямуси. В то же время моего отца поместили в центр заключения города Цитайхэ, и его освободили только в канун Нового 2000 года.
Через шесть месяцев моего папу заключили в трудовой лагерь. Мне было только десять лет. Мой старший брат и я потеряли заботу родителей, и мы остались дома совершенно одни.
Я родилась в 1989 году в городе Цитайхэ в провинции Хэйлунцзян, в обычной семье. Когда я была маленькой, мой папа пил и курил, и принимал много лекарств. Он каждый день принимал лекарства, кроме того у него был туберкулёз. Стоимость его лекарств превышала его месячный заработок. В детстве моя мама упала с большой высоты, и её здоровье было плохим из-за последствий этого падения. В дождливые и ветреные дни она чувствовала сильные головные боли. Так как мой папа много курил и пил, мама часто ссорилась с ним. Я росла в шумной семье.
Мои родители начали практиковать Фалуньгун весной 1997 года, и как следствие, стали здоровыми людьми. Мой отец перестал употреблять алкоголь и курить, и больше не спорил с мамой. Прекратились скандалы и ссоры. Это было удивительно. Мы обрели покой и счастье. Хотя условия жизни нашей семьи были простыми, но атмосфера в нашей семье наполнилась любовью, и мы больше не боролись друг с другом. Мои родители любили нас и заботились обо мне и брате, и я наслаждалась временем, которое мы проводили вместе.
Однако наша счастливая семейная жизнь продлилась недолго. 20 июля 1999 года компартия Китая (КПК) инициировала широкомасштабное преследование практикующих Фалуньгун. Жестокое преследование практикующих Фалуньгун, включая моих родителей, продолжающееся уже более десяти лет, лишило меня возможности наслаждаться домашним теплом и отобрало у меня мою радость. Я начала переносить страдания, и рано начала взрослеть в условиях финансового кризиса и тяжёлых психологических испытаний.
Родителей моего папы не стало ещё до моего рождения, а родители мамы жили очень далеко в Сычуани. После того, как мои родители были незаконно заключены в исправительно-трудовой лагерь, мой брат, которому было всего 12 лет (он на два года старше меня), и я, остались одни, и нам не на кого было полагаться.
Снежной зимой брат и я разжигали дровами печь и готовили себе еду. Как мы могли управляться с хозяйством в таком юном возрасте? Для нас это было очень трудно. Мы поначалу даже не умели разжечь печь. Бойлер и обогреватель замёрзли из-за низкой температуры. Мы часто просыпались ночью, чувствуя сильный холод и прижимаясь друг к другу, чтобы согреться. Я слышала, как мыши бегали по ночам, и иногда мышь забегала под одеяло кровати, от чего я ужасно пугалась, кричала и плакала. Брат и я иногда прятались в кровати, смотрели на фотографии наших родителей, тихо вытирали слёзы, а затем вдохновляли и успокаивали друг друга.
Мы знали, что наши родители делали праведное дело. Наша семья получила огромную пользу от Фалунь Дафа. Когда КПК несправедливо относилась к Дафа, наши родители начали рассказывать людям правду о Фалуньгун, таким образом, защищая репутацию Фалунь Дафа. Мои родители воспитывали нас словами и поступками, и хотели, чтобы мы были благородными и благодарными людьми. Хотя мы очень скучали по ним, но мы одновременно и очень гордились ими.
Раньше мы никогда не готовили, поэтому не знали, сколько наливать воды для приготовления риса. Когда мы первый раз готовили рис, он был таким твёрдым как камень. Но из-за того, что мы были очень голодны, мы ели его со слезами на глазах. У нас не было зимней одежды. В нашей обуви были дыры, и пальцы торчали наружу. Зима была необычно холодной, и мои ступни замерзали. Мы были вынуждены носить зимнюю одежду, которую выбрасывали взрослые. Одежда была слишком большой для меня, и она не согревала меня. Холодный ветер проникал под одежду. Я чувствовала боль и скучала по своим родителям ещё больше.
У нас с братом не было никакого источника денег. Чтобы выжить, брат и я использовали выходные от школы дни, чтобы перебирать мусор. Каждое утро, в шесть часов утра, мы шли на свалку, чтобы отбирать картон, пластиковые бутылки и стеклянные банки. Полкилограмма картона стоит 20 копеек, пластиковая бутылка и полкилограмма кусков стекла стоит тоже по 5 копеек. Мы часто резали себе руки и ноги кусками стекла, от чего у нас оставались шрамы, которые видны до сих пор. Кровотечение было обычным явлением для нас. Я была маленького роста, и не была достаточно сильной. Мой брат заботился обо мне, и не разрешал мне поднимать тяжёлые предметы. Мы были маленькими и худыми из-за хронического недоедания.
Мы очень осторожно тратили деньги, которые с таким трудом зарабатывали и очень старались, чтобы в жаркие дни не купить себе мороженое, потому что это было нам не по карману. Мы должны были экономить деньги для оплаты школы, и покупали вкусную еду только в редких случаях. Трудности, вызванные отсутствием моих родителей и денег, превратили меня из радостной девочки в очень тихую и грустную.
В этих трудных обстоятельствах, несмотря на финансовое и духовное преследование, мы не отстали в учёбе. Каждый семестр моя брат и я имели отличную успеваемость.
Маму освободили в конце декабря 2000 года, что принесло мне и моему брату большое облегчение. Однако мама была домохозяйкой, и не имела работы и источника дохода. Чтобы мы продолжали учиться в школе и для поддержания семьи, мама научилась изготовлять тофу. Мама ростом меньше 150 см, и весила меньше 40 килограмм. Каждый день она вставала в полночь, чтобы делать тофу до 5.00 часов утра, а затем шла продавать его. На северо-востоке Китая зимой по утрам очень холодно. Северный ветер дует со всей силы прямо в лицо. Большая корзина с тофу весит около 35 килограмм, а моя мама весила около 40 килограмм. Когда шёл снег, было трудно толкать тележку с корзиной. Одному человеку просто невозможно передвигать её. Мама возвращалась домой очень поздно, в те дни, когда шёл снег.
Во время зимних каникул, брат и я помогали маме толкать тележку, привязывая верёвку спереди, и тянули тележку за собой, а мама в это время толкала её сзади. Иногда всё равно было трудно передвигаться в глубоком снегу. Продав тофу, мы должны были избавиться от оставшейся воды, которую надо было сливать по чуть-чуть. Нам также нужно было стирать марлю, которая использовалась для приготовления тофу. Когда мы заканчивали делать это, уже был почти полдень.
Руки мамы становились зимой очень грубыми от тяжёлого труда. Кожа на обеих её руках трескалась, и из трещин иногда сочилась кровь. Она работала так тяжело, но зарабатывала только 200 юаней в месяц. Чтобы платить за наше обучение, мама жила очень просто, и никогда не покупала себе одежду. Она подбирала одежду других. Так как груз семьи стал тяжелее, мы покупали хорошую еду только по особым случаям. Хотя условия нашей жизни стали немного лучше, я сильно скучала по своему папе. Я не видела его уже больше года.
Папу освободили из исправительно-трудового лагеря Суйхуа в декабре 2001 года. Наша семья спустя два года наконец-то объединилась. Я была вне себя от счастья, так как папа и мама были дома. Моя мечта наконец-то сбылась. Ко мне вернулось хорошее настроение, и я каждый день чувствовала себя счастливой.
Но в нашей жизни всё было нестабильно. Мой отец был снова арестован в мае 2002 года, менее чем через 6 месяцев после его возвращения домой. Его снова заключили на два года в исправительно-трудовой лагерь Суйхуа. На самом деле он провёл в заключении больше двух лет. Наш дом снова затянули тёмные облака, и наша мама вынуждена была нести на себе тяжёлый груз. Мы видели, что она всё больше худеет, и брат и я чувствовали боль в сердце, но что мы могли сделать? Мы усердно учились, делали то, что мы должны были делать, и помогали нашей мама делать некоторые дела по дому.
Когда брат и я начались учиться в старших классах, у нас были отличные академические успехи. В сентябре 2003 года брат был с почётом принят в лучшую школу после того, как он прошёл через огромное психологическое давление. Я училась третий год в школе старших классов. Из-за существующей платы за учёбу в этой школе, я не могла покупать себе новую одежду в течение четырёх лет. Я подбирала старую одежду других взрослых людей, и мама ушивала её, чтобы она подходил мне. Мама продолжала продавать тофу, чтобы поддерживать семью, в то время как брат продолжал перебирать мусор во время выходных от учёбы дней, чтобы заработать немного денег.
Папа был освобождён зимой 2004 года. Он был очень худым. Когда я впервые увидела его, моё сердце сжалось от боли, и я бесконтрольно плакала. Я бросилась к нему в объятия и громко рыдала. Возвращение моего папы послужило для меня стимулом хорошо учиться в школе. Меня также приняли в лучшую школу старших классов города. Жизнь снова стала более спокойной.
Однако в марте 2008 года, в середине второго семестра последнего года учёбы в этой школе, перед тем как я начала учёбу в университете, моего папу снова арестовали и поместили в центр заключения города Цитайхэ, а мама была вынуждена скрыться и стать бездомной, чтобы избежать преследования. В то время я была уже почти взрослой. Я стала понимать своих родителей ещё больше. Я хотела найти справедливость для своего отца, поэтому оставила свою учёбу, не стала сдавать вступительные экзамены и оставила мысли об университете. Другими словами, я оставила свою будущую карьеру. Я поехала поговорить, чтобы встретиться и поговорить с сотрудниками Бюро общественной безопасности и центра заключения. Благодаря постоянным усилиям, отец наконец-то вернулся домой через 56 дней, проведённых в заключении. Хотя я оставила учёбу, но продолжала учиться дома после того, как папа вернулся домой. Впоследствии я сдала вступительные экзамены и была принята в университет. Вся наша семья сейчас практикует Фалуньгун. Если бы не принципы Великого Закона - Истина-Доброта-Терпение, я бы, возможно, плыла по течению так же, как и другие, лишённая веры и истинных принципов. Мои родители так сильно страдали из-за преследования КПК. Однако боль моего детства не сломила мой дух и не исказила моё сознание, потому что я твёрдо верила в Истину-Доброту-Терпение, которые направляли меня по правильному пути в жизни.
Я написала опыт о трудных годах своего детства в надежде, что международное сообщество обратит внимание на трагическое преследование в Китае. Я надеюсь, что незаконная система исправительно-трудовых лагерей будет упразднена, так как она не должна существовать. Я надеюсь, что международная ассоциация женщин и детей обратит больше внимания на страдания детей практикующих Фалуньгун и, наконец, я надеюсь, что ни один ребёнок или родственник практикующих Фалуньгун не будет проходить через то, что пришлось пройти нам.
Сяотун
Версия на английском языке находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2013/6/26/140686.html
Все материалы, опубликованные на этом веб-сайте, защищены авторским правом Minghui.org.
