(Minghui.org)

Каждый год 20 июля у меня очень тяжело на душе, потому что в этот день 14 лет назад режим Цзяна начал преследование практикующих Фалуньгун. Меня переполняли эмоции 20 июля 2013 года, когда в Вашингтоне (округ Колумбия) я присутствовала на вечере памяти со свечами, чтобы почтить память тех практикующих Фалуньгун, которые были замучены до смерти. В этой статье я хотела бы поделиться своим опытом, как четыре года назад я успешно изготовила и повесила двухметровый плакат со словами «Фалунь Дафа несёт добро» в лагере Масанцзя. Этот опыт помог мне стать свидетелем могучей силы Учителя и Фа.

Почему я захотела изготовить плакат

В Китае я была арестована пять раз только за то, что практикую по Фалуньгун. Дважды я была заключена в исправительно-трудовой лагерь Масаньцзя в общей сложности на пять лет и три месяца. В течение месяца я подвергалась «промыванию мозгов» и жестоким избиениям. Меня пытали различными способами: охранники заклеивали мне рот клейкой лентой, не давали спать, насильственно вводили неизвестные лекарства; я была вынуждена сидеть на маленьком табурете в течение длительного времени, выполнять тяжёлую физическую работу, и у меня регулярно брали кровь на анализ. Я была связана и помещена между двумя кроватями, одна рука была вытянута вверх, а другая опущена вниз, а также подвешена (пытка «большое подвешивание» – подвешивание на наручниках высоко над землёй, руки скованы за спиной) и др.

Жестокая пытка «подвешивание» в лагере Маса ньцзя

Я пять раз встретила 20 июля в лагере Масанцзя. Всех практикующих, заключённых здесь, жестоко пытали и преследовали, но каждый год 25 апреля (25 апреля 1999 г. более 10 000 практикующих Фалуньгун отправились в Пекин для апелляции), 13 мая (День Фалунь Дафа) и 20 июля мы использовали все возможности, чтобы выразить наши мысли, выкрикивая: «Фалунь Дафа несёт добро», «Истина-Доброта-Терпение несут добро» и «Фалунь Дафа – праведный Закон!»

Этот крик из глубины наших сердец потрясал Небо и Землю. Наши слова, как вспышки молний, проникали сквозь мрак адского Масанцзя и устрашали силы зла. Каждый год в эти особые дни Масанцзя становился логовом ужасов – большое количество охранников обыскивали практикующих и их кровати. Когда мы громко кричали эти фразы, нас били электрическими дубинками, запирали в одиночные камеры и сроки заключения продлевались.

В 2009 году у меня возникла очень сильная мысль: я захотела изготовить плакат и повесить его! Меня должны были освободить в ноябре 2009 года, и получалось, что 20 июля 2009 года я должна была провести в Масанцзя. Я верила, что причина, по которой я была заключена здесь, состояла не в том, чтобы терпеть пытки; я должна была рассказать людям, как жестоко подвергают пыткам практикующих Фалуньгун в Масанцзя. Правда не может быть скрыта, и никто не должен вынуждать практикующих отказываться от своей веры в Фалуньгун. Я хотела использовать этот плакат, чтобы сказать охранникам, которые принимают участие в преследовании, что преследование нас, в конечном счете, закончится провалом, и что угнетение не может заставить нас изменить наши сердца. Приняв это решение, я начала осуществлять свой план, невзирая на усиленную охрану Масанцзя.

Тщательная подготовка началась за два месяца

В мае 2009 года я обсудила свой план с другой практикующей, которая согласилась помочь повесить плакат, после того как я закончу его изготовление. Чтобы сделать плакат, мне нужна была кисть, некоторые материалы для самого плаката и чернила. Я запланировала сделать длинный плакат, который будет иметь огромное сдерживающее воздействие на силы зла. Я решила, что простыня будет лучшим материалом, и выбрала более новую, светлую простыню. Получилось полотно размером 2 метра в длину и 30 сантиметров в ширину.

Вместо кисти я накрутила несколько полосок хлопковой ткани на кончик деревянной палочки. В лагере была доска для сообщений, на которой каждый месяц охранники заставляют заключённых писать ежемесячные отчёты и объявления. Для этого у таких заключённых есть цветные чернила. Я знала одну из таких заключённых и попросила у неё небольшое количество чернил. Она спросила меня, зачем они мне нужны, и я ответила, что хотела бы что-нибудь нарисовать. Хотя она колебалась, но дала мне три пробирки с разными цветными чернилами и две щёточки. Я тут же спрятала их. Я едва могла поверить, что в таком ужасном месте смогла получить почти всё, что мне было нужно. Я поблагодарила Учителя за то, что Он усилил мои возможности.

Я перелила чернила в пластиковую медицинскую бутылочку, чтобы охранники не обратили на неё внимание, когда будут проверять камеры. Когда я делала это, вдруг вошла одна заключённая и остановилась прямо позади меня. Я не видела её, так как сидела спиной к двери. Она спросила меня: «Что ты делаешь?» От неожиданности я вздрогнула и покрылась потом, но усилием воли взяла себя в руки и быстро устранила весь страх. Я сказала себе, что не делаю ничего плохого, поэтому у меня не должно быть страха. Успокоившись, я спросила её: «Что ты хотела?» Она ответила: «Дай мне немного туалетной бумаги». Так как у меня в руках были чернила, то я ответила ей: «Она у меня в кармане. Пожалуйста, возьми». Она взяла бумагу и ушла, как будто ничего не видела. Я поблагодарила Учителя за помощь в прохождении трудного испытания.

Плакат был написан за 10 минут

Я хотела поместить 14 иероглифов и планировала их размер, а также заранее продумывала, какого размера должны быть промежутки между ними. Теперь, когда у меня были все необходимые инструменты, как мне написать плакат? В камере было полно людей, и заключенные и охранники ходили туда и обратно по коридору. Я решила делать надпись на плакате внутри самой камеры.

В камере было восемь двухъярусных кроватей, на которых спали 16 человек. В конце комнаты находилось окно, а между окном и кроватями оставался небольшой проход. Я решила, что это самое удобное место для меня. Когда я работала над плакатом, слева от меня находилось окно, а справа от меня кровать практикующей. Практикующая согласилась закрывать меня, пока я делала плакат. Она бы сообщила мне, если бы в камеру зашли охранники, а также могла отвлекать взгляд людей, сидя на своей кровати.

До 20 июля оставалось около двух недель, и я была готова, мысленно настраиваясь изо всех сил. Я не могла решить, когда нужно начинать писать на плакате: если начать рано, то у охранников будет больше шансов обнаружить его, но если слишком долго ждать, то я могу потерять навсегда эту возможность. Наконец, я решила начать за десять дней до намеченной даты. В 9:00 вечера 10 июля я начала работать над самой важной частью плаката – написанием иероглифов. В то время, когда в камере люди разговаривали, я опустилась в проходе на колени и, положив немного туалетной бумаги на пол, положила поверх простынь, чтобы не оставлять на полу никаких пятен. Я скатала простыню, оставляя достаточно места для написания одного иероглифа. После написания каждого иероглифа я использовала немного туалетной бумаги, чтобы накрыть его, а затем сворачивала эту часть простыни, открыв ещё немного места для написания следующего иероглифа. Я держала завёрнутую полосу в руке, оставляя только 12 см полосы на полу, чтобы писать иероглиф за иероглифом. Никто не заметил меня, пока я делала это.

Я сосредоточилась на написании «Фалунь Дафа несёт добро; Небеса уничтожат КПК; Выходите из КПК ради своей безопасности». Поначалу я боялась, что люди увидят меня, поэтому посчитала, что будет достаточно хорошо просто писать по одному иероглифу в день. Но после первого иероглифа страх исчез, и я закончила писать все предложения сразу. Я быстро свернула весь плакат. Когда все спали, я развернула плакат и положила его под своей кроватью, чтобы дать ему высохнуть. Ранним утром я встала первой, свернула плакат и спрятала его на заводе, где нас заставляли днём работать.

После написания иероглифов я хотела прикрепить плакат вместе с несколькими объявлениями так, чтобы его было хорошо видно. Но на территории велось тщательное наблюдение, и я не была уверена, что представится возможность прикрепить плакат таким образом. Через несколько дней на заводе отключили электричество, и охранники немного расслабились. Пользуясь случаем, я быстро вырезала из коробки 2 куска картона по 30 см. и вшила их в простыню. Кроме того, чтобы привязать плакат, я пришила по углам по две полоски ткани. Никто не видел меня за этим занятием. Я была возбуждена, взволнована и нервничала.

Пока не пришло время, чтобы повесить его, я должна была избежать многочисленных проверок, и это было самой большой проблемой. Если они найдут плакат, все мои усилия будут потрачены впустую, и тот, кто участвовал в создании плаката, будет подвергнут жестоким пыткам.

В Масанцзя весит плакат: «Фалунь Дафа несёт добро»

Когда пришло время передать плакат практикующей, которая обещала повесить его, она сказала, что не хочет этого делать. В этот момент я поняла, что мне нужно выполнить всю задачу самой. Внезапно я почувствовала огромное давление, и меня объял страх. Что же мне делать? Я не была морально готова. В течение 30 минут я пыталась успокоиться и праведными мыслями устранить хаос в мыслях.

Я несколько раз спрашивала себя, смогу ли выдержать давление и повесить плакат. В моей голове происходила борьба между страхом и праведными мыслями. «Страх» говорил, что это было слишком опасно. Меня через три месяца собирались освободить. Если охранники узнают, меня накажут, наденут наручники, будут бить электрическими дубинками, подвесят за руки, и мой срок, несомненно, будет продлён.

Я также думала о своей дочери. Она собиралась выйти замуж, но так как я была в тюрьме, отложила свадьбу, потому что не хотела, чтобы моё место на свадьбе было пустым. Дочь была уже на шестом месяце беременности. Если узнают, что это я повесила плакат, то я уже не смогу позаботиться о ней и моём внуке.

Тем не менее, мои праведные мысли говорили мне: «Я должна его повесить. Учитель дал мне эту возможность, которую я получила раз в тысячу лет, чтобы подтверждать Фа. Я должна использовать эту возможность»! Когда появилась эта мысль, через меня прошёл поток праведной энергии, и я почувствовала себя полной сил. У меня была тогда только одна мысль: я должна повесить плакат! Я знала, что делаю это не для себя, а для всех практикующих, которые были заключены в Масанцзя; они также хотели, чтобы я сделала это. Плакат бы нанёс сильный удар по силам зла, особенно 20 июля, так как этот день является наиболее чувствительным днём для охранников Масанцзя. Чтобы помешать практикующим кричать и подтверждать Фа, за неделю до этого дня охранники «беседовали» индивидуально с каждым, оказывая на нас давление. Они каждый день обыскивали наши сумки и кровати. Они разрывали наши одеяла и покрывала, и перевернув всё, уходили. Так как у нас было запрещено использование швейных игл, то ночью мы должны были укрываться порванными одеялами.

Я подружилась с заключенной, которая ненавидела КПК. У нас было много общих тем для разговора. Я спрятала плакат под грудой одежды, которую она не закончила шить. Однажды двое охранников остановились рядом с грудой одежды в поиске ящиков для инструментов. Моё сердце сильно забилось в груди, и я мысленно закричала: «Учитель, помогите мне! Учитель, помогите мне!» Они поднимали одежду и отбрасывали её в сторону вещь за вещью, но когда оставалось примерно две-три рубашки до плаката, прекратили искать и ушли. Они не обнаружили свёртка.

Я знала, что уже не безопасно скрывать плакат там, ведь я до сих пор не перепрятывала его в более безопасное место. Где было безопасное место? Я забрала плакат обратно в камеру. Там было два таза одинакового цвета. Я решила вложить один таз в другой так, чтобы образовалось некоторое пространство между ними. Так как они были одинаковыми, то трудно было разглядеть, что на самом деле это два таза, а не один. Я положила плакат между двумя тазами, а затем попросила Учителя помочь укрепить мою силу, чтобы никто не мог коснуться моего плаката.

Так как близился день 20 июля, атмосфера в лагере становилась всё более напряжённой. Охранники чаще проводили обыски, и я сбилась со счета, сколько раз они обыскивали нашу камеру. Я умоляла Учителя помочь, чтобы они не могли увидеть плакат, и я смогла бы его повесить. Каждый день, начиная с 16 июля, охранники обыскивали нас, наши камеры и заводские цеха. Кроме того, была увеличена численность наружной охраны.

19 июля обыск проводился трижды. В 8:30 утра они обыскали нас, наши камеры и ящики для инструментов. В полдень они обыскали нас перед входом в столовую, а около 2-х – 3-х часов снова обыскивали нас и ящики. Независимо от того, как они искали, плакат оставалось в целости и сохранности. Я знала, что это было чудо.

Утром 20 июля начался дождь, поэтому я не могла повесить плакат. В тот же день в сумерках я вытянула руку за окно, и луч заката упал на мою ладонь. В этот момент моё сердце было мирным и спокойным, у меня не было страха. Я знала, что следующий день будет хорошим днём, и я должна повесить плакат!

На рассвете 21 июля около 4 часов утра над головой я услышала голос, который звал меня. Я открыла глаза, но никого не было. Я знала, что это Учитель разбудил меня. Однако дежурная заключённая стояла прямо за окном, шпионя за всеми практикующими. Я отправила мысль: «Немедленно уйди отсюда!» И на самом деле она ушла после того, как я отправила эту мысль. Взяв таз, я пошла в ванную. Другая заключённая тоже наблюдала за практикующими. Я отправила ещё одну мысль, чтобы она ушла, и она тоже ушла.

В ванной комнате никого не было, кроме меня. У меня была только одна мысль: «При поддержке Учителя я смогу это сделать. Я быстро открыла окно и привязала плакат к железному пруту за окном. Затем я отпустила второй конец двухметрового плаката с иероглифами: «Фалунь Дафа несёт добро! Небо уничтожит КПК. Выходите из КПК ради своей безопасности», – и он развернулся.

Я чувствовала себя торжественно и благородно, как если бы я раскрывала плакат на площади Тяньаньмэнь со словами: «Фалунь Дафа несёт добро». Я чувствовала, что как только я повесила плакат, много сил зла было уничтожено.

Плакат висел 30 минут, пока охранники не заметили его. Весь исправительно-трудовой лагерь – охранники, начальник отделения, а также управляющий Масанцзя – все были в шоке. В течение семи дней они оставались в лагере и расследовали это событие. Они не могли представить, как в лагере при такой тщательной слежке, после бесчисленных обысков людей и камер, под пристальным наблюдением охранников и заключенных, всё же мог быть сделан этот двухметровый хорошего качества плакат и потом вывешен. Администрация исправительно-трудового лагеря не смела уведомить кого-либо, чтобы провести расследование. Через семь дней они решили больше ничего не предпринимать и прекратить расследование.

Позже я без всякого чувства обиды разъяснила правду о Фалуньгун одной служащей, которая участвовала в моём преследовании. В тот день, когда я должна была ехать домой, она, наконец, поняла правду и вышла из КПК. Она выбрала светлое будущее для себя.

Сейчас я полностью освобождена от адских мук Масанцзя. Вспоминая то время, когда я успешно сделала плакат в такой враждебной среде, я полна благодарности Учителю.

Послесловие

Во время написания этой статьи мои глаза наполнялись слезами. Соученики, заключённые со мной в тюрьме, что вы сейчас делаете? Дни, которые мы провели вместе, были полны страданий и трудностей. Я никогда не забуду те дни. Фалуньгун сегодня распространился по всему миру, несмотря на 14-летнее преследование. 20 июля, в этот особый день, я искренне надеюсь, что вы сможете свободно следовать своей вере в «Истину-Доброту-Терпение» и продолжите своё совершенствование.

Находясь в Америке, на земле свободы, позвольте сказать миру то, что хотят донести из самого сердца все практикующие Фалуньгун: «Фалунь Дафа несёт добро!»

Ван Чуньин, практикующая родом из города Далянь

Версия на английском находится на: http://en.minghui.org/html/articles/2013/8/28/141728p.html